Бывший журналист из США ищет общие черты преступлений при помощи алгоритма и крупнейшей в истории страны коллекции данных об убийствах. О создании и перспективах программы рассказал обозреватель New Yorker Алек Уилкинсон (Alec Wilkinson).

Томас Харгроув (Thomas Hargrove) — архивариус убийств. Последние семь лет он собирает полицейские отчеты об убийствах и уже сделал крупнейший каталог в истории США — 751 785 случаев, начиная с 1976 года, что примерно на 27 тысяч больше аналогичного архива ФБР.

По закону каждый штат должен передавать все отчеты в Министерство юстиции, однако нередко данные приходят с неточностями или не приходят вовсе. В некоторых случаях Харгроуву удалось получить эти записи через суд. При помощи собственноручно написанного программного кода Томас ищет статистические аномалии среди множества обычных убийств, случившихся в результате любовных треугольников, криминальных разборок и уличных драк. Каждый год примерно пять тысяч человек совершают убийство и остаются на свободе, и нет никаких сомнений, что некоторые из этих людей убивали не раз. Харгроув вычисляет таких людей с помощью своего кода, который он называет детектором серийных убийц.

Харгроув написал код для своего алгоритма в 2010 году, когда работал репортером в ныне закрытой новостной службе Scripps Howard. Алгоритм лег в основу некоммерческой организации «Проект ответственности за убийства» (MAP), в который входят Харгроув с его базой и веб-сайтом, а также совет из девяти членов, в который входят бывшие детективы, криминалисты и судебный психиатр. Алгоритм собирает данные об убийствах, связанных по методу, месту, времени и полу жертв. Также программа учитывает процент нераскрытых убийств в конкретном городе, так как не пойманный серийный убийца способен полностью испортить показатели раскрываемости полицейского управления. По статистике, каждый из городов, по которым разгуливают серийные убийцы, выглядят так, будто за законом не следит никто.

В августе 2010 года Харгроув выявил связь между убийствами в области Лейк-каунти в штате Индиана, где расположен город Гэри. В период с 1980 по 2008 год здесь были задушены 15 женщин. Многие из этих тел были найдены в пустых домах. Харгроув написал в полицию Гэри письмо с описанием преступлений и их обстоятельствами. «Могут ли эти случаи быть связаны с одним или несколькими серийными убийцами, действующими на вашей территории?», — спрашивал он.

Полицейские не стали с ним разговаривать; по словам лейтенанта, на тот момент в Гэри не было зарегистрировано нераскрытых серийных убийств. (По указанию Министерства юстиции, полиция должна сообщать гражданам, если в той или иной области действует серийный убийца, однако в некоторых местах эта информация остается тайной.) Харгроува это возмутило. «Месяц за месяцем я оставлял новые сообщения, — рассказывает журналист. — Я писал официальные запросы шефу полиции и мэру». Через какое-то время с ним связалась помощник следователя, которая тоже стала подозревать о наличии в Гэри серийного убийцы. Она тоже пыталась привлечь внимание полиции, но безрезультатно. После объединения наработок в список Харгроува добавились еще три жертвы.

Спустя четыре года в соседнем с Гэри городе Хэммонд полиция прибыла на вызов о шуме в номере гостиницы Motel 6, где обнаружила в ванне мертвую девушку. Ее звали Африкка Харди (Afrikka Hardy), ей было 19 лет.

Они арестовали человека по имени Даррен Вэнн, и, как часто бывает в таких случаях, он во всем признался, — рассказывает Харгроув. — За следующие несколько дней он показал полиции заброшенные здания, где были найдены тела шести задушенных женщин — все точь-в-точь как те, что выявил алгоритм.

Своих первых жертв Вэнн убил в начале девяностых. В 2009 году он сел в тюрьму за изнасилование, и убийства прекратились. В 2013 году он освободился и, по словам Харгроува, «принялся за старое».

Серийных убийц принято изучать как экспонатов естественной истории. Один из самых полных каталогов — «Рэдфордская база данных о серийных убийцах», в которой около пяти тысяч записей, большая часть из которых с территории США. Составлять базу начал двадцать пять лет назад почетный профессор Рэдфордского университета Майкл Аамодт (Michael Aamodt).

Если верить базе, среди американских серийных убийц мужчин в десять раз больше, чем женщин. Самый старший фигурант базы — Рэй Коупленд, который убил по меньшей мере пятерых бездомных на своей ферме в Миссури в конце прошлого века и был арестован в возрасте 75 лет. Самый молодой — Роберт Дейл Сеги, который жил в городе Портленд, штат Мэн, и в 1938 году в возрасте восьми лет убил девочку камнем. Отец Сеги часто наказывал сына, держа его пальцы над пламенем свечи, и Роберт стал поджигателем. При виде огня у мальчика появлялись видения красной фигуры с клыками и когтями, из головы которой шло пламя. В июне 1944 года, когда Сеги было 14 лет, он получил работу в цирке братьев Ринглинг. Через месяц шатер цирка загорелся, и в пожаре погибли 168 человек. В 1950 году, когда Сеги арестовали за другой поджог, тот признался в поджоге цирка, однако через несколько лет отказался от своих слов и заявил, что в тот момент был не в себе.

Не все серийные убийцы блещут интеллектом: если верить базе, их средний IQ равен 94,5. Есть несколько типов убийц. Кто-то чувствует необходимость избавить мир от людей, которые кажутся им аморальными или недостойными — например, от наркоманов, иммигрантов или распутных женщин — таких убийц называют миссионерами. Черные вдовы убивают мужчин, чаще всего чтобы получить наследство или страховые выплаты. Синие бороды убивают женщин, в основном ради денег или доказательства своей власти. Медсестер, которые убивают своих пациентов, называют ангелами смерти. Тральщик встречает своих жертв случайно, а зверолов следит за будущими жертвами или же работает в таких местах, куда жертвы приходят сами — например, в больницах.

В ФБР считают, что на долю серийных убийц приходится меньше одного процента от общего числа убийств ежегодно, однако, по мнению Харгроува, эта доля выше, и на данный момент на свободе в США находится около двух тысяч таких преступников.

«Почему я так в этом уверен? — спрашивает он. — Несколько лет назад я попросил ФБР предоставить данные по количеству нераскрытых убийств, связанных по образцам ДНК». Таких случаев оказалось почти полторы тысячи, чуть больше двух процентов от общего количества случаев в базе. «И это всего лишь те случаи, где удалось получить образцы ДНК, — отмечает Харгроув. — Убийцы далеко не всегда оставляют ДНК: найти следы — это очень большая удача. Так что два процента — это очень скромная оценка».

Харгроуву 61 год. Он высокий и худой, с седой бородой и скептическим взглядом. Вместе с женой и сыном он живет в городе Александрия в штате Вирджиния. Каждый день он ходит по 12 километров — обычно на гору Вернон или вдоль реки Потомак — попутно слушая аудиокниги, обычно детективные романы.

Харгроув родился в Манхэттене, но в детстве переехал с родителями в Йорктауне — пригороде Нью-Йорка. «До четырех лет я жил рядом с Риверсайд-драйв [одна из транспортных магистралей на Манхэттене], — рассказывает он. — Затем как-то я показал маме, чему научился на улице — а именно как собрать выкидной нож из палочек от эскимо — и следующее, что я помню, это наш переезд в Йорктаун».

Отец Харгроува писал технические руководства к механическим калькуляторам. Когда Томас поступил в Университет Миссури, он начал изучать вычислительную журналистику и принципы общественного мнения. Он научился таким практикам, как теория случайного набора номеров, которую используют при проведении опросов, и попал под влияние книги Филипа Майера «Точная журналистика» (Precision Journalism), которая призывала журналистов перенимать технологии исследований из социологии.

После окончания университета в 1977 году Харгроув устроился на работу в газету Post-Herald в Бирмингеме, штат Алабама, на условиях, что он будет проводить опросы и делать все, что будет нужно изданию. Скоро изданию понадобился журналист в криминальную хронику. В 1978 году Харгроув впервые увидел смерть человека — владельца продуктового магазина, которого застрелили при ограблении. Томас писал о беспорядках, которые начались после того, как полицейские застрелили шестнадцатилетнюю девушку-афроамериканку.

Однажды, прибыв на место происшествия, журналист попал под обстрел пьяницы, засевшего с винтовкой на водонапорной башне. Харгроув до сих пор помнит «не очень звонкий звук» от пули, которая попала в землю рядом с его ногой. Еще он писал о казни человека по имени Джон Льюис Эванс (John Lewis Evans) — первого заключенного, приговоренного к смертной казни в Алабаме после того, как Верховный суд в 1970-х отменил высшую меру наказания.

В Алабаме преступников казнили на электрическом стуле, который прозвали «Желтая мама», потому что он был окрашен в ярко-желтый цвет, — рассказывает Харгроув. — С последней казни прошло столько времени, что никто уже и не помнил, как правильно это делать. В первый раз по проводникам пустили настолько большой ток, что все загорелось. У всех на глазах выступили слезы, а я еще много дней не мог нормально спать.

В 1990 году Харгроув переехал в Вашингтон на работу в Scripps Howard, где, по его словам, его «главной задачей было шокировать людей, используя числа». При изучении базы данных по смертям Службы социального обеспечения — «где все мы когда-нибудь закончим», как сказал Харгроув — он заметил, что некоторые люди появляются в списке и исчезают через несколько лет: это были те, кого по ошибке признали мертвыми. Поговорив с этими людьми, журналист выяснил, что часто они не могут получить кредит или ипотеку, воспользоваться своим банковским счетом или устроиться на работу, потому что не могут пройти проверку биографии.

Сравнив список федеральных грантов социально незащищенным детям из городских школ с базой почтовых индексов Бюро переписи населения, Харгроув выяснил, что на самом деле две трети грантов шли в школы в пригородах. «Все это получилось у него благодаря логике и программированию, — рассказывает Айзек Вулф (Isaac Wolf), бывший журналист, который долгое время работал за соседним с Харгроувом столом. — Комбинация изобретательного мышления с инновационным подходом к сбору и анализу данных в процессе старой доброй полевой работы».

В 2004 году Харгроуву поручили подготовить материал о проституции. Чтобы узнать, какие города ввели закон против этой деятельности и какие нет, он запросил копию «Единого отчета о преступлениях», который каждый год выпускает ФБР, и получил CD-диск с самой актуальной на тот момент версией от 2002 года. «В комплекте с ним я бесплатно получил документ с аббревиатурой S. H. R. 2002», — вспоминает он.

Этот документ оказался «Дополнительным отчетом об убийствах», в котором собрана информация обо всех убийствах, известных Бюро, с данными о возрасте, расе, поле и этнической принадлежности, а также методе и обстоятельствах убийства.

Харгроув рассказывает, что первая мысль, которая возникла у него при чтении документа, была: можно ли обучить компьютер так, чтобы он вычислял серийные убийства? В течение шести лет Харгроув говорил своим редакторам, что хочет искать серийных убийц с помощью компьютера, и каждый раз ответ был одинаков: «Ты же шутишь, да?»

В 2007 году Харгроув взялся за расследование SIDS — синдрома внезапной смерти младенцев. Причиной было желание выяснить, почему, по данным записей о смертности Центра по контролю за заболеваниями (CDC), во Флориде от случайного удушения погибало намного больше детей, чем в Калифорнии, хотя общее количество новорожденных в Калифорнии было намного больше.

За следующий год Харгроув опросил множество следователей и патологоанатомов по всей стране. «Многие из них отвечали: “Если честно, я могу угодить в неприятности из-за того, что сейчас скажу, но такого синдрома не существует в принципе”», — вспоминает он. Харгроув заключил, что SIDS был не диагнозом или таинственным заболеванием, а результатом того, что люди укладывали детей в колыбели так, что те задыхались во сне. Во Флориде такие случаи трактовали как случайное удушение, в Калифорнии — как проявление SIDS. В результате этого расследования CDC создал Реестр случаев внезапной смерти новорожденных, задачей которого было оценивать каждый случай индивидуально.

С Харгроувом встретился сенатор от штата Нью-Джерси Фрэнк Лотенберг (Frank Lautenberg), который разработал «Акт о сборе данных и изучении внезапной смертности», подписанный президентом Обамой в 2014 году. После истории с SIDS авторитет Харгроува в медиа резко вырос. Он снова заявил начальству о своем желании вычислять серийных убийц с помощью компьютера, и на этот раз босс ответил ему: «Хорошо, даю тебе год».

Харгроув начал с того, что запросил данные об убийствах в период с 1980 по 2008 год; всего он получил данные о более чем 500 тысячах случаев. Поначалу он «справлялся лучше компьютера, потому что тот много чего не знал». Он решил написать алгоритм, который бы определил круг жертв уже осужденного убийцы.

В качестве образца журналист выбрал дело Гэри Риджуэя из Сиэтла, «убийцы с Грин-Ривер», который с начала восьмидесятых убил по меньшей мере 48 женщин и каждый раз оставлял тела возле реки Грин-Ривер. Над своим столом Харгроув наклеил полицейское фото угрюмого Риджуэя и написал чуть ниже: «Как выглядит среднестатистическая жертва серийного убийцы?»

Написание алгоритма было непростой задачей. «Он дорабатывал код и снова пропускал через него, казалось, бесконечный набор данных, — вспоминал Айзек Вулф. — К тому же, у нас не было мощных дорогих компьютеров, поэтому на запуск могло уходить по несколько дней. Наш компьютер был собран едва ли не на коленке, тут и там перемотан скотчем. Томас постоянно с ним возился».

Риджуэя в конце концов вычислили по ДНК и арестовали в 2001 году, когда он уволился с фабрики по производству грузовиков Kenworth, где проработал маляром 32 года. Полиции он рассказал, что его настоящим призванием было душить женщин. «Душить людей — вот что было мне по-настоящему интересно, и я был в этом деле мастером», — заявил он. Тогдашняя жена маньяка — третья по счету — была в шоке, когда узнала о его увлечении. Пара познакомилась на собрании родителей-одиночек и пробыла вместе 17 лет. Жена рассказала, что Риджуэй всегда обходился с ней так, будто они только начали встречаться. Он задумывался о том, чтобы убить своих предыдущих жен, но потом решил, что это будет слишком подозрительно. Чаще всего его жертвами становились проститутки, и если при них оказывались деньги, Риджуэй считал это платой за улучшение мира.

Каждый новый день Харгроув начинал с анализа того, что не получилось сделать вчера. Он сортировал убийства по типу, так как кто-то рассказал ему, что серийные убийцы часто душат или глушат жертву, чтобы продлить время нахождения с ней. Он отбирал убийства женщин, поскольку по статистике ФБР на долю женщин приходилось 70% жертв серийных убийц. Каждый пробный запуск занимал день. Харгроув не знал, принесет ли результат хоть один из опытов. Долгое время единственным параметром, дающим результат, было «отсутствие подозреваемого».

После сотни полностью неудачных итераций алгоритм стал работать чуть лучше, — вспоминает Харгроув, держа большой и указательный пальцы очень близко друг к другу. — Я попробовал задавать условия точнее и анализировать группы факторов — пол, орудие убийства, возраст и место.

После этого алгоритм разделил всю базу примерно на десять тысяч групп. Например, одни из них могла быть такой: Бостон, женщины, 15-19 лет, пистолеты и револьверы. Другая: Новый Орлеан, женщины, 20-50 лет, удушение. Поскольку показатели раскрываемости помогли прийти пусть к слабым, но все-таки результатам, Харгроув дал алгоритму задачу вычислить области с наименьшим процентом раскрываемости. На третьем месте оказался Сиэтл, причем причина смерти большинства убитых женщин была неизвестной — потому, что тело не удавалось найти слишком долго, и экспертиза уже не могла ничем помочь следствию. Харгроув понял, что компьютер наконец-то смог вычислить жертв Риджуэя.

Анализируя географию убийц и их жертв, Харгроув неосознанно затронул дисциплину под названием географическое профилирование, особый вклад в развитие которой внес Ким Россмо (Kim Rossmo), бывший полицейский, который стал профессором Школы уголовного права Техасского государственного университета. В 1991 году во время поездки на поезде в Японии Россмо составил уравнение, которое могло дать примерное место жительства серийного убийцы на основании мест, в которых были совершены преступления и найдены тела жертв. Позже правдивость этой теории подтвердил один полицейский из Нью-Йорка:

«Серийные убийцы чаще всего действуют на вполне определенной территории. Область, на которой они ищут своих жертв, можно ограничить и исследовать». Обычно преступники выбирают зону, расположенную достаточно далеко от дома, чтобы было сложнее вычислить их место жительства, но при этом не настолько далеко, что обстановка становится незнакомой. Чем дальше от дома уезжает преступник, тем ниже вероятность того, что он решится действовать — криминалисты называют это явление спадом с увеличением дальности.

Россмо использовал географическое профилирование для поиска террористов — он фиксировал, где они жили, где хранили оружие и из каких телефонных будок совершали звонки — а также для выявления источников эпидемий. Он также помогал зоологам изучать охотничьи повадки белых акул. Недавно Россмо исследовал места ранних работ уличного художника Бэнкси и нашел доказательства в поддержку версии, предложенной в 2008 году газетой Daily Mail, о том, что Бэнкси — это мужчина средних лет по имени Робин Ганнингем (Robin Gunningham) из города Бристоль.

«При расследовании убийства, если не забивать голову голливудскими штампами, все дело в данных, — рассказал Россмо. — По любому делу о серийных убийствах у полиции тысячи или даже десятки тысяч подозреваемых». По делу с Грин-ривер полиции нужно было выбрать из 18 тысяч имен. «Но с чего начать? О пути к преступлению мы знаем довольно много. Из того, где были совершены убийства или найдены дела, на самом деле можно создавать распределения вероятностей».

В своей книге «Географическое профилирование» Россмо упоминает исследование, которое, помимо прочего, установило, что преступники-правши чаще всего поворачивают налево, когда скрываются, и также большинство держится около внешних стен, когда скрывается в зданиях.

Люди уже пробовали использовать компьютеры для поиска убийц. Эрик Витциг (Eric Witzig), детектив в отставке и бывший аналитик ФБР, который сейчас состоит в совете MAP, работал над созданием Программы поимки особо опасных преступников (ViCAP) ФБР, которая была запущена детективом из Лос-Анджелеса по имени Пирс Брукс (Pierce Brooks).

Витциг рассказал, что в пятидесятых Брукс занимался расследованием дела Харви Глэтмана (Harvey Glatman), известного как «убийца одиноких сердец». Глэтман работал ремонтником радио— и телеаппаратуры и был фотографом-любителем. Он приглашал девушек к себе на фотосессию, якобы для детективных журналов. Затем он связывал жертву ради удачного кадра, и девушка была обречена.

Брукс стал изучать, как именно некоторые убийцы повторяли одни и те же преступления. Он стал переносить свои записи на небольшие карточки, а затем, в конце пятидесятых годов, увлекся компьютерами и попросил полицейское управление выделить деньги на покупку. Ему сказали, что это слишком дорого.

В 1983 году он представил свою идею компьютерной базы данных для отслеживания убийств Конгрессу, после чего ФБР предложила ему работу и предоставила нужное для запуска ViCAP оборудование. Предполагалось, что программа будет помогать расследованиям, однако детективы не хотели ей пользоваться. «Первой и, наверное, главной проблемой была форма отчета для работы с ViCAP», — объяснил Витциг. Брукс хотел фиксировать даже мельчайшие детали, поэтому форма состояла из более чем 150 вопросов. «Конечно, это мешало принятию технологий, — отметил Витциг. — Никто не хотел дополнительной бумажной волокиты». Также он добавил, что «в программе были задействованы некоторые из самых видных экспертов в криминалистике, но раз MAP существует, они не преуспели».

Возможности MAP тоже не безграничны. Поскольку алгоритм работает на основе географии, он пропускает «кочующих» убийц — тех, кто действует на территории дальше соседних округов. Также всегда есть небольшая доля ложноположительных результатов, которые Харгроув называет эффектом Флинта: в некоторых городах — например, во Флинте, штат Мичиган — полиция настолько неумело раскрывает преступления, что на бумаге все выглядит так, будто они кишат серийными убийцами.

На сайте MAP написано, что пользоваться алгоритмом может любой человек, сведущий в статистике. Остальные люди, которым может быть интересно, например, сколько убийств нераскрыто в городе, где они живут, могут использовать функцию «поиск дел». Для Деборы Смит (Deborah Smith) из Нового Орлеана поиск информации на MAP — хобби. Также она модерирует форум на сайте Websleuths — онлайн-клуба детективов-любителей.

«Я собираю таблицы с информацией об убитых и пропавших женщинах по всей стране, — рассказала она. — У меня есть данные практически по всем штатам, и все это благодаря MAP. Я могу выбрать любого убийцу — например, Израэль Киз (Israel Keys) 15 лет назад жил в Сиэтле. После этого я проверяю убийства в Сиэтле и некоторых областях Аляски — потому что там он тоже жил — и проверить, не пропустила ли что-то полиция. MAP очень в этом помогает. Сейчас не существует ни одного похожего инструмента».

Между тем, совет MAP еще не определился с тем, что делать с находками алгоритма, и этот вопрос имеет как моральные, так и практические аспекты. «Нам нужно определить правила, по которым мы вступаем в работу, — объясняет Харгроув. — При каких условиях мы обращаемся в полицию?»

Несколько месяцев назад он сообщил полиции Кливленда о наборе из 60 убийств женщин, которые могут быть делом рук одного или даже трех серийных убийц (так как методы различались). 12 женщин из списка были проститутками и были найдены в двух четко определенных географических районах. Харгроув не может раскрывать детали своего сотрудничества с полицией, так как по правилам MAP такая информация должна оставаться секретной. В полиции сообщили, что «рассматривается вопрос о создании небольшой группы для рассмотрения нескольких нераскрытых убийств», на которые указал Харгроув. Руководитель бюро специальных расследований полицейского управления Джеймс МакПайк (James McPike) в беседе с газетой Plain-Dealer заявил: «Мы будем сотрудничать с MAP и решим, что можем сделать».

Харгроув рад был узнать о начале расследования, однако он опасается, что все пойдет не по плану. «Что если арестуют не того человека, и он подаст в суд? — задается он вопросом. — Когда я был репортером, я связывался с несколькими полицейскими управлениями в 2010 году, потому что хотел узнать, работал ли алгоритм. Теперь я точно знаю, что он работает — в этом сомнений нет. В определенных случаях мы можем сказать: “Существует повышенная вероятность того, что эти жертвы убиты одним и тем же человеком”. Между тем, в 2010 году за мной стояла крупная медиакомпания с юристами и страховкой. Теперь я руковожу НКО, у которой на счету 1400 долларов, совет из девяти человек и нет страховки».

Одно из главных преимуществ MAP для общества в том, что организация доносит до людей то, как мало убийств в Америке раскрываются. В 1965 году в 92% случаев убийство приводило к поимке преступника. В 2016 году этот результат оказался ниже 60% — самый низкий показатель за все время его расчета. Самый высокий показатель раскрываемости в Лос-Анджелесе — 73%, самый низкий в Детройте — 14%.

Как отмечает член совета MAP Энцо Яксич (Enzo Yaksic), директор Исследовательской группы по атипичным убийствам Северо-Западного университета, проект «доказывает, что целая социальная группа непойманных убийц разгуливает на свободе».

Еще один член совета MAP Майкл Арнтфилд, профессор Университета Западного Онтарио, руководит клубом по расследованию нераскрытых дел. Сейчас общество занимается крупнейшей из всех находок алгоритма — коллекцией из сотни нераскрытых убийств девушек в Атланте за более чем 40 лет. Большинство женщин были афроамериканками, и все без исключения были задушены. Арнтфилд получил от полиции Атланты имена 44 жертв и стал подробнее их изучать. (Изучением поведения жертв, чтобы понять, как они встретили убийцу, занимается дисциплина под названием виктимология.)

Арнтфилд с коллегами разделили жертв на две группы: небольшая группа женщин постарше, которые были убиты в своих домах, и более крупная группа молодых девушек, многие из которых могли заниматься проституцией. В газетных архивах Арнтфилд нашел двух мужчин, совершивших преступления с удивительно похожими деталями — оба они уже сидят в тюрьме. По словам Адама Ли (Adam Lee), руководителя Отдела по особо тяжким преступлениям полиции города, следователи еще не связали эти убийства с конкретными подозреваемыми, однако он отметил, что считает MAP полезным инструментом и «крайне заинтересован в том, чтобы встретиться и пообщаться с Арнтфилдом».

Харгроув уверен, что в конце концов детективы начнут пользоваться алгоритмом для поиска связи между убийствами и MAP поможет раскрыть убийство. Тем временем он решил сделать еще один сайт для отслеживания поджогов и уже начал собирать данные по пожарам, хотя еще не выложил базу в интернет.

Между серийными поджогами и серийными убийствами есть заметная связь, — пояснил он. Многие из убийц начинали с поджогов.

Во время прогулки в Александрии по привычному маршруту вдоль реки Харгроув произнес: «Наша главная задача — собрать как можно больше записей. Их возможности завораживают. Этого достаточно, чтобы выявлять серийные убийства и видеть, как происходило нечто ужасное в самых разных местах и в разное время».

Источник: Rusbase