Директриса дома престарелых вела Анискина и Сидорова по коридору, в котором довольно невкусно пахло квашеной капустой. По дороге она рассказывала им о случившемся:
— Сегодня ночью мне позвонила дежурная. Она поведала, что к ней пришел взволнованный Иван Олегович и сказал, что, совершая моцион по аллее, наткнулся на труп Осипа Варфоломеевича, из груди которого торчал нож. Я сразу же вызвала полицию. А как только прибыла на рабочее место, ко мне в кабинет заглянул Митрофан Арнольдович, который сказал, что видел момент убийства, а преступник — Иван Олегович.
В этот момент у Анискина зазвонил мобильник, и майор выслушал отчет эксперта: «Три ножевых в грудь. Приблизительное время смерти — 7 часов утра».
— Если я правильно понимаю, все трое — подопечные вашей богадельни? — тем временем спросил Сидоров.
— Что значит богадельня! — возмутилась женщина. — У нас лучший дом престарелых в районе! Пойдемте, я покажу вам грамоты!
— Извините моего коллегу, — вздохнул Анискин. — Он, как и положено молодым, не верит, что когда-то будет стариком, а потому не в меру циничен в вопросах возраста.
— Да, все трое, в том числе и погибший, — обитатели нашего заведения, — успокоилась директриса. — К слову, пожилые люди — довольно сложный контингент. Они часто насмерть враждуют из-за мелочей. Но эти трое — Иван Олегович, Осип Варфоломеевич и Митрофан Арнольдович — бьют все рекорды. Они, что называется, воюют, то есть воевали друг с другом уже несколько лет. Так что совершенно не удивляюсь, если Иван Олегович действительно встретил недруга во время утренней прогулки и ударил его ножом…
— Знаете, что? — предложил Анискин. — А давайте соберем обоих старичков в вашем кабинете и выслушаем их версии.
Через несколько минут вся компания была в сборе. Низенький, со всклокоченной шевелюрой Иван Олегович, видимо, для солидности надел пиджак с медалями и орденами. Высокий, но лысый Митрофан Арнольдович с наушником слухового аппарата в ухе и очками с толстыми линзами, наоборот, пришел на встречу в цветном халате. Первым свою версию изложил Иван Олегович:
— Я страдаю бессонницей и каждый день примерно в шесть утра хожу на прогулку (Анискин поглядел на директрису — та утвердительно кивнула). Сегодня дошел до конца аллеи, не заметив ничего подозрительного. Примерно через полчаса я возвращался и метрах в пятидесяти от корпуса, где находятся наши спальни, наткнулся на лежащего Осипа. Тронул его за руку — он был еще теплый, но пульс не прощупывался. Из груди торчал нож. Я тут же побежал к дежурной и доложил о происшествии.
— Врешь ты все, — спокойно заметил Митрофан Арнольдович. — И медали бы снял, не позорился. Все знают, что ты бывший полицай!
— Полицай? Я кровь на войне проливал! Да я тебя за эти слова… — сыщики едва успели схватить рванувшегося в сторону недруга старика.
— Видите? — спросил Митрофан Арнольдович. — Он же псих, чуть что, убить готов. И Осипа он пришил. В общем-то, правильно сделал, уж больно тот гнусный был, ворюга и пьяница, но убивать никому не дано право!
— Расскажите, что произошло сегодня утром? — спросил Анискин.
— Около семи утра я еще дремал. Вдруг меня разбудил громкий крик, раздавшийся со двора. Я бросился к окну и увидел, как этот мерзкий старикашка (он брезгливо ткнул пальцем в побагровевшего противника) трижды ударил Осипа в грудь ножом. Гнусно ухмыльнулся, а потом, как ни в чем не бывало, пошел в сторону спального корпуса. Осип остался лежать на асфальте. Я оделся и пошел докладываться в кабинет директора.
— Это ложь! — закричал Иван Олегович. — Я никого не убивал. Я нашел уже труп!
— Все ясно, граждане. Попрошу вас пройти со мной! — Анискин указал на подозреваемого.
Кого и почему заподозрил сыщик?
(Не спешите нажимать на эту кнопку, пока не решили задачу)