Раздел VI. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ РЕСОЦИАЛИЗАЦИИ ОСУЖДЕННЫХ (ИСПРАВИТЕЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ)

Глава 3. ИЗУЧЕНИЕ ЛИЧНОСТИ ОСУЖДЕННОГО. МЕТОДЫ ВОЗДЕЙСТВИЯ НА ОСУЖДЕННОГО В ЦЕЛЯХ ЕГО РЕСОЦИАЛИЗАЦИИ

Для ресоциализации личности осужденного необходимо знать личностные особенности каждого осужденного. Задача эта сложна и трудоемка. Ее решение требует специальных психологических познаний, ориентации в структуре личности, динамике ее поведения, в релевантных (значимых) для нее средствах воздействия.

Источники получения информации о личности и методы ее изучения следующие.

1. Изучение материалов личного дела осужденного и иных документов - ознакомление с автобиографией и характеристикой, данной различными учреждениями и следователем, с содержанием приговора и другими материалами личного дела, выявление ценностно-ориентационных и поведенческих особенностей осужденного, его ролевого статуса в преступном сообществе, поведения в процессе предварительного следствия и судебного разбирательства, анализ публикаций, переписки, социальных связей.

2. Объективное и включенное наблюдение - получение и анализ данных о непосредственно проявляемых осужденным личностных качествах в различных условиях жизнедеятельности: особенности взаимоотношений с людьми в зависимости от их группового статуса, предпочитаемый стиль поведения, объекты повышенной ориентации, деформированность отдельных социальных качеств, референтные группы, "уязвимые места" психики, зоны повышенной чувствительности.

3. Изучающая беседа (метод опроса) - получение сведений от осужденного по определенной программе с целью выявления личностных позиций, системы его отношений к различным социально значимым явлениям, жизненного пути личности, возможностей опоры на положительные качества личности.

4. Анализ данных медицинского (соматического и психотерапевтического) обследования - ознакомление с состоянием физического и психического здоровья осужденного, с рекомендациями по организации его труда и быта в связи с возможными личностными акцентуациями, психопатическими проявлениями.

5. Анализ данных о психических особенностях личности - интеллектуальных особенностях (уровне интеллектуальных возможностей, широте кругозора, глубине и обоснованности суждений), особенностях волевой и эмоциональной сферы (специфике принятия решений, их транзитивности или нетранзитивности, самостоятельности и настойчивости реализации, сфере импульсивных проявлений, преобладающих эмоциональных состояниях, склонности к аффективному поведению).

6. Анализ результатов различных воспитательных воздействий (разработка системы средств эффективного ресоциализирующего воздействия на данную личность, коррекция системы воспитательных воздействий).

Эффективность исправительного воздействия в значительной мере зависит от установления психологического контакта с осужденным. Такой контакт возможен лишь на основе знания его индивидуальных особенностей, предпочтительных ориентации и актуализированных интересов.

Общаясь с осужденным, воспитатель должен знать:

• где и когда родился осужденный, наиболее яркие его впечатления в различные периоды жизни, уклад семейной жизни, особенности семейных отношений, этнические обычаи и традиции, взаимодействие с микросредой;
• наиболее существенные психотравмирующие жизненные обстоятельства: был ли рожден в браке, воспитывался ли обоими родителями или одним из них, в каких материальных условиях, какие обстоятельства семейной жизни имели психотравмирующее воздействие, какое получил образование, какую имеет профессию и специальность, где работал до осуждения и какие были взаимоотношения с окружающими, имел ли семью, к кому был особенно привязан, кого чаще всего вспоминает и по каким поводам, каким наказаниям подвергался, какова шкала предпочтений; в каком возрасте и при каких обстоятельствах совершил первые деликты (проступки) и первое преступление, какие чувства испытал при этом, где и при каких условиях приходилось отбывать наказание, чем занимался после отбытия наказания, совершил ли последнее преступление в составе группы, какое положение занимал в ней, как относится к совершенному преступлению и назначенному наказанию, каковы его защитные механизмы, особенности самооценки; каков уровень зараженности криминальной субкультурой, знает ли жаргон, поведенческие схемы в криминализированной среде, знает ли значение своих татуировок, при каких условиях они были нанесены, как переносит сексуальную депривацию (вынужденное воздержание), имеет ли болезни и физические травмы;
• как относится к своему нынешнему положению, какие трудности межличностных отношений глубоко переживает, какую тактику поведения предпочитает, чем живет, на что надеется, как планирует свое будущее.

Лишь зная типологическую схему поведения данной личности, можно вписаться в эту схему. В этом залог успешного воздействия на личность "изнутри", избежания навязывающего воспитания. Внешнее может действовать лишь через внутреннее. Какой-либо стандартный набор "воспитательных" мероприятий (выпуск стенгазет, правовая пропаганда, культурно-массовая работа, организация спортивных мероприятий и труда в мастерских), рассчитанных на глобальное воздействие, как показывает опыт работы ИУ, не приносит желаемого результата. А во многих случаях массовые казенные мероприятия вызывают даже "эффект бумеранга" - производят эффект, обратный желаемому.

Личность имеет тенденцию к отвержению того, что навязывается ей извне. Эта тенденция в условиях ИУ резко усиливается - общеизвестна установка заключенных на отрицательное отношение к тому, что исходит от администрации. Отчужденность, недоверие и враждебность - вот та глухая стена, о которую разбивается большинство казенных мероприятий. Поэтому на первых порах все усилия администрации ИУ должны быть сосредоточены на том, чтобы хотя бы не ожесточать взаимодействие с заключенными, дать возможность хотя бы слегка оживиться некоторым росткам человечности в отверженном и психически деформированном индивиде. Нельзя зло преодолеть злом.

Не приносит успеха и всепрощающая доброта. Мера воздействия на грубое нарушение социальной нормы должна быть строгой, но справедливой, не несущей в себе налета мести. Безусловное соблюдение режима - категорическое требование. За его нарушение неизбежны отрицательные санкции. Но без издевательства над личностью, без глумления и произвола.

Взаимодействуя с личностью, необходимо рассматривать ее в системе групповых связей. Личность всегда представляет определенную малую группу. (Мы воздерживаемся от употребления понятия "коллектив" применительно к группам осужденных, ибо коллектив - это высшая форма социальной группы, интересы и цели которой полностью совпадают с интересами общества.) Группа, сообщество заключенных определяет поведение своих членов. И это закон не только для тюрьмы. Но в тюрьме "узы дружбы" особенно крепки.

Стратегия воздействия на личность через микросреду состоит в том, чтобы эта микросреда приняла определенные ценности, так или иначе соотносимые с базовыми социальными ценностями. Ничего не дающий, изнурительный труд будет отвергнут группой. Труд, результаты которого немедленно принесут группе некоторое благо, станет определенной групповой ценностью, возникнет соответствующий групповой интерес и внутригрупповой взаимоконтроль. Опыт некоторых И У показывает, что даже при существующей правовой регламентации режима возможны некоторые его улучшения: оборудование локальных зон и изолированных участков для небольших групп заключенных, улучшение санитарно-бытовых условий, повышение трудовой мотивации, поощрение трудовой инициативы, эстетическое оформление бытового окружения, интеллектуальное насыщение досуга, укрепление социальных связей с внешней средой. Количество общих и производственных правонарушений резко снижается по мере создания современной промышленно-производственной базы ИУ, разнообразия трудовых процессов и повышения материальной заинтересованности в результатах труда.

В ряде ИУ достигаются заметные успехи в ресоциализирующей деятельности, особенно там, где администрация и персонал приобщаются к опыту и теоретическому наследию известных педагогов и психологов, где образуется сплоченный коллектив квалифицированных сотрудников, формируются механизмы социально адаптированной групповой интеграции в среде заключенных, создаются перспективы личностного самоутверждения, определяются перспективы исправления, сопровождающиеся получением определенных льгот, создается перспектива "завтрашнего дня".

Злостные нарушители режима, лица с устойчивой антисоциальной направленностью - объект особой заботы сотрудников ИУ. Во многих случаях в отношении к ним обоснованно доминируют карательные ограничения. Наряду с этим положительный результат может дать только последовательная система мер, связанная с групповым осуждением злостного нарушителя, увязка его дисциплинарных нарушений с ухудшением его группового статуса.

Традиционно сложившаяся "политико-воспитательная работа", содержащая в себе формальные средства воздействия, не принесла успеха пенитенциарной деятельности. В настоящее время необходимо концептуальное переоснащение всей системы ИУ новыми, принципиально иными подходами к проблеме "исправления" преступников. Суровость, ненависть и жестокость могут дать лишь аналогичные всходы. Человеческое в человеке формируется по другим законам - по законам сострадания, сочувствия, всемерного укрепления хотя бы слабых положительных проявлений индивида, создания человеческих условий быта.

В нашем обществе постепенно намечаются некоторые демократические подвижки, страна с трудом выходит из состояния большой гулаговской зоны. Но в самой зоне еще прочно удерживаются порядки прошлого.

Улучшение положения заключенных в ряде случаев не связано с дополнительными расходами. Это могут быть разрешение на ведение подсобного хозяйства, более частые и более продолжительные встречи с родственниками, практика отпусков, снятие ограничений в получении материальной помощи от родственников и т. п.

Однако большинство руководителей ИУ видят возможность улучшения их работы в одном - в расширении права по наказанию заключенных. Репрессивный уклон - наиболее распространенная профессиональная деформация большинства работников ИУ.

Общество не должно уповать лишь на ужесточение условий содержания заключенных в местах лишения свободы. Не менее важна его попечительская деятельность. Привыкший к ударам судьбы блудный сын не боится удара кулаком. Для него более действенно участие, прощение и поддержка. И как бы ни был велик его грех, прощение возможно. С прощением связано и раскаяние. Добро и милосердие всегда берут верх над мстительностью и жестокостью. Нельзя злом победить зло.

Необходимость привлечения к работе в ИУ профессиональных психологов становится актуальной задачей в комплектации персонала ИУ.

В колониях для несовершеннолетних правонарушителей должность специалиста-психолога была введена еще в 1974 г. Однако подготовка соответствующих кадров не была организована. В начале 90-х годов прошлого века был осуществлен эксперимент по созданию базовых психологических лабораторий при некоторых И У (в Пермской и Саратовской областях, а затем и в ряде других регионов Российской Федерации). К концу века в штаты уголовно-исполнительной системы было введено около одной тысячи практических психологов. Штаты психологов были предусмотрены на всех уровнях ГУИН. В каждом пенитенциарном учреждении комплектуется группа практических психологов из расчета один специалист на 300 осужденных. Они призваны разрабатывать реабилитационные программы для каждого вновь прибывшего осужденного с учетом его психических деформаций [29,5].

Новый уголовно-исполнительный кодекс (УИК) более "психологизирован", чем предыдущий исправительно-трудовой кодекс. В главе 15 УИК РФ определены нормы, регулирующие порядок создания и содержания работы самодеятельных организаций осужденных, их взаимоотношения с администрацией. Урегулирован порядок получения образования и профессиональной подготовки. Определен порядок применения мер поощрения и взыскания применительно к различным категориям осужденных. Осужденному может быть разрешена индивидуальная трудовая деятельность (ст. 103 ч. 5 УИК). Однако отказ от работы по-прежнему расценивается как злостное нарушение режима (что противоречит существующим мировым стандартам).

В целом и в новом УИК основным средством исправления осужденных остается карательный режим ИУ. Несмотря на то что "человечность" в отношении осужденных теперь закреплена законом, антигуманные устои тюрьмы остаются пока незыблемым ее основанием. Реализация конституционных прав человека и гражданина остается для осужденных невыполнимой декларацией. Подзаконные акты МВД все еще наводят в тюрьме "свои порядки". Медицинские, санитарно-гигиенические, психолого-педагогические условия содержания осужденных повсеместно определяются не столько законом, сколько "экономическими возможностями государства". Зараженному туберкулезом, истощенному осужденному мало поможет его "право на здоровье", декларируемое в новом уголовно-исполнительном кодексе.

Завершающим и наиболее ответственным периодом ресоциализации является реадаптация освобожденного к жизни на свободе, в новых, как правило, трудных условиях, требующих значительных усилий: бытовая неустроенность, нарушенность прежних социальных связей, отсутствие жилья, настороженность родных и знакомых, холодный взгляд отвержения в отделах кадров по найму рабочей силы - все это ложится тяжелым гнетом на психику освобожденного. Ситуация, особенно опасная для тех, у кого за плечами уже был острый конфликт с обществом. И в этой ситуации существенна не только психологическая установка на новый образ жизни, необходим комплекс социальных условий для реализации этой установки. Необходима специальная социальная служба по реабилитации лиц, отбывших наказание.

В этот трудный период жизни человека ему более всего необходима человеческая помощь. Ряд специальных правовых норм исправительного законодательства должен регулировать социальные отношения, связанные со взаимодействием общества и освобожденного лица. Не принять человека на работу, чинить препятствия при восстановлении его законных прав на жилье, имущество - это значит проявлять асоциальность, содействовать очередному срыву еще слабоустойчивого в социальном отношении индивида.

Необходимы социальные программы реадаптации лиц, освобожденных из мест лишения свободы с учетом их социально-психологической типологии. Особого внимании заслуживают лица, склонные к асоциальному образу жизни, к продолжению преступной деятельности. Уже в 20-х годах выдвигалась и частично реализовывалась идея социального патронажа над освобожденными из мест лишения свободы. Было утверждено Положение о Комитете помощи освобожденным из мест заключения. Такие комитеты создавались повсеместно, вплоть до уездного уровня. Они выявляли бывших заключенных, которым была необходима социальная поддержка. Создавались общежития для нуждающихся в жилье. Проживающие в этих общежитиях обеспечивались питанием и временной работой. Средства на временное содержание нуждающихся освобожденных выделялись Наркомюстом по смете Центрального исправительно-бытового отдела, из доходов от мастерских, где работали освобожденные, и пожертвований. На предприятиях Комитета помощи был установлен переходный трудовой режим. Для всех работающих патронируемых лиц был установлен шестимесячный испытательный срок. За это время для патронируемых подыскивалось место постоянной работы.

Комитет помощи освобожденным выделял средства на проживание и путевое довольствие бывшим заключенным, раздавал им одежду, собранную путем пожертвований, занимался трудоустройством освобожденных, устройством их детей в ясли, содействовал в отмене высылки, восстанавливал в профсоюзе, содействовал научным работникам в бесплатной публикации их работ, обеспечивал квалифицированную медицинскую помощь.

Этот исторический экскурс предпринят для демонстрации тех добрых и социально необходимых дел, которые не потеряли своей актуальности и в наши дни. В этом контексте представляется важной социальной задачей возродить деятельность Всероссийского комитета помощи содержащимся в местах заключения и освобожденным из них, широко привлекая к его деятельности частную инициативу.

Преодоление преступности - сложная, комплексная, общесоциальная проблема. В ее решении существенное значение имеет система мер по социальной реадаптации бывших заключенных. Удержать человека от повторного преступления - не менее важная социальная задача, чем профилактика первичной преступности.

Наибольшая вероятность "срыва", совершения повторного преступления приходится на первый год после освобождения. Этот год и должен быть социально-патронажным годом, годом социальной реабилитации освобожденного, с соответствующим социально-правовым его обеспечением. И речь здесь идет не об унизительном строгом контроле, а о создании самых необходимых условий для начала новой жизни. Необходим, конечно, и социальный контроль, проверка соответствия поведения реабилитируемого лица соответствующим социальным ожиданиям. Однако этот социальный контроль должен сопровождаться корректирующими, помогающими действиями по упрочению положительных связей реабилитируемого с социальной средой. Малоэффективный административный надзор должен быть дополнен социальным патронатом.

Новый уголовно-исполнительный кодекс обязывает местные органы социальной защиты обеспечить трудовое и бытовое устройство лиц, отбывших уголовное наказание (ст. 189 УИК РФ).