Российские и американские ученые выяснили, почему одним можно внушить делать все что угодно, а другим — нет.

Атаки, которые устроили в Париже террористы-смертники, заставили весь мир очередной раз задуматься: кто эти люди? Что ими движет? И что может их остановить? Возможно, ответить на эти вопросы нам поможет исторический опыт. Мы хорошо помним, что до исламского терроризма существовало другое не менее масштабное разрушительное явление — революционный террор в России. Размах его был невероятным: с 1901 по 1911 год в результате терактов было убито и ранено около 17 тысяч человек. Но перед революцией волна террора сошла на нет...

ЦЕЛЬ ВЕРБОВЩИКОВ — ОТЩЕПЕНЦЫ

Одним из исследователей истоков русского терроризма является Екатерина Щербакова, доцент кафедры общественно-гуманитарных дисциплин МГУ.

— Сразу надо пояснить, что это не только разные эпохи и разная идеология, — говорит Екатерина Игоревна. — Народовольцы и эсеры использовали индивидуальный политический террор, жертвами которого становились конкретные представители власти. Нынешние террористы совершают массовые убийства простых мирных граждан. Тогда революционеры шли на самопожертвование: они прекрасно сознавали, что будут убиты либо во время исполнения теракта, либо казнены по приговору суда. Сегодняшние террористы зачастую ничем не рискуют: ведь бомбу можно подорвать дистанционно, находясь в безопасности.

— Но можно ли выделить общие родовые черты личности людей, которые готовы пойти на такой шаг?

— Общее в том, что им нечего терять. Революционеров, конечно, вдохновляла высокая идея. Но если присмотреться, это тоже были отщепенцы. Они не могли найти себе нишу в обществе. Типичный пример — первый русский террорист Каракозов. Это недоучившийся студент, он приехал в Петербург из Пензенской провинции. За неуплату был отчислен из университета. Как он мог заработать на учебу? Только грошовыми частными уроками. Но тогда ему пришлось бы целыми днями с утра до вечера репетиторствовать, и его бы отчислили уже за неуспеваемость. Возвращаться в Пензу он не хотел.

— Если мы говорим о парижских террористах: они ведь жили на пособия от Франции, не последний кусок хлеба доедали...

— Дело не в куске хлеба, а в возможности самореализации. Если у человека есть интересная работа, учеба, если он дорожит семьей и детьми — он сто раз подумает, прежде чем надевать пояс смертника. А у этих привязанности к жизни нет. И тут возникает дело, которое позволит им продемонстрировать свою исключительность!

РЕАЛЬНО ЛИ ИХ ОСТАНОВИТЬ?

— Что может остановить: сила, убеждение?

— Для начала власть должна не подталкивать к радикальным методам. Взять хотя бы Веру Фигнер, ее же звездой "Народной воли" сделала глупость властей. Фигнер начинала с того, что пыталась лечить и учить крестьянских детей. О революционной работе речь тогда не шла. Это был порыв души. Она бросила университет Цюриха и уехала с сестрой в деревню. Но их начали выживать. Первым донос написал батюшка, священник местной церкви: в Бога не верят, царя не уважают. Их выдавили из деревни... В итоге дело закончилось убийством императора Александра II.

— Смертник — это жертва внушений и манипуляций или чаще всего собственный выбор?

— Если говорим о XIX — начале XX века, то они сами были готовы умереть за идею. В случае с сегодняшними террористами не уверена, что это так. Учитывая современные методы, людям можно внушить все что угодно.

— Почему революционный террор сошел на нет еще до начала революции? Этот рецепт сегодня применим?

— В то время в группы боевиков были внедрены сотрудники той же полиции, которые раз за разом делали так, что тератаки оказывались неэффективными. Более того, террор как форма борьбы был дискредитирован. После того как стало известно, что глава Боевой организации эсеров Азеф являлся платным агентом полиции (см. "Из истории вопроса"), многие романтики отшатнулись от активной деятельности. Жертвовать собой ради народа — это пожалуйста, а стать жертвой предательства не хотел никто.

ИЗ ИСТОРИИ ВОПРОСА

Зачем Азеф одновременно убивал Плеве и сдавал своих соратников?

Охранному отделению полиции Российской империи удалось внедрить в группы террористов десятки своих агентов. Самым известным из них был глава Боевой организации эсеров Евно Азеф. Он вел двойную игру. С одной стороны, сдал полиции множество товарищей. А с другой (чтобы избежать разоблачения) — втайне от Охранного отделения готовил и проводил теракты. На счету его группы — убийство министра внутренних дел Плеве, устранение московского генерал-губернатора...

Зачем Азеф предавал одних и убивал других? Его интересовали только деньги. Жалованье от охранки в пересчете на наши деньги составляло более $ 20 тыс. в месяц. Кроме того, в его распоряжении была касса Боевой группы. Там скапливались огромные деньги. Так, для подготовки покушения на Николая II Азеф решил построить аэроплан. На строительство было получена сумма, эквивалентная 750 тысяч современных долларов. Покушение не состоялось, а деньги исчезли... После разоблачения Азефа в обществе возникло убеждение, что организацией террора занимались не благородные разбойники, а морально нечистоплотные люди. Поток желающих стать боевиками сократился.

А В ЭТО ВРЕМЯ

Как человека убеждают стать живой бомбой

Профессор Университета Уорвика Марк Харрисон попытался понять, как изменяется сознание террориста-смертника. Ученый обратил внимание, что террористы — это, как правило, ничем не примечательные молодые люди. Они зачастую плохо разбираются в тех идеях, ради которых жертвуют жизнью.

Что их толкает на такие поступки? Оказалось, вовсе не отчаяние. У них в сознании формируют ложную идентичность. Взять, к примеру, подростковые самоубийства. Часто бывает, что девушка страстно хочет стать фотомоделью, но у нее заурядная внешность. Как правило, со временем она научится жить в мире с собой. Но бывает, самолюбивая девочка отказывается воспринимать себя такой, какая она есть. Иногда ситуация оказывается настолько болезненной, что для девушки-подростка легче уйти из жизни, чем откликаться на прозвище Толстая корова.

Будущему террористу также внушают идею его исключительности. Долго талдычат про его особую миссию мученика за веру. Для серой мышки перспектива выделиться на фоне серой массы и стать мессией — сладкий яд, который отравляет ум. Когда он привыкнет к своему мессианству (этап подготовки может длиться около года), то окажется в ситуации того самого подростка. Чтобы остаться в живых, ему надо отказаться от самого себя, от своего статуса особенного человека и признать, что он — никчемная личность, не оправдавшая надежд старших товарищей. Второй вариант — пойти и взорваться, ощущая себя сверхчеловеком. Ключевой момент наступает, когда кандидат в "шахиды" записывает видео, в котором объясняет свои мотивы. Оно тут же отправляется в СМИ. Теперь он должен либо взорваться, либо стать посмешищем.

Источник: КП в Украине