III. Криминальная психология

Глава 3. Психология преступности несовершеннолетних

§ 1. Психологические особенности несовершеннолетних правонарушителей

Каждая возрастная группа характеризуется рядом психологических особенностей. Специфику поведения подростков во многом помогают объяснить присущие им стереотипы поведения, или подростковые реакции, которые выявил и описал А. Е. Личко.

Реакция эмансипации - стремление высвободиться от навязчивой опеки, руководства, контроля, покровительства взрослых (родителей, учителей, воспитателей, наставников). Реакция может распространяться не только на старших лиц, но и на установленные взрослыми правила, порядки, законы, на все, что ценится и уважается в обществе, - идеалы, нравственные нормы, духовные ценности и т. д. Эта реакция является для подростков одной из форм самоутверждения. У мальчиков она бывает выражена сильнее, чем у девочек. Факторами, способствующими усилению реакции эмансипации, выступают чрезмерная опека подростка старшими, мелочный контроль за его поведением, лишение его минимальной самостоятельности, третирование подростка как ребенка, пренебрежительное отношение к его интересам и желаниям. Проявления этой реакции весьма разнообразны - от эпизодического "бунта" против родительской власти до каждодневной демонстрации своего стремления всегда и везде поступать "самостоятельно", "по-своему".

Реакция увлечения - хобби-реакция - наиболее характерная для подросткового возраста особенность. С психологической точки зрения увлечения представляют собой разновидность мотивов, занимая промежуточное место между влечениями, с одной стороны, и наклонностями и интересами, с другой. В отличие от последних увлечения всегда более эмоционально окрашены и обладают большей побудительной силой. Подросток может посвящать тому или иному увлечению все свободное время даже в ущерб учебной деятельности, отдыху.

В зависимости от целевой установки А. Е. Личко выделяет следующие виды подростковых увлечений:

Интеллектуально-эстетические увлечения могут проявляться в глубоком интересе к радиотехнике, рисованию, музыке, литературе, истории, изобретению и конструированию и т. п. Как правило, подростку доставляет наслаждение сам процесс занятий - достижение результатов стоит на заднем плане.

Телесно-мануальные увлечения включают все, что способствует укреплению силы, выносливости, приобретению ловкости, определенных умений и навыков. Наиболее распространенными являются занятия разнообразными видами спорта, вождение мотоцикла или машины, вязание и вышивание (у девочек). Здесь уже большее удовольствие доставляет достигаемый результат.

Лидерские увлечения сводятся к стремлению быть вожаком, предводителем среди сверстников.

Накопительские увлечения проявляются прежде всего во всех видах коллекционирования марок, открыток и т. д.

Эгоцентрические увлечения питаются стремлением быть в центре внимания окружающих, что может достигаться внешней привлекательностью, оригинальностью, а то и экстравагантностью одежды, обладанием теми или другими, как правило, "престижными", материальными ценностями, занятием модными увлечениями - гимнастикой йогов, изучением редкого иностранного языка и т. д. Главная цель всех этих занятий - продемонстрировать свои успехи, блеснуть необычностью увлечения, оригинальностью натуры.

Азартные увлечения питаются своеобразной жаждой обогащения и проявляются в тяготении к картежным играм, ставкам, лотереям, эмоционально насыщенным спортивным соревнованиям и т. д. Наряду с результатом удовольствие подростку доставляет само чувство риска.

Информативно-коммуникативное хобби заключается в поиске легкой, эффектной информации на уровне поверхностных сведений, новостей, которыми подростки обмениваются. Это увлечение проявляется в многочасовой пустой болтовне со случайными приятелями, в обсуждении приключенческих, детективных или фантастических фильмов. Не будучи осмысленной, полученная информация легко забывается.

Один и тот же предмет увлечения может удовлетворять несколько потребностей. Так, занятие музыкой может удовлетворять как эстетическую потребность, так и потребность в самореализации путем привлечения к себе внимания, получения признания среди сверстников.

Реакция группирования со сверстниками характеризуется инстинктивным тяготением подростков к сплочению, объединению со сверстниками. Подростковые группы отличаются однородной направленностью, территориальной общностью, борьбой за господство над своей территорией (во дворе, на своей улице), примитивной символикой (свой "язык", клички, особые отметки на одежде и т. д.).

Реакция отказа, более характерная для детей, но встречающаяся и у подростков, возникает при резкой перемене ситуации (отрыв от семьи и помещение в воспитательное учреждение, переезд на новое местожительство и т. п.) и проявляется в отказе от контактов, игр, другой какой-нибудь деятельности.

Реакция оппозиции возникает как активный протест против чрезмерных требований, предъявляемых к подростку (отлично учиться при одновременных занятиях спортом, музыкой и т. д.), а также как следствие резкого уменьшения привычного внимания со стороны взрослых, родителей или близких лиц. Эта реакция может проявляться весьма разнообразно - от прогулов в школе и побегов из дома до кражи и попыток самоубийства, всегда несерьезных и демонстративных.

Реакция имитации проявляется в подражании определенному лицу или образу. Чаще всего подросток подражает кому-либо из своих товарищей, более популярному в среде сверстников и более в чем-либо преуспевающему. Нередко предметом подражания становятся кумиры молодежной моды. Модель для подражания, как правило, диктует своя компания, группа, к которой принадлежит подросток и с которой он идентифицирует себя (так называемая референтная группа). Взрослый также может стать объектом имитации, если только он пользуется высоким авторитетом и уважением у подростка. Иногда в роли такого образца для подражания выступает отрицательный "герой", нередко имеющий судимость, окруженный ореолом преступной романтики.

Отрицательная реакция имитации выражается в том, что все поведение строится как противоположное определенному образцу модели (по механизму реактивного образования). В качестве иллюстрации А. Е. Личко приводит пример подростка, который подчеркнуто отказывался от всяких предлагаемых семьей материальных благ, от возможности по знакомству поступить в престижное учебное заведение и предпочитал немодную поношенную одежду, непривлекательную работу, компанию неудачников. Все его поведение было противопоставлено идеалу, которому служил его отец - преуспевающий делец и стяжатель '. Или другой пример. Подросток, наблюдавший с раннего возраста сцены унижения и издевательства над своим вечно пьяным отцом со стороны соседей, будучи трудновоспитуемым, социально запущенным, тем не менее всячески избегал употребления спиртных напитков.

Реакция компенсации проявляется в том, что свою слабость и неудачи в одной области подросток стремится восполнить успехами в другой. Например, болезненный, физически слабый подросток, неспособный утвердить себя среди сверстников в подвижных играх, мужских видах спорта, компенсирует ощущение своей неполноценности отличными успехами в учебе или поражающими сверстников подробнейшими сведениями из интересующих их видов спорта. И, наоборот, неудачи в школе могут компенсироваться (восполняться) смелостью, отвагой, рискованным поведением в уличных компаниях.

Реакция гиперкомпенсации выражается в упорном стремлении подростка добиться успехов (признания среди сверстников) именно в той области, где он слаб. Например, хилый мальчик усиленно занимается акробатикой и добивается значительных успехов. Трусливый подросток, чтобы казаться в глазах сверстников смелым, в силу гиперкомпенсации (по механизму реактивного образования) может совершить озорные, а то и безрассудные действия, граничащие с хулиганством.

Значительнуя роль в формировании отклоняющегося поведения несовершеннолетних (дефектов социализации) играют некоторые личностные особенности указанных лиц. В исследованиях отмечается повышенная, даже максимальная готовность к патологическому, асоциальному реагированию на неблагоприятные условия у подростков с акцентуациями характера. Подростковые акцентуации характера - это крайние варианты нормы, при которых отдельные черты характера чрезмерно усилены, вследствие чего обнаруживается избирательная уязвимость в отношении определенного рода психогенных воздействий при хорошей и даже повышенной устойчивости к другим. Акцентуации характера подростков выявил и детально изучил А. Е. Личко. Остановимся на некоторых типах акцентуации, то есть наиболее "заостренных" чертах, приводящих при определенных условиях к социальной дезадаптации подростков и способствующих антисоциальному поведению.

Гипертимный тип. Подростки этого типа с детства отличаются большой шумливостью, неугомонностью, общительностью, чрезмерной самостоятельностью, даже смелостью, склонностью к озорству. В компаниях сверстников тяготеют к лидерству, любят риск и авантюры, своей непоседливостью приносят массу хлопот взрослым. Одноклассникам импонирует их физическая сила, находчивость, умение постоять за своих, найти выход из трудной ситуации. Несмотря на хорошие способности, живой ум, умение схватывать все на лету, они учатся неровно из-за неустойчивости, отвлекаемости, недисциплинированности.

Главная их черта - почти всегда хорошее, даже несколько приподнятое настроение, которое лишь изредка омрачается вспышками раздражения и гнева, вызванными противодействием окружающих, их стремлением подавить слишком бурную энергию подростка, подчинить его своей воле. У них ярко выражена реакция эмансипации, они во всем довольно рано проявляют самостоятельность, независимость, инициативу, не терпят мелочной опеки.

"Слабым местом" гипертимного подростка является непереносимость однообразной обстановки, монотонного труда, неспособность длительно соблюдать определенные правила поведения. Конфликты со сверстниками возникают из-за претензий на роль вожака.

При отсутствии должного контроля, надлежащего воспитания гипертимный подросток может оказаться в "плохой компании", пристраститься к спиртному, наркотикам, рано начать половую жизнь. Нередко к таким подросткам с отклонениями в поведении применяют репрессивные меры воздействия, что зачастую не только не исправляет положение дела, но еще больше настраивает их против воспитателей. Тактика психолого-педагогического воздействия должна исходить не из подавления, а из искусной переориентации подростка на интересующую его социально полезную деятельность, где бы он мог удовлетворить свои лидерские потребности и получить энергетическую разрядку в деятельности.

Лабильный тип. Главная черта таких подростков - крайняя неустойчивость настроения, которое меняется слишком часто и чрезмерно резко под воздействием ничтожных, малозаметных для окружающих поводов. Смена настроения влияет соответственно и на отношения подростков с окружающими. Этих подростков отличают глубокие чувства, искренняя привязанность к тем, кто с ними приветлив, заботлив, любит и уважает их. Утрата близких переносится ими очень тяжело. Они способны на преданную дружбу, предпочитая дружить с теми, кто в трудную минуту способен утешить, отвлечь, при нападках - защитить. Любят компании, новую обстановку, но в отличие от гипертимных подростков ищут в них не поле деятельности, а лишь новые впечатления.

Реакция эмансипации выражена умеренно, она усиливается в случае неблагоприятной семейной обстановки, когда такие подростки рвутся из дома. Тяга к группированию со сверстниками также выражена умеренно. В группе товарищей на роль вожака они никогда не претендуют.

"Слабым звеном" лабильного подростка является эмоциональное отвержение со стороны близких лиц, утрата их или полная разлука с ними. Длительная неблагоприятная обстановка в сочетании с недоброжелательным вниманием со стороны окружения, эмоциональным отвержением и третированием со стороны близких, а также гиперпротекцией может толкнуть такого подростка на поиски эмоциональных контактов в асоциальных компаниях.

Шизоидный (интравертированный) тип. Главными чертами подростков с данным типом акцентуации являются замкнутость, погруженность в мир далеких от реального мира мыслей, идей, образов, увлечений. Они малоспособны устанавливать контакты со сверстниками вследствие недостаточно развитой интуиции - способности угадывать мысли, желания и переживания других и эмпатии - способности сопереживать, откликаться на радости или печаль другого, понять чужую беду. Слабость интуиции и эмпатии создает впечатление холодности и черствости.

Реакция эмансипации у них проявляется своеобразно: подросток может не замечать мелочной опеки в быту, подчиняться существующему порядку и режиму, но бурно протестует на малейшую попытку вторгнуться во внутренний мир своих увлечений, интересов.

Реакция группирования со сверстниками выражена слабо. Замкнутость и отгороженность затрудняет контакты, неподатливость же влиянию извне не позволяет слиться с группой.

"Слабым местом" интравертированного подростка является его неспособность к общению с окружающими, требующему искреннего внимания, сочувствия, активной помощи. Труднопереносимым для него является также грубое, насильственное вторжение в интимный мир фантазий и увлечений.

Алкоголизация не характерна. В отдельных случаях алкоголь, а также наркотики могут использоваться в качестве "коммуникативного допинга" как средство, облегчающее установление контактов со сверстниками.

Делинквентное поведение встречается редко; если правонарушения совершаются, то, как правило, в одиночку, с целью добиться признания среди сверстников. Шизоидные подростки предпочитают воровать в одиночку, выбирают воровскую "профессию", требующую искусных навыков (кража денег из внутренних карманов или умение влезть в квартиру через форточку).

Эпилептоидный (возбудимый) тип. Некоторые черты этого типа обнаруживаются еще в детстве. Ребенок может часами плакать, его трудно утешить. Довольно рано могут выявляться садистские наклонности: такие дети любят мучить животных, дразнить малышей и издеваться над ними. Главной чертой эпилептоидного подростка является склонность к периодам злобно-тоскливого настроения, сопровождающуюся накипающим раздражением и поиском "козла отпущения", на котором можно сорвать зло. С этим тесно связана аффективная взрывчатость. Повод для взрыва может быть ничтожным. В таком состоянии подросток может нагрубить, оскорбить, ударить, способен яростно крушить все, что попадает под руку. Реже ярость оборачивается аутоагрессией с нанесением себе повреждений, иногда даже тяжелых. Алкогольное опьянение часто сопровождается диким возбуждением, стремлением все бить и крушить, драками.

Реакция эмансипации у эпилептоидных подростков протекает очень тяжело. Дело может доходить до проявления крайней озлобленности и мстительности по отношению к родным и даже до полного разрыва с ними. В то же время они склонны к угодничеству перед начальством, если ждут от него поддержки или каких-либо выгод для себя. Реакция группирования со сверстниками сопряжена со стремлением к властвованию, с желанием занять позицию безусловного лидера. Однако, упоенные властью, они теряют чувство меры, чем вызывают возмущение сверстников, которые их ниспровергают. Такие подростки склонны к азартным играм, из спортивных занятий предпочитают те, которые позволяют развить физическую силу (тяжелая атлетика, борьба, бокс и т. п.).

Слабым местом этой акцентуации является неспособность унять свое властолюбие, необузданная ревность. Воспитание в жестоких условиях часто способствует проявлению острых аффективных, главным образом агрессивных, реакций, создавая почву для делинквентных и криминальных поступков.

Истероидный (демонстративный) тип. Отличительной чертой подростков этого типа является беспредельный эгоцентризм, ненасытная жажда постоянного внимания к своей персоне, восхищения, удивления, почитания, сочувствия. Им присущи лживость и фантазирование, которые целиком направлены на приукрашивание своей особы с тем, чтобы опять же привлечь к себе внимание окружающих. Даже успехи в учебе в младших и средних классах во многом зависят у них от того, ставят ли их в пример одноклассникам. В подростковом возрасте с той же целью - привлечь к себе внимание - могут встать даже на путь нарушения правил поведения. Делинквентность сводится к прогулам, нежеланию учиться и работать, так как "серая жизнь" им не по вкусу. Склонны к вызывающему поведению в общественных местах, с детских лет могут начать убегать из дома. Любят преувеличивать свою алкоголизацию, употребление наркотиков: прихвастнуть огромным количеством выпитого, блеснуть изысканным набором алкогольных напитков или расписывать необычный "кайф" от приема экстравагантных наркотических средств типа героина или ЛСД.

Им свойственна реакция оппозиции на утрату роли семейного кумира и даже на уменьшение привычного внимания со стороны близких. Чаще всего эта реакция оппозиции проявляется такими нарушениями поведения, как вдруг начавшиеся выпивки, знакомство с наркотиками, воровство, прогулы, участие в асоциальных компаниях. Все это делается с целью вернуть со стороны родных прежнее внимание и заботу.

Реакция эмансипации может иметь бурные внешние проявления - побеги из дома, конфликты с родными, громогласные требования свободы и самостоятельности. Однако подлинная свобода и самостоятельность им несвойственны, от внимания и забот близких они вовсе не жаждут избавиться.

Реакция группирования со сверстниками всегда связана с претензиями на лидерство или во всяком случае на исключительное положение в группе.

Слабым местом истероидного подростка является эгоцентризм, неспособность занять видное положение среди сверстников, поэтому он тяжело переживает утрату внимания окружения или особо значимых лиц, удары по самолюбию, развенчания своей исключительности. Все это может приводить к острым аффективным реакциям демонстративного типа, включая имитацию попыток самоубийства, а также нарушения поведения, уход в асоциальные компании.

Неустойчивый тип. С детства отличаются непослушанием, всюду и во все лезут, но при этом трусливы, боятся наказаний, легко подчиняются другим детям. Элементарные правила поведения усваивают с трудом. С первых классов школы не желают учиться.

Вместе с тем рано обнаруживается повышенная тяга к развлечениям, удовольствиям, праздности, безделью. Убегают с уроков в кино или просто погулять по улице, все свободное время любят проводить в местах, где обычно собираются подростки. Еще в детстве начинают курить. Все дурное словно липнет к ним. Легко идут на мелкие кражи, тянутся к уличным компаниям. В подростковом возрасте прежние развлечения вроде кино их уже не удовлетворяют. Стремятся испытать более сильные и острые ощущения, для чего употребляют алкоголь, принимают наркотики, токсические вещества, совершают хулиганские поступки.

Реакция эмансипации у неустойчивых подростков выражается в стремлении высвободиться из-под малейшей родительской опеки, чтобы развлекаться, получать удовольствия. Реакция группирования проявляется в раннем тяготении к уличным подростковым асоциальным компаниям. Трусость и недостаточная инициативность не позволяют им занять здесь лидирующее положение. Обычно они становятся послушными орудиями асоциальных компаний, которые используют их в групповых правонарушениях в качестве исполнителей.

Ни учеба, ни труд их не интересуют. Работают они только при крайней необходимости.

Безнадзорность, обстановка попустительства открывают путь для праздности, безделья, алкоголизации, вхождения в асоциальные компании, что является слабым местом данного типа.

Конформный тип. Главная черта этого типа - постоянное соглашательство с тем, что диктует непосредственное окружение. Эти подростки как бы утрачивают свое личное отношение к происходящему вокруг. Их главное качество, жизненный принцип - жить "как все", думать, поступать, "как все", стараться, чтобы все у них было "как у всех" - от одежды и домашней обстановки до мировоззрения и оценок. Во всем они держатся "золотой" середины, не отличаясь ничем от большинства, стремятся всегда соответствовать своему окружению и поэтому совершенно не могут ему противостоять. Конформные подростки - полностью продукт своей микросреды. В хорошем окружении - это неплохие ребята, исполнительные и старательные. Попав же в дурную среду, они постепенно усваивают все ее обычаи и привычки, манеры и поведение. Вот почему такие подростки "за компанию" легко спиваются, могут быть втянуты в групповые правонарушения.

Конформные ребята предпочитают плыть по течению, не раскрывая до конца свои потенциальные возможности в учебе и трудовой деятельности. Им не свойственны инициативность, смелость, решительность, оригинальность в суждениях и поступках. Они очень дорожат своим местом в привычной группе сверстников, стабильностью группы, не изъявляя никакого желания менять по личной инициативе одну группу на другую.

Реакция эмансипации ярко проявляется только в том случае, если родители, педагоги, старшие пытаются оторвать конформного подростка от привычной группы сверстников или противодействовать имитации распространенных в этой группе увлечений, манер поведения, одежды и т. д. Реакция группирования со сверстниками выражается в "растворении" в своей привычной группе без претензий на лидирующее положение.

Самое уязвимое, слабое место конформного подростка - неспособность противостоять дурному влиянию. Если по какой-либо причине привычная группа сверстников изгоняет его, он, как правило, поддается влиянию уличных компаний - втягивается в алкоголизацию, употребление наркотиков, в групповые правонарушения, его легко подбить на побег из дому или на расправу с чужаками.

Какова вероятность или частота вовлечения перечисленных подростковых акцентуатов в девиантное (отклоняющееся) поведение? А. Е. Личко приводит следующие данные: на неустойчивый тип акцентуации характера падает 76 % делинквентного поведения, на эпилептоидный - 61 %, на истероидный - 52 %, на шизоидный - 44 %, на гипертимный - 36 % и на лабильный - тоже 36 % .

При обследовании делинквентных подростков, направленных в специальное ПТУ, наиболее частыми типами акцентуаций характера также оказались неустойчивый, эпилептоидный и истероидный.

Каждому типу акцентуаций характера присущи определенные особенности делинквентного поведения. У неустойчивых обнаруживается два возрастных пика отклоняющегося поведения: один совпадает с переходом в 4 - 5 классы школы - от одного учителя к предметной системе с более сложной программой обучения, другой падает на окончание 8-летнего образования и переход в ПТУ. Причем делинквентность неустойчивых в 90 % случаев сочетается с ранней алкоголизацией.

У гипертимов начало делинквентности в 50 % случаев падает на предподростковый возраст - 10 - 12 лет.

Отклоняющееся поведение у истероидов начинается в разные годы - от 10 до 15 лет. У них обнаруживается особая склонность к воровству, мошенничеству, хулиганским действиям. Алкоголизация у этого типа встречалась лишь в 35 % случаев.

Начало делинквентности у эпилептоидов сходно с таковыми у неустойчивых, однако для них более типичны драки, жестокие избиения.

Начало отклоняющегося поведения у шизоидов в 60 % случаев относилось к более старшему подростковому возрасту - к 15 - 16 годам. Они более склонны к сексуальным правонарушениям.

Мотивы одних и тех же правонарушений, как выявил А. Е. Личко, могут быть у отмеченных акцентуатов самыми различными. "Кражи неустойчивого подростка - чаще путь раздобыть средства для развлечений и удовольствий. Кражи гипертимного подростка могут носить "престижный характер", то есть предназначены показать сверстникам его смелость и превосходство. Эпилептоиды воруют, имея целью прежде всего присвоение материальной ценности, но иногда сам риск, острые ощущения ("холодок") в процессе совершения кражи доставляют им трудно описуемое наслаждение. Среди шизоидов встречаются "символические" кражи (присвоение предметов, принадлежащих объекту тайного обожания), кражи во имя "восстановления справедливости" или в целях пополнения собираемой коллекции".

 

§ 2. Социально-психологическая характеристика преступного поведения несовершеннолетних

 

Эмоциональный комфорт, утрачиваемый подростками в результате семейного неблагополучия и школьных неудач, нуждается в компенсации, так как никто "не может жить в обществе под гнетом постоянного нерасположения и дурного мнения своих близких и тех, с кем он общается. Это бремя слишком тяжело для человеческого терпения". Компенсация эмоциональной неудовлетворенности происходит у подростков за счет самоутверждения в досуговых товарищеских группах. Такие группы играют большую роль в социализации несовершеннолетних. Еще более значима их роль в криминализации личности подростка, утратившего прочные контакты с семьей, школой. Конечно же, подростки собираются в группы совсем не ради преступлений. Они стремятся к общению, дружбе, а случайные встречи используют для совместных развлечений. Опасность возникает в том случае, когда подростки подпадают под влияние дурного начала, когда ведущую роль в группе получает циничный, агрессивный, чаще всего старший по возрасту, молодой человек. Этот вожак может быть подростком, но, как правило, им оказывается более взрослый, достаточно деморализованный человек, который внушает, что мужское поведение заключается в сквернословии, употреблении спиртного, что если нет денег, то их можно добыть преступным путем.

Первоначально подростки сплачиваются на основе одинаковых возможностей и одинаковой бесконтрольности в его проведении свободного времени. Они стремятся удовлетворить потребность в таком общении, которое даст возможность избежать отрицательных эмоций, связанных с их статусом "изолированных" и "отвергаемых" в формальных группах (классе, школе). Более того, в процессе такого общения удовлетворяется их желание быть понятыми. Указанные основания (межличностный статус) сближают тех, кто находится в примерно одинаковых условиях. Среди себе подобных подростки встречают сочувствие, могут откровенно говорить о своих неудачах и переживаниях, семейных конфликтах, неприятностях в школе и т. п., поскольку его слушателями здесь оказываются лица со сходными переживаниями, с такими же неудачами в школе, семейными неприятностями. Их сочувственная искренняя реакция импонирует подростку. Законопослушные же одноклассники, знакомые, соседи часто не в состоянии понять положение таких подростков, которым не всегда удобно, да и не очень-то хочется отрицательно отзываться о своих родителях.

Чувствуя себя вполне комфортно в такой группе (досуговой), подростки в большинстве случаев не испытывают потребности уйти из нее. Они закрепляются в ней и "закрывают" глаза на очевидное безнравственное и даже противоправное поведение, поведение, которое пока еще противоречит их личным взглядам и убеждениям.

Постепенно вырабатывается стереотип общения, который сопровождается изменением круга общения. Общение с одноклассниками редуцируется, становится менее эмоционально насыщенным, а затем и безразличным. Такие ребята (одноклассники) постепенно оттесняются на задний план и выпадают из среды общения.

И наоборот, отношение к членам досуговых, а затем и криминогенных групп, сопровождаемое полным удовлетворением потребности в общении, становится все более эмоционально насыщенным. Поскольку подросток оценивает своих сообщников по тому, как они оценивают его, насколько ему эмпатируют, совершенно очевидно, что их недостатки он не замечает, игнорирует. Словом, подросток предпочитает общаться с теми ребятами, чье отношение к нему наиболее близко его самосознанию.

До сближения подростков с досуговой криминогенной группой у них, как правило, еще не сформировались твердые негативные взгляды и установки. Исключение составляют установки несовершеннолетних из крайне аморальных семей, члены которых совершают антисоциальные поступки. Хотя и в данном случае нельзя категорически утверждать, что наличие таких установок характерно буквально для всех подростков, выходцев из таких семей.

Для большинства подростков, попадающих в такие группы, нормы этих групп вначале чужды, нередко они колеблются, решая вопрос, остаться ли в них, принять ли эти нормы. Важную роль в подобных случаях играют объективные и субъективные возможности самоутверждения. Ранее отмечалось, что подростками больше всего ценятся такие "взрослые" качества, как смелость, верность другу, физическая сила, сохранение тайны, групповая солидарность и др. Демонстрация этих качеств дает возможность утвердиться в глазах группы, заслужить одобрение ее членов, особенно вожака.

Таким образом, для одних подростков сближение с группой становится решающим фактором в формировании их криминогенных ориентации, установок, взглядов; у других негативное отношение к общепринятым нормам и ценностям, искаженные потребности бывают сформированы уже ранее, в семье, в результате иного жизненного опыта и под влиянием группы лишь стимулируются и укрепляются. Кроме того, категория несовершеннолетних дополняет и усиливает антисоциальную направленность групповых норм и взглядов отдельных членов группы.

Постоянное пребывание деморализованных подростков в криминогенной досуговой группе приводит к тому, что она становится для них специфической средой, которая, будучи в значительной мере изолированной от позитивного воздействия общественных институтов (семья, школа), дает возможность деморализованным подросткам удовлетворять потребность в общении, беспрепятственно пьянствовать, проводить время в соответствии со сложившейся искаженной системой ценностей и интересов, утверждать себя посредством антисоциальных действий.

В значительном числе случаев преступления совершаются подростками под давлением группы, ее "морали", по таким мотивам, как слепое стремление поддержать друзей (независимо от характера защищаемых ценностей), упрочить занимаемое в группе положение, заслужить "авторитет" равного среди равных.

Следует специально остановиться на социально-психологическом механизме влияния группы в целом на поведение ее членов, а также на психологическом механизме взаимовлияния членов группы.

Устойчивость, сплоченность криминогенной досуговой группы обеспечивается посредством совершения подростками преступлений. В основе преступного поведения несовершеннолетних лежит ряд мотивов, среди которых на первом месте находятся мотивы самоутверждения, стремления занять свое место в группе.

К их числу принадлежат, например, "мотивы роста", которые проявляются в противоречивой форме: с одной стороны, подросток убеждает группу: "я как все", с другой стороны, подчеркивает: "я - личность". Раскрывая содержание "мотивов роста", А. И. Долгова отмечает: "Из позиции "я как все", вытекает активное поддержание обычаев, традиций микросреды, подражание товарищам ("куда они, туда и я", "что они, то и я"), стремление не отставать от группы, не потерять уважение товарищей, активность преступных действий. Другая позиция - "я - личность" - проявляется, как правило, при взаимоотношениях с другими, не "своими", а в собственной микросреде - в исключительных, крайних случаях. С этой позицией связано резкое реагирование на обиду, замечания, даже обоснованные по существу, потребность как-то выделиться, следовать моде или, наоборот, нарушать нормы в одежде и прическе - бросать тем самым вызов, но не "своей" микросреде".

Криминогенная группа посредством специфических психологических механизмов оказывает на ее членов многостороннее влияние. Оно проявляется, в частности, в следующем. Во-первых, криминогенная группа является базой формирования взглядов и установок, лежащих в основе преступного поведения. Осуществляется это не столько посредством определенного целенаправленного воздействия, сколько путем "навязывания" аморальных и преступных норм поведения. Даже если несовершеннолетний, попавший в такую группу, придерживается другой системы ценностей и взглядов, преступление он может совершить вопреки им, поддаваясь групповому нажиму, давлению. Психологическим механизмом, с помощью которого группа оказывает давление на своего члена, является конформизм. Чем более выражена антисоциальная направленность такой группы, тем более жестким является конформизм в ней. Посредством конформизма вначале осуществляется частичная идентификация подростка с криминогенной группой, при которой он только внешне подчиняется нормам группы. Впоследствии она переходит в полную, жесткую идентификацию, при которой подросток усваивает ценности, взгляды, нормы группы.

Во-вторых, идентификация подростка с криминогенной группой приводит к ослаблению внутренних тормозов, мотивов, препятствующих совершению преступления, а также уменьшению чувства личной ответственности. В основе этого явления лежат так называемые механизмы психологической защиты, которые снижают, нейтрализуют или вовсе снимают социальный контроль, его барьерное, тормозящее действие. Именно на этой основе происходит самоопределение и внутреннее высвобождение от ответственности за совершаемое и совершенное преступление. Говоря о психологических механизмах самозащиты, А. Р. Ратинов и Г. X. Ефремова указывают, что имеется в виду "... не столько сознательное приискание способов реабилитации себя и своих поступков (что также имеет место), сколько бессознательные или не вполне осознаваемые тенденции, формирующие искаженное видение действительности. Эти иллюзорные представления позволяют преступнику внутренне противостоять общественным требованиям и санкциям, сохраняя веру в свою правоту, высокую самооценку и минимальный душевный комфорт".

Для подавляющего числа обследованных преступников характерно стремление снять с себя ответственность за совершение преступления, переложить вину на других лиц или обстоятельства. Так, среди насильственных преступников, совершивших убийства, разбой, хулиганство, наиболее распространена позиция "во всем виноват потерпевший", "виноваты окружающие лица и сложившаяся обстановка", "я не виноват, виновата водка". Для корыстных преступников (кражи, грабеж) характерны суждения типа "все так делают", "ничего особенного", "зря пропадает больше".

Было установлено также, что в основе совершения насильственных преступлений, особенно хулиганства, разбойных нападений, лежит такой психологический механизм, как гиперкомпенсация. В значительной степени он характерен и для несовершеннолетних преступников. Как отмечают А. Р. Ратинов и Г. X. Ефремова, "речь идет о стремлении устранить ощущение какой-то мнимой или действительной неполноценности, доказав себе и окружающим хотя бы и в уродливой, антиобщественной форме сверхценность своей личности (подходящим наименованием этому явлению был бы "комплекс Герострата"). В суждениях просматривается стремление к самоутверждению, желание показать другим и почувствовать самому свою силу, смелость, бесстрашие, способность к риску. Указанные тенденции проявляются в "семантической защите" совершенного деяния путем его переименования и обозначения нейтральными терминами ("взял" вместо "украл")".

В-третьих, криминогенные группы наглядно демонстрируют их членам образцы крайне безнравственного и преступного поведения. В данном случае к такому психологическому механизму регуляции поведения подростков, как конформизм, добавляется подражание. Подражание предполагает принятие очевидных моделей поведения и направлено на воспроизведение индивидом определенных внешних черт и образцов поведения, манер, действий, поступков, которые характеризуются при этом определенной рациональной направленностью.

Склонность подростков к подражанию в значительной степени определяется их возрастными особенностями. Именно подражание способствует выработке у них сложного, социально значимого поведения. Однако нередко подростка захватывает чисто внешняя сторона поведения и он слепо подражает образцам социально отрицательным и даже вредным. Особенно это характерно для несовершеннолетних правонарушителей.

Как свидетельствуют результаты многочисленных исследований, довольно часто преступления совершаются одними членами криминогенных групп на глазах других (например, хулиганские действия, избиения, грабежи). Кроме того, подростки-правонарушители в разговорах со сверстниками в криминогенной среде хвастают своими преступными действиями и получают одобрение собеседников.

В-четвертых, криминогенная группа является фактором, в значительной степени снижающим у подростков страх перед возможным уголовным наказанием. "В результате, - как отмечает А. И. Долгова, - даже лишение свободы нередко не рассматривается как позор для самого несовершеннолетнего и его семьи, теряется общепревентивное воздействие наказания на лиц, которые как раз больше всего в нем нуждаются. Только 13 % из опрошенных несовершеннолетних правонарушителей ответили, что не слышали рассказов о жизни в исправительно-трудовых учреждениях, которые приукрашивали эту жизнь и придавали ей определенный "романтический ореол".

Криминогенная группа является для несовершеннолетних средой, которая формирует и стимулирует мотивацию антисоциального поведения. Преступления ее члены совершают и поодиночке, и в разных сочетаниях друг с другом, порой даже совместно с лицами, не входящими в ее состав. При этом не все члены криминогенной группы характеризуются преступным поведением. Некоторые из них ограничиваются антиобщественными деяниями, не нарушающими уголовно-правовые нормы.

В редких случаях досуговые криминогенные группы несовершеннолетних могут превращаться в преступные. Преступную группу от криминогенной отличает четко проявляющаяся ориентация ее членов на преступное поведение. Их связывает преступная деятельность и прямое предпочтение антиобщественных ценностей либо тех, которые достигаются преступным способом. Участники такой группы сами активно ищут и создают ситуации, удобные для реализации преступного умысла. Члены же криминогенных групп четкой ориентации на совершение преступлений не имеют. Нормы криминогенных групп, хотя и противоречат официальным, но все-таки жестко не определяют поведение их членов как преступное. Отношения между членами преступной группы характеризуются жестким конформизмом, устойчивой идентификацией личности с группой, которая рассматривается как референтная, враждебная по отношению к другим "чужим" компаниям. Происходит процесс усвоения ценностей преступной субкультуры со специфичной атри-бутикой (традиции, символы, жаргон). Особенно быстро и облегченно этот процесс ассимиляции субкультурных ценностей осуществляется несовершеннолетними. Лидер или активные участники преступной группы для ее сплочения поощряют и культивируют различные формы эмоционально-импульсивного поведения (оргии, групповые попойки, разнузданность, распутство, акты вандализма).

Признаком более полной идентификации себя с преступной средой является наличие у некоторых подростков таких атрибутов преступной субкультуры, как татуировки. Встречающиеся у подростков мужского пола вытатуированные собственные инициалы, имя, год рождения являются отражением примитивного стремления к самоутверждению. Женские имена говорят об объектах влюбленности, а мужские - о "верных" друзьях, с которыми нередко совершался обряд "братания кровью": подростки, сделав надрезы на предплечьях, прикладывают друг к другу кровоточащие порезы. Обычно татуировка служит символическим отражением специфических подростковых поведенческих реакций - эмансипации, группирования со сверстниками. Парящая птица, солнце с расходящимися лучами, разорванные кандалы, перекрученная узлом колючая проволока являются эмансипационными символами "свободной жизни", неподчинения.

Более важной является связанная с реакцией группирования символика приобщения к преступному миру. Знак "зона" - пять точек: четыре по углам квадрата и одна в его центре символизируют четыре наблюдательные вышки и подростка между ними - этим знаком понимающему дается знать, что подросток был "под стражей" - в специальном воспитательном учреждении, в колонии. Крест обозначает судимость или вызов на комиссию по делам несовершеннолетних, звездочка из восьми лучей - год в колонии. Топор рядом со знаком "зоны" ("смерть в тюрьме") показывает желание навечно слиться с преступным миром, и наоборот, цветок или знак в виде перечеркнутого квадрата говорят о том, что подросток "завязал", решил окончательно порвать с делинквентной средой.

Часто вытатуировываются слова-криптограммы, вроде "кот" ("коренной обитатель тюрьмы"), "туз" ("тюрьма учит законам") и т. д. В некоторых таких криптограммах отражается демонстративно вызывающее враждебное отношение к "чужим". Рисунок в виде могильного крестика над холмом означает "смерть буграм", то есть активистам.

У делинквентных девушек татуировки встречаются крайне редко. По содержанию они во многом сходны с татуировками у юношей. Если татуировка делается на внутренней стороне бедра, то это означает сексуальную доступность.

Преступные группы подростков различаются степенью организованности. В Татарии и Мордовии это "конторы". Они образуются по месту учебы, жительства или работы. Их действия носят в основном одноразовый ситуативный характер. Существуют преступные группы, куда подростки входят наряду со взрослыми. В отличие от "контор" преступные группы (группы "бизнеса") имеют устойчивую криминальную направленность и могут функционировать довольно продолжительное время. Они имеют свою организацию, кассу "общак", из которой финансируют попавших в заключение, больницу, а также похороны "своих". Их возглавляет лидер, как правило, 19 - 22 лет. Далее идут "старики" ("боевики") 16 - 18 лет и, наконец, "шелуха" - 14-летние подростки.

В группах действует жесткая дисциплина, свой кодекс поведения: Попался - отвечай сам, говори: "Ничего не знаю, никакой группы нет, действовал один". В ходе следствия группа ведет свое контрследствие. По утрам проводят "планерки" с теми, кого вызывает следователь. Вечером обсуждают показания потерпевших, свидетелей и вырабатывают свой план, "как обойти закон". Для таких целей используется специальная юридическая литература.

 

§ 3. Мотивация насильственных преступлений

 

К числу насильственных преступлений, совершаемых подростками, относятся хулиганство, убийство, нанесение тяжких телесных повреждений, изнасилования. В 1995 году удельный вес указанных преступлений в общей структуре преступности несовершеннолетних составил: умышленные убийства - 0,6 %, тяжкие телесные повреждения - 0,9 %, изнасилования - 0,8 %, хулиганство - 7,5 %.

Таким образом, наибольший удельный вес среди насильственных преступлений занимают хулиганские действия. В большинстве случаев нанесение телесных повреждений, убийство начинается именно с совершения группой хулиганских действий - нарушения общественного порядка, оскорбления прохожих, грубого насилия над ними, заканчивающегося жестоким избиением. Таким образом, в большинстве случаев в основе нанесения телесных повреждений и убийств лежат хулиганские мотивы. Поэтому раскрытие психологического механизма хулиганских поступков требует специального рассмотрения.

Как показывают результаты криминологических исследований, в основе преступлений, связанных с нарушениями общественного порядка, лежит потребность подростков в самоутверждении, удовлетворяемая в такой уродливой форме.

Потребность в самоутверждении присуща каждому человеку, однако наиболее ярко она проявляется у подростков. Она может проявляться в чисто внешних, иногда уродливых или смешных формах, таких, как экстравагантность в одежде и манере поведения, бравада по отношению к общепринятым нормам и т. д. Основными сферами самоутверждения подростков, достижения ими признания, завоевания авторитета, популярности являются семья, школа, т. е. официальные группы. Однако удовлетворение этой потребности в официальных группах для деморализованных, социально запущенных подростков резко затруднено, а в большинстве случаев и невозможно. Неблагополучная семья, недостатки в воспитательной деятельности в школе приводят к тому, что в семье и среди одноклассников эти несовершеннолетние не добиваются успеха. Поэтому основной сферой самоутверждения этих лиц становятся неофициальные группы сверстников, вначале досуговые, а затем криминогенные, преступные. Утверждение в этих группах происходит ложными, извращенными способами, выражающимися в совершении аморальных, антисоциальных действий.

Таким образом, во многих случаях хулиганское противоправное поведение выступает как уродливая попытка подростка проявить свое "я", как форма своеобразного иллюзорного самоутверждения.

Механизм мотивации хулиганского поведения имеет особенности. Во-первых, преступление в этом случае происходит, как правило, без видимых внешних причин, что явилось основанием для бытующего мнения о "беспричинности" и "безмотивности" хулиганского поведения. Во-вторых, подавляющее большинство хулиганских действий совершается в состоянии опьянения, которое ускоряет протекание процессов мотивации.

Следует отметить то обстоятельство, что хулиганство несовершеннолетних чаще всего бывает полимотивационным, т. е. совершается под влиянием нескольких мотивов, а именно: мотивов вымещения и замещения, мотива ложного утверждения. Мотивы замещения и вымещения выражаются в том, что если первоначальная цель становится недостижимой, то лицо стремится заменить ее другой - достижимой. Благодаря замещающим действиям происходит разрядка (снятие) нервно-психического напряжения. Подобные факты встречаются в основном при совершении насильственных преступлений.

В качестве иллюстрации действия механизма вымещения агрессии путем ее смещения (замещения) на доступный объект можно привести пример убийства, описанный В. Астафьевым в повести "Печальный детектив": "... Молодой парень, недавно окончивший ПТУ, пьяный полез в женское общежитие льнокомбината, бывшие там в гостях кавалеры -"химики" не пускали молокососа. Завязалась драка. Парню набили морду и отправили домой, баиньки. Он же решил за это убить первого встречного. Первым встречным оказалась молодая женщина-красавица, на шестом месяце беременности, с успехом заканчивающая университет в Москве и на каникулы приехавшая в Вейск, к мужу. Пэтэушник бросил ее под насыпь железной дороги, долго и упорно разбивал ей голову камнем. Еще когда он бросил женщину под насыпь и прыгнул следом, она поняла, что он ее убьет, просила: "Не убивайте меня! Я еще молода и у меня скоро будет ребенок...". Это только разъярило убийцу. На суде в последнем слове бубнил: "Я все равно кого-нибудь убил бы. Что ли я виноват, что попалась такая хорошая женщина?".

В силу того, что трудновоспитуемые, деморализованные подростки не могут добиться утверждения своей личности адекватным способом (признание в семье, достижение успехов в школе, среди одноклассников), у них возникает состояние психического напряжения (фрустрация). Разрядка возникшего нервно-психического напряжения, как правило, проявляется у них в виде агрессивной реакции "не по адресу" - в совершении хулиганства. В процессе совершения хулиганских действий происходит: 

• вымещение своей агрессии, озлобленности на посторонних лицах; 

• снятие напряжения (замещение); 

• ложное, извращенное утверждение себя путем унижения, подавления личности других, насилия над ними. В последнем случае одновременно проявляется и механизм гиперкомпенсации.

Как отмечают криминологи, мотивация насильственных преступлений подростков нередко носит "детский" характер: желание развлечься, показать силу, ловкость, смелость; утвердить себя в глазах сверстников, получить их признание. Наибольшей побудительной силой среди несовершеннолетних как раз и обладает последняя разновидность мотивации - статусная, мотивация самоутверждения среди ровесников. Взаимоотношения с товарищами, как известно, особенно остро переживаются в этом возрасте. Любое нарушение в этой сфере, действительная или мнимая потеря привычного положения (личного статуса) воспринимаются подростком нередко как трагедия. Сказанное можно проиллюстрировать выдержками из дневника старшеклассника Пети Сагайдачного: "... Я снова занял в классе свое старое и насиженное место общепризнанного шута. Ребятам, конечно, весело, но мне это душу рвет... Класс я люблю, но люблю безнадежно. Класс живет, Оля живет, а я стою в стороне, хотя иногда меня "пускают", чтобы, послушав несколько моих грошовых острот, посмеяться и снова оставить меня одного... Вообще, если я живу, то только не в классе. Я в классе поганка-мухомор.

Меня сейчас обуревает дикое желание всеми силами и средствами завоевать обратно свое положение по отношению к моим товарищам... Не остановлюсь ни перед какими средствами, чтобы добиться этого".

Потеря дружбы, личного статуса среди сверстников-одноклассников вызывает у подростка состояние фрустрации, сопровождаемое агрессивными, враждебными чувствами по отношению к источнику этой фрустрации - прежним товарищам. Последние могут стать объектом враждебных действий и мести со стороны отвергнутого подростка. В "Комсомольской правде" был описан дикий случай расправы двух подростков, учеников восьмого класса г. Ленинграда Шияна и Семенова над лидером класса Федотовым, с которым они ранее дружили, но который впоследствии отверг их дружбу, найдя себе новых товарищей среди одноклассников. Заманив Федотова на пустырь, Шиян и Семенов молотком убили его и закопали в снегу, после чего отправились на квартиру к Шияну, тщательно вымыли хозяйственным мылом молоток и пакет и положили все на свои места. Выгуляли породистую собаку Шияна и поехали в гости "слушать новые матовые записи". У обоих - благополучные семьи, отличные школьные характеристики.

Насильственная мотивация подростков характеризуется высокой эмоциональностью и ситуативностью. В структуре побуждений этой мотивации преобладает потребность к самоутверждению. Самоутверждение через насилие - типично подростковая мотивация. Нередко она сочетается с особой жестокостью насильственного поведения несовершеннолетних. Л. В. Филонов, специально изучавший генезис жестокости, пришел к выводу, что самое большое число случаев жестокости падает на подростков 11-16 лет. Нередко именно в подростковом возрасте совершаются преступления против личности, поражающие своей бессмысленной жестокостью, садизмом.

В одном подмосковном поселке произошел случай, "когда подросток, уже не раз обращавший внимание мелким хулиганством, проявлением жестокости, прекрасно понявший на своем маленьком опыте, что взрослые умеют больше болтать, чем наказывать, этот самый парень, впрочем, не хочется называть его парнем, язык не поворачивается, назовем его существом. Итак, это существо в течение часа убивало, уничтожало, наносило удары ножом тридцатилетней женщине, вернувшейся из Москвы домой, в поселок.

... Она молила отпустить, оставить ей жизнь; взывала о помощи, кричала... Голос ее был так звонок, так страшен, что, по свидетельству соседей, дрожали стекла на террасе ближнего дома, бешено рвалась с привязи овчарка. Но существо знало: никто не выйдет, овчарку не спустит. Никто не попытается не только помешать, но даже спугнуть его, хотя все слышат.

Существо, несмотря на свой малый возраст, изучило психологию чужого страха, чужого забора, психологию запертой калитки, боязливого невмешательства.

И потому, распаляясь от безнаказанности, от чужого подлого равнодушия и страха за свою шкуру, хотя ничья шкура не пострадала бы, если бы собаку спустили, продолжало творить преступление.

Собака, наверняка, испугала бы малолетнего садиста, но никто не вышел, никто не спустил собаку. А ведь даже этой небольшой ценой можно было бы спасти жизнь. Но не спасли.

В пристанционном туалете он порвал ее документы, сбросил куртку в пятнах крови, закрыл со своей жертвой счеты. И спокойно ушел, уверенный, что сойдет и на этот раз. Его арестовали.

16 декабря 1986 г. тринадцатилетний Алеша, ученик шестого класса одной из школ Волгограда, тихий, интеллигентный мальчик, пошел вечером за хлебом в булочную и исчез бесследно. Все происходило между шестью и семью часами вечера - в час пик, в людное время и в людном месте - у магазина.

"Потом выяснится: мальчика остановили три подвыпивших подростка 16-17 лет. Потребовали деньги. Он отдал, но, судя по всему, откупиться не смог. На "вырученные" три рубля подростки купили пиво и, ни на шаг не отпуская "задержанного", доставили в подвал одного из близлежащих домов. Там опорожнили бутылки, а затем... Они били мальчика так, что Алеша лишился сознания, потерял память. С проломанной головой, наполовину парализованный, он был доставлен в больницу". Там ему спасли жизнь.

После ареста, на допросе их спросили, испытывали ли они неприязнь к изувеченному ими подростку? Они ответили, что "лично против него ничего не имели". У булочной впервые его увидели.

Во всех приведенных трех случаях в действиях подростков поражает ничем не оправданная жестокость, бесчеловечность, отсутствие чувства малейшего сострадания и сочувствия к жертве. К сожалению, подобные факты жестокости у подростков пока не нашли удовлетворительного исчерпывающего объяснения у психологов и физиологов. Как отмечает Л. Б. Филонов, вряд ли можно признать жестокость следствием "развертывания генетической программы индивида, якобы предопределяющей появление жестокости в определенные периоды жизни индивида". По мнению некоторых исследователей, именно в период от 11 до 16 лет генетическая обусловленность формирования психологических свойств человека становится менее выраженной. Не отрицается влияние таких биологических факторов, как половое созревание, однако само по себе оно образует скорее фон для решающих воздействий социальной среды.

Большинство ученых придерживаются той точки зрения, что причины подростковой жестокости следует искать в социальных условиях развития личности, в частности, "в противоречиях притязаний личности и объективных возможностей их удовлетворения, в фактах социальной несправедливости, своеобразно трансформированных через сознание подростка (когда личность делает первые, не всегда удачные попытки к самореализации).

... Именно в этом следует искать причины хулиганских побуждений, мести, озлобленности, недовольства, которые толкают подростка к преступлениям против личности и общественного порядка".

Психологи считают, что истоки многих личностных дефектов, в том числе черствости, бездушности, жестокости коренятся во взаимоотношениях ребенка со взрослыми, в первую очередь с родителями, матерью, точнее, в межличностных аномалиях в период раннего детского возраста. "Изучение личности юношей и взрослых, - отмечает И. С. Кон, - страдающих психофизиологическими и психосоматическими нарушениями, невротическими расстройствами, трудностями в общении, умственной деятельности или учебе, показывает, что все эти явления значительно чаще наблюдаются у людей, которым в детстве недоставало родительского внимания и тепла. Недоброжелательность или невнимание со стороны родителей вызывают неосознаваемую взаимную враждебность у детей. Эта враждебность может проявляться как явно по отношению к самим .родителям, так и скрытно. Безотчетная, немотивированная жестокость, проявляемая некоторыми подростками и юношами по отношению к посторонним людям, не сделавшим им ничего плохого, нередко оказывается следствием именно детских переживаний. Если же эта бессильная агрессия направляется внутрь, она дает низкое самоуважение, чувства вины, тревоги и т. д.".

На криминологическое значение неблагоприятного развития личности в детстве обращают внимание многие ученые, в частности Б. Холыст, Н. Ф. Кузнецова. По мнению первого, депривация потребности ребенка в общении, прежде всего в эмоциональных контактах с родителями, и особенно отвергание его матерью в первые месяцы жизни может иметь необратимые последствия, приводить в дальнейшем к асоциальному поведению, настойчиво проявляемой агрессивности. Н. Ф. Кузнецова отмечает, что патология общения в раннем возрасте может обусловить впоследствии хулиганскую и насильственную мотивацию.

Наибольшее деформирующее воздействие на личность ребенка оказывает отсутствие матери, лишение материнской любви. Современный английский психиатр Д. Боулби в течение длительного времени осуществлял наблюдение за детьми из разрушенных семей, лишенных с младенческих лет материнской любви. Он пришел к выводу, что отсутствие матери для ребенка в младенческом возрасте (от шести месяцев до двух-трех лет) ведет к снижению у таких детей интеллекта, к срывам в поведении, к нервному напряжению, формированию следующих устойчивых черт характера: "Импульсивная агрессивность, отсутствие чувства вины: ни наказание, ни ответственность не трогают его, и он живет в изолированном мире, где люди не обращают на него никакого внимания. Ему не хочется ни друзей, ни знакомых, он просто равнодушен к людям". Отсутствие матери является для младенца сильнейшим фрустратором, поскольку у него блокируется или значительно затрудняется удовлетворение важнейших базисных потребностей - в безопасности и общении (эмоциональном контакте).

Польский психолог К. Обуховский указывает, что "до трех лет потребность эмоционального контакта у ребенка удовлетворяется прежде всего, а вначале исключительно в отношениях с одним и тем же известным ему человеком". Таким человеком является мать. Ребенок, отделенный по каким-либо причинам от матери, как правило, пытается по мере возможности осуществить эмоциональный контакт с кем-либо из окружающих. Однако это редко бывает возможно. Как пишет К. Обуховский, "в яслях... отношение воспитательниц к детям бывает совершенно безличным. Когда же между воспитательницей и ребенком возникают эмоциональные связи, они порой неосторожно и грубо прерываются.

Установлено также, что восстановление прерванных эмоциональных контактов возможно не более четырех раз, после чего ребенок перестает стремиться к такого рода контактам и, в общем, становится к ним равнодушным". Такие дети становятся впоследствии неконтактными, "безаффективными" (не имеющими привязанностей). Именно в этом психологи и психиатры видят ключ к пониманию проблемы отклоняющегося поведения подростков. Как показало изучение правонарушителей-рецидивистов в возрасте 15 - 18 лет, проведенное в одной из английских исправительных школ, тревога и агрессивность, возникшие в раннем детстве, предопределили склонность детей к преступным, в том числе насильственным, действиям, которые они совершали в последующем.

Значительная роль в возникновении агрессивных форм поведения у детей принадлежит воспитанию в семье.

Агрессивные чувства могут формироваться уже в раннем детстве в результате соответствующей реакции родителей на агрессивные формы поведения детей. Если агрессивное поведение ребенка поощряется окружающими, то в подростковом возрасте у него могут сформироваться агрессивные чувства и установки по отношению к людям и жизненным ситуациям. Польский психолог Я. Рейковский, отмечая зависимость агрессивности несовершеннолетних от характера их общения с родителями, пишет: "Большинство родителей порицают своих детей за такие способы выражения злости, как плевки, дерзкие ответы, удары по лицу, употребление бранных слов и т. п. Некоторые родители порицают все формы физической агрессии, тогда как другие учат своих детей "не уступать", иногда родители поощряют физическую борьбу мальчиков".

Американский психолог Брайент Дж. Кретти указывает следующие пути формирования у ребенка агрессивных тенденций в семье: "1) Родители поощряют агрессивность в своих детях непосредственно либо показывают пример (модель) соответствующим поведением по отношению к другим и окружающей среде, В целом же дети, наблюдающие агрессивность у взрослых, особенно если это значимый и авторитетный для них человек, которому удается добиться успеха благодаря агрессивности, обычно воспринимают эту форму поведения; 2)... родители, которые очень резко подавляют агрессивность у своих детей, воспитывают в ребенке чрезмерную агрессивность, которая будет проявляться в более зрелые годы".

Большое значение для появления и развития у детей агрессивных форм поведения имеют частые физические наказания, к которым прибегают родители, придерживающиеся авторитарной системы воспитания. О вредных последствиях деспотического воспитания указывалось во второй главе, когда речь шла о дефектах социализации личности в семье.

Имеются криминологические данные, которые свидетельствуют о том, что истоки конкретных форм антисоциального поведения подростков коренятся в конфликтных отношениях родителей. Так, 64,7 % обследованных подростков-хулиганов признались, что к совершению первого преступления их толкнула ненормальная обстановка в семье.

Патология супружеских отношений продуцирует многие формы серьезных социальных отклонений в поведении личности вплоть до выраженных форм криминогенного поведения.

Конфликтная атмосфера в семье объясняет ту, казалось бы, парадоксальную ситуацию, когда (и не так уж редко) "трудные" дети растут в семьях с хорошими материальными условиями и относительно высокой культурой родителей (в том числе и педагогической) и, наоборот, когда в плохо обеспеченных семьях, у родителей с низким образованием воспитываются хорошие дети. Дело в том, что ни материальные условия, ни культура, ни даже педагогические знания родителей зачастую не способны компенсировать воспитательную неполноценность стрессовой, напряженной атмосферы семьи. Американские криминологи Э. и Ш. Глюк, длительное время изучавшие несовершеннолетних правонарушителей, считают, что в тех семьях, где существует здоровая, нормальная обстановка, шансы на возникновение у ребенка антисоциальных наклонностей можно определить как 3 к 100. В тех же семьях, где царит напряженная обстановка, шансы поднимаются до 98 из 100.

Пожалуй, наибольшим криминогенным потенциалом обладают семьи, где существует -атмосфера постоянных ссор, переходящих в драки между супругами, в избиение отцом или матерью ребенка. Дурное обращение с ребенком самых близких ему людей - отца и матери - ранит и ожесточает детское сердце. Постоянно находясь в ситуации стресса и фрустрации, пытаясь как-то приспособиться к трудной ситуации, избежать жестокости старших, дети вынуждены посредством защитной идентификации искать порочные средства самозащиты. Наиболее распространенные из них - ложь, хитрость, лицемерие, подхалимство. Жестокое обращение родителей с детьми, грубое унижение человеческого достоинства приводит к возникновению у таких детей (по механизму вымещения и реактивного образования) озлобленности, которая впоследствии постоянно прорывается в отношениях со сверстниками, а в подростковом возрасте - в немотивированной жестокости по отношению к взрослым.

В связи с этим можно сослаться на результаты изучения группы несовершеннолетних преступников Л. Б. Филоновым, у которых жестокость была главной чертой поведения. Причиной ее появления, как оказалось, была холодная недоброжелательная атмосфера в семье в раннем детстве (до 3 лет).

В судебной психологии отмечается, что немотивированная жестокость нередко связана с отсроченным во времени действием закрепившегося в детстве по механизму импринтинга ("впечатывания") травматического опыта. Ю. М. Антонян и Е. Г. Самовичев указывают, что "мотивы, связанные с перенесенными в детстве и закрепленными в психике по механизму импринтинга унижения, жестокого обращения и т. д., часто приводят к совершению исключительных по своей жестокости преступлений против личности".

16-летний учащийся ПТУ, житель поселка, расположенного на окраине Челябинска, вечером, будучи в легкой степени опьянения, выйдя из дома и увидев выпившего отца, избил его, затем разбил камнем оконное стекло, взял нож и ушел в город, там бесцельно блуждал по улицам. "Возле школьной спортплощадки... он увидел женщину, которая пошатывалась, держа под мышкой бутылку вина. "На, пей", - протянула бутылку Слугину. Он отпил, потом вытащил нож и ударил ее несколько раз в спину. ("Двенадцать колотых ран... повреждения тяжкие, опасные для жизни" - из заключения экспертизы).

Женщина закричала. Слугин бросился бежать, на ходу вытирая лезвие ножа о брюки. На крыльце школы-интерната сидели несколько ребят. Он подбежал - его узнали. Его вообще в поселке все знали: местная знаменитость. Слугин снял с себя телогрейку, пиджак. "Это положи сюда, - скомандовал он. - Это сюда... Подержи-ка нож... Дай мне свой пиджак...". Ему беспрекословно подчинились, хотя какое-то время он был безоружен. "Зачем тебе нож?" - наивно спросил один из парней. "Животы вспарывать", - спокойно ответил Слугин.

Он вернулся домой, заглянул в окно, спросил: "Как отец?" "Отдыхает, - шепотом ответила мать. - Кушать хочешь?". Пошла делать ужин, то и дело оглядываясь, не стукнет ли сзади. Слугин не стукнул - просто ушел.

По дороге встретился Николай Бульбаков - паренек четырнадцати лет... "Пойдем со мной", - приказал Слугин Бульбакову. "Куда?" - "Увидишь...". Он вытащил нож из кармана, поиграл им, легонько пырнул Бульбакова в бок. Тот заплакал. "Чего ревешь? - удивился Слугин. - Я ж пошутил". Он повел его к спортплощадке - поглядеть, что стало с той женщиной, которая осталась на земле истекать кровью...". В конце забора в кустах в темноте они натолкнулись на трех спящих на земле мужчин.

"... Сначала Слугин натолкнулся на первого. Это был Л. "Обыщи" - скомандовал Слугин. Бульбаков стал шарить по карманам. Л. шевельнулся. "Пни!" - раздался приказ. Пинки привели Л. в чувство. Без лишних слов Слугин пустил в ход нож. Неподалеку валялся тяжелый обломок бетона. С его помощью Слугин и Бульбаков несколькими ударами размозжили голову Л. Экспертиза обнаружила на его теле около пятидесяти ран. С двумя другими церемонились еще меньше" '. Психиатры признали Слугина и Бульбакова вменяемыми. Наибольший интерес у психологов и юристов вызвала личность первого, главной фигуры разыгравшейся трагедии.

В ходе расследования было установлено, что в семье Слугиных царил культ насилия, в атмосфере которого рос сын. Отец, злоупотреблявший алкоголем, когда выпивал, требовал от жены повиновения, постоянно оскорблял и унижал ее на глазах у детей. Часто стаскивал ее за волосы с печки и бил. У нее вся голова была в шрамах. Гонялся пьяный за детьми и их избивал. Напившись, выходил на улицу, где паясничал, кривлялся, выкрикивал шутовские команды. В глазах соседей он прочно зарекомендовал себя поселковым клоуном. Все это не могло не ранить самолюбие сына. Тем более, что и мать часто выпивала; появляясь в пьяном виде на улице, кричала, выражалась нецензурно.

Мотив преступления, совершенного Слугиным, выглядит следующим образом: ощущение неполноценности, ущемленности своей личности (стыд за пьяниц-родителей) вызывало постоянное состояние озлобленности против них, агрессивности, рождало в душе ожесточение, которое по механизму вымещения переадресовывалось на смещенный объект - посторонних лиц. Форма вымещения агрессии у Слугина-младшего - усвоенная с детства, скопированная у отца по механизму импринтинга уродливая форма самоутверждения посредством реакции гиперкомпенсации: жестокое избиение, физическое насилие (унижение) над человеком. Характерно, что жертвами убийства стали лица, употреблявшие спиртные напитки (пьяницы) и тем самым напоминавшие Слугину собственных отца и мать.

Особую опасность представляют преступления, совершаемые многочисленными по составу подростковыми группами. Их действия отличаются высокой интенсивностью, необузданностью, повышенной агрессивностью и жестокостью. Так, в Казани в конце 80-х годов совершено 180 групповых преступлений, в том числе 50 случаев массовых драк "стенка на стенку" с применением ножей, самодельного оружия и "арматуры". В других регионах России также выявлены сотни преступных группировок.

Численное превосходство (семеро-пятеро на одного) позволяет им безбоязненно и безнаказанно совершать разбойные нападения, хулиганские действия, сопровождая их жестоким избиением потерпевших. Характерны были одно время "налеты на Москву": молодежные группы приезжали в столицу утром и сразу начинали "бомбить", совершать разбойные нападения на московских сверстников, грабить и избивать их.

 

§ 4. Мотивация корыстных преступлений

 

В структуре преступности несовершеннолетних удельный вес корыстной и корыстно-насильственной преступности (кражи, грабежи, разбои, угон автотранспортных средств, рэкет, мошенничество) в 1995 году составил 82 %.

Результаты многочисленных исследований свидетельствуют о том, что мотивы корыстных преступлений, совершаемых подростками, нередко значительно отличаются от побудительных причин, характерных для преступных действий взрослых людей.

В частности, кражи, грабежи, разбойные нападения могут быть связаны не только с корыстью, но и с озорством, со стремлением утвердить свой престиж в группе, оказать содействие товарищам, завладеть предметами, особо заманчивыми для подростка.

Так, хищения несовершеннолетними государственного и общественного имущества не отличаются заведомо корыстными стремлениями, стойкостью корыстных мотивов. Более чем в половине случаев они связаны с ложной романтикой, желанием завладеть привлекательной вещью, неправильным пониманием дружбы и товарищества, возникают из стремления проявить свою "взрослость", показать смелость, решительность.

Часто подростки совершают хищение, чтобы добыть деньги на спиртное.

Характерно также, что хищение государственной собственности или общественного имущества подростки предпринимали именно из тех объектов, где хранились спиртные напитки, табачные изделия, электротовары и некоторые другие предметы, отвечавшие примитивным, искусственным или извращенным потребностям несовершеннолетних.

Выделяют следующие конкретные мотивы корыстных преступлений несовершеннолетних: получить спиртное, завладеть заманчивой вещью, иметь деньги на развлечения, заготовить продукты и сладости в связи с побегом из дома или устройством вечеринок, добыть товарищам средства и вещи, удовлетворить "необходимые нужды" в питании, одежде и т. п.

Разнообразные формы корыстной мотивации подростков имеют большую предметную определенность.

В целом можно выделить три группы корыстных мотивов. В первую группу входят преступления с корыстно-потребительской ориентацией, то есть с доминированием довольно устойчивых потребительских стремлений. У ряда подростков возникают существенные материальные запросы, в то же время возможности их удовлетворения ограничены. При этом в ряде случаев стремление к обладанию желаемым у них может быть выше, чем у взрослых. Данная разновидность мотивации (потребительская) занимает около половины всей корыстной мотивации. Предметы в преступлениях с такой мотивацией похищаются более ценные. Это могут быть музыкальные инструменты и аппаратура, мотоциклы и запасные части к ним, магнитофоны и стереофоническая аппаратура, узлы и детали установок светомузыки и радиоусилителей, фотоаппараты, модная "фирменная" одежда.

Вторую группу корыстных мотивов составляют преступления, сомотивы в которых направлены на добычу средств для покупки спиртного, сладостей, для приобретения вещей. Данные мотивы составляют около четверти всей мотивации. Для приобретения спиртного несовершеннолетние похищают часы, транзисторы, всевозможные ручные поделки и затем продают их по заниженным ценам. Так, например, С., встретив друга, решил отметить встречу выпивкой. Купив в магазине бутылку вина, распили ее в парке. Выпитого им оказалось мало. Поскольку денег у них уже не было, они совершили кражу транзистора из квартиры, а затем продали его.

В третью группу корыстных мотивов входят преступления с сомотивами лжеромантизма, ложного товарищества.

Мотивы первой и третьей групп представляют, в сущности, мотивы самоутверждения, статусные, связанные с ложными формами самореализации своей личности. Как видим, они занимают почти три четверти всей корыстной мотивации.

Как уже отмечалось, в основе многих имущественных преступлений, совершаемых подростками, лежит мотив ложной престижности, реализуемый через потребительство. Стремление выделиться среди окружающих, как тенденция подросткового возраста, может в некоторых случаях толкнуть несовершеннолетнего на кражу, грабеж. В основе престижного, потребительского отношения к вещам лежат, в первую очередь, недостатки семейного воспитания, влияние родителей и других взрослых. Нередки случаи, когда некоторые родители, не затрачивая особых усилий на общественно полезную деятельность, с помощью престижных и модных вещей стремятся придать себе отсутствующие качества, быть "современными", "на уровне". Одежда, вещи превращаются в своеобразную иллюзорную форму удовлетворения потребности в самовыражении и самоутверждении. Такой образ жизни пагубно сказывается на детях, в первую очередь подростках, которые "заражаются" вещизмом и потребительской психологией своих родителей, других взрослых. Престижные модные вещи позволяют таким несовершеннолетним утвердить себя в глазах сверстников, повысить свой статус в их глазах. Отсюда возникает стремление любыми путями приобрести такие вещи, не останавливаясь и перед совершением преступления.

Трое ребят, кандидаты в мастера спорта, выросшие в благополучных семьях, не знавших нужды, неплохо учившиеся в школе, входившие в сборные команды по плаванию Москвы и "Динамо", в течение нескольких месяцев совершили ряд корыстных преступлений. Начали воровать книги из школьной библиотеки, из лабораторного кабинета объективы, проекторы. Затем обворовали квартиру родного дяди одного из сообщников и квартиру знакомой девушки. Похитили из гостиничного номера своего спортклуба магнитофон. Наконец, дело дошло до разбойных нападений в лифте. Заранее выследив жертву - женщину с золотыми украшениями, вместе с ней заходили в лифт, закрывали двери, затем, угрожая компактным туристским топориком, забирали золотые изделия и скрывались.

Ради чего Олег Ч., отличный пловец, недавний студент, обворовывал своих знакомых спортсменов, крал книги из родной школы, грабил квартиры, разбойничал в марте?

"Мне нужны были деньги. Я был уверен, они помогут поднять личный престиж, сделать меня в глазах окружающих сильнее, красивее", - так сказал он сразу же после приговора. В беседе с матерью подсудимого журналист выяснил следующее: "Теперь, хоть поздно, но поняла: мы, близкие ему люди, сами того не желая, поощряли и развивали в Олеге корысть, нездоровую зависть к чужому добру. Сын приходил от кого-нибудь из своих друзей и прямо с порога выпаливал: "У того-то появилась в доме новая стереосистема. Сила!". Просил нас приобрести такую же. Мы не скупились, покупали. Захотелось сыну видеомагнитофон - влезли в долги, но достали. Все у него было, все...'".

Для ряда подростков, неоднократно совершивших кражи, характерна такая устойчивая отрицательная асоциальная черта, как жадность. Жадность является таким свойством, в структуру которого входит ненасыщаемая потребность в приобретении, своеобразная самоцель. В основе этой ненасыщаемой потребности лежит уродливая форма самоутверждения через потребление.

Изучая этиологию жадности у подростков, совершивших корыстные преступления, Л. Б. Филонов установил, что эти лица характеризуются следующими особыми условиями воспитания как в самом раннем, так и в последующих периодах жизни. "Им предоставлялась безграничная свобода пользования многими вещами, которые для других были недоступны. Желания их исполнялись безоговорочно. Взрослые не прививали им "сдерживающих начал". Способность ребенка к выработке произвольного торможения (которое формируется начиная с первого года жизни) не была развита. Такие ситуации чаще всего складывались в семьях, живших в благоприятных условиях, с высоким достатком. В гораздо более редких случаях черты жадности формировались у лиц, перенесших суровое детство... Характерно, что в любом случае испытуемые, вспоминая о своем детстве, постоянно сравнивали материальное положение своих семей с благосостоянием других. Например, "мы жили лучше всех", "все завидовали нам", "мать делала так, чтобы доставать все"2. Вероятно, именно такое, окрашивающее все детство, хвастливое или завистливое сопоставление явилось той основой, на которой статусная потребность, потребность в самоутверждении стала реализовываться через гипертрофированную потребность в приобретении, накоплении, стремлении выделиться любыми средствами, в том числе и преступными.

Довольно мощным мотивом корыстных преступлений несовершеннолетних является, как уже отмечалось, мотив ложного самоутверждения, стремление завоевать признание в глазах сверстников, стать членом их референтной группы. "Подросток П. стремился к дружбе со сверстниками, отличающимися антисоциальным поведением. Последние не допускали его в свою компанию и называли трусом. Однажды они потребовали от него: "Достань денег на вино, и мы тебя примем". Побуждаемый этим требованием, а одновременно и стремлением утвердиться в глазах референтной группы, он напал на пожилую женщину с криком: "Жизнь или кошелек!". Та достала кошелек и сказала: "Возьми, бандит, здесь последние 5 рублей от пенсии...". Он избил ее, а деньги не взял. Вернувшись к сверстникам, он сказал, что "у тетки не было ни гроша". На следствии он показал, что не решился отбирать последние деньги у женщины, но, желая доказать сверстникам, которые наблюдали за ним из-за укрытия, что он не трус, он избил ее".

Статусная мотивация, стремление завоевать и упрочить свой личный статус среди товарищей, особенно старших по возрасту, может толкнуть на совершение преступления даже благополучного подростка. Несовершеннолетний К. стащил из нескольких школ и клубов звукоусилительные устройства, магнитофоны, микрофоны и запасные части к ним. Подросток происходил из благополучной семьи. Отец - отличный специалист и семьянин. Для воспитания ребенка он стремился сделать все: нанимал сыну учителей, посылал в различные кружки, учил музыке. Случилось так, что подросток вместе со своими старшими товарищами организовал оркестр. Но его руководителем стал другой, уже совершеннолетний юноша. Он-то и поручил мальчику усовершенствовать электронное оборудование оркестра. У подростка были "золотые" руки, да и дома имелись все необходимые инструменты и материалы. Он был счастлив оказанным доверием, полученное задание ему хотелось выполнить как можно лучше, тем самым завоевать признание, уважение товарищей. Вместо того, чтобы исправить имеющиеся устройства, он украл более совершенное оборудование, отдал его в распоряжение оркестра, объяснив товарищам, что все получил в подарок от родственников, а часта попросил на временное пользование.

Разновидностью данной мотивации являются и такие случаи, когда подростки, не чувствующие к себе симпатий товарищей или теплого отношения в своей семье (феномен "психологической заброшенности"), стремятся вызвать расположение товарищей тем, что на украденные деньги приглашают друзей в кино, покупают для них сладости, задабривая их и тем самым "выпрашивая" их дружбу.

Таким образом, краткое знакомство с особенностями мотивации подростковой преступности позволяет сделать вывод, что в основе и насильственных и корыстных преступлений лежит статусная мотивация - мотивация самоутверждения подростка, завоевание им авторитета, личного статуса в группе сверстников посредством механизма реактивного образования (утверждение через насилие и потребление).

 

§ 5. Социально-психологические основы профилактики правонарушений несовершеннолетних

В основу деятельности по профилактике правонарушений несовершеннолетних должно быть положено фундаментальное положение психологии: человек не только проявляется, но и формируется, развивается, складывается как личность в ходе выполнения им ведущей деятельности, социально полезной, целенаправленной, приносящей ему успех. У старших подростков ведущей деятельностью выступает общение в деятельности. Это последнее положение известный психолог А. В. Петровский конкретизирует следующим образом: личность подростка, юноши формируется в результате последовательного включения его в различающиеся по уровню развития общности (группы).

Первостепенной задачей в профилактике правонарушений несовершеннолетних является изменение структуры их потребностей, интересов посредством включения в общественно полезные виды деятельности, в том числе во внешкольные. Как отмечают П. В. Симонов и П. М. Ершов, "целью истинного воспитания является не "обогащение сферы чувств", а формирование с помощью эмоций такого набора и такой иерархии потребностей, которые окажутся оптимальными и для общества и для самореализации личности. Формирование социально ценной личности - это прежде всего обогащение и возвышение потребностей данного человека".

Теоретической базой для практической деятельности по предупреждению правонарушений несовершеннолетних выступает закон возвышения потребностей. Сущность этого закона сводится к тому, что по мере удовлетворения физиологических (органических) низших потребностей (в питании, одежде, жилище и др.) на первый план выдвигаются потребности более высокого уровня (качество питания, одежды, жилища, модная одежда и др.). Удовлетворение этих потребностей не является самоцелью, а создает необходимые условия для реализации более высоких социальных потребностей - в общении (дружбе, любви), утверждении себя как личности (достижение признания, уважения, популярности и др.), познании (в приобретении общих мировоззренческих, научно-технических, общественно-политических, художественно-эстетических знаний).

Выше отмечалось, что процесс деморализации с последующей криминализацией личности подростка протекает в условиях отрицательной социальной микросреды - семейного и школьного неблагополучия, в негативных группах сверстников. Эффективность профилактики правонарушений несовершеннолетних целиком зависит от того, в какой мере удается добиться социального оздоровления отмеченной неблагоприятной микросреды, в которой находится подросток.

 

Профилактика семейного неблагополучия

 

Первостепенной задачей в деле профилактики семейного неблагополучия является наиболее раннее выявление криминогенных и аморальных семей с тем, чтобы как можно быстрее исключить их отрицательное влияние на подростков. Именно для этих семей характерно нежелание воспитывать надлежащим образом своих детей, т. е. речь идет о невыполнении гражданами своей важнейшей конституционной обязанности.

Нарушение обязанностей по надлежащему воспитанию детей влечет семейно-правовую ответственность родителей. Этим предусматривается защита не только интересов ребенка, но и интересов общества в целом. Мерами такой ответственности являются: лишение родительских прав, отобрание ребенка и передача другим лицам и др. Отличительной особенностью семейно-правовой ответственности является то, что она может наступить независимо от наличия вредных последствий, поскольку основная цель законодателя состоит в предотвращении этих последствий путем изоляции ребенка от негативного влияния родителей.

Лишение родительских прав (ст. 69 Семейного кодекса РФ) в качестве санкции применяется к родителям или одному из них в случаях уклонения от выполнения своих обязанностей по воспитанию детей, злоупотребления родительскими правами, жестокого обращения с детьми, оказания вредного влияния на детей аморальным, антиобщественным поведением, а также если родители являются хроническими алкоголиками или наркоманами. Основным условием применения данной санкции является аморальное поведение родителей. Их вина может состоять в умысле или в грубой небрежности, в злоупотреблении родительскими правами и т. д.

Так, уклонение от воспитания может выражаться в отсутствии заботы о ребенке и надзора за его поведением, в отказе от его материального содержания, воспитания, т. е. в полном безразличии и равнодушии к судьбе ребенка. Жестокое обращение может выразиться в злоупотреблении ^мерами наказания (систематические избиения, истязания), в использовании ребенка на тяжелых физических работах, в травле, унижении человеческого достоинства и т. д. Аморальное, антиобщественное поведение может состоять в развратном образе жизни, проституции, тунеядстве и т. д.

В большинстве случаев основанием для лишения родительских прав является злоупотребление родителей спиртными напитками, их распущенность, аморальное поведение.

Изоляция подростка от родителей вызывает у него состояние сильного эмоционального потрясения, нередко наносит тяжелую психическую травму. большинство ребят даже из криминогенных и аморальных семей стремятся быть с родителями, весьма болезненно переживают расставание, особенно с матерью. Поэтому применять эту крайнюю меру социальной защиты подростков от вредного влияния семейных условий следует только после того, как будут исчерпаны иные средства воздействия на нерадивых аморальных родителей (вызов родителей или одного из них на заседание комиссии по делам несовершеннолетних, наложение штрафа и т. д.).

Следующей мерой ответственности является отобрание ребенка без лишения родительских прав (ограничение родительских прав), предусмотренное ст. 73 СК РФ.

Суд может принять решение об отобрании ребенка и передаче его на попечение органов опеки и попечительства, независимо от лишения родительских прав, если оставление ребенка у лиц, у которых он находится, опасно для него.

Если отпадут причины, послужившие основанием для отобрания ребенка, суд по заявлению родителей, исходя из интересов ребенка, может вынести решение о возвращении его родителям.

Институт отобрания ребенка без лишения отца и матери родительских прав, во-первых, позволяет быстро и решительно исключить влияние на него криминогенных условий; во-вторых, во многих случаях побуждает родителей резко изменить свой прежний образ жизни; в-третьих, помогает более целенаправленно и активно при отсутствии отрицательных влияний микросреды воздействовать на личность ребенка, формировать у него позитивные социальные установки с тем, чтобы он при возвращении в семью был подготовлен к новым условиям.

Определенную сложность представляет профилактика криминогенности проблемных и псевдоблагополучных семей. Если в криминогенных и аморальных семьях отрицательное влияние родителей на детей осуществляется в концентрированном виде и очевидно, явно бросается в глаза, то в проблемных и псевдоблагополучных семьях это негативное влияние более скрыто, завуалировано внешним (формальным) благополучием. Ранее отмечалось, что для этих семей характерно применение неправильных методов воспитания детей, отсутствие надлежащего контроля за их поведением, нежелание, а то и просто неумение родителей строить правильные отношения с детьми, что в конечном счете приводит к духовной отчужденности детей от родителей. В целом эти семьи, как и две первые, отличаются педагогической безграмотностью и родительской безответственностью.

Наиболее распространенной формой педагогической безграмотности является использование в воспитательной практике физического наказания. О негативных последствиях физического наказания - появлении у детей жестокости, озлобленности и бездушия, трусости и лицемерия, покорности и забитости - уже говорилось ранее. "Нужен поистине яркий луч человечности, - писал В. А. Сухомлинский, - чтобы смыть с юной души грязь, порожденную побоями. Я не встречал ни одного несовершеннолетнего правонарушителя, которого бы в годы детства не били".

Постоянные физические наказания - обычный метод воспитания в аморальных семьях. Использование его в проблемных и псевдоблагополучных семьях - свидетельство ошибочных педагогических взглядов родителей, которые считают слепую покорность их воле и беспрекословное послушание основным достоинством ребенка, подростка.

Родительская безответственность может проявляться в нескольких формах. О самой социально опасной форме - прямом невыполнении обязанностей по воспитанию детей родителями, ведущими преступный и аморальный образ жизни, - уже говорилось.

Второй формой родительской безответственности можно считать скрытую безотцовщину, т. е. полное самоустранение отцов от воспитания. Это особенно пагубно сказывается на воспитании мальчиков, поскольку дефицит положительного мужского влияния в семье и школе часто компенсируется негативным влиянием сверстников и более взрослых ребят из уличных компаний.

Одной из наиболее распространенных форм родительской безответственности, имеющей в настоящее время тенденцию к увеличению, является духовная глухота, отчужденность между детьми, особенно подростками, и родителями. Данный феномен проявляется в равнодушии и невнимательном отношении родителей к внутреннему миру своих детей, в их неспособности понять переживания, интересы, увлечения детей и подростков, что в конечном итоге ведет к утрате контактов между ними. Отсутствие духовной близости с родителями остро переживается подростками, они становятся замкнутыми, перестают делиться с родителями своими радостями и огорчениями.

Психологическую основу отчужденности образует дефицит общения и порождаемый им эмоциональный голод, который подростки компенсируют вне семьи. Часы, когда-то отнятые у детей, сэкономленные за счет внимания к ним, возвращаются бумерангом детского недоверия и даже недружелюбия против самих родителей. Отчужденность подростков от родителей - одна из важнейших социально-психологических причин появления несовершеннолетних правонарушителей.

Еще одной формой родительской безответственности является передача воспитательных функций общественным учреждениям, что выражается в стремлении родителей пристроить подростков в секции, кружки, музыкальные школы и т. д., т. е. полностью переложить заботу о подростках на педагогов, тренеров, организаторов.

Рассмотрим основные пути повышения родительской ответственности. Прежде всего это - формирование педагогической культуры у родителей.

Основными источниками педагогических знаний являются: специальная педагогическая литература, советы учителей, передачи по радио и телевидению, материалы из газет и журналов и др. Наибольшими возможностями для приобщения родителей к педагогической культуре располагают педагогические факультеты при школе. Их преимущество состоит в наличии постоянной связи с родителями, в знании индивидуальных особенностей воспитывающихся в семье детей. О том, каких результатов может добиться школа, свидетельствует опыт Павлышской средней школы, которой руководил В. А. Сухомлинский. В существовавшей при ней родительской школе папы и мамы начинали учиться за два года до поступления их ребенка в первый класс и посещали занятия до окончания им десятилетки. Читаемый здесь курс психологии и педагогики составлял 250 часов. Это больше, чем любой институтский или университетский курс. Неудивительно, что за время директорства В. А. Сухомлинского из его школы не вышло ни одного правонарушителя!

Следующий путь повышения родительской ответственности как следствие роста педагогической культуры - изменение методов воспитания в семье и в целом всей нравственно-психологической атмосферы в ней. Вместо авторитарных методов воспитания, основанных на запретах, приказаниях, слепом повиновении детей, физическом наказании и т. д., родителям необходимо перейти (хотя это и не так просто) к демократическим методам - советам, разговору по душам, большему использованию различного рода поощрений и т. д. Все это должно привести к оздоровлению психологического климата в семье, установлению духовного контакта между родителями и детьми. Важная роль в этом плане принадлежит совместному проведению досуга, что расширяет возможности общения, способствует установлению более тесных эмоциональных контактов и взаимопонимания, помогает родителям проникнуть в духовный мир ребят, удовлетворить их потребность в общении, понимании, признании. Определенную роль в повышении родительской ответственности играет общественное мнение, которое осуждает тех, кто бездумно относится к выполнению своего родительского и общественного долга. Особое место в этом должны занимать и трудовые коллективы.

Таким образом, формирование родительской ответственности является одним из главных средств предупреждения семейного неблагополучия.

В настоящее время весьма эффективным средством предупреждения семейного неблагополучия, особенно в проблемных (конфликтных) семьях, является семейная психотерапия, цель которой - изменение межличностных отношений и устранение эмоциональных нарушений в семье. Последние имеют, как правило, характер семейных конфликтов, возникающих между супругами, родителями и детьми. Психотерапия как раз и направлена на разрешение конфликтов путем перестройки нарушенных семейных отношений, установления теплой психологической атмосферы в семье.

Значительную трудность представляет профилактика криминогенности неполных семей. Основная причина появления неполной семьи - развод родителей, который часто приводит к отрицательным последствиям. Достаточно напомнить, что одна треть несовершеннолетних правонарушителей выходит из неполных семей. Поэтому прежде чем решаться на развод, родители должны серьезно задуматься о вредных последствиях семейного разрыва для ребенка. Об этом предостерегал А. С. Макаренко: "Если родители по-настоящему любят своих детей и хотят их воспитать как можно лучше, они будут стараться и свои взаимные несогласия не доводить до разрыва и тем не ставить детей в самое трудное положение". Если же развод становится неизбежным, родителям необходимо сделать все для смягчения его вредных последствий: по возможности сохранить нормальные отношения между собой и дать ребенку возможность свободно общаться с отцом и с матерью.

Определенную роль в повышении стабильности и жизнеспособности браков могут сыграть консультационные пункты по вопросам брака и семьи, созданные в различных городах. Работникам консультации удается предотвратить развод в каждом третьем случае.

Наиболее сложной представляется проблема сохранения молодой семьи, где развод встречается довольно часто. Во многом он стимулируется потребительским отношением молодых супругов к браку, так называемым "инфантильным гедонизмом", т. е. стремлением к наслаждению одними прелестями жизни в браке при безответственном отношении к супружеским и родительским обязанностям.

Поэтому первостепенной задачей в деле укрепления и сохранения молодой семьи является формирование ответственности личности перед семьей, готовности к выполнению своих семейных обязанностей, т. е. воспитание педагогической зрелости как составной части гражданской зрелости будущих родителей.

Преодоление возникшего отчуждения между детьми и родителями, установление прочных эмоциональных связей между ними, воспитание родительской ответственности - таковы основные пути профилактики семейного неблагополучия.

 

Профилактика школьного неблагополучия

 

Семейное неблагополучие трудновоспитуемого может и должно компенсироваться школьным благополучием. Однако в большинстве случаев происходит как раз наоборот: семейное неблагополучие трудного подростка усугубляется его школьным неблагополучием, ситуация отчужденности, одиночества в семье - дополняется аналогичной ситуацией в школьном классе, в группе ПТУ.

Основной путь преодоления школьного неблагополучия - устранение формализма и авторитарности из педагогического процесса. Антигуманная педагогика, отравляющая нравственную атмосферу в школе, искажающая отношения школьников с учителями и родителями, порождающая правонарушения, должна уступить место педагогике сотрудничества, основанной на уважении и доверии к личности ученика, обеспечивающей демократизацию школьной жизни.

Многие издержки, упущения в деятельности школы, ПТУ являются следствием того, что с трудными подростками не ведется индивидуально-профилактическая работа. При этом Должно быть преодолено ограниченное понимание самого индивидуального подхода, который часто сводится к учету отдельных особенностей у ребят. "Индивидуальный подход, - писал А. С. Макаренко, - не означает возню с уединенной капризничающей личностью. Под флагом индивидуального подхода не следует протаскивать мещанское индивидуалистическое воспитание. Беспомощен тот педагог, который потворствует недостаткам ученика, слепо следует его капризу, подыгрывает и сюсюкает вместо того, чтобы воспитывать и переделывать его характер. Индивидуальный подход в том и заключается, чтобы применительно к его индивидуальным способностям и склонностям сообщить ему качество личности, определяемое общественным характером воспитания".

Индивидуальный подход заключается не в стремлении во что бы то ни стало искоренять отдельные недостатки трудного подростка, а в апелляции к имеющимся у него достоинствам, в их стимулировании и развитии.

Как свидетельствует положительный опыт работы школ, ПТУ с трудными подростками, начинать необходимо с установления в коллективе доброжелательного, уважительного отношения учителей, воспитателей ко всем учащимся, к трудным в первую очередь. Это отношение должно быть искренним со стороны всех педагогов. Решающая роль в налаживании доброжелательной обстановки в школе, ПТУ принадлежит директору.

Дефицит дружеского общения, эмоциональную неудовлетворенность, которые трудные подростки испытывают в семье, могут и должны восполнить учителя, воспитатели. Доверительное общение необходимо в первую очередь для преодоления механизма отчуждения, возникающего между педагогом и трудным учащимся. Причиной появления этого отчуждения является излишне строгое, формальное отношение педагога к учащемуся, стремление первого как можно больше находить промахов, ошибок в поведении подростка, постоянно делая ему замечания, упреки, вынося наказания. В этом случае страдает самолюбие учащегося, его поведение принимает форму защитной реакции в виде негативизма, протеста, пренебрежительного отношения к педагогу.

В основу формирования доброжелательных отношений с вос-питуемым должна быть положена методика положительного стимулирования. В чем ее суть?

Прежде всего должно быть исключено малейшее предвзятое отношение учителя, мастера к трудному подростку, каким бы колючим, ершистым он ни был.

Отсутствие предвзятости в отношениях с трудновоспитуемыми ребятами является предпосылкой для следующего этапа положительного стимулирования, который состоит в оказании им доверия. Одной из характерных особенностей педагогически запущенных подростков является обостренная реакция на дефицит доверия к ним со стороны взрослых - родителей, учителей, воспитателей. Такие ребята во время учебы в школе хотя и свыкаются с тем, что ничего важного и ответственного им не поручают, тем не менее болезненно переживают подобное отношение, стараясь компенсировать дефицит доверия в школе отношениями равноправия и поддержки в неформальных группах. Оказанное доверие развивает у многих учащихся чувство ответственности.

Третий этап положительного стимулирования состоит в умелом использовании разнообразных форм поощрения трудновоспитуемых - одобрения, похвалы, поощрения, благодарности, награды и т. д.

Формирование доброжелательных отношений между учащимися и педагогами, воспитателями предполагает распространение этих отношений и на родителей трудновоспитуемых. Необходимо прежде всего изменить эмоциональное отношение к неблагополучным семьям, перестать неприязненно относиться к родителям трудных, ругать их за плохое поведение детей в школе. Следует чаще отмечать то хорошее, что удалось подметить в поведении и в учебе таких детей, хвалить их при посещении семей, публично - на родительских собраниях, во время бесед с родителями в школе. Хвалебные отзывы о воспитательной работе родителей с детьми целесообразно посылать на производство, в учреждения.

Таким образом, установление эмоционально положительных отношений учителей, воспитателей с родителями трудновоспитуемых позволяет расположить к школе, ПТУ подавляющее большинство этих родителей, привлечь их к воспитательной работе с собственными детьми.

Завершающим и самым трудным этапом индивидуально-профилактической работы с трудным подростком является пробуждение у него потребности в самовоспитании. Педагогическую запущенность учащихся невозможно преодолеть без формирования и стимулирования самовоспитания, "... поскольку в случае использования только внешнего воздействия и контроля коррекция негативного поведения будет тоже "внешней", сведется к выработке в лучшем случае конформности учащегося, т. е. следования запретам и указаниям без внутренней солидарности с ними, потому что иначе возможны неприятности. Сколько-нибудь серьезного испытания на прочность такая позиция не выдерживает: групповое давление, соблазны и тому подобные факторы немедленно приводят к срыву, так как личная ответственность подростков и юношей за свое поведение, собственные поступки не выработана или заглушена".

В худшем случае трудновоспитуемый будет стремиться свести к минимуму контакты с учителями, воспитателями, придерживаясь прежней линии поведения, "включая" во время бесед механизм отчуждения, отделываясь пустыми обещаниями, заранее невыполнимыми.

На начальном этапе самовоспитания важную роль играет вовремя замеченный успех учащегося, любое, пусть самое незначительное усилие, направленное на преодоление отрицательных свойств характера, дурных привычек, вредного влияния окружения, других неблагоприятных жизненных обстоятельств.

Успех самовоспитания у трудного учащегося целиком зависит от наличия у него нравственного идеала, образца для подражания. Таким образцом для подражания может выступать любимый учитель или мастер производственного обучения. Только глубоко увлеченный своим делом знаток, человек с чистой совестью и самоотверженной верой в силу добра и справедливости - только такой учитель или мастер может стать для подростков реальным образцом для подражания.

 

Профилактика негативных влияний стихийных подростковых групп

 

Затравленные домашними неурядицами, школьными неуспехами, страдающие от презрения преуспевающих сверстников и от ни с чем не сравнимого подросткового одиночества, трудновоспитуемые учащиеся сбиваются в уличные компании, которые для многих становятся родной стихией. Именно в таких стихийных группах совершается подростками подавляющее большинство подростковых правонарушений.

Профилактика негативных, в первую очередь криминогенных, влияний этих групп представляет наибольшую трудность.

Существует следующая практика нейтрализации и предупреждения отрицательного влияния стихийных подростковых групп.

В зависимости от степени социальной опасности стихийных групп к ним могут быть применены различные средства воспитательного воздействия, а именно: разобщение или переориентация.

Разобщение - насильственное разъединение членов подростковой группы с целью предотвращения совершения ими преступлений.

Переориентация - такой способ воздействия, цель которого - изменение направленности стихийной группы подростков в позитивную сторону.

Выше давалась характеристика трех разновидностей стихийных подростковых групп - досуговых, криминогенных и преступных. Как показывает опыт, методы разобщения и переориентации наиболее целесообразно применять к криминогенным группам. Преступные группы несовершеннолетних как наиболее социально опасные - это уже сфера воспитательных воздействий суда и исправительных учреждений.

Метод разобщения применяют, как правило, к криминогенным группам после безуспешных попыток использовать иные воспитательные меры. На практике метод разобщения осуществляется следующим образом: всех или большинство членов группы направляют в специальные воспитательные учреждения закрытого типа (спецшколы, спецпрофтехучилища), в детские дома, школы-интернаты и т. д., возможна также перемена места жительства или учебы. При этом вожака группы и наиболее социально запущенных подростков целесообразно посылать в учреждения со строгим педагогическим режимом, поскольку с воспитанием этих ребят ни семья, ни школа, ни общественность не справятся.

Можно привести следующий пример. Группа с устойчивой асоциальной направленностью состояла из трех шестнадцатилетних учащихся средних школ г. Минска - Петра, Николая и Виктора. Вожаком был Петр. Все трое характеризовались крайне отрицательно: курили, регулярно употребляли спиртные напитки, играли в карты, систематически совершали мелкие кражи, хулиганские поступки, плохо учились, оставались на второй год. Все трое - выходцы из аморальных семей. У Петра мать периодически не работала, вела сомнительный образ жизни, пьянствовала, отца не было (бросил семью). У Николая пьянствовали и мать и отец. У Виктора пила мать, а отец безответственно относился к своим родительским обязанностям, полностью самоустранился от воспитания сына.

С помощью шефа, курсанта высшей школы МВД, ребят попытались вовлечь в работу секции мотоспорта. Районная комиссия по делам несовершеннолетних применила к родителям подростков меры административного воздействия. Однако результаты оказались неутешительными. Занятия в секции мотоспорта ребята посещали нерегулярно, не хотели изучать правила уличного движения, устройство мотоцикла, интересуясь лишь ездой на нем. В школе попрежнему учились плохо. Вскоре, будучи в нетрезвом состоянии, втроем совершили злостное хулиганство, избив на улице женщину. Группу решили разобщить.

Петра направили в Могилевское спецпрофучилище № 51. Николая после окончания 8 класса послали в одно из ПТУ г. Минска, поселив в общежитии. Виктор после переезда семьи в другой район города, продолжал учебу в новой школе. В результате разобщения группы поведение ее бывших членов значительно улучшилось.

Наибольшее распространение получил второй путь воспитательного воздействия на криминогенные подростковые группы - переориентация. В основе применения этого метода лежит идея А. С. Макаренко о двух видах педагогического воздействия на личность: прямом (индивидуальное воздействие) и косвенном (параллельном) педагогическом воздействии через коллектив.

Переориентация группы позволяет не разрушать дружеских связей между ее членами. Она возможна только на основе какой-либо позитивной, главным образом внешкольной, деятельности. В процессе такой деятельности у подростков постепенно формируются и развиваются разумные потребности и интересы, воспитываются чувство ответственности, дисциплинированность, возникают и упрочиваются конкретные жизненные планы. Одновременно такая деятельность помогает им постепенно избавиться от распущенности, грубости, цинизма и других отрицательных качеств, способствует вытеснению ложной романтики блатной жизни романтикой здорового соревнования, спортивной борьбы, сотрудничества и творчества.

Внешкольная позитивная деятельность открывает перед подростками перспективы самоутверждения, признания сверстников, взрослых. Происходящие положительные изменения в поведении, нравственном облике ребят приводят к изменению характера их личных взаимоотношений с одноклассниками, педагогами, что в свою очередь положительно сказывается на их успеваемости. Как показывает практика, переориентации антисоциальной направленности криминогенных подростковых групп в социально позитивную можно добиваться на основе любого вида социально полезной деятельности. Однако есть такие виды занятий, которыми ребята увлекаются с наибольшим энтузиазмом и которые поэтому наиболее способствуют переориентации. К ним относятся в первую очередь такие, которые требуют демонстрации инициативы, силы, ловкости и т. д. Это технические и прикладные виды спорта, туризм, атлетическая гимнастика, спортивные единоборства и игры. Для ребят, проявляющих интерес к эстрадной музыке, привлекательными являются занятия музыкой в составе самодеятельных (тем более профессиональных) вокально-инструментальных ансамблей.

В профилактической деятельности используются четыре основных способа переориентации стихийных криминогенных подростковых групп: через вожака группы, через подключенного к ней шефа, через позитивный подростковый коллектив, через трудовой коллектив молодых взрослых.

Переориентация группы через вожака возможна в том случае, когда у него имеется какой-либо достаточно устойчивый позитивный интерес.

Четверо подростков, состоявших на учете в инспекции по делам несовершеннолетних, избили своего сверстника и пытались ограбить газетный киоск. В группу входили: Виктор, 15 лет, ученик 8 класса; Николай, 16 лет, ученик 9 класса; Михаил, 16 лет, учащийся ГПТУ; Владимир, 16 лет, ученик 9 класса. Вожаком в группе был Владимир, смелый, решительный, остроумный парень, увлекавшийся радиотехникой. Родители Владимира характеризовались в быту и на работе положительно. Будучи очень самолюбивым, Владимир длительное время находился в глубоком конфликте с учителями, постоянно им дерзил, оскорблял их, срывал уроки, свободное время проводил на улице с трудновоспитуемыми ребятами. Друзья Владимира по группе плохо учились, курили, употребляли спиртные напитки, озорничали на улице, в подъездах, были выходцами из неблагополучных семей. Отец Николая находился в местах лишения свободы, отец Виктора был пьяницей, Михаил рос без отца, который бросил семью.

По решению совета общественности опорного пункта правопорядка решили ребят не привлекать к уголовной ответственности, а попытаться переориентировать группу через увлечение вожака радиотехникой. К Владимиру прикрепили шефа, члена студенческого педагогического отряда, студента-старшекурсника Минского радиотехнического института. Со всей группой провели беседу, отдельно - с ее вожаком. Владимиру предложили привлечь друзей к занятиям радиолюбительством. Парень с большим интересом занялся радиоделом и увлек Виктора и Николая перспективой установления контактов коротковолновой связи с радиолюбителями разных стран. Почти каждый день ребята собирались на квартире у Владимира или в секции коротковолновой связи института. В результате у всех троих улучшилась учеба в школе, особенно по математике и физике. В дальнейшем Владимир поступил в радиотехнический институт, Виктор - в радиотехникум, Николая приняли на работу на приборостроительный завод.

Судьба четвертого члена группы, Михаила, также сложилась благополучно. Узнав о желании подростка стать проводником служебно-розыскной собаки, его приняли в секцию служебного собаководства при городском клубе ДОСААФ. Впоследствии он был призван в погранвойска.

Следует отметить, что возможности переориентации группы через вожака все же весьма ограничены, поскольку далеко не каждого подросткового лидера удается увлечь какой-либо социально-позитивной деятельностью.

Гораздо большими профилактическими возможностями обладает второй способ переориентации - подключение к криминогенной группе взрослого шефа. Зная, что подростки испытывают дефицит общения со взрослыми, тянутся к более старшим и опытным из них, шефами лучше назначать молодых рабочих, студентов старших курсов, тренеров и т. д.

Основная задача шефа на первоначальном этапе - установить психологический контакт с членами группы, завоевать у них доверие, а затем уже вовлечь ребят в интересную деятельность, в ходе которой и осуществляется процесс перевоспитания. Если процесс самодеятельных занятий с ребятами организован шефом психологически правильно, то вскоре они сами начинают испытывать потребность в изменении прежнего образа жизни. Как показывает практика, наиболее легко трудновоспитуемые подростки увлекаются спортом, особенно такими его видами, как атлетическая гимнастика, тяжелая атлетика, бокс, вольная борьба, дзюдо и т. д. Включение ребят в перечисленные виды спорта, регулярные беседы с ними шефа-тренера сразу же подтягивают их, переключают интересы в позитивную сторону. Значительная занятость, физическая загрузка тренировками, беседы тренера о необходимости строгого соблюдения режима, недопустимости курения и употребления алкоголя, постоянные напоминания об особой ответственности спортсменов, владеющих специальными приемами, - все это, безусловно, положительно сказывается на поведении и учебе ребят.

Многие из членов криминогенных групп проявляют интерес к эстрадной музыке, хотят участвовать в ансамблях. Умелый и опытный музыкант (шеф) может вовлечь таких ребят в серьезные занятия музыкой в составе самодеятельного вокально-инструментального ансамбля.

Важную роль в профилактической деятельности социально запущенных подростков играет вовлечение их в военно-патриотическую работу. Особый интерес она приобретает тогда, когда связана с туризмом и военно-прикладными видами спорта.

Третий способ переориентации стихийной группы - включение большинства (или даже всех) ее членов в деятельность подросткового коллектива с положительной направленностью. Наибольшими профилактическими возможностями в этом плане обладают коллективы внешкольных детских (подростковых) учреждений, поскольку воздействие ученических коллективов на трудновоспитуемых ребят, находящихся в длительном конфликте с учителями и одноклассниками, оказывается, как правило, малоэффективным.

Вовлечение социально запущенных подростков в ту или иную форму общественно полезной деятельности дает положительные результаты тогда, когда они лично заинтересованы в коллективных действиях (занятия в секциях, кружках, дворовых клубах и т. д.). "Под личной заинтересованностью, - пишет Ф. С. Махов, - в данном случае подразумеваются: интерес к данному роду занятий или деятельности; благожелательное отношение к участвующим в этой деятельности лицам (к руководителю и остальным членам кружка, секции или участникам отдельного мероприятия); готовность к самодеятельным действиям по реализации соответствующего интереса".

В самодеятельных внешкольных организациях трудновоспитуемые чувствуют себя равными среди остальных и поэтому охотно в них участвуют. Поскольку общественно полезные интересы у таких ребят отсутствуют или недостаточно сформированы, особое значение приобретают благожелательность и терпение, поддержка даже чуть наметившихся позитивных сдвигов и изменений. Наиболее пригодными внешкольными организациями для переориентации групп несовершеннолетних правонарушителей являются разновозрастные отряды по месту жительства, дворовые спортивные команды и клубы, различные кружки и студии при домоуправлении, дворовые подростковые клубы по интересам, отряды юных друзей милиции при школах и профтехучилищах, военно-спортивные летние лагеря. Как показывает практика, наибольшими воспитательными возможностями обладают три последние разновидности самодеятельной организации.

Значительный потенциал в профилактической работе с группами несовершеннолетних правонарушителей заложен в работе дворовых клубов по интересам. Создаваемые в микрорайонах, эти клубы ведут конкретную работу с подростками, в том числе и трудновоспитуемыми, по вовлечению их в различные виды социально полезной деятельности. В этих клубах ребята с увлечением занимаются туризмом, боксом, спортивными играми, радиолюбительством, мотоциклетным и велосипедным спортом, музыкой, изобразительным искусством, различными играми, фотографией, киносъемкой и др. Практика убедительно показывает, что там, где работа подростковых клубов ведется умело, резко сокращаются преступления и правонарушения среди несовершеннолетних.

Вовлечение подростков в отряды юных друзей милиции осуществляется членами совета общественности опорного пункта правопорядка. Основными задачами этих отрядов являются: контроль за соблюдением гражданами правил уличного движения, пресечение хулиганства, озорства и других негативных поступков сверстников, участие в рейдах и операциях инспекции по делам несовершеннолетних, выполнение иных заданий милиции и общественности, изучение основ советского права и др. Привлечение ребят к этой работе, бесспорно, способствует значительному их исправлению - формирует чувства социальной ответственности, гражданского долга, способствует развитию у подростков уважительного отношения к работникам, стоящим на страже общественного порядка, ответственного отношения к собственному поведению, непримиримости к нарушителям правопорядка. Оправдал себя и опыт вовлечения несовершеннолетних правонарушителей в летние военно-спортивные лагеря, где они участвуют в военно-спортивных играх, занимаются стрельбой, различными видами борьбы, автомотоделом, участвуют в многодневных туристических походах и т. д.

Четвертым способом переориентации групп несовершеннолетних правонарушителей является включение ее членов в трудовые коллективы молодых взрослых. Эти коллективы могут быть постоянными (студенческие педагогические отряды) и временными (студенческие строительные отряды). Участие трудновоспитуемых ребят в работе студенческого стройотряда дает им широкое поле для позитивного общественно полезного самоутверждения. Их перевоспитывает сама трудовая деятельность, дающая возможность честно заработать деньги, строгая дисциплина труда и отдыха, личный пример и поддержка студентов, культурно-массовая работа, постоянное общение со взрослыми, здоровый трезвый образ жизни и т. д.

 

Вопросы для самопроверки

 

1. Перечислите основные подростковые поведенческие реакции.

2. Какова связь акцентуаций характера с преступным поведением подростков?

3. Раскройте социально-психологические механизмы взаимовлияния в криминогенных подростковых группах.

4. Чем отличается криминогенная подростковая группа от преступной?

5. Какие мотивы характерны для насильственных преступлений несовершеннолетних?

6. Раскройте мотивацию корыстных преступлений несовершеннолетних.

7. Перечислите основные средства предупреждения криминогенности неблагополучных семей.

8. Укажите основные пути предупреждения криминогенности школьного неблагополучия.

9. Каковы основные пути профилактики криминогенных подростковых групп?

---