РАЗДЕЛ 2. КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ КРИМИНАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ

2.3. Биологические и социальные детерминанты в формировании психологии преступника и преступности

 

2.3.1. Социологические и психологические концепции причин преступности

Проблема психических аномалий как биологического в формировании преступной личности

Этиология (от греч. aitia — причина и …логия) в контексте криминальной психологии понимается нами как учение о причинах преступной деятельности.

Преступность выступает следствием взаимодействия соответствующих причин и условий. Причина — явление, непосредственно обусловливающее, порождающее другое явление — следствие; это негативные явления, вызвавшие преступное поведение. Условия — явления, способствующие действию причин. Рассматривая этиологию формирования преступной личности, следует иметь в виду, что оценка одних явлений в качестве причин, а других — в качестве условий, всегда будет носить относительный характер. В разных случаях одно и то же явление может выступать либо причиной, либо условием.

Исследователи представляют себе причинный комплекс преступности весьма многообразным и разнородным и поэтому требуют разделения на иерархические уровни. Как справедливо отмечает В. Н. Кудрявцев, «полноценное представление о причинах преступности не может быть получено одним лишь методом — микрокриминологического исследования». Тем самым вполне плодотворным будет различение:

• общих причин преступности;

• причин отдельных видов преступлений;

• причин конкретных преступлений.

На каждом из обозначенных уровней действуют и соответствующие условия, благоприятствующие развитию причин преступного поведения.

Все многообразие взглядов на причины преступности изначально можно свести к двум основным направлениям (школам, концепциям):

• социологическому;

• биологическому.

Первое направление нередко отождествляют с Т. Мором, Так, Т. Мор указал на причинную обусловленность (детерминированность) преступности определенными социальными явлениями и, прежде всего частной собственностью, порождающей глубокие антагонизмы в обществе. Аналогичные суждения высказали Т. Кампанелла, Д. Верас, Ж. Мелье и другие мыслители. Социологическое объяснение природы преступности предложено в теории аномии («разрегулированности»), разработанной Э. Дюркгеймом (1897 г.). Явление аномии возникает во время кризисов и резких социальных перемен, когда многие общепринятые нормы социального поведения перестают соответствовать ожидаемым результатам. Потеря идеалов, крушение культурных ценностей и норм ведут к социальной дезорганизации, что в конечном итоге способствует росту правонарушений. Теория аномии получила широкое развитие на Западе. Р. К. Мертон в качестве основной причины девиации считал разрыв между культурными ценностями общества и социально одобряемыми средствами их достижения. Т. Хирши ввёл понятие социальных обручей, т. е. общепринятых ценностей, которые «скрепляют» общество и не допускают развития процесса аномии.

Близки к социологическим теориям по своей сути культурологические концепции, объясняющие причины преступности конфликтом между нормами культуры общества и субкультуры отдельных социальных групп (Селлин, Миллер), обучением противоправному поведению в ходе восприятия норм и ценностей преступных групп (Сатерленд), возможностью повторения «успеха» преуспевающих лиц из числа членов организованных преступных групп (Клауфорд, Оулин) и т. п.

Что касается биологических концепций причин преступности, то следует отметить, что они редко формулируются криминологами в чистом, рафинированном виде. Пожалуй, лишь ее «отец», Ч. Ломброзо, да и то на первом этапе своих исследований, исповедовал ее в таком качестве. Он писал: «Внезапно, однажды утром мрачного декабрьского дня, я обнаружил на черепе каторжника целую серию ненормальностей... аналогичную тем, которые имеются у низших позвоночных. При виде этих странных ненормальностей — как будто бы новый свет озарил темную равнину до самого горизонта — я осознал, что проблема сущности и происхождения преступников была разрешена для меня».

Биологические (поскольку их сторонники в своем большинстве признают значимость социальных факторов — их правильнее называть биосоциальными или социально-биологическими) теории причин преступности не получили широкого распространения в отечественной науке. Дело в том, что в России к возникновению и развитию названной науки были причастны преимущественно правоведы, а юриспруденции вообще, по справедливому замечанию А. И. Долговой, «присущ социологический, в широком смысле слова, взгляд на мир». Первым, кто публично обнародовал свои суждения относительно причин преступности, стал М. В. Духовской. В октябре 1872 г. он провозгласил, что «главнейшая причина преступлений — общественный строй. Дурное политическое устройство страны, дурное экономическое состояние общества, дурное воспитание, дурное состояние общественной нравственности и целая масса других условий... — причины, благодаря которым совершается большинство преступлений».

В значительно более наукообразной форме выразил свои воззрения на природу преступности профессор Е. К. Краснушкин. Следуя концепции Кречмера, он в своей статье «Опыт психиатрического построения характеров у правонарушителей» (1927 г.) попытался дать психиатрическую характеристику целым государствам: «шизотимный Египет, циклотимная Греция и эпилептотимный Рим», а по поводу России написал, что все ее историческое прошлое «взращивало черты эпилептотимии. Особенно ярким это эпилептотимическое направление нашего исторического развития оказывается при сопоставлении с шизотимическим развитием Запада».

В возрожденной в 1950-е гг. отечественной криминологии подавляющее большинство ученых объявляли себя последовательными проводниками социального понимания преступности. И это понятно, поскольку признание роли биологического фактора влекло за собой обвинение в антимарксизме.

В постперестроечное время, когда биосоциальные взгляды на преступность потеряли свою опасность для одобряемого властью миропонимания и, напротив, даже желательны для нее, следовало, казалось, ожидать оживления соответствующей концепции. Однако в давний спор между представлениями двух школ вмешалась сама жизнь, властно указав на абсолютное превосходство социальных факторов. Этот спор, конечно, затих не навсегда и возобновится при стабилизации общественно-политической обстановки в стране.

На современном этапе Пирожков В. Ф. выделяет следующий причинный комплекс личности преступника1:

1. Социальные факторы — нестабильность общества, неблагоприятная социально-психологическая атмосфера в нем, социальная незащищенность стариков, детей и малоимущих, отсутствие личностных перспектив и уверенности в завтрашнем дне.

2. Политические факторы — нестабильность госвласти, отсутствие развитой демократии, тоталитаризм, коррумпированность чиновничества, сращивание власти и капитала.

3. Идеологические факторы — идеологическая пустота, отсутствие в обществе объединяющей людей идеи, господство бездуховности.

4. Моральные факторы — аморальность в жизни и поведении людей, разрушение принципа взаимопомощи и братства, процветание идеи голого чистогана, обмана, фальши между людьми; распространенность наркомании, пьянства, сексуальной распущенности.

5. Экономические факторы — рост безработицы, неудовлетворенность заработком, нищета, несвоевременная выдача зарплаты, рост теневой экономики.

6. Социально-бытовые факторы — неудовлетворенность людей жильем, различными коммунальными услугами, их дороговизна и недоступность большинству населения.

7. Социально-технические факторы — появление новых профессий, неготовность и недоступность людей к их овладению, переучиванию.

8. Социально-культурные факторы — недоступность культурных ценностей и учреждений основной массе населения, кризис современной отечественной культуры, разброд и шатания среди интеллигенции, преобладание западной поп-культуры, чуждой традициям и менталитету нашего общества.

9. Национальные факторы — господство идей национализма, национальной исключительности, фундаментализма, порождающих межнациональные конфликты и войны.

10. Социально-демографические факторы — массовое семейное неблагополучие, нуклеарная или распавшаяся семья, разрыв поколений в семье.

11. Организационно-управленческие факторы — несвоевременное и неоптимальное принятие властями решений, касающихся жизни общества или отдельных групп населения (детей, инвалидов, стариков, женщин, военнослужащих и др.).

12. Социально-правовые факторы — «прорехи» в правовом поле, регулирующем поведение людей в быту, в труде, в сфере бизнеса, а отсюда вседозволенность и безответственность, появление различных пирамид в бизнесе и массовый обман населения.

13. Генетические факторы — ухудшение генетического потенциала нации в результате пьянства, наркомании, нищеты, ухудшения экологии.

14. Социально-медицинские факторы — разрушение бесплатной и доступной всем системы медицинской помощи и получения различных медицинских услуг, несвоевременное выявление различных соматических и психических аномалий, увеличение доли лиц, перенесших при рождении черепно-мозговые травмы, и др.

15. Информационные факторы — срастание средств массовой информации с бизнесом, засилье рекламы, навязывающей людям и особенно подрастающему поколению чуждый нашему обществу образ жизни через кинобоевики и мыльные сериалы, проповедующие жестокость, культ силы, безудержный секс, праздность, разврат и т.д.

16. Социально-воспитательные факторы — слом существовавшей системы воспитательной работы во всех социальных институтах (школах, ссузах, вузах, государственных и общественных организациях) со всеми возрастными и профессиональными категориями населения (с детсадовцами, школьниками, учащимися ссузов, рабочими на производстве, пенсионерами, инженерно-техническими и научными работниками и т.д.), ликвидация возрастных и профессиональных общественных организаций (октябрятской, пионерской, комсомольской, партийной и т.п.) и отсутствие их альтернативы.

17. Криминальные факторы — преступность достигла такого уровня, когда она сама себя воспроизводит через различные возникшие в обществе криминальные институты — через наставничество и шефство рецидивистов над подростками, путем втягивания их в криминальные группы, создание специальных нелегальных школ по повышению криминального мастерства (обучение владению оружием, совершения квартирных краж, угона автомобилей и т.д.) через господствующую в обществе криминальную идеологию, распространение уголовного жаргона, воровских законов и других атрибутов криминальной субкультуры.

18. Криминологические факторы — отсутствие целостной и стройной системы профилактики преступности, включающей ее изучение, прогнозирование и разработку системы мер сдерживания, упреждения тех или иных видов правонарушений, недостатки в работе правоохранительных органов и взаимодействия между ними на всех стадиях в борьбе с преступностью.

19. Военные факторы — развал армии, господство в ней дедовщины, торговли оружием, наркомании, превращение ее из социального института защитницы отечества в источник пополнения кадрами преступных сообществ за счет солдат, прошедших горячие точки, участвовавших в военных действиях, не адаптировавшихся к современному обществу.

20. Социально-психологические факторы — разделение общества на богатых и бедных породило ряд социально-психологических феноменов, таких, как зависть, ненависть, желание использовать криминальные пути для выхода из нищеты и бедности.

К основным условиям, способствующим существованию преступности криминологи относят:

1. пьянство, алкоголизм, наркоманию;

2. психические отклонения, ПАЛ;

3. миграционные процессы в обществе;

4. экологические проблемы;

5. плотность и характер расселения;

6. фактор удаленности от центра;

7. процветание криминальной субкультуры и низкий уровень культуры общества;

8. милитаризация сознания.

Среди рассмотренных причин и условий есть для каждой личности главные и второстепенные, влияющие непосредственно на личность, создающие криминогенную ситуацию или провоцирующие ее на совершение преступления, оправдывающие криминальное поведение и криминальный образ жизни.

Генезис преступной личности. Криминогенная личность может быть рассмотрена с точки зрения своего генезиса, в рамках которого выделяются следующие основные стадии:

• стадия предкриминальной личности;

• стадия криминальной личности;

• стадия посткриминальной личности.

Первая стадия формирования типа криминогенной личности связана с совершением аморальных проступков и правонарушений неуголовного характера. В социальной направленности такой личности компонент негативной направленности не занимает ведущего места.

На второй стадии, с усилением роли негативной направленности в поведении субъекта, она становится ведущим компонентом социальной направленности личности. Совершение преступления оказывается не только закономерным фактом, но и признаком состоявшейся ее криминализации.

Третья стадия начинается с привлечения лица к уголовной ответственности. В принципе с этого момента должен происходить процесс декриминализации личности. В результате выход из стадии посткриминальной личности завершается формированием устойчивой социальной направленности и криминогенность личности исчезает.

Таким образом, временные рамки перечисленных стадий следующие: предкриминальная личность существует до момента совершения преступления; криминальная личность — с момента его совершения; посткриминальная личность — с момента осуждения до исправления лица либо совершения нового преступления.

В общем стадии формирования преступной карьеры можно представить следующим образом:

1. Отсутствие или ослабление психологического контакта, конфликты, неудачи в семье и школе (теория контроля)

2. Знакомство с делинквентной субкультурой (теория субкультур)

3. Апробация предлагаемых субкультурой способов поведения (ассоциативная теория дифференцированного подкрепления, теория возможностей)

4. Получение стигмы «преступник» (теория ярлыков)

5. Принятие стигмы

2.3.2. Взаимодействие биологического и социального в этиологии личности преступника

Исследование формирования и развития криминогенной личности предполагает анализ сущности и субстрата человека. Поэтому принципиальное значение имеет правильное решение вопроса о взаимодействии биологического и социального в личности преступника и преступном поведении. Признание того факта, что преступность как социальное явление имеет, прежде всего, социальную обусловленность, отнюдь не обозначает игнорирования индивидных свойств личности при изучении генезиса преступного поведения. Выявление роли и места психобиологических предпосылок, особенностей организма и психики в антиобщественном поведении затруднено тем, что в психологии в настоящее время не решена до конца проблема соотношения биологического и социального в личности. Эти вопросы при рассмотрении самых различных сторон личности, от природы способностей до природы отклоняющегося поведения, составляют предмет весьма острой, многолетней дискуссии ученых.

Дуалистический, альтернативный подход к пониманию соотношения биологического и социального в личности привел к выделению в психологическом знании двух взаимоисключающих подходов: социологизаторской и биологизаторской концепций, в которых природа различных психологических свойств и явлений, в том числе и природа асоциального, преступного поведения, объяснялась либо за счет неких врожденных, наследственных факторов и механизмов, либо только за счет социальных условий существования индивида.

В 19 веке итальянским ученым, судебным психиатром и антропологом Чезаре Ломброзо была выдвинута гипотеза о наследственном характере преступных наклонностей. Известность ему принесла вышедшая в 1879 году книга "Преступный человек". Предприняв обширные исследования строения черепов преступников, содержавшихся в тюрьмах и психиатрических клиниках, Ломброзо пришел к выводу, что все черепа имеют определенные отклонения от нормы, что сближает их со строением черепов животных. Ученый рассматривал преступников как шаг назад на пути эволюции. Ломброзо считал, что, можно определить, является ли обследуемый человек преступником или нет. Среди физических признаков, характеризующих "врожденные аномалии" (стигматы), он называл сплющенный нос, редкую бороду, низкий лоб и т. п.,— то есть то, что свойственно для "примитивного человека и животных". На основе исследований он сделал вывод о том, что преступниками не становятся — преступниками рождаются.

У Ч. Ломброзо было очень много последователей, сформировалось биолого–антропологическое направление, основанное на его идеях. Одним из типичных представителей этого направления был Э. Кречмер, ставящий в зависимость от психофизической конституции характер и склонности человека, в том числе и преступные. Второе направление — психоаналитическое. Его представитель З. Фрейд преступность объяснил давлением подсознательных, главным образом, сексуальных влечений.

В российской криминологии такой подход в основном связан с этапом становления криминологии (20-30-е гг.). В настоящее время ученые-криминологи едины в признании социальной природы преступности и ее причин, считая, что определяющее значение в механизме преступного поведения имеют социальная среда и социальные качества индивида, а биологические детерминанты не являются причиной преступного поведения, хотя и играют важную роль.

Важнейшая методологическая проблема психологии о соотношении биологического и социального в личности занимала центральное место в работах ведущих отечественных психологов, таких как, Б. Г. Ананьев, А. Н. Леонтьев, Б. Ф. Ломов, С. Л. Рубинштейн, К. К. Платонов и другие. Заслугой отечественной психологии является переход от дуалистического понимания природы личности, по выражению Б. Г. Ананьева, к монистическому пониманию человека, за которым стоит единство истории и природы в развитии человека.

Однако наметившийся монистический подход определяет лишь общие принципы рассмотрения биологического и социального в личности. На это указывает, в частности, Б, Ф. Ломов: «Относительно связей биологического и психологического вряд ли целесообразно пытаться формулировать некоторый универсальный принцип, справедливый для всех случаев. Эти связи многоплановы и многогранны. В одних измерениях и при определенных обстоятельствах биологическое выступает по отношению к психическому как его механизм — физиологическое обеспечение психических процессов, в других — как предпосылка, в третьих — как содержание психического отражения (например, ощущение состояний организма), в четвертых — как фактор, влияющий на психические явления, в пятых — как причина отдельных фактов поведения, в шестых — как условие возникновения психических явлений и т.д.)».

Криминологический анализ социального и биологического в личности предполагает, прежде всего, рассмотрение соотношения этих факторов в процессе социального развития, формирования личности. Попытку сопоставить соотношение биологического и социального на разных иерархических уровнях структуры личности в процессе се онтогенеза в свое время предпринял К. К. Платонов, показав, что соотношение этих факторов неодинаково на различных подструктурах. Если на нижней биологической подструктуре, куда автор включил такие особенности индивида, как пол, соматику, телесную организацию, тип нервной системы, патологии и задатки, то есть все то, что человек получает при рождении, биологические факторы — наследственные и врожденные — выступают ведущими, то высшая подструктура, представленная направленностью, важнейшей личностной социально-нравственной характеристикой человека, включающей его ведущие мотивы и ценностные ориентации, в основном обусловлена социальными факторами: средой и воспитанием. То есть, в отличие от промежуточных подструктур, психологической (темперамент, способности, особенности познавательной и эмоционально-волевой сферы) и структуры опыта (знания, умения, навыки), где биологический и социальный фактор представлены в сложном соотношении, крайние нижняя и верхняя подструктуры, казалось бы, имеют вполне однозначно трактуемую природу, которая в одном случае определяется наследственными, врожденными факторами, в другом случае — обучением, воспитанием, средой. При более пристальном рассмотрении природы биологической подструктуры и подструктуры направленности становится ясно, что ни в одной из них ни социальный, ни биологический фактор не проявляют себя в чистом виде, и в одном и в другом случае имеют место свои, более завуалированные и опосредствованные связи.

Косвенное опосредствованное влияние социального фактора на особенности биологической подструктуры не менее очевидно, как и косвенное опосредствованное влияние биологического на подструктуру направленности. Хотя пол, тип и структура нервной системы, патологии и задатки — природные свойства индивида, но это не значит, что на них никак не отражаются социальные факторы, например, образ жизни, определяющий состояние здоровья и психики матери во время беременности, условия протекания родов и беременности.

Достаточно сложным оказывается также взаимодействие биологического и социального факторов на высшей подструктуре направленности, проявляющейся, прежде всего, в личностных качествах и поведении человека, в характере его социальной активности, где доминирующее, ведущее место отводится социальным, прижизненным факторам, воспитанию, обучению, среде.

Однако было бы неправильно вообще игнорировать роль биологических факторов в формировании социальных качеств личности. Индивидные качества детей и подростков при отсутствии дополнительной медико-педагогической коррекции способны оказывать свое негативное влияние на социальную ситуацию развития, а соответственно, и на процесс социального развития личности. Прежде всего, необходимо четко определить само содержание понятия "индивидный" биологический фактор.

Так, А. Г. Асмолов в качестве индивидных свойств личности предлагает считать половозрастные, конституционные и нейродинамические свойства, включая телосложение, биохимические свойства и такие интегральные, индивидные характеристики, как темперамент и задатки. В. М. Русалов в монографии "Биологические основы индивидуально-психологических различий" на экспериментальном материале показывает, что биологический тип, составляющий основу индивидуально-психологических различий, представляет совокупность таких индивидных свойств, как соматические, нейродинамические и нейрогуморальные свойства. Таким образом, когда речь идет о неблагоприятных индивидных особенностях, выступающих в качестве психобиологических предпосылок криминального поведения, необходимо иметь в виду весьма широкий круг природных свойств человека, далеко выходящих за рамки физиологии, а также нервно-психического здоровья и развития, чем иногда ограничиваются исследователи при изучении данного вопроса (рис.1).

Рис.1. Взаимодействие индивидуальных и социальных факторов в формировании преступного поведения

Важным методологическим положением при изучении места и роли индивидного фактора в генезисе криминального поведения является положение об изначальной "безличности", "нейтральности" органических предпосылок по отношению к социальному развитию личности, которые играют ту или иную роль в процессе социализации лишь в зависимости от социальных факторов, воспитания, среды, определяющих в конечном счете социальную ситуацию развития. Как справедливо отмечал А. Н. Леонтьев, "парадокс в том, что предпосылки развития личности по самому существу своему безличны. Личность, как и индивид, есть продукт интеграции процессов, осуществляющих жизненные отношения субъекта. Существует, однако, фундаментальное отличие того особого образования, которое мы называем личностью. Оно определяется природой самих порождающих его отношений: это специфические общественные отношения, в которые он вступает в своей предметной деятельности".

Следует отметить, что в последнее время в работах отечественных криминологов, в частности Г. А. Аванесова, Ю. М. Антоняна, В. Н. Кудрявцева, Н. Ф. Кузнецовой и других, этим вопросам отводится достаточно серьезное внимание. Так, Н. Ф. Кузнецова считает, что "основные стыки" криминологии и естественных наук располагаются ныне в таких основных направлениях: криминология и генетика, криминология и физиология, криминология и психиатрия.

Криминологов интересует не вся эта группа людей, а лишь те из них, у кого врожденные или приобретенные физические и психические аномалии, во-первых, повлекли личностные изменения, не исключающие вменяемость, во-вторых, могут привести к преступному поведению.

2.3.3. Проблема психических аномалий как биологического в формировании преступной личности

Эмпирические исследования показали определенное влияние биологических факторов на преступное поведение, что психические и физические аномалии влияют на поведение человека, облегчают, иногда даже стимулируют действие криминальных личностных ориентации (Ю. М. Антонян, С. В. Бородин, Н. Д. Гомонов, В. П. Емельянов, А. П. Закалюк).

Глубже в отечественной психологии разработана проблема психических аномалий. К психическим аномалиям относятся: алкоголизм, психопатия, остаточные явления черепно-мозговых травм, олигофрения, наркомания, сосудистые заболевания с психическими изменениями, шизофрения в стадии стойкой ремиссии и эпилепсия.

Констатация какой-то психической аномалии отнюдь не объясняет, почему данный человек совершил преступление. Мотивация, внутренние причины преступного поведения не представлены в диагнозе, который лишь определяет наличие того или иного расстройства, его степень, тяжесть и т.д. Поэтому понять субъективные причины преступления, представленные в мотиве, можно лишь путем психологического изучения личности. Дефекты психики, если, конечно, они имеются, вовсе не представляют мотивов преступного поведения, хотя и могут влиять на них. Психопатии, например, являются одним из факторов, способствующих совершению насильственных преступлений. В то же время психопаты успешно работают и выполняют многие другие обязанности. Поэтому основное значение имеет не аномалия сама по себе, а социальный облик лица, сформированный обществом.

Психологами предпринимались попытки выявить значение биологических факторов в личности преступника путем изучения близнецов. Это изучение ориентируется на единое генетическое начало, а именно на сходство (идентичность) генотипа, и направлено на выяснение степени совпадения иных, в том числе криминологических признаков. Значение близнецового метода состоит в том, что однояйцовые близнецы имеют идентичный генотип. Сравнивая таких близнецов и оценивая величину внутрипарной корреляции (соответствия), можно установить, какие их особенности детерминированы генотипом и какие — воздействием среды. Сопоставление данных различных исследований показывает частоту преступности второго близнеца, если первый был преступником, при этом, как оказалось, частота преступного поведения однояйцовых близнецов в два раза выше, чем у двуяйцовых. Однако это не может служить доказательством биологического происхождения преступлений. Преступное поведение лиц, обладающих сходным генотипом, может объясняться как сходной средой формирования личности, так и сходными психофизиологическими особенностями изученных лиц. К тому же однояйцовых близнецов среди населения очень немного, а среди преступников, практически единицы, что не позволяет сделать какие-либо однозначные выводы. Детальное изучение каждой пары близнецов показывает, что однояйцовые близнецы-преступники чрезвычайно сходны по характеру преступления. В случае же преступности одного однояйцового близнеца и непреступности другого они оказываются несходными либо из-за травматического заболевания лишь одного из них, либо же "преступность" виновного имела случайный, легкий, нерецидивный характер.

В плане соотношения биологического и социального внимание криминологов и психологов привлекали лица, обладающие хромосомными аномалиями, т.е. отклонениями от нормального строения и количества хромосом в наследственных (половых) клетках. Хромосомные аномалии встречаются примерно у 0,4% новорожденных. Криминологическое значение хромосомных аномалий обычно приписывается двум из них, связанным с наличием у мужчин добавочной 47-й хромосомы типа "X" или типа "У". В 60-х годах было высказано мнение о том, что именно эти типы хромосомных аномалий могут быть связаны с преступным поведением. Однако и в этой области не добыто достоверных данных. Своеобразным резервуаром для преступного мира являются юноши с синдромом Кляйнфельтера. Этот синдром характеризуется набором половых хромосом XXY (вместо нормального набора хромосом XY), недоразвитием семенников, евнухоидной конституцией, высоким ростом, умственной вялостью. Юноши с синдромом Кляйнфельтера составляют около 0,2% мужского населения, а среди вялых и с низким интеллектом преступников — около 2%, то есть на каждые 50 таких преступников приходится один такой больной. Генез преступности здесь элементарен: умственная вялость, отсталость, безынициативность приводят к неуспеваемости в школе, обрекает такого подростка на роль третируемого. Неспособность справиться со сложными ситуациями, низкий образовательный и профессиональный уровень, пассивность, зависимость, внушаемость превращают этот конституциональный тип в очень легкий материал для вербовки в пособники преступлений.

Гораздо более высока и агрессивна преступность среди другого типа хромосомных аберрантов — мужчин, имеющих аномальный набор половых хромосом XYY или XXYY. Цитогенетическое обследование 197 психических больных, содержавшихся в качестве особо опасных в условиях строгого надзора, выявило, что 7 из них имели набор половых хромосом XYY. В дальнейшем выяснилось, что этот конституциональный тип действительно характеризуется одновременно и высоким ростом, и агрессивностью, причем, по английским данным, среди преступников ростом выше 184 см примерно каждый четвертый имеет половой хромосомный комплекс XYY. В отличие от обычных правонарушителей, эти субгиганты обычно начинают преступную деятельность рано. При этом следует отметить, что среди их родственников преступность отсутствует и о влиянии среды думать не приходится. Несовершенство методик исследования, малое число наблюдений в каждом из них — все это привело к тому, что различия в оценках разных ученых степени распространенности лишней хромосомы среди преступников достигают двадцатикратных размеров.

По существу, исследования хромосомных аномалий установили известную связь этих аномалий не столько с преступностью, сколько с психическими заболеваниями: среди обследованных значительное большинство составили именно лица с такими заболеваниями (аномалиями).

Криминологические и психологические исследования свидетельствуют о наличии устойчивых зависимостей между отдельными видами психических аномалий и отдельными видами преступлений. Данные о высоком уровне лиц с психическими аномалиями среди убийц (72%) совпадают с результатами исследований, проведенных в 20-е гг. Для лиц с психическими аномалиями характерно совершение тяжких насильственных преступлений (убийств, телесных повреждений, изнасилований, грабежей, разбоев). Более половины лиц, совершивших эти преступления, имеют различные психические аномалии: алкоголиков больше среди тех, кто совершил тяжкие насильственные преступления (разбой, грабеж, хулиганство); психопатов, лиц, страдающих остаточными явлениями черепно-мозговых травм и органическими заболеваниями центральной нервной системы, — среди тех, кто совершил убийство, хулиганство, изнасилование, грабеж и разбой; для олигофренов характерно совершение изнасилований и хулиганства; для эпилептиков и шизофреников — убийств и хулиганства, а для наркоманов — убийств, хулиганства и краж.

Эмпирические исследования свидетельствуют, что алкоголизм и психопатия, как правило, сопровождаются формированием криминально значимых черт личности: повышенной раздражительности и агрессивности, конфликтностью, подозрительностью и мнительностью, ревностью, сутяжничеством, садизмом. Исследование экспериментальной группы (163 человека) лиц с психическими аномалиями, совершивших преступления (39,9% — психические аномалии, осложненные алкоголизмом, 33,7% — алкогольная токсикомания, 26,4% — только психические аномалии), показали, что более 60% из них имеют такие характерные черты, как стремление к внешне возбуждающей ситуации, активному протесту против моральных норм, избирательное восприятие информации, подкрепляющей уже сформированные взгляды и представления, возложение вины за нарушение межличностных отношений на окружающих. Подобные особенности были выявлены лишь у 18,2% лиц из контрольной группы психически больных и почти отсутствовали в контрольной группе психически здоровых (Закалюк А. Л., 1984).

Показывая недостаточность генетического объяснения причин преступности, Н. Ф. Кузнецова указывает вместе с тем на ряд серьезных проблем, которые существуют на стыках криминологии и физиологии, криминологии и психиатрии. Это такие проблемы, как акселерация и ее связь с отдельными преступлениями несовершеннолетних, хронобиология и биоритмология и их проявления в поведении человека. Далее указывается на высокий уровень невротизма, психопатий и психопатоподобных состояний преступников, что должно быть учтено в воспитательно-профилактической и пенитенциарной практике.

Г. А. Аванесов, останавливаясь на данной проблеме, отмечает определенные трудности в ее исследовании, связанные с тем, что "все биологическое в личности в большей или меньшей степени социализировано. Это делает задачу изучения влияния биологических факторов чрезвычайно трудной…" Выделяя биологические предпосылки, играющие отрицательную роль в поведении человека, он отмечает, что речь отнюдь не идет "о специальных генах, фатально обусловливающих преступное поведение, а лишь о тех факторах, которые, наряду с социально-педагогической, требуют также и медицинской коррекции".

Так, в частности, Г. А. Аванесов среди таких предпосылок рассматривает следующие:

• Патология биологических потребностей, что, в частности, нередко служит причиной половых преступлений, сексуальных извращений.

• Состояние нервно-психического здоровья, нервно-психические заболевания, психопатии, неврастении, пограничные состояния, повышающие возбудимость нервной системы, обусловливающие неадекватную реакцию и затрудняющие социальный контроль за действиями.

• Влияние наследственных заболеваний, а особенно наследственности, отягощенной алкоголизмом, которой страдает до 40% умственно отсталых детей.

• Влияние психофизиологических нагрузок, конфликтных ситуаций, изменение химического состава окружающей среды, использование новых видов энергии, которые приводят как к различным психосоматическим, аллергическим, токсическим заболеваниям, так и служат дополнительным криминальным фактором.

Однако индивидуальное развитие личности, формирование неповторимого духовного облика каждого человека происходит во взаимодействии генетической и социальной программ. Социальная программа (материальная и духовная культура человечества) под влиянием воспитания в непосредственном взаимодействии с генетической программой в той или иной мере усваивается индивидом, постепенно становится внутренним содержанием личности. Различные представители того или иного поколения усваивают социальную программу по-разному. Так, люди с врожденными или приобретенными физическими и психическими недостатками образуют особый тип, поскольку они либо вообще не в состоянии усваивать социальные программы, либо усваивают их в ограниченном объеме.

Таким образом, в понятие "психобиологические предпосылки асоциального поведения" криминологи включают различные патологии, отклонения в развитии организма и психики, имеющие как наследственный либо врожденный характер, так и возникающие под влиянием неблагоприятных условий жизнедеятельности индивида и затрудняющие процесс его социализации, процесс усвоения индивидом социальных программ. Чрезвычайно важным для правильного адекватного оценивания роли психобиологических предпосылок асоциального поведения является понимание того факта, что влияние этих предпосылок отнюдь не носит фатального характера и не ведет с неизбежной необходимостью к преступным проявлениям. Однако наличие неблагоприятных психобиологических предпосылок требует, как правило, дополнительных и психолого-педагогических, и медицинских корректирующих мер и воздействий. То есть общество может и должно предупреждать преступное поведение индивидов, имевших неблагоприятную органическую отягощенность, но при этом социально-воспитательные профилактические программы должны строиться с учетом этой части правонарушителей, имеющих неблагоприятный характер психобиологических особенностей.

Таким образом, криминологические и психологические исследования подтверждают положение о том, что врожденные и приобретенные психические аномалии могут оказывать заметное влияние (а при заболеваниях, исключающих вменяемость, — решающее влияние) на усвоение человеком социальных программ. Психические аномалии препятствуют усвоению личностью общественных ценностей, установлению нормальных социальных связей, способствуют сужению и однообразности поля ее социальных связей, ее социальной деятельности — в связи с этим и появляется реальная угроза ведения преступного образа жизни. Психические аномалии, не исключающие вменяемость, не определяют социальное содержание личности, а лишь препятствуют ее нормальной социализации.

---