Как анализ ДНК, цифровые технологии и приоритеты СМИ повлияли на феномен.
Одна из главных тем сериала Дэвида Финчера «Охотник за разумом» – формирование понятия «серийный убийца» в криминальной практике конца 1970-х. Тогда агенты ФБР заметили схожие обстоятельства некоторых убийств, одинаковый типаж жертв и повторяющиеся детали. В то время в сознании людей не укладывалось, что преступник может напасть не ради денег или из личной ненависти, а просто потому, что чувствует непреодолимое желание убивать и мучить. Через несколько лет США захлестнула медийная истерия по серийным убийцам – они превратились в таких же знаменитостей, как музыканты или кинозвезды, а болезненный интерес к ним сопровождался паникой и сдвигами в общественном сознании.
Сегодня, спустя примерно 40 лет, ситуация снова изменилась: серийные убийцы больше не на виду. Согласно оценкам исследователей, за последнее десятилетие среднее количество подобных преступников – 43 активных субъекта в год (для сравнения: в 1989-м на территории США одновременно действовали 193 маньяка). Конечно, постепенное исчезновение серийных убийств – хорошая новость для человечества, но действительно ли монстры вроде Теда Банди или Андрея Чикатило остались в прошлом? И кто пришел им на смену?
1980-е – бум серийных убийств
Согласно определению на сайте ФБР, «серийное убийство – это серия из трех или более убийств, которые имеют схожие характеристики, позволяющие предположить, что они совершены одним человеком или одной группой лиц». Вопрос о природе и формировании психологии подобных преступников остается открытым, зато существуют статистические данные о том, как менялось их число за последние 60 лет. В 1960-х было поймано 19 убийц, позже получивших приставку «серийные», в 70-х – 119, а в 80-х – 200. В 90-х – 141, а в 2000-х – и вовсе 61.
Специалисты по криминалистике и поведенческому анализу выделяют несколько причин всплеска серийных убийств в 1980-х. Одним из факторов называют сексуальную революцию и более общие изменения в восприятии некогда табуированных тем. Сцены насилия и секса в кино и популярных в то время журналах о реальных преступлениях превратились в норму, а доступ к подобному контенту заметно упростился по сравнению с первыми послевоенными десятилетиями.
Более активный образ жизни молодежи, а особенно женщин, которые чаще путешествовали без постоянного партнера и ловили попутки, считается еще одним фактором, который превращал потенциальных жертв в легкую добычу для убийц. В материале Би-би-си на эту тему отмечается, что большая мобильность и увеличившееся число неполных семей приводило к тому, что люди чаще оказывались в незнакомой обстановке – например, не знали соседей или спрашивали дорогу у случайных встречных.
Еще одним побуждающим мотивом для серийных убийц могла стать слава, которую получали им подобные: эксплуатировавшие темы жестокости и насильственных преступлений СМИ дополнительно распаляли воображение людей, выросших в неблагополучной среде. По мнению канадского эксперта Питера Вронского, одним из важных факторов роста серийных убийств в 1970-х и 1980-х стал высокий процент детей, воспитывавшихся в семьях без отцов или с отцами, получившими психологическую травму на Второй мировой войне. Эту версию подтверждает рост серийных убийств между 1935-м и 1950-м – поколение детей ветеранов Первой мировой войны также оказалось предрасположено к насильственным преступлениям.
Анализ ДНК и развитие технологий
В начале 1980-х полиция практически не обладала средствами для поимки маньяков: метод составления психологического профиля не гарантировал успеха, а разрозненные базы данных штатов делали почти невозможным обмен уликами по отдельным делам. Преступники пользовались этим – например, прославившийся убийством 30 девушек и двумя побегами из тюрьмы Тед Банди орудовал в шести штатах от Вашингтона до Флориды, пользовался скоростными шоссе и запутанной системой передачи информации между отделами.
Прорывом в расследовании серийных убийств стал метод генетической дактилоскопии, или сравнения ДНК, открытый британским генетиком Алексом Джеффрисом в 1984 году. В 1990-х этот способ начал широко применяться для установления связи между нераскрытыми делами и поиска подозреваемых. В 1997-м образцы слюны и волос, взятые у одного из подозреваемых в убийстве нескольких десятков женщин в штате Вашингтон, сопоставили с биологическими следами на местах преступлений. Совпадение позволило арестовать дальнобойщика Гэри Риджуэя, который получил прозвище «Убийца с Грин-Ривер» и 48 пожизненных сроков.
Другой пример виртуозного использования ДНК для поимки серийных убийц – дело «Убийцы Золотого штата» Джозефа Деанджело. Только по подтвержденным данным он убил 10 человек с 1979 по 1986 год и примерно в то же время подверг сексуальному насилию еще несколько десятков людей. Личность преступника оставалась нераскрытой до 2018 года, когда следователи создали аккаунт на популярном генеалогическом сайте GEDmatch и загрузили туда образец с места одного из убийств. Результаты указали на нескольких дальних родственников маньяка.
Эксперт в генеалогии и бывший юрист Барбара Рэй-Винтер помогла детективам составить на основе результатов генеалогическое дерево, а на основе генетических данных составила профиль голубоглазого лысеющего преступника. Среди возможных подозреваемых на основе сравнения ДНК нашелся тот, кто подошел по всем критериям, – 72-летний отставной военный и бывший полицейский Джозеф Деанджело, которого до этого уже арестовывали (за кражу).
Прогресс методов расследования очевидно повлиял на сокращение серийных убийств. «Мы арестовываем меньше серийных убийц, а если и арестовываем, то их список жертв намного короче, чем у предшественников, – отмечает Вронский. – Либо их стало меньше, либо их чаще ловят до того, как они успевают убить несколько человек».
Другие факторы
Развитие цифровых технологий также не позволяет серийным убийцам держаться в тени, как раньше. «Сегодня на улицах намного больше камер, записи с которых полиция может изъять при необходимости», – объяснила бывшая агент ФБР и профайлер Мэри Эллен О’Тул. Возможность определить местоположение абонента во время телефонного звонка позволяет реконструировать передвижения подозреваемого и построить более убедительную доказательную базу. Отношение потенциальных жертв к незнакомцам также изменилось: в 2020 году матери реже отпускают детей играть одних, чем в 1980-х, а автостопщики перестали пользоваться услугами в одиночку и путешествуют группами. То, что раньше казалось естественным, после нескольких десятилетий страха и убийств вызывает подозрение.
«Люди ведут себя по-другому, – согласен с этим аргументом профессор Рэдфордского университета Майкл Омодт, который разработал подробную базу серийных убийц. – Раньше если вы видели автомобилиста со сломанной машиной, то останавливались, чтобы помочь. Сейчас так больше не делают. Безрассудное поведение ушло в прошлое, и это серьезно осложняет задачу для серийных убийц». Омодт также полагает, что превентивные меры и развитие технологий помогают предотвращать намного больше убийств, чем 40 лет назад, поэтому некоторые убийцы так и не переходят в разряд серийных.
Лучшим примером того, как интернет помог остановить преступника, является случай Луки Маньотты, описанный в прошлогоднем документальном фильме Netflix Don’t F**k With Cats: Hunting An Internet Killer. Одержимый жаждой славы преступник выкладывал в сеть видео с жестокими убийствами котят, а затем на камеру забил отверткой прибывшего в Канаду по обмену из Китая студента, над телом которого впоследствии надругался.
Попавшие в интернет ролики с издевательствами над животными и убийством человека не сразу привлекли внимание полиции, но заинтересовали группу энтузиастов, которая провела свое расследование и установила личность преступника. После облавы Маньотта бежал из Канады в Европу, но его арестовали и экстрадировали. Официально приговоренный к пожизненному заключению преступник не считается серийным убийцей, хотя если бы остался на свободе, вряд ли остановился бы на одной жертве.
Последним фактором, который повлиял на сокращение числа серийных убийц, Омодт считает более суровые наказания и ужесточение правил досрочного освобождения: «Почти 20% серийных убийц – это люди, совершившие одно преступление, отсидевшие в тюрьме, выпущенные и убившие снова. Теперь чаще дают более длительные сроки и реже выпускают досрочно, так что эти ребята почти не получают возможности убить новую жертву».
Массовые убийцы
По другой версии, серийные убийцы исчезли не из-за развития методов поимки и подозрительности людей, а потому что у них просто пропала мотивация. Большинство маньяков одержимы не только убийствами, но и славой, а серийные убийства в 1980-х оказались легким способом получить национальную известность. Но на рубеже тысячелетий приоритеты медиа изменились, и на смену серийным убийцам пришли массовые (разница в том, что массовый убийца убивает несколько человек в одном месте и за короткий промежуток времени).
Журналист Кристофер Бим приводит в пример «серийника»-британца Стивена Гриффитса, который ради внимания выбрал в качестве орудия убийства арбалет и утверждал, что ел жертв сырыми, но удостоился в The New York Times лишь короткой новости из одного абзаца.
Мы время от времени слышим об очередном белтвейском снайпере или о «Грим-Слипере», которые терроризируют сообщество, но ни один из серийных убийц последних десятилетий не закрепился в поп-культуре, как монстры 1970-х и 1980-х – Тед Банди, Джон Уэйн Гэйси и Джеффри Дамер. Те преступления соответствовали одержимостям и страхам своего времени. Банди участвовал в президентской кампании Нельсона Рокфеллера и представлял собой изнанку радужного американского фасада. Гэйси – настоящий кошмар для родителей: он наряжался в клоуна и охотился на подростков.
Возможно, серийные убийцы потеряли актуальность, поэтому жадные до славы психопаты добиваются признания по-новому. «В 2015-м первые полосы газет захватили стрелявший по прихожанам церкви в Чарльстоне Дилан Руф, организовавший взрывы на Бостонском марафоне Джохар Царнаев и застреливший 12 человек на премьере “Темного рыцаря” Джеймс Холмс, – заметила колумнистка Bustle Хоуп Рэйсин. – Возможно, уменьшение количества серийных убийц связано не с тем, что люди больше не хотят убивать. Они просто делают это по-другому».
Серийные убийцы могут вернуться
Теория Вронского о том, что число серийных убийц вырастает после серьезных катастроф и потрясений, говорит о том, что через 10 лет в мире может сформироваться новое поколение психопатов. Исследователь связывает следующий пик активности серийных убийц с экономическим кризисом 2008 года: «Этот механизм работает так же, как в 1930-е, когда война и Великая депрессия вызвали подъем преступности. Многие дети потеряли дома, семьи распались из-за проблем с экономикой. Серийные убийцы появляются в специфические периоды, которые характеризуются личными травмами и кризисом семьи».
Еще более пессимистическая трактовка предполагает, что серийные убийцы никуда не исчезали – их просто реже ловят. «ФБР утверждает, что серийные убийцы ответственны меньше чем за 1% преступлений, но вот любопытный факт, – пишет автор The Atlantic Рене Чан. – Количество серийных убийц сократилось одновременно с уменьшением процента раскрываемости. В 1965-м в США раскрывали 91% убийств, а в 2017-м – 61,6%. Другими словами, около 40% убийц остаются на свободе». Маньяки вполне могли адаптироваться, приняв во внимание прогресс в исследовании ДНК, большое количество камер и возможные следы в интернете.
Это предположение кажется убедительным лишь отчасти – серийные убийцы редко отличаются выдающимся интеллектом и почти никогда не являются гениями, какими их изображают в массовой культуре. По данным Центра информации о серийных убийцах Рэдфордского университета IQ серийных убийц в среднем составляет 94,5 (коэффициент интеллекта обычного человека колеблется от 95 до 105).
Жажда некоторых людей к насилию за последние полвека вряд ли исчезла. Она либо приняла другие формы, либо редко остается безнаказанной из-за более совершенных форм контроля. Судить же о точных статистических показателях относительно роста или снижения количества серийных убийц со стопроцентной уверенностью невозможно – достоверно мы можем рассуждать только о пойманных преступниках.
Источник: Republic