Статьи по юридической психологии

Актуальность изучения американского опыта заключается в том, что объективные условия и особенности функционирования мест лишения свободы России и США сходны. Для них характерны:

1. Общее большое количество осужденных. По данным Международного центра тюремных исследований, действующего при лондонском Кингс-колледже, в настоящее время в США в заключении находится 2,3 миллиона преступников, что больше, чем в любой другой стране мира. В Америке на каждые 100 тысяч человек приходится 751 лишенный свободы. Единственной крупной промышленно развитой страной, приближающейся к этим показателям, является Россия, где на каждые 100000 человек приходится 627 заключенных. В других странах эти цифры гораздо ниже. В Англии - 151; в Германии - 88, в Японии - 63 заключенных на каждые 100000 человек.

2. Общие социально-психологические закономерности процессов исполнения и отбывания наказания в пенитенциарных учреждениях.

3. Многонациональный состав лиц, отбывающих уголовные наказания в местах лишения свободы.

Попытка обоснования социально-психологических особенностей функционирования личности и среды заключенных в тюрьмах США может способствовать, на наш взгляд, всестороннему развитию представлений об одной из самых крупных пенитенциарных систем в мире.

Обзор американской литературы показывает, что наиболее актуальными для пенитенциарной системы США являются вопросы адаптации заключенных в тюрьме, гендерные проблемы отбывания наказания, а также расовое и этническое противостояние в пенитенциарных учреждениях.

Следует отметить, что американские ученые активно изучают процесс адаптации и адаптивного поведения заключенных в местах лишения свободы. Так, Дональд Клеммер в книге «Тюремное сообщество» выделяет феномен «призонизации» (от англ. prison - тюрьма), т.е. приспособления долгосрочно лишенных свободы к подкультуре заключенных, и связывает его с идеалами и ценностями тюремной среды. Анализируя сущность феномена призонизации, Д. Клеммер не рассматривает ее как абсолютную силу, а связывает ее с тюремными нормами, правилами и ценностными ориентациями. Отсюда он делает вывод о разной приспособляемости к тюрьме и адаптации к ней. Важно, на наш взгляд, положение Д. Клеммера о том, что в зависимости от тюремных ценностей имеются и различия у заключенных в степени адаптации, приспособления к тюремной субкультуре.

Интересный факт в своем исследовании установил криминолог Г. Сайкс о том, что в тюрьме могут совпадать интересы администрации и тюремных лидеров в поддержании контроля над большей частью заключенных.

Д. Ирвин и Д. Кресси подвергали изучению причины затруднений, которые возникают при нейтрализации негативных последствий адаптации из-за влияния различных ценностных ориентаций в преступных группах на бывших своих членов в тюрьме.

Анализируя воздействие различных ценностей на поведение заключенных, Ю. Гальтунг попытался раскрыть типичные реакции заключенных на отношение к тюремной субкультуре. Автор отмечает, что наряду с «бегством в сообщество тюрьмы», «бегством во внешний мир», «бегством к делам», «бегством к искуплению вины», «бегством к заболеваниям», «бегством к нарушениям порядка», выделяется и «бегство в сообщество заключенных». Заключенный активно ищет контакты с другими заключенными и подчеркивает важность взаимной солидарности.

По мнению Ю. Гальтунга, указанные установки не исключают друг друга, так как конкретный заключенный может одновременно или последовательно пользоваться их различными вариантами.

Э. Гофман сделал попытку раскрыть суть и роль интерактивных процессов внутри тотальных институтов, включая акцентирование внимания на возможном ценностно-потребностном характере взаимоотношений между персоналом и обитателями пенитенциарных учреждений, поскольку эти группы придерживаются различных стереотипов и живут в различных культурных мирах. Э. Гофман считал, что тюрьма, как и любой другой тотальный институт нивелирует собственную личность, ее цели, планы и позитивную адаптацию в среде осужденных за счет усвоения новых субкультурных образцов тюремной жизни. В связи с этим он раскрыл механизмы не только первичной (сразу после попадания в тюрьму), но и вторичной (направленной на выживание в тюрьме и превращение под влиянием ее субкультуры) адаптации заключенных.

Значительное влияние на адаптацию и поведение заключенных в тюрьме оказывают компоненты мотивационной сферы. Приведем хотя бы один пример о влиянии установок: в четырех исправительных учреждениях США было проведено исследование поведения заключенных с учетом их агрессивности. Заключенные, склонные к агрессии, вели себя так же и в тюрьме. Но если условия заключения становились жестокими и подавляющими личность, эти заключенные реагировали на них увеличением агрессивности. Те осужденные, которые жили до осуждения в обстановке культа физического насилия, считавшегося нормальным явлением, лучше адаптировались в исправительных учреждениях карательного типа, где авторитет среди осужденных основан на насилии, а их агрессивность еще больше возрастала.

По мнению большинства американских исследователей, заключенные сильно отличаются друг от друга по целому ряду оснований. Они совершают преступления, которые варьируются от убийств, насилий и других тяжких преступлений до краж и преступлений, связанных с хранением наркотиков, которые не несут прямого вреда кому-либо.

С точки зрения особенностей проведения психокоррекционной работы Д. Ирвин выделил шесть категорий заключенных:

1) «воры» - считают себя благородными профессионалами, так как совершают кражи избирательно только в отношении богатых и влиятельных;

2) «беспринципные воры» - полагают, что все люди делятся на тех, у кого отбирают, и тех, кто отбирает, и поэтому считают, что могут отнять у любого;

3) наркоманы, имеющие физиологическую зависимость от наркотиков, которые живут, чтобы ослабить боль, причиняемую прекращением употребления наркотиков;

4) наркоманы, имеющие психологическую зависимость, которые принимают наркотики, чтобы расширить границы восприятия окружающего мира;

5) заключенные, не имеющие определенной направленности, которые с легкостью включаются в различные виды деятельности в тюрьме, в том числе и в преступную;

6) сироты, либо социальные сироты - провели большую часть своей жизни в детских домах, коррекционных школах, интернатах и других государственных учреждениях подобного типа, некоторые из них себя преступниками не считают, так как к причинам попадания в места лишения свободы относят внешние неблагоприятные обстоятельства, главным образом, финансовые проблемы.

Такова одна из распространенных классификаций заключенных в США, учитывающая социально-психологические особенности личности в про-цессе адаптации в пенитенциарном учреждении.

Следующей актуальной проблемой пенитенциарной системы США является проблема женщин в тюрьме.

Заключенные женщины постоянно привлекают к себе внимание СМИ. Однако, по мнению многих специалистов в США, исследований в этой области проводится недостаточно. Количество исследований, посвященных проблеме нахождения женщин, в тюрьме составляет ровно столько, чтобы обозначить имеющуюся специфическую разницу в исполнении и отбывании наказания по сравнению с мужчинами. В целом женское сообщество в тюрьмах США характеризуется меньшим насилием, большей гармонией, менее деструктивным характером субкультуры по сравнению с тюремным сообществом мужчин.

Д. Уорд и Дж. Кассебаум исследовали нарушения в тюрьме, связанные с сексуальными перверсиями. В результате они пришли к выводу, что в подавляющем большинстве случаев в женском сообществе принуждение к сексуальному контакту отсутствует.

Исследования Р. Гиаломбардо констатировали, что в отличие от мужского сообщества в женских тюрьмах преобладают взаимные сексуальные отношения, характеризующиеся гармонией, ролевым воспроизведением семейного уклада (мама, папа, дочка, брат, сестра).

Е. Хеффернен исследовала социально-психологические особенности заключенных женщин в тюрьме Коламбия. По данным ученой, женское тюремное сообщество весьма неоднородно. Ею были выделены три основные категории заключенных женщин.

Для первой категории заключенных тюрьма является «центром жизни», в которой они борются с администрацией и другими заключенными за право контролировать ситуацию и получать доступ к запрещенным услугам (алкоголь, наркотики, дополнительное питание и т. д.).

Ко второй категории заключенных относятся женщины, совершившие неумышленные преступления, часто убийства в состоянии аффекта. Их поведение в тюрьме характеризуется отрицанием своей принадлежности к преступному миру. На протяжении всего срока отбывания наказания они пытаются воссоздать в тюрьме привычные для себя условия свободы, активно поддерживают контакты с внешним миром.

Третья категория заключенных женщин - «профессиональные преступницы», как правило, отбывающие уголовные наказания за корыстные или корыстно-насильственные преступления. Их поведение в тюрьме характеризуется внешним принятием правил и норм, установленных администрацией. Однако такое поведение нацелено на скорейшее условно-досрочное освобождение для продолжения криминального образа жизни на свободе.

Ужесточение уголовного законодательства в 1980-х гг. в большей степени повлияло на рост женского населения в тюрьмах США (с 1984 года количество женщин заключенных выросло на 100%, мужчин, для сравнения, стало больше всего на 51%). Основное количество женщин было осуждено за кражи и преступления, связанные с наркотиками. Также достаточное число женщин было осуждено за убийства мужей или сожителей, которые проявляли по отношению к ним акты насилия. Таким образом, Национальный совет США по преступлениям и правонарушениям констатировал, что женские тюрьмы к середине 1990-х гг. были значительно переполнены. Этот факт способствовал развитию в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве более широкого спектра мер и наказаний, не связанных с изоляцией женщин от общества.

Считается, что большинство женских преступлений незначительно затрагивают физическую или социально-психологическую сферу личности или общества. Д. Вагнер наблюдала за освободившимися женщинами в течение 2-х лет и обнаружила, что женщины на 44% меньше, чем мужчины совершают повторные преступления. По разным данным число женщин, совершивших повторные преступления, составляет 17% от общего числа освободившихся из женских тюрем. Тогда как число мужчин рецидивистов приближается к 40%. Отмечается также, что женщины совершают гораздо меньше преступлений, если они находятся в поле внимания различных служб по месту жительства (социальных, психологических, медицинских и др.).

Большинство заключенных женщин имеют серьезные экономические, медицинские, психологические и социальные проблемы. Особенно эти проблемы обостряются и попадают в поле зрения только в тюрьме.

Специальные социальные программы для женщин более эффективны, чем заключение в тюрьму. В Пенсильвании, например, реализация таких программ в отношении женщин преступниц позволила значительно снизить повторные преступления. Выборка из 1000 человек, участвовавших в этой программе, показала рецидив лишь в 3,2% случаев. Такие меры как домашний арест, интенсивное сопровождение также являются эффективной альтернативой тюремному заключению в случае непосредственного воздействия.

Таким образом, современная американская пенитенциарная наука ориентирует не на карательные, а на гуманистические традиции в исправлении осужденных женщин. При этом правосудие в США все больше ориентируется на ужесточение наказаний за различные, даже незначительные виды преступлений. Европейцы часто приезжают в США для изучения пенитенциарной системы. Обратно они уезжают потрясенные.

«Ни в одной другой стране мира уголовное правосудие не осуществляется с большей мягкостью, чем в Соединенных Штатах», - писал в работе «Демократия в Америке» Алексис де Токвилль, совершивший поездку по американским тюрьмам в 1831 году. Сейчас так сказать уже нельзя. «Современная Америка более не является примером для всего мира, на нее взирают с ужасом, - писал в прошлом году в журнале Social Research Джеймс Уитман, специалист по сравнительному праву из Йельского университета. - Европейские правительства более не направляют к нам делегации для перенятия нашего опыта управления тюрьмами».

В Соединенных Штатах тюремное заключение является «гораздо более жестоким, чем в любой другой стране, с которыми обычно сравнивают Америку», - написал ведущий эксперт-криминолог Майкл Тонри в своей книге «Учебник по преступлению и наказанию».

Увеличение количества заключенных в Америке произошло относительно недавно. С 1925 по 1975 годы количество заключенных оставалось стабильным, около 110 человек на 100000 граждан. Оно начало расти в конце 1970-х годов, когда отношение к преступлению начало ужесточаться.

Также большое число заключенных в США объясняется относительно высоким уровнем преступлений, связанных с насилием над личностью на фоне обострения расовой и этнической нетерпимости.

События 1960-х гг. заметно изменили тюремное сообщество в США. В течение этого десятилетия, а также начала 1970-х для всего американского общества в целом были характерны такие явления как повышение расового и этнического самосознания, уверенности в себе, конфронтация, солидарность и, наконец, жестокость. Эти социально-психологические изменения не обошли и тюрьмы. Более того, «они раскололи их, вызвали напряжение, всплеск насилия и жестокости».

Состав тюрем также менялся: темнокожие, мексиканцы, пуэрториканцы и другие этнические меньшинства стали составлять основную массу заключенных в американских тюрьмах (например, Статвиль, тюрьма строгого режима в штате Иллинойс, недалеко от Чикаго, на 80% заполнена заключенными афроамериканцами).

Расовая ненависть также возросла в тюрьмах с большим количеством заключенных из числа городского населения. Заключенные предпочитают общаться в небольших приятельских группах, «кликах» и, все больше, в компаниях, включающих представителей определенной расы или национальности.

К другим объединяющим элементам относятся: схожий жизненный опыт, такой как похожие преступления, происхождение из одного района (региона), отбывание наказания ранее в одной тюрьме, проживание в одной камере или работа в одной мастерской. Однако расовая принадлежность является доминирующим фактором при объединении в группы в тюремном сообществе.

Расовые взаимоотношения не выделялись в отдельную тему в более ранних исследованиях. В классической работе Дональда Клеммера «Тюремное сообщество» расовые взаимоотношения не упоминаются, несмотря на то, что 25% заключенных в его исследованиях составляют афроамериканцы.

Любая теория, которая пытается описать систему взаимоотношений в тюрьме, должна учитывать вопросы расовой принадлежности. Наиболее влиятельными в настоящее время в тюрьмах США являются группировки, сформированные по расовому или национальному признаку. Динамика роста ненависти между «белыми» и «черными» заключенными очевидна. Чернокожие заключенные не только более многочисленны, они чувствуют себя более уверенно, чем в прошлом. Вот слова одного из чернокожих заключенных тюрьмы Статвиль в штате Иллинойс: «В этой тюрьме черные и белые дерутся. Для черных проиграть схватку - самое худшее, что может быть. Белые же стараются избежать столкновений всеми возможными способами ... Белые унижали нас все время, пока мы жили в этой стране, теперь пришла наша очередь». Представители европейской расы в тюрьме часто начинают фанатично ненавидеть афроамериканцев, даже если на свободе они относились к ним терпимо и старались соблюдать политкорректность.

Европейцы и афроамериканцы - не единственные расовые и этнические группы в тюрьме. Там также есть мексиканцы, пуэрториканцы, индейцы, выходцы из Азии и другие. По мнению Джеймса В. Джейкобса, исследователя тюрьмы Статвиль, афроамериканцы, азиаты, мексиканцы живут в тюрьме бок о бок, но являются носителями трех совершенно различных культур. Они не едят за одним столом, не делятся продуктами питания, сигаретами, туалетными принадлежностями друг с другом. Они не садятся рядом во время просмотра телевизионных передач и общаются с представителями чужой расовой группировки только в случае крайней необходимости.

Проведенный анализ социально-психологических особенностей тюремного сообщества в США позволяет констатировать не только частные, но и всеобщие пенитенциарные закономерности. Особенно актуальным для тюремной системы США являются вопросы вхождения заключенных в систему отношений, гендерная проблематика, а также все более обостряющиеся проблемы расового и этнического противостояния в местах лишения свободы.

Литература:

1. De Rosia V. R. Жизнь за тюремными стенами: адаптивное поведение, 1998; Goodstene L. Адаптация осужденного в тюрьме и возвращение к жизни в обществе, 1979; Kirkpatrick A. U. Проблемы, возникающие у человека после прибытия в тюрьму, 1970; Zambl E. Анализ поведения при психологической адаптации осужденных, 1984.

2. Clemmer D. The Prison Community. New York. 1958.

3. Sykes G.M., Mitza D.Techniquesof Neutralization: a Theory of Delinquens // American Sociological Review. 1957. V. 22. P. 664-670.

4. Irvin J., Cressey D. Thieves, Convicts and Inmatc Culture // Social problems. 1962. № 10. P. 142158.

5. David A. Ward and Gene G. Kassebaum, Women's Prison: Sex and Social Structure. Chicago, 1965.

6. Esther Heffernen, Making It in Prison: The Square, the Cool, and the Life. New York, 1972.

7. Russ Immarigeon and Meda Chesney-Lind, Women's Prison: Overcrowded and Overused. San Francisco, 1992.

8. Адам ЛИПТАК. «Global Research», Канада, 6 мая 2008 года. Опубликовано на: ИноСМИ.ru

9. Joel Samaha, Criminal Justice. Third Edition, 1994.