Майор Анискин не был в гостях у своего старого друга Олега Лохнина почти четыре года: тот постоянно мотался по командировкам, а когда оказывался в родном городе, теперь уже Анискин был занят. Но вот наконец-то их выходные совпали, и Лохнин пригласил старого друга к себе домой.
– Приезжай, я приобрел несколько замечательных полотен, – сказал он Анискину по телефону. Дело в том, что Олег с недавних пор стал страстным ценителем живописи и, отлично зарабатывая, постоянно пополнял свою коллекцию, в том числе и баснословно дорогими работами. В его оборудованной сигнализацией и прочими охранными приспособлениями квартире хранился даже подлинный набросок Ван Гога!
Олег первым делом повел гостя в галерею и стал рассказывать о своих новых приобретениях.
– Мне за последние несколько месяцев безумно повезло: удалось купить 4 великолепных полотна. Знаешь, чьи? В том числе самих Айвазовского, Врубеля и Ван Эйка! Картины чистые, то есть, не украдены в музеях, а проданы мне частным коллекционером: их кризис прижал, вот и расстаются с раритетами. Более того, они даже не занесены в каталоги, поскольку являются неизвестными работами великих мастеров! На меня вышел один старичок, у которого еще его дедушка до революции начал живопись собирать, и предложил шикарные варианты. Вот, полюбуйся!
Анискин с любопытством всмотрелся в шедевры.
– Вот, для начала, Айвазовский. Картина «Торжественный спуск на воду броненосца “Слава”». Он ее рисовал практически в самом конце жизни, чуть ли не последняя его работа.
– А что еще? – полюбопытствовал Анискин, внимательно осмотрев полотно и отдавая должное мастерству исполнителя.
– Ну, например, вот: тоже Айвазовский, «Пейзаж с ветряными мельницами». Редкий случай, когда Иван Константинович рисовал не море, а сушу.
– Потрясающе. А это что?
– А это, только не изумляйся, Врубель! «Портрет красноармейца», одна из последних работ великого художника.
– С ума сойти, дружище! Айвазовский, Врубель… кто же последний? – спросил Анискин.
– А последний – украшение моей коллекции. Это, – и хозяин аж задрожал, предвкушая, как сейчас подпрыгнет от изумления Анискин, – это сам великий Ван Эйк! «Портрет курильщика»! Не правда ли, шедевр?
Довольный собой хозяин буквально пританцовывал от нетерпения, ожидая похвалы, однако Анискин внезапно остудил его пыл:
– Дорогой мой, сдается мне, что тебя этот старик-коллекционер безобразно «кинул». Заплатил ты, наверное, очень много?
– Очень, – не поверил Анискину хозяин. – Но с чего ты взял, что это фальшивки?
– Ну, откровенно говоря, из всех четырех полотен только одно может быть настоящим. Да и то, судя по тому, что все остальные три – явная подделка, его следует отдать на экспертизу. Наверняка и с ним что-то нечисто.
– Да почему это не могут быть настоящие картины? – едва не плакал Лохнин.
– Потому что этого не может быть никогда, – отрезал Анискин и популярно объяснил Олегу свои догадки.
Вскоре друзья уже были в милиции, где Лохнин написал заявление о том, что стал жертвой мошенника. К счастью, время не было упущено: старика-«коллекционера» объявили в розыск. Его взяли в аэропорту: получив солидный куш от горе-покупателя, мошенник собирался навсегда уехать за рубеж. Так что все получили по заслугам: «старика» отправили на нары, Лохнину вернули его деньги, а картины-подделки пополнили музей милиции.
Как Анискин понял, что потерпевший врет?
(Не спешите нажимать на эту кнопку, пока не решили задачу)