Многие преступники — просто больные люди. Их надо не наказывать, а лечить. Желательно вовремя

Сейчас американское законодательство строится таким образом, чтобы при вынесении приговора судьи опирались на знание о состоянии ментального здоровья обвиняемого. Коллаж: Олег Сендюрев, использованы фото Eric Chan (Creative Commons license) и Dr. Giovanni Di Chiro/Neuroimaging Section/National Institute of Neurologic/National Cancer Institute

Трагические события в Виргинском политехе в очередной раз обращают американских ученых и журналистов к проблеме предсказания и предотвращения преступлений. Ограничение в торговле оружием — лишь один из возможных путей. Корейский студент Чхо Сын Хый (Cho Seung-Hui) был известен и преподавателям, и другим студентам неуравновешенностью характера и суицидальными наклонностями. Не всякий человек способен совершить беспричинное массовое убийство. Может быть, если бы о его предрасположенности к подобным преступлениям было известно заранее, трагедию удалось бы предотвратить?

Ненормален — значит, невиновен

Классическим прецедентом в американской судебной практике стало дело Герберта Вайнштейна (Herbert Weinstein). Тогда вмешательство нейрофизиологов впервые повлияло на приговор суда, хотя к мнению ученых судьям доводилось прислушиваться и раньше.

В начале января 1991 года 65-летний Вайнштейн ссорился со своей женой Барбарой. Они жили в квартире на 12 этаже манхэттенского дома, расположенного на углу 72-й улицы и Второй авеню. Герберт уклонялся от споров, отчего Барбара приходила во все большую ярость. В конце концов она стала бросаться на него с кулаками и царапать его ногтями. Защищаясь, Герберт задушил Барабару, а немного подумав, и выбросил из окна, чтобы приехавшей полиции показалось, что Барбара покончила с собой.

Излишне говорить, что приехавших полицейских ему провести не удалось: его немедленно арестовали и предъявили ему обвинение в убийстве второй степени. Тем самым признавалось, что у него не было обдуманного намерения убивать свою жену, но и никаких смягчающих обстоятельств не обнаруживалось. Обвиняемому грозила смертная казнь.

Однако Вайнштейн был человеком богатым и сумел организовать себе высокотехнологичную защиту. Выяснилось, что у него была субарахноидальная киста, давившая на левую переднюю долю коры головного мозга. Этот факт подтверждался результатами магнитно-резонансной томографии, и защита настаивала на том, что из-за недостаточного кровоснабжения мозга Вайнштейн был не в состоянии достаточно быстро отличить допустимое противодействие от преступления.

Добраться до мозга взрослого человека не так просто. Бессилен и рентгеновский аппарат, и ультразвуковой эхограф. Приходится обращаться к гораздо более тонким технологиям — магнитно-резонансной и позитронно-эмиссионной томографии. Фото: US National Library of Medicine/Visible Human

Обвинение оспаривало возможность оглашения результатов сканирования мозга в суде, ссылаясь на то, что технология ещё не до конца испытана. В конце концов, судья Ричард Каррутерс (Richard Carruthers) вынес по этому поводу Соломоново решение: он позволил адвокатам уведомить жюри о наличии субарахноидальной кисты в мозге подсудимого, но запретил связывать этот факт с его действиями. Тем не менее, опасения обвинения были столь сильны, что они согласились смягчить требуемое для Вайнштейна наказание в обмен на согласие защиты признать его виновным.

Смысл этого обмена может быть непонятен для жителя России: у нас существует презумпция способности принимать решения и, следовательно, компетентности физического лица. Предполагается, что всякий человек должен нести ответственность за принятые решения, если только не доказана его недееспособность.

Американский закон считает человека обязанным понести наказание за совершенное преступление во всех случаях кроме тех, когда он действует по принуждению (например, под дулом пистолета) или если он страдает серьезным нарушением рациональности поведения. Последнее означает, что у него есть некое психическое расстройство, препятствующее, например, различать добро и зло при определенных условиях. Причины такого расстройства могут быть самыми разными, от тяжелого детства до субарахноидальной кисты.

В качестве судебного психолога на процесс пригласили Дэниела Мартелла (Daniel Martell), который указал на то, что сканирование головного мозга — дело новое и неиспытанное. По его мнению, многие ученые не согласились бы с тем, что наличие кисты в арахноидальной мембране может оказать такое влияние на решения, принимаемые человеком. Тем не менее, прецедент был создан, и после дела Вайнштейна Мартелл стал весьма востребованным судебным нейрофизиологом. За пятнадцать прошедших с тех пор лет он выступил в качестве эксперта на сотнях уголовных и гражданских процессов. Стало обычной практикой, что и адвокаты, и прокуроры настаивают на проведении нейрофизиологического обследования подсудимых.

Особенно большое влияние оказывают результаты сканирования головного мозга, когда обвинение требует вынесения смертного приговора. В случае, если факт наличия каких-либо отклонений в мозге подсудимого будет принят в суде, приговор может быть смягчен. Если же суд не станет рассматривать результаты сканирования и вынесет смертный приговор, защита имеет основания подать апелляцию, и в большинстве случаев апелляция бывает удовлетворена. Однако юридическая и научная обоснованность такой практики вызывает все больше и больше споров.

Ещё большие споры вызывает применение разработанной технология сканирования за пределами судебных залов. Её сторонники полагают, что с помощью такой технологии можно обнаруживать важные случаи умышленной или неумышленной лжи, предвзятого отношения, предрасположенности к совершению преступлений. Но существует и мощное противодействие попыткам расширять область применения метода. Его противники указывают, что принудительное сканирование мозга — прямое нарушение прав человека.

Один из наиболее крупных исследовательских центров в США, где изучаются многочисленные проблемы на стыке нейрофизиологии и юриспруденции, расположен в университете Вандербильта (Vanderbilt University). Созданием университетского Института визуальных исследований (Vanderbilt University Institute of Imaging Science) занимался один из самых последовательных сторонников выявления потенциальных преступников методами сканирования головного мозга, профессор Оуэн Джоунс (Owen D. Jones).

В его досье немало случаев анормального поведения, вызванного разного рода физиологическими отклонениями. Например, молодой человек, никогда ранее не обнаруживавший склонности к сексуальным преступлениям, был задержан при попытке растления ребенка. При сканировании мозга у него была обнаружена большая опухоль, давящая на правую переднюю долю коры. После устранения опухоли его поведение вошло в норму.

Функциональная магнитно-резонансная томография позволяет наблюдать за активностью головного мозга в режиме реального времени. Усиление притока крови к участкам коры, ответственным за зрение, служит указанием на то, что испытуемый опознал человека на предъявленной ему фотографии. Фото: US National Library of Medicine

Исследования, проводимые в институте, не обязательно связаны с патологией. В распоряжении сотрудников один из самых совершенных в мире МР-томографов (MRI-scanner), позволяющий получить цветное 3D-изображение коры с явственно различимыми возбужденными зонами. В ходе экспериментов с ним выяснилось, что одни отделы коры активизируются, когда человек думает о лицах, а другие — когда о местах. Значит, во время следствия, можно будет сказать, о чем думает и что помнит свидетель, даже если он сам утверждает, что ни о чем не думает и ничего не помнит.

Разработанная методика позволяет непосредственно обращаться к подсознательному. Так, ребенку, на которого напал на улице незнакомец, можно показать фотографии подозреваемых и точно установить, кто был преступником.

Граница ответственности

Указать в точности, что служит признаком склонности к преступлениям, пока невозможно. Однако такая задача ставится. Но на практике её решение может означать, с одной стороны — конец ответственности за свои дела, а с другой — чрезмерную ответственность за свои мысли. В то же самое время такая постановка проблемы обязывает ученых и к решению довольно деликатной проблемы — к проведению демаркационной линии между «нормальным» и «ненормальным» мозгом.

Среди тех, кто уже давно занимается этой проблемой, профессор медицины Рубен Гур (Ruben Gur) из Пенсильванского университета (University of Pennsylvania). Известность ему также принес давний случай из судебной практики. Серийному убийце по прозвищу Длинный Бобби Джо был вынесен смертный приговор за изнасилование и убийство как минимум девяти женщин. Он вычислял одиноких молодых женщин по объявлениям о продаже недвижимости и приходил к ним под видом покупателя.

Рубен Гур должен был провести исследование мозга убийцы на позитронно-эмиссионном томографе (Positron emission tomography). Он выяснил, что у преступника повреждена мозжечковая миндалина. Причиной тому, видимо, послужил давний несчастный случай, когда Длинный Джо упал с мотоцикла и долго после этого пролежал в коме. Именно после комы у него появились преступные наклонности.

В настоящее время все обвиняемые перед тем, как предстать перед судом, проходят обязательное обследование на магнитно-резонансном томографе. В будущем такая же процедура грозит и судьям, и присяжным. Правосудие должно вершиться людьми, способными отвечать за свои решения! Magnetic Resonance Фото: National Institutes of Health

Показания Гура не повлияли на решение суда, однако сам он стал довольно авторитетной фигурой в судебной медицине. И сейчас его привлекли к обсуждению разрабатываемого в Америке «нейрозаконодательства» (neurolaw). В частности, он высказал мысль, что подростки не могут также хорошо, как взрослые отвечать за свои действия, а значит, несут за них меньшую ответственность. Причем медленнее всего созревают нейроны именно лобных отделов, где, как предполагается, происходит моральная оценка поступков. На основании этой работы в Верховном Суде были оспорены несколько смертных приговоров, вынесенных подросткам.

Между тем, подобные исследования предлагают к общественному обсуждению вопрос, не связанный, строго говоря, с научными исследованиями как таковыми: когда закон должен применяться по всей строгости, а когда допустимо смягчение приговора на основании нарушений работы мозга? Следует заметить, что природа этих нарушений может быть самая разная: они могут обусловливаться незрелостью нейронов или, напротив, их разрушениями из-за возрастных изменений, могут возникать при травмах головы или в результате перенесения инфекционных заболеваний. Кто и как должен пересматривать основные принципы юриспруденции по мере прогресса науки?

Осужденное подсознательное

В том случае, если общество готово признать ограничение ответственности в случае неполноценной работы мозга, оно должно признать и необходимость своевременно обнаруживать соответствующую неполноценность. Вопрос этот имеет весьма важный контекст в условиях американской правовой системы, и, опять же, для русского человека может оказаться не совсем понятным.

Разницу можно показать на аналогии, например, с техосмотром автомобилей. В США, как и в России, для управления транспортом нужно иметь талон техосмотра, который выдают в полиции. Только в США, выдавая талон, смотрят не на машину, как у нас, а на заключение автомеханика. И если она попадет в аварию из-за плохого технического состояния, то отвечать будет не водитель, не отремонтировавший вовремя автомобиль, и не полицейский, выдавший талон, а именно автомеханик.

Проведение томографии с целью выявления предрасположенных к совершению преступлений лиц подразумевает создание неких органов, несущих определенную законодательством ответственность за ошибку в диагнозе. Как в ту, так и в другую сторону.

Да и вообще идея предрасположенности некоторых людей к преступлениям не нова. Ещё в XIX веке итальянский криминалист Чезаре Ломброзо (Cesare Lombroso, 1835–1909) выступил с идеей «преступного биологического типа», пытаясь различить склонность к преступному поведению в особенностях конституции вроде кустистых бровей или слишком широкой нижней челюсти. Попытки перенести ответственность с поступков на намерения в какой бы то ни было редакции вызывает отчаянное противодействие многих специалистов — причем как с этической, так и с медицинской точки зрения.

По мнению Хелен Мейберг (Helen S. Mayberg), одного из самых известных американских нейрофизилогов, «использование данных нейрофизиологии в судебных делах открывает настоящий ящик Пандоры с самыми непредсказуемыми последствиями». И она далеко не одинока в своих опасениях. Ведь то, что происходит внутри черепной коробки, охраняется Американской конституцией. В крайнем случае, для такого сканирования должен, как всегда, требоваться ордер по обыск.
 

Автор: Сергей Конфеткин

Источник: Вокруг света