Российские криминалисты составили портрет типичного религиозного экстремиста с Северного Кавказа и пришли к выводу, что его внешность — лишь вершина айсберга. Основная часть, спрятана внутри человека, а именно — извращенное понимание ислама.

Обобщив данные ряда уголовных дел террористов, специалисты Российского государственного университета имени И. Канта пришли к выводу, что портрет типичного экстремиста (на примере Северо-Кавказкого региона) выглядит следующим образом: мужчина в возрасте 26 лет; имеет крепкую семью; относительно невысокий образовательный уровень; безработный; исповедует ислам; судим впервые; при совершении преступления в соучастии главным образом выполнял роль исполнителя; совершил преступление, руководствуясь своими религиозно-политическими убеждениями; не признает себя виновным.

Для криминалистов наиболее «интересными» составляющими в этом портрете являются пол, совершение преступления в соучастии и отношение к религии. И вот почему.

Так, аспирант Балтийского федерального университета им. И. Канта Дмитрий Еремин считает, что женщины, в отличие от мужчин, не стремятся в результате террористической деятельности обогатиться, повысить свой авторитет. Его мнение подтверждает опрос, проведенный авторами книги «Участие женщин в террористической деятельности» Д. З. Зиядовым и С. А. Абасовой в женских исправительных колониях. В частности, он показал, что основным мотивом совершения преступлений у женщин-экстремисток является «месть за свою землю, за убитых родственников». В основе преступного поведения таких женщин чаще всего наряду с побудительными мотивами заложен мотив, оправдывающий их действия. Критическая оценка поведения у большинства преступниц выражена очень слабо. Женщины часто не задумываются над тем, что могут погибнуть или их быстро установят и изобличат. Умысел на совершение террористического акта у женщин нередко возникает внезапно.

Особое место в ряду элементов, формирующих портрет экстремиста, занимает отношение преступника к религии, которое в основном определяет его мировоззрение, ценностные ориентации и убеждения. Так, убеждения, считающиеся законами и общественной моралью в абсолютном большинстве стран мира минимум как неприемлемые, а по сути как экстремистские и террористические, в исламском же мире расцениваются как исламский религиозный долг. Они включают такие понятия, как «джихад» («священную войну»), «такфир» (опровержение), «истишхад» (мученичество, включая суицид) и «шахид» (страдание). Центральное понятие, общее для большинства исламистских движений и групп, проповедующих терроризм и политическое насилие, оправдывающее их и создающее благоприятную для них атмосферу, — это так называемое «нахождение в осаде», которое призывает к самозащите.

Для последователей этой концепции конфронтация оправдывает использование любых средств. Особенно если эти средства обладают религиозной легитимностью. Многие исламистские движения и группы преуспели в убеждении мусульман, что именно представители этих движений и групп передают подлинную интерпретацию ислама. Кроме того, большинство из них развивали мысль о необходимости возвращения к фундаментальным истокам ислама, ортодоксальному исламу.

 

Источник: Наука и образование против террора