Способствует ли публикация имен и фотографий террористов их прославлению? Журналисты, политики и интеллектуалы ожесточенно спорят о том, как масс-медиа должны освещать теракты, которые все чаще совершаются во Франции и Европе. Французский ученый, специалист в области социологии конфликтов Мишель Вьевьорка поделился своими размышлениями у микрофона RFI.

Дебаты о публикации имен и фотографий террористов ведутся во Франции уже неделю. Они начались с петиции, которая была размещена на сайте Change.org после теракта в Ницце, где сторонник террористической организации «Исламское государство» убил 84 человек и ранил около двухсот. Автор петиции — лицеист, который считает, что рассказ о прошлом террористов и распространение их изображений делает из убийц «супер-звезд» и дает им «посмертную популярность». На сегодняшний день петицию подписали уже около 150 тысяч человек.

Политики и интеллектуалы подхватили эту тему, а несколько крупных французских СМИ заявили о своем решении не распространять информации о личности террористов. Первой с такой инициативой выступила газета Le Monde, которая, по словам ее директора Жерома Фенолио, не будет отныне публиковать фото террористов, чтобы «избежать нежелательного эффекта посмертного прославления». Шеф-редактор ведущего французского информационного телеканала BFM TV считает, что распространение изображений террористов «ставит их на один уровень с жертвами». А радиостанция Europe 1 отказалась называть в эфире фамилии убийц.

Эту идею поддерживают некоторые психологи и психиатры. «Многие акты насилия совершаются психически нестабильными личностями, и в этом смысле медиатизация их действий может их только стимулировать», — считает французский психоаналитик Фетхи Банлама. По его словам, «война против терроризма — прежде всего медийная и психологическая». «Одной из движущих сил террористов является стремление к известности и признанию. Не зря они оставляют видеозаписи перед тем, как отправиться на убийство. Они мечтают стать всемирно известными», — утверждает этот специалист.

Работающий в Австралии ученый Майкл Джеттер уже давно изучает связь между терроризмом и масс-медиа. Он убежден, что подробное освещение терактов влияет на их частотность. Ученый проводит параллель между сообщениями о суицидах, которые в конечном счете приводят к известному в психологии «эффекту имитации».

К психологам присоединились и политики. Французский госсекретарь по вопросам помощи пострадавшим (в том числе и в терактах) Жюльет Меадель заявила, что обратится одновременно к дирекции Google, Amazon, Facebook и Apple (сокращенно GAFA), чтобы вместе выработать этику публикаций как о жертвах терактов, так и о тех, кто их совершил или подготовил.

Но не все согласны с такими утверждениями. Газета Liberation написала в своем номере от 29 июля: «Не лучше ли, чтобы наши граждане, сталкиваясь лицом к лицу с опасностью, видели, с кем имеют дело, знали, что убийцы, совершающие такие ужасные злодеяния, внешне выглядят как вполне нормальные молодые люди, так похожи на обычных французов, будь они иммигрантами или нет». «Показать лицо убийцы — это не значит прославлять его. Читатели не настолько глупы, чтобы так думать», — утверждает газета.

Главный государственный орган, следящий за соблюдением этики во французских СМИ, Высший совет телерадиовещания (CSA) пока ограничивается отдельными рекомендациями, полагаясь на самосознание каждого отдельного СМИ.

Известный французский социолог Мишель Вьевьорка, профессор Высшей школы социальных наук в Париже и специалист по социологии конфликтов, терроризма и расизма поделился своими размышлениями у микрофона RFI.

RFI: Как вы считаете, можно ли считать последние дебаты в обществе и отказ некоторых СМИ публиковать фотографии и даже имена террористов настоящим поворотом в стратегии французских масс-медиа?

Мишель Вьевьорка: Я считаю очень важным, что СМИ поняли свою ответственность за то, как наше общество должно противостоять терроризму. Эффективны ли будут их решения — это уже другой вопрос. Я думаю, что это не так уж эффективно, так как основную информацию о террористах распространяют социальные сети. Так что фотографии террористов так или иначе будут распространяться, даже если их не будет в классических медиа. Но я вижу хороший знак в том, что СМИ начали размышлять над тем, что они делают, и им надо продолжать в том же духе, так как речь идет не только о распространении фотографий террористов.

Конечно, в образе террориста есть что-то индивидуалистическое: один человек противостоит господствующей власти, отрицает какую-либо идеологию, крайним способом выражает протест и пытается вот так войти в историю. Отказ распространять фотографии террористов как бы закрывает им этот путь в историю. Но закрывает лишь символически.

Существует множество других вопросов, к которым СМИ должны отнестись с гораздо большей ответственностью. Они должны точнее подходить к выбору информации, признавать и исправлять свои ошибки, не давать слова людям, не заслуживающим доверия. Есть очень много тем для совершенствования и очень хорошо, что СМИ начинают об этом задумываться.

Что вы имеете в виду, когда говорите не давать слова некоторым людям, когда речь идет об освещении терактов?

Я приведу один пример: в одном СМИ появилось интервью с адвокатом террориста, который убил 84 человека в Ницце, а потом из другого СМИ я узнал, что он вовсе не был его адвокатом. То есть СМИ пытаются быстро передать информацию, не проверяя ее. Французские СМИ также очень зависимы от политиков. Меня шокирует тот факт, что журналисты буквально «заглатывают» слова политиков без малейшего анализа. Один пример — министр внутренних дел, которого я здесь не хочу критиковать. В момент теракта в Ницце он заявил, что террорист очень быстро прошел путь радикализации. После нескольких дней следствия мы узнали, что радикализация его взглядов произошла не так уж и быстро.

Еще СМИ любят говорить о террористах как об «одиночках». Но когда речь идет о радикальном исламе, то в девяти случаях из десяти это не соответствует действительности. Другими словами, СМИ выдают непроверенную информацию, повторяют слова политиков, иногда даже выдумывают несуществующих персонажей. Создается впечатление, что у СМИ есть все права, кроме права признавать свои ошибки. Я считаю, что за это СМИ тоже должны нести ответственность.

Какова тогда роль государственного совета телерадиовещания CSA, который в сентябре должен собраться и, возможно, дать новые рекомендации французским СМИ по поводу освещения терактов? Нужны ли обязательные рекомендации для всех или СМИ уже сами начали пересматривать свою стратегию?

СМИ начали задумываться над этой проблемой, и это хорошо. Но нужно учитывать одно: такая стратегия может иметь обратный эффект. Я помню, как 20 лет назад в обществе велась дискуссия: нужно ли публиковать имена убийц, если они имеют арабское происхождение? Не будет ли это разжигать расизм, исламофобию, антиарабские настроения у населения, если преступник зовется Мухамед и так далее? И звучали голоса, которые утверждали: скрывать имена — это еще хуже, потому что у народа будет создаваться впечатление, что СМИ скрывают от нас правду. Это очень сложный вопрос. И мне кажется, что каждое СМИ должно всерьез задуматься над этой проблемой и не ждать, пока государственное учреждение даст им директивы.

Например, в США в момент терактов 11 сентября наблюдался очень важный феномен: в СМИ мы не увидели ни одной рыдающей жертвы, ни одного растерзанного трупа. Американские СМИ безо всякого предупреждения со стороны соответствующего органа решили избежать этого, чтобы не впасть в дурной вкус. И СМИ могут самостоятельно взять на себя такую ответственность.

В таких случаях сегодня все французские журналисты задают себе вопрос: что давать, а что не давать в эфир? Мы не хотим скрывать личности тех, кто убивает людей.

Но ведь скрывать и не давать информацию — это не одно и то же. Надо избегать дурного вкуса, не потакать ему. Я, например, не чувствую себя лучше информированным, если мне покажут 10 фотографий террориста, который убил священника. К тому же фото, которое показали, довольно странное. А представьте себе, что нам покажут фотографию довольно спортивного человека, улыбающегося, симпатичного с виду — впечатление складывается просто ужасное. Мне лично это совсем не нужно, мне это не добавляет лишней информации. А цель СМИ — передавать информацию, а не эмоции. И если к информации это ничего не дает, то, может быть, и не надо публиковать фотографии.

Если взять пример последнего теракта в церкви Сент-Этьен-дю-Рувре. Я подумала, что публикация фотографий 19-летних террористов заставит в какой-то мере общество задуматься: как еще почти дети могут совершить такие ужасные убийства? На распространенном фото (а это была фотография с удостоверения личности) мы видим совершенно обычное лицо. И как раз в тот же день прокурор Парижа говорил о различных профилях террористов — ими могут быть кто угодно. С одной стороны, такие заявления могут посеять панику среди населения, а с другой — нам необходимо об этом знать.

Мне все равно кажется, что такие фотографии не несут никакой информации, и даже наоборот, могут вводить в заблуждение. Но могут быть и иные изображения. Например, мать, которая узнает, что ее сын стал террористом — это может быть гораздо более сильным символом. Каждый раз нужно выбирать, что публиковать, а что нет. Мне кажется, что рыдающая мать террориста дает гораздо больше информации, нежели фото с удостоверения личности или любительское фото улыбающегося молодого человека. Нам нужны изображения, которые о чем-то сообщают. Если они не информируют или разжигают ненужные эмоции, мне это кажется лишним.

Тогда последний вопрос не о СМИ, а о тех, кто смотрит, читает или слушает эти СМИ. Французы в последнее время видят все больше терактов, не только во Франции, но и в других странах. И даже если это не теракты, а как потом оказывается — действия отдельных сумасшедших. Как общество реагирует на эту эскалацию насилия в СМИ? Есть ли отторжение зрителей от СМИ или же, как говорилось в петиции, такое навязчивое повторение портретов террористов может породить «эффект имитации» среди отдельных зрителей?

Здесь нужно разделять общество на две части. Большинство людей смотрят телевизор и читают газеты в обычной, «классической» форме. Но есть и такие, которые найдут в изображениях террористов в газетах или информационных телеканалах стимул к тому, чтобы стать террористом. Гораздо важнее то, что происходит в соцсетях. Многие из тех, кто встает на путь терроризма, джихадизма, начинают именно с интернета. Они проводят на специальных сайтах по нескольку часов в день. Именно там и происходит радикализация.

Конечно, если фотография террориста публикуется на обложке известной газеты или появляется в новостях крупного телеканала, это может произвести нежелательный эффект. Но сейчас вопрос не об этом. Я никогда не видел, чтобы номер газеты или выпуск новостей начинался с фото террориста. Поэтому я думаю, что не СМИ могут возыметь такое действие, а именно соцсети.

Но есть другой эффект таких публикаций СМИ на общество. Чем больше они говорят о терроризме, чем больше показывают подобные видео или фото, тем больше этот эффект. Медиатизация терроризма вызывает тягу к авторитарности, к правой идеологии, и, в конечном счете, все общество начинает смотреть в сторону крайне правых партий. Этот эффект губителен для свобод и прав человека, он антидемократичен. Такие публикации могут вызвать у многих желание иметь более авторитарную власть, которая будет действовать в ущерб правам человека.

Источник: RFI