ГЛАВА 2. СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ОБВИНЯЕМЫХ

Резкий рост подростковой преступности отмечают многие исследователи (Гилинский Я.И., 1994, Казакова В.А.,1994, Каневский Л.Л.,1996, Побегайло, Э.Ф.,Милюков, С.Ф.,Мищенко А.А.,1994). Растет число общественно опасных деяний (ООД), совершенных детьми, не достигшими возраста уголовной ответственности; доля несовершеннолетних среди преступников увеличилась с обычных 8-12% до 16-18%, а по данным органов прокуратуры около 50% из них страдают разного рода психическими аномалиями, в связи с чем именно эти структуры, кроме усиления прокурорского надзора за соблюдением прав несовершеннолетних, предлагают создать психодиагностические центры по диагностике несовершеннолетних (Каневский Л.Л.,1996, стр.68).

Особое значение в диагностике подростков имеет психологическая экспертиза, поскольку только 4,4% несовершеннолетних, прошедших судебнопсихитрическую экспертизу, обнаруживают психотические расстройства, 44% имеют непсихотические расстройства психики, 51,6% страдают олигофренией разной глубины, а девиантное поведение остальных протекает в рамках психического здоровья (Мохонько А.Р., Агаларзаде А.З., Муганцева, Л.А.,Щемелинская Ю.Л.,1996,стр.13). Государственный Научный Центр социальной и судебной психиатрии им. В.П.Сербского считает, что для эффективной диагностики несовершеннолетних желательно создание стационарного подросткового экспертного отделения (в настоящее время его имеет только этот институт) с проведением комплексных психолого-психиатрических обследований (там же, стр.7-9). Мы также считаем, что такая диагностика требует неоднократного общения испытуемого с экспертами, что и определяет создание необходимых условий (подробнее см.гл.10).

Основная статья, на которую ориентируется эксперт-психолог при экспертизе несовершеннолетних, — статья 20 ч 1. (10 ч.1.), определяющая полную уголовную ответственность с возраста 16 лет. При этом, обвиняемые 14-16 лет несут ответственность только за очень тяжелые преступления: против личности, тяжелый вред здоровью, большой вред имуществу, наркотики и т.д., что перечислено в соответствующей статье (ст.20 ч.2 ( ст.10 ч.2)). За остальные преступления уголовная ответственность не несется, применяются не пенитенциарные, а педагогические меры воздействия. От 16 до 18 лет обвиняемые могут нести как уголовную ответственность, так и получить наказание в виде принудительного воспитания, варианты которого перечислены в Уголовном Кодексе в статьях 87, 90, 91, 92 (10 ч.3 и 63). Таким образом, к несовершеннолетним в юридическом смысле относятся подростки от четырнадцати до восемнадцати лет, а к малолетним — менее 14 лет. Дополнительно следует отметить, что по отношению к несовершеннолетним не применяется смертная казнь — ст.59 ч.2 (23 ч.2), а лишение свободы может быть не более, чем на 10 лет, что отражено в статье 88 ч. 6 (24 ч.2). Кроме того, несовершеннолетие является обстоятельством, смягчающим ответственность, под чем подразумевается и хронологический, и психологический возраст — ст.61 ч.1 п.”б” (38 п.7). Наряду с этим, при учете рецидивности общественно опасные деяния (ООД), совершенные до 18 лет, не учитываются — ст.18 ч.4 (24 — I, ч.3). Следует отметить, что в Уголовном Кодексе 1961 года нет особой главы, посвященной несовершеннолетним, в Уголовном Кодексе же 1997 года этому посвящена глава 14, которая позволяет более дифференцированно подходить к наказанию таких обвиняемых с учетом не только тяжести деяния, но и психофизиологических и психологических характеристик. Следует обратить внимание на ст.96, в которой рекомендуется рассматривать лиц от 18 до 20 лет с точки зрения не только тяжести ООД, но и личности. При наличии признаков психического ювенилизма к таким лицам могут применяться статьи, посвященные несовершеннолетним. Таким образом, кроме такой объективной характеристики, как хронологический возраст, всегда применяется понятие психологического возраста, который может не совпадать с хронологическим, что входит в компетенцию в первую очередь специалиста-психолога, а при возникновении психопатологических проблем требуется консультация психиатра. Следовательно, требования к полному, всестороннему и качественному психологическому обследованию несовершеннолетних в настоящее время резко повышаются (Минина С.П., 1995).

Имеет отношение к несовершеннолетним, равно как и ко всем другим обвиняемым, статья 40, для применения которой может также потребоваться судебно-психологическая экспертиза. Статья 40 указывает на некоторые обстоятельства, исключающие преступность деяния, а именно, физическое или психическое принуждение, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием).

В Уголовно-Процессуальном Кодексе значительное количество статей также посвящено несовершеннолетним. Статьи 5 п.5 и 6 п.3 предполагают невозможность возбуждения уголовного дела до достижения 14 лет или прекращение производства дела по обвинению несовершеннолетнего в связи с передачей материалов дела на рассмотрение комиссии по делам несовершеннолетних — ст.8. Несовершеннолетним обязательно предоставляется защитник — ст.49 п.2. Свидетель до 16 лет вызывается только через его родителей или его законных представителей — ст.156, а допрос свидетеля до 14 лет обязательно, а от 14 до 16 по усмотрению суда, производится с педагогом, могут присутствовать и родители в соответствии со статьями 159, 285. Кроме того, глава 32 целиком посвящена производству по делам несовершеннолетних.

В последнее время целый ряд авторов отмечает, что для части подростков с асоциальным и антисоциальным поведением характерны психические аномалии не достигающие степени выраженной психопатологии. Такими отклонениями занимаются медицинские психологи. При анализе корреляции между психическими аномалиями и делинквентным поведением у несовершеннолетних В.А.Гурьева и В.Я.Гиндикин (1994) пришли к выводу о том, что у 51,3% подростков-правонарушителей обнаруживаются психические отклонения. В их числе ведущее место занимали пограничные состояния (неврозы и психогенные депрессии невротического уровня — 11% от числа обследованных с психическими аномалиями, патохарактерологические развития и психопатии — 30,5%); на втором месте — остаточные явления ранних органических поражений головного мозга — 18,2%, а также коррелирующие с ними задержки психического развития и олигофрении — 9,0%; на третьем месте хронический алкоголизм — 13,0% и он же, но осложненный наркоманией, 2,5%; далее следуют патологический пубертатный криз — 2,5% и эндогенные психозы — 2,0% наблюдений. В.П.Емельянов (1979) еще в большей степени связывал преступность несовершеннолетних с психическими аномалиями, наряду с этим признавая роль социальных факторов.

Основные проблемы, решаемые в Судебно-психологической экспертизе несовершеннолетних (СПЭН), это:

1) уровень интеллектуального развития (соответствует ли развитие познавательных процессов абсолютной норме, пограничной умственной отсталости или олигофрении);

2) уровень развития эмоционально-волевой сферы (здесь чаще всего рассматривается проблема психического инфантилизма с психологической точки зрения и возраста достижения уголовной ответственности с юридической точки зрения);

3) индивидуально-типологические особенности личности, где имеются ввиду юридически значимые характерологические свойства (склонность к фантазированию, повышенная внушаемость, лидерские тенденции, наличие агрессивности и др.) и чисто социальные качества личности (общесоциальная ориентация, знание социальных норм, границ допустимого и недопустимого, способность применения этих знаний в реальном поведении, устойчивость функционирования этих норм у данного индивида), их проявление в ситуации общественно опасного деяния;

4) судебно-психологическая экспертиза лиц с сенсорными дефектами — слабовидящих, слабослышащих, с нарушениями речи и т.д.

По содержанию этих проблем понятно, что при анализе психической деятельности несовершеннолетних желательно проводить комплексную судебно-психологическую экспертизу, где представлены специалисты разного профиля: при решении первых трех проблем работают судебно-медицинский эксперт-психолог и педагог (это может быть педагогический психолог, детский психолог или подростковый психолог в зависимости от конкретной задачи). При решении четвертой проблемы это судебно-медицинский эксперт-психолог и дефектолог соответствующего профиля. При наличии в анамнезе подростка психотических эпизодов, тяжелых черепно-мозговых травм, многократных стационирований в психиатрическую больницу следует назначать комплексную психолого-психиатрическую экспертизу.

При исследовании психических процессов, функций, свойств, состояний следует помнить, что они делятся на три большие группы: I — познавательные, или когнитивные, процессы (ощущение, восприятие, представление, мышление и интегрирующее их понятие — интеллект); II — эмоциональная сфера (аффекты, эмоции, чувства); III — волевая сфера (акт, действие, деятельность, поведение). Эти три блока психических процессов имеют иерархическую структурно-уровневую организацию (содержательная характеристика уровней от простого к сложному была перечислена в скобках после названия блока), а каждый уровень описывается общими для всех психических явлений и частными для каждого уровня характеристиками (Л.М.Веккер “Психические процессы”, т.1,1974, т.2, 1976, т.3,1981). В целях прикладной клинической психологии удобен и диагностически значим анализ психических и психопатолоических феноменов с этих позиций.

В практической медико-психологической деятельности эмоциональные и волевые сферы настолько тесно взаимосвязаны, что обычно оцениваются вместе. Действительно, юридически значимой является способность индивида к волевой регуляции эмоциональных порывов, способность его ввести свои желания и потребности в рамки общественных норм, его возможности согласовывать свое поведение с поведением окружающих людей, все то, что описывается концепцией об осознанном волевом поведении (Ситковская О.Д., 1992).

Представляется целесообразным более подробно остановиться на соотношении понятий умственной отсталости, олигофрении, легкой умственной субнормальности. Юристы обычно оперируют понятием умственная отсталость, не уточняя ее степени. Между тем, в психиатрии и медицинской психологии понятие умственной отсталости имеет четкую градацию по уровню, что было отражено в Международной Классификации Болезней 1Х Пересмотра (МКБ-9) и МКБ-10. Пограничная умственная отсталость, являясь вариантом нормы (это иногда называется легкая умственная субнормальность), не входит в классификацию заболеваний. Таким образом, в главе F 7 МКБ-10 “умственная отсталость” (олигофрения) указаны четыре степени:

F 70. Легкая умственная отсталость. Это соответствует олигофрении в степени дебильности, которая по МКБ-9 и практике, сложившейся в детской психиатрии и дефектологии, в свою очередь делится на три степени — легкая дебильность, умеренно выраженная дебильность и глубокая дебильность.

F 71. Умеренная умственная отсталость. Это соответствует умеренно выраженной олигофрении, или легкой имбецильности.

F 72. Тяжелая умственная отсталость. По ранее выработанной практике это выраженная имбецильность.

F 73. Глубокая умственная отсталость, что соответствует идиотии.

В практике военной экспертизы не столь давних лет было важно дифференцировать низкую норму с пограничной умственной отсталостью от легкой дебильности, поскольку при наличии легкой дебильности призывник направлялся в стройбат (т.е. был годен к нестроевой службе). Также было важно дифференцировать легкую дебильность от умеренно выраженной для отличия тех, кто в армию не шел. Отсюда эти виды диагностики достаточно изучены, а критерии достаточно верифицированы. В настоящее время имеет значение только дифференцировка “норма—дебильность”, поскольку вторые не идут в армию (поднят порог критерия допуска).

Для судебной экспертизы оказывается важным порог, отделяющий дебильность от нормы (или пограничной умственной отсталости), что обязывает применять ст.22. При наличии олигофрении в степени дебильности (не исключающей вменяемости) без дополнительных отягощений применяется статья 22 об ограниченной вменяемости. При этом следует заметить, что в практике судебной экспертизы оказывается важным тщательно рассматривать состояние умеренно выраженной или глубокой дебильности, поскольку при наличии дополнительных факторов (органическая отягощенность, явления психофизического инфантилизма, нарушения в эмоционально-волевой сфере) такому подэкспертному может быть определена полная неспособность осознавать и понимать в полном объеме смысл и значение своих действий и регулировать свою деятельность (способность к ОРД). В этом случае применяется статья 21 (ст.11) о невменяемости.

К несовершеннолетнему, достигшему возраста 14 или 16 лет, без психических расстройств, но с отставанием в психическом развитии, вследствие которого он не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими применяется статья 20 ч.3 (он не подлежит уголовной ответственности.

Далее мы рассмотрим способы оценки уровня развития интеллекта, параметры, по которым он оценивается, критерии их оценки, облигатные и факультативные методы и приемы, степень достоверности разных методик и способы постановки окончательного психологического диагноза.

В настоящее время приходится расстаться с иллюзией, что психометрия интеллекта однозначно и просто разрешает проблему интеллектуальной зрелости. При верификации полученных психометрических данных в виде IQ выработанными за предшествующие десятки лет в дефектологии и детской психиатрии методами и способами оценки интеллекта умственно отсталых детей и подростков выяснилось, что нельзя однозначно соотносить полученные цифры с клинико-педагогической оценкой. К примеру, IQ равное 80 может относиться к индивиду с легкой дебильностью или с пограничной умственной отсталостью — это будет решаться при оценке качественных сторон интеллектуальных процессов. Этот факт обнаружился еще в конце 70-х годов в процессе адаптации методики WISC в нашей стране, когда ее верифицировали с помощью клинических и педагогических методов при отборе детей во вспомогательные школы (Мельникова Н.А., 1978). Тем более, что коэффициенты интеллекта, полученные с помощью разных интеллектуальных батарей, существенно различаются, да и сами психометрические батареи имеют разную насыщенность по количеству измеряемых когнитивных процессов, разную степень чувствительности к измерению интеллекта, а главное, направлены на разные виды мышления, которые не всегда могут быть связаны с успешностью в практической и академической деятельности. К примеру, широко применяются такие психометрические методики, как интеллектуальная батарея субтестов Векслера для взрослых (WAIS) и интеллектуальные матрицы Рейвена (RAVEN). При этом они не однозначно совпадают по показателю IQ, то есть, IQ равное 100 по Векслеру не соответствует 100 баллам по Рейвену. Все интеллектуальные шкалы хорошо зарекомендовали себя в научно -академической деятельности, когда надо ранжировать выборку испытуемых по степени интеллектуальной успешности. С этой точки зрения удобным оказался Рейвен ввиду возможности стремительного и массового обследования. Для индивидуальной же диагностики Райвен оказался непригоден, поскольку преимущественно обращается к невербальным формам мышления. Кроме того, на успешности его выполнения значительно сказывается функциональное состояние подэкспертного, что определяет значительную вариабельность итоговой оценки у одного и того же испытуемого. Шкала Векслера по своим принципиальным позициям многогранна: включает как вербальные, так и невербальные формы мышления, конструктивный праксис, частично оценивает нейродинамику и даже позволяет оценить степень механически приобретенных знаний. Практически все вышеперечисленное в разрозненном виде и без методов количественной оценки применялось и применяется до сих пор в педагогической и детской психиатрической практике. Шкала Векслера позволяет сравнить степень успешности индивида по отдельным субтестам в единых стандартных единицах. Но если в педагогике и психиатрии определение степени развития разных сторон интеллектуальной деятельности носит скорее оценочный характер (лучше–хуже) и позволяет ранжировать испытуемых по степени развитости одной функции — у одного лучше, у другого хуже, то шкала Векслера позволяет сравнивать степени развитости разных функций у одного и того же индивида. Кроме того, выяснилось, что Рейвен больше коррелирует с невербальным интеллектом по Векслеру. При этом оценка Рейвена, как правило, на 15-20 баллов выше, чем общий балл по Векслеру.

Указанные в МКБ-10 коэффициенты интеллекта не применимы в наших условиях, т.к. не обозначены психометричекие методики для их определения (есть уточнение, что методики должны быть “надлежащие”), а при наличии таковой требуется её кросс-культуральная адаптация на достаточно объёмной выборке.

Таким образом, в настоящее время единственной психометрической методикой, адекватной целям экспертизы и степени ее ответственности, является только шкала Векслера, несмотря на то, что проведение такого обследования занимает гораздо больше времени. При анализе психологических заключений приходится сталкиваться с тем, что не указывается применявшаяся батарея, отчего разные IQ , полученные у разных исследователей, сравнивать нельзя. Другие исследователи, работающие в этой области также настаивают на необходимости указания в экспертном заключении применявшихся методик (Ситковская О.Д., 1992). Например, серьезные последствия повлекло за собой незнание того, что границы IQ, указанные в МКБ-9 для олигофрении (меньше 70 баллов) определялись шкалой Стенфорда-Бине, широко применявшейся в те годы за рубежом, что отразилось в Постановлении Министерства Обороны. У нас же медицинские психологи изначально пользуются батареей субтестов Векслера, которая к тому же, как было сказано выше, оказалась наиболее адекватной клиническим задачам. Все это привело к массовому направлению олигофренов в Вооруженные Силы. Наличие олигофренов негативно отражалось не только при строевой подготовке всего подразделения, но нарушало моральный климат в военной части, так как они (олигофрены) в силу своих психологических особенностей провоцировали многообразные проявления “дедовщины”. В связи с этим представляется целесообразным в какой-то мере унифицировать схему психологического обследования, а в заключении психолога обязательно указывать применявшиеся методики.

Рассмотрим семиологию диагностики интеллекта.

Основы диагностики интеллекта были заложены десятки лет назад в детской психиатрии, педологии и дефектологии. Тогда применялся разнообразный материал, включавший как вербальные задания, в современной терминологии (в терминах того времени — словесно-логическое мышление), так и невербальные методы (наглядно-действенные или наглядно-образные). Поскольку в данной главе мы обсуждаем диагностику подростков, а невербальные задания относятся преимущественно к детской практике, то “золотой фонд”, пришедший из этих областей в медицинскую психологию, представлен в основном заданиями на вербальное мышление. В еще не столь давней практике и теории педагогики мышление могло определяться тремя иерархическими уровнями: самый примитивный — наглядно-действенное мышление, следующий по времени формирования — наглядно-образное мышление, и самый совершенный уровень — словесно-логический, или абстрактный, или символический, или понятийный (все эти термины употреблялись как синонимы). Даже в применении к психологически зрелому индивиду, эти уровни оценивались с количественных позиций (примитивный — сложный). В настоящее время известно, что это не только уровни становления мышления в онтогенезе, но и виды мышления у зрелого индивида, не соотносящиеся с уровнем, а рядоположенные, применяемые для разного типа мыслительных задач или при разных условиях (нормальных или экстремальных). В конечном счете проблема когнитивных стилей определяется теорией межполушарной ассимметрии головного мозга.

Вербальное мышление обычно изучается в процессе так называемого патопсихологического исследования, где дополнительным, и в то же время обязательным, блоком является оценка аттентивно-мнестических процессов (нейродинамики), без которых правильная квалификация когнитивных процессов невозможна. После патопсихологической работы желательно, а в сомнительных случаях или в случаях значительной диссоциации успешности выполнения заданий на мышление обязательно, применение психометрических методик, которые позволяют оценить в сравнимых единицах разные стороны когнитивных процессов. Затем следует анализ соотношения психометрических и количественно-качественных данных патопсихологического исследования и окончательный вывод об уровне интеллектуального развития на данный момент.

Следует правильно понимать оценку уровня интеллектуального развития в данный момент при общем клинико-психолого-психиатрическом обзоре испытуемого. Если психолог в своем заключении пишет “Интеллект — легкая дебильность”, в этом выражении имманентно заключен и окончательный диагноз “Олигофрения в степени легкой дебильности”. На самом же деле инфериорный интеллект, имеющийся в настоящий момент, может быть связан с текущим органическим заболеванием головного мозга (и следовательно с дальнейшим интеллектуально-мнестическим снижением) или с задержкой психического развития (ЗПР), с высокой вероятностью достижения интеллектуальной нормы при включении компенсаторных механизмов. Поэтому целесообразнее писать “Интеллектуальное развитие соответствует уровню ... дебильности”, что позволяет предполагать вариативность диагноза в катамнезе.

Оценка степени выраженности олигофрении с помощью клинико-психологического обследования представляется вполне адекватной: применяемые методики включают как отработанные длительной практикой в детской психиатрии вербальные задания, так и многообразный конструктивный и психометрический инструментарий психологического исследования. Предлагаемые в данном руководстве патопсихологические и психометрические критерии для оценки уровня интеллектуального развития верифицированы посредством сравнения патопсихологических данных с клинической диагностикой. Выборка составила более 2000 обследованных детей и подростков в процессе работы в психиатрических больницах. Само понятие олигофрении больше соответствует категории состояния, нежели категории болезни, предполагающей некоторую динамику (начало болезни, течение и ее исход), о чем пишет М.М.Коченов (1977) и Х.Ремшмидт(1994).

Оценка степени олигофрении основывается на оценке состояния познавательной сферы, что, естественно, не исключает учет пре— и перинатальных вредностей, вредностей раннего периода жизни (до 3 лет), наследственных факторов и других биологических детерминант. В связи с этим проблема интеллектуальной недостаточности представляется в большей мере психологической и педагогической проблемой, чем медицинской. На фоне медикаментозной поддержки большее значение все-таки придается системе абилитационных психолого-педагогических мероприятий.

Работа с испытуемым начинается с клинико-психологической беседы об основных фактах биографии, о системе взаимоотношений с родителями, сверстниками в детском саду, если человек помнит себя в этом возрасте, с соучениками, внешкольными друзьями, с чужими взрослыми, в формальных социальных ситуациях; анализируются хобби и способ проведения досуга; спрашивается о самом радостном и самом несчастном событии определенных периодов жизни человека; любым способом (клинико-психологическая беседа, минимальное социометрическое исследование, проективные тесты) анализируется система отношений, для подростков среднего возраста полезно проаанализировать с проективной точки зрения рисуночные тесты. Затем следуют пробы на нейродинамику, в которых может выявиться неустойчивость внимания (значительная или незначительная), истощаемость, трудности переключения, недостаточность мнестической деятельности. Могут быть и находки — несмотря на внешнюю подвижность подэкспертного и внешне достаточный темп психической деятельности, аттентивно-мнестические процессы могут оказаться значительно измененными по органическому типу: очень низкий объем внимания, выраженная истощаемость, значительно сниженная переключаемость, торпидная кривая запоминания. Обычно эти явления связаны с той или иной степенью органического поражения головного мозга (от легких резидуальных знаков до значительных посттравматических изменений или текущего органического заболевания), что будет верифицировано медицинскими методами. Кроме того, могут быть обнаружены и нарушения мышления, характерные для эндогенного заболевания. В таком случае требуется консультация психиатра, который может отправить его на судебно-психиатрическую экспертизу.

Когнитивные процессы традиционно исследуются двумя блоками: методами, направленными на изучение вербального мышления, и методом пиктограмм.

Минимальный набор состоит из интерпретации идиом, сравнении пар понятий, “Исключение четвертого”, но при возможности следует его дублировать дополнительными вербальными пробами. Идиомы применяются двух уровней сложности: метафоры и пословицы.

Метафоры преимущественно используются для детей до 7-10 лет. Далее использовать их не имеет смысла, поскольку достаточно сформированное понятийное мышление позволяет легко справляться с десятью-пятнадцатью широко известными метафорами. В то же время при наличии значительной умственной отсталости у подростка или взрослого исследование понимания метафор обязательно. При умеренно выраженной дебильности их трактуют уверенно. При глубокой дебильности примерно 10-15% метафор не улавливаются, при имбецильности не понимается около 50%.

Пословицы следует применять разной степени сложности — широко известные, которые изучают даже в детском саду, средние по сложности, известные, но не предъявлявшиеся детям в саду или начальной школе, и сложные, менее известные в широких кругах населения. Кроме того, каждый специалист должен иметь собственный ряд пословиц, которые он ранжирует по степени сложности на собственном эмпирическом материале. Оценивать пословицы можно на семи уровнях:

1) “эхолалический”, когда ответ испытуемого представляет собой одно ключевое слово (“Об избе”, “О рыбке” и т.д.);

2) тавтологическая интерпретация, когда испытуемый практически дает повторение пословицы, зачастую, в более упрощенном варианте;

3) буквальный, когда подэкспертный правильно, но только в буквальном смысле трактует пословицу, применяя другие слова;

4) конкретно-ситуационный (испытуемый говорит: ”Это можно сказать тогда, когда кто-то ленится” — при предъявлении пословицы “Без труда не выловишь и рыбку из пруда”), то есть имеется интуитивное понимание переносного смысла с неспособностью к его вербализации;

5) интерпретация на широком круге конкретных ситуаций, когда таких ситуаций приведено 2-3;

6) правильное понимание переносного смысла с достаточно правильным словесным оформлением;

7) аналогиями, когда приводится другая пословица с аналогичным смыслом.

При сравнении пар понятий следует предъявить не менее 8-10 пар, обращая внимание на то, чтобы все пары были бытовыми, хорошо известными даже детям. В этот же ряд последними вводятся и провокационные пробы — несравнимые пары, предлагаемые Поляковым. Следует следить, чтобы сначала предлагалось определение их сходства, упорное предпочтение испытуемым начинать с дифференцировки является известным диагностическим признаком. Категорически нельзя произносить выражение: “Дайте общее слово”, поскольку это является прямым предложением найти родовое понятие, а это уже является другой пробой. Только после обсуждения сходства понятий надо просить определить различия. Если испытуемый постоянно начинает давать различия вместо обобщения, это признак или органических изменений когнитивных процессов, или низкого интеллекта, или эпилептоидного мышления в рамках эпилептоидного типа характера при нормальном уровне интеллекта.

Оценка происходит следующим образом. На обобщение могут даваться перцептивные признаки (внешне описывающие объекты; частные признаки — правильные, адекватно описывающие объекты; родовое понятие — обобщающее слово, свидетельствующее о наличии категориального уровня мышления. Различие (дифференцировка) может описываться на 1) перцептивном уровне, 2) по частным признакам, не всегда играющим существенную роль, и 3) существенным признакам или различиям по функциям. При этом следует, также как и пословицы, верифицировать свой блок на контрольной группе, так как некоторые вполне простые понятия даже людьми с хорошим интеллектом обобщаются по частным признакам (то есть учитывать общепринятую норму).

Необходимо отметить, что эта проба не дублирует собой четвертый субтест Векслера поскольку в нем предлагается только обобщение, испытуемым не приходится переключаться на другую мыслительную операцию и, следовательно, в первой своей половине этот субтест оказывается в какой-то мере проще для выполнения; но зато предъявленный до конца с его усложнением, он может сориентировать относительно доступного уровня обобщения.

Для испытуемых со значительно сниженным интеллектом и при полном отсутствии родовых понятий при обобщении следует провести так называемую прямую пробу на родовое понятие: “Какое общее слово, как они вместе называются?”. Эта проба имеет смысл для выявления имбецильности и глубокой дебильности.

Наиболее точно диагностирует наличие категориального уровня мышления широко известная проба “Исключение четвертого”. Количество карточек должно быть около полутора десятков. Они также должны быть эмпирически ранжированы по степени сложности, включать карточки, где возможно предъявление двух родовых понятий (для исключенного и для трех объединяемых), а также карточки с обобщением функциональных признаков. Кроме того, сюда же должен быть добавлен блок из нескольких карточек с принципиально необобщаемыми объектами — пробы Полякова. Оценка работы происходит аналогично первым двум пробам. Обобщение возможно по двум родовым понятиям, с предъявлением одного родового понятия для трех обобщаемых объектов. Могут быть и конкретно-ситуационные объединения. Еще более низкий уровень решения — по признаку исключенного. И, наконец, могут быть правильные решения без пояснения. Такое явление не всегда является показателем уровня мышления, так как причиной его могут быть алекситимия, левополушарный органический дефект или олигофрения.

При наличии значительных органических стигм или значительно сниженного интеллекта можно дополнительно предъявить пробы Пиаже на родовидовые конструкции: “У тебя имеются такие цветы — пять роз и три тюльпана. Чего у тебя больше — роз или цветов?”. В случае правильного ответа “Цветы” следует обязательно уточнить: “А почему?”. Возможен ответ: “Их в поле много” или “Так цветов вообще-то много”, что явно свидетельствует о непонимании испытуемым родовидовых отношений конкретной ситуации, непонимании иерархических отношений.

Также при выраженной органике или значительно сниженном интеллекте, целесообразно применить автоматизированные последовательности (счет до 10 или 25, перечисление дней недели и месяцев), а затем после прямого перечисления предложить их перечислить в обратном порядке. Дезавтоматизация последовательного ряда мало доступна этим категориям лиц.

Внешняя простота проб на вербальное мышление у испытуемых с нормальным или высоким интеллектом нередко вызывает негативизм, но проводить их необходимо в силу того, что они оценивают в этом случае не уровень интеллекта, а когнитивный стиль, тип мышления, особенности эмоционального реагирования, характер мотивации и другие параметры, важные для определения характерологического типа. Кроме того, нередко проявляются и проективные механизмы, дающие существенную информацию о личностных ценностях и ориентациях.

Наиболее богата по содержательным характеристикам методика Пиктограммы. В настоящее время уже ясно, что изначальное предложение А.Р.Лурия для исследования опосредованного запоминания трансформировалось в сложный многоуровневый анализ не столько особенностей памяти, сколько особенностей мышления, интеллектуальных параметров и личностных особенностей индивида, а также эмоционального состояния на данный момент и способности к самостоятельной организованной деятельности. Организация работы и процедура проведения этой методики широко известны. Анализ ее происходит по нескольким позициям. Прежде всего рассматривается характер ассоциаций по степени их стандартности, примитивности или сложности, применения литературных метафор, наличия символизма (адекватного и неадекватного) и псевдосимволизма, фонетических ассоциаций, предметности образов, их эмоциональной и семантической насыщенности.

Для оценки интеллектуального уровня важна способность подэкспертного отразить отвлеченные понятия. Далее следует анализ образов с проективной точки зрения, где следует описать ценностные ориентации личности, если они проявились, своеобразие характера, особенности актуального эмоционального состояния, суицидальные и агрессивные тенденции. Следует заметить, что наличие псевдосимволизма, то есть появление условных знаков, обычных геометрических фигур, не имеющих смысловой насыщенности, свидетельствует, в первую очередь, о сниженном интеллекте при олигофрении или текущем органическом заболевании (семантическое поле понятия оказывается “пустым”, что затрудняет подбор образов). При нормальном интеллекте — это проявление истероидных черт характера с завышенным уровнем притязаний. Еще реже это может быть отражением негативизма к обследованию или к проведению данной методики.

Затем проводится психометрическая методика Векслера с обязательным качественным, не предусмотренным самим Векслером, анализом каждого субтеста. В субтесте на счетные операции следует строго соблюдать инструкцию и последовательность предъявления задания, не переставляя, к примеру, вычитаемое и уменьшаемое (они должны следовать именно в этом порядке). После проведения этого субтеста необходимо определить механическое знание таблицы умножения, а потом сопоставить со сформированностью операций второго порядка (умножения и деления), со способностью испытуемого применять операцию умножения или деления при решении задач. Следует отметить, что нередко испытуемые заменяют деление или умножение операциями первого порядка (сложения или вычитания), что свидетельствует о несформированности школьных счетных навыков. Отдельно в заключении необходимо отмечать способность решать задачи в два действия, иногда стоит предложить эти задачи и помимо Векслеровского ряда.

В 4 субтесте на уровень обобщения необходимо точно и правильно оценивать ответы подэкспертного: двумя баллами оценивается только применение родового понятия без помощи со стороны экспериментатора, перечисление же частных признаков всегда оценивается одним баллом. В этом субтесте особенно важен качественный анализ, поскольку возможен такой вариант успешности, когда решены все задания с оценкой в один балл и средняя стандартная оценка соответствует средней норме, в то же время с качественной точки зрения мышление не достигает категориального уровня.

Дефинитивное мышление в 6 субтесте (словарный) описывается следующим образом: дефиниции могут быть:

1) тавтологическими,

2) функциональными (“для того, чтобы...”),

3) перцептивными,

4) дескриптивными (когда понятие описывается по частным признакам, но все существенное учтено) и

5) с правильной родовидовой конструкцией (дается родовое определение с правильным перечислением видовых признаков).

При работе с аналитическим конструктивным праксисом (Кубики Кооса) следует быть очень осторожным при оказании помощи. Как решенные оцениваются задания, выполненные полностью самостоятельно и с абсолютно правильной пространственной ориентацией фигуры. Наличие помощи и умение ее использовать отдельно отмечается в протоколе, а в заключении входит в описательную часть.

В ходе выполнения задания на сукцессивный гнозис (“Последовательные картинки”) необходимо проконтролировать понимание подэкспертным смысла ситуации, так как возможен правильный расклад картинок по ошибочной логической схеме.

В предметном конструктивном праксисе (11 субтест “сложение фигур”) бывают случаи правильного опознания конструируемого объекта с неспособностью правильно его собрать, что вероятнее всего свидетельствует о серьезных нарушениях схемы действий, возможно даже на нейропсихологическом уровне.

Мышление в целом (а не по отдельным функциям и пробам) может быть описано по двум разным параметрам, независимым друг от друга. Первый параметр заключается в уровне мышления, который может быть:

а) категориальным (понятийным), когда устойчиво применяются родовые понятия практически во всех пробах.;

б) конкретно-ситуационным, где организация дискурсивного процесса происходит в рамках конкретной ситуации;

в) дескриптивным, заключающимся в применении внешних несущественных признаков для логических выводов;

г) синкретическим, характерным для детей младшего возраста или имбецилов, когда испытуемый свободно манипулирует разноуровневыми понятиями и характеристиками, не заботясь об их сочетании и руководствуясь случайными изменениями интереса или скачками внимания.

Второй параметр — общеописательные клинически важные характеристики, не имеющие строго формализованных оценок. Например, это может быть обстоятельность, вязкость, склонность к морализаторству, прагматический подход, мышление с применением уменьшительных суффиксов при эпилепсии и эпилептоидности; дескриптивность, аффективная насыщенность, склонность к литературным образам, эгоцентричность, типичные для истероидов. При указании на резонерство обязательно следует отмечать его тип — патологическое, истериоформное (часто рентного происхождения), эпилептоидное, алкогольное.

Специально следует отмечать наличие в процессе обследования колебаний уровня мышления, то есть выполнение заданий одной и той же пробы на разных уровнях, причем на низком уровне могут быть выполнены более простые задания, а на высоком более сложные. Это свойственно психопатам при нормальным интеллекте и испытуемым с психоорганическим синдромом, особенно в астеническом варианте (фазовые состояния). При выявлении в ходе выполнения заданий разных уровней мышления необходимо в заключении отметить доминирующий.

Как видно, предлагаемая схема анализа когнитивных процессов включает в себя как качественные критерии, так и количественную оценку, представленную в виде успешности выполнения проб, а также в виде поуровневой иерархии типов мышления, что соответствует понятию структурно-уровневой иерархии.

Рассмотрим характер выполнения отдельных заданий на разных уровнях развития интеллекта, т.е., от семиологии интеллектуальной диагностики перейдем к описанию когнитивных (в данном случае — интеллектуальных) симптомокомплексов.

Глубокая имбецильность никогда не вызывает сомнения. Такие больные практически не способны учиться в школе и, следовательно, на экспертизу не попадают. Легкая имбецильность (по МКБ-10 — умеренно выраженная, а градация “легкая” отсутствует, то есть имеется только два уровня имбецильности) уже должна верифицироваться экспериментально-психологически, поскольку в некоторых особо серьезных случаях субъект с глубокой дебильностью (которую и следует дифференцировать от легкой имбецильности) способен отвечать за содеянное. При этом уровне имбецильности из идиом доступны две-три самых известных метафоры (“Золотая голова”, “Золотые руки”, “Золотой человек”). Более редкие метафоры, но средним людям хорошо известные (“Каменное сердце”, ”Зубастый парень”) не понимаются, подэксперные дают буквальную трактовку. Из пословиц в редких случаях доступна одна простейшая на буквальном уровне, а в еще более редких случаях при отсутствии поведенческих нарушений у субъекта и наличии формального образования 8 классов вспомогательной школы возможна интерпретация этой простейшей пословицы хорошо выученным речевым штампом. Остальные пословицы интерпретируются эхолалически или буквально неразвернутой фразой. Сравнение пар понятий производится только на перцептивном уровне, иногда возможно появление двух-трех частных признаков. В прямой пробе на родовое понятие доступно около половины обобщающих слов. В пробе “Исключение четвертого” доминирует синкретический уровень мышления, только в первых трех простейших заданиях возможно решение по перцептивным признакам. Пиктограммы, как и пробы Пиаже на родовидовые конструкции, недоступны. Автоматизированные ряды (счет до 10 или 20, дни недели, месяцы со знанием их количества) как правило доступны и перечисляются быстро, но механически. Дезавтоматизация ряда доступна только в числовом ряду, но с затруднениями. Счетные операции первого порядка выполняются только в пределах 20. Нередко включается наглядно-действенный способ счета (пальцы, кубики). При этом обязательно следует давать задания с переходом через 10 (8+7, 12-5, 17+18). Дефинитивное мышление практически недоступно, а односложная дефиниция по прагматическому признаку (например, “Это когда едят” на понятие “Завтрак”) положительно не оценивается. Общая оценка по Векслеру редко превышает 55 баллов (при хорошей обученности).

При глубокой дебильности интерпретация метафор как правило доступна. Пословицы доступны только на тавтологическом или буквальном уровне. Сравнение пар понятий производится по перцептивным и частным признакам, возможно появление одного родового понятия. Прямая проба на общее слово доступна на 80%. “Исключение четвертого” решается по принципу исключенного и только простейшие задания могут быть решены с конкретно-ситуационными определениями. Выполнение пиктограмм и проба Пиаже недоступны. Счетные операции первого порядка выполняются в пределах 20-30 на сложение (редко в пределах 100), а на вычитание — уверенно в пределах 10 и с ощибками в переделах 20. Четвертый субтест выполняется преимущественно на перцептивном уровне , что оценивается 0, и редко применяются частные признаки, что оценивается 1. Дефиниции в 6 субтесте даются только тавтологические. Из автоматизированных рядов (обратное перечисление) доступен числовой ряд, а неделя — редко и с большими трудностями. В десятом субтесте Векслера (сукцессивный гнозис) первые 2-3 задания доступны только с помощью (и успешность, естественно, оценивается 0 баллов). Общая оценка по Векслеру находится в диапазоне от 55 до 64 баллов.

При умеренно выраженной дебильности (вторая степень) метафоры выполняются успешно, а интерпретация пословиц доступна даже на конкретно-ситуационном уровне, хотя предпочитается буквальный. Сравнение пар понятий успешно и уверенно производится по частным признакам с появлением 2-3 видовых понятий. Прямая проба выполняется однозначно. Категориальный уровень в пробе на исключение четвертого обычно недоступен, но уверенные решения даются в рамках частных и функциональных признаков. Выполнение пиктограмм недоступно, зато проба Пиаже в 30% случаев выполняется. Счетные операции второго порядка, как правило, не сформированы, хотя нередко таблица умножения частично воспроизводится (как автоматизированный ряд), но не применяется при решении задач. Задачи в два действия тоже недоступны. Четвертый субтест выполняется довольно уверенно, но по частным признакам, поэтому балл, соответствующий норме, набранный по этому субтесту, не свидетельствует о достаточном (категориальном) уровне обобщения. В субтесте на дефинитивное мышление кроме тавтологических определений появляются функциональные. В сукцессивном гнозисе выполняется, как правило, только три задания. Дезавтоматизация числового ряда доступна в 80% случаев, недели — в половине случаев и месяцев — только у 30%. Оценка по WAIS варьирует от 62 до 70.

При легкой дебильности (первая степень) интерпретация пословиц доступна на широком круге конкретных ситуаций, а одна — две простейших трактуются правильно (в переносном смысле), но обычно речевым штампом. Сравнение пар понятий в 20% заданий происходит на категориальном уровне. Уверенно продуцируются частные признаки и редко возникают перцептивные. В “Исключении четвертого” в 50% заданий (то есть первая половина пробы) доступно одно родовое понятие на одно задание, в 25% заданий (первые самые простые) возможно решение с двумя рядовыми понятиями (для исключенного и для трех обобщенных). Инструкция к пиктограммам доступна 30% испытуемых, но образы, обычно, крайне примитивны, сугубо предметны, отвлеченные понятия не отражаются, часто встречается псевдосимволизм. Счетные операции первого порядка выполняются в полном объеме. Половина подэкспертных решают задачи в два действия, также 50% испытуемых доступны операции второго порядка, но только с однозначными числами. В четвертом субтесте продуцируются 1-3 родовых понятия. В дефинитивном мышлении определения дескриптивные, но верные, дающие полное представление о понятии, естественно, только в части заданий. Сукцессивный гнозис доступен также только до номера 3. Подэкспертный способен выполнить и все обратные перечисления.IQ по WAIS изменяется от 68 до 80.

Лица с пограничной умственной отсталостью интерпретируют одну — две пословицы в переносном смысле, остальные на более низких уровнях. Сравнение пар понятий выполняется на категориальном уровне в 50% заданий. В “Исключении четвертого” половина заданий выполняются также на категориальном уровне. Только 20% подэкспертных не понимают инструкцию к пиктограмме, выполняют их с интеллектуальными затруднениями. В дефинитивном мышлении достаточно часто появляются решения с правильными родовидовыми конструкциями. Следует быть осторожным при интерпретации уверенно решенных провокационных проб. При инфериорном интеллекте актуализация латентных признаков связана скорее с нарушением процесса оценки существенности признака или с мощным мотивационным зарядом (выполнить задание во что бы то ни стало). Общая интеллектуальная оценка изменяется в диапазоне от 75 до 92 баллов. Как видно из этого описания, категориальный уровень мышления доступен, хотя не является доминирующим.

При низком, но нормальном интеллекте, категориальный уровень мышления доминирует, является устойчивым, при интерпретации пословиц нередко возникают аналогии, а общий балл по WAIS от 90 и выше.

При очень строгом подходе к процедуре тестирования для детей до 16 лет следует применять детский вариант батареи Векслера WISC-ABM, а с 16 лет и выше ее взрослый вариант WAIS. С нашей точки зрения допустимо применение WAIS с 14 лет, поскольку в этом возрасте наступает нейропсихологическая “когнитивная” зрелость. Весь описанный метод анализа когнитивных процессов также, по нашему убеждению, применим с 12-14 лет, поскольку большинство детских психологов полагают, что к этому возрасту мышление достигает категориального, понятийного уровня. Основоположник функциональной психологии Ж.Пиаже экспериментально обосновал формирование третьей стадии развития интелекта примерно к 12 годам, когда мышление характеризуется тремя принципиальными признаками:

1) развитие комбинаторики, под чем он подразумевает способность классифицировать неоднородные предметы по выбранному признаку (достижима строгая абстракция, полное отвлечение нужного признака от носящего его объекта);

2) созревание пропозициональных операций, то есть действий с отвлеченными понятиями, а не с предметными представлениями;

3) наличие гипотетико-дедуктивного мышления, подчиняющегося правилам формальной логики.

Эту стадию Ж.Пиаже называет стадией формально-логического мышления.

В лонгитюдинальном исследовании (Лычагина ) доказана значительно большая устойчивость (меньшая вариабельность) патопсихологической и психометрической оценки уровня интеллекта по сравнению с общей клинической оценкой. Кроме того, психометрическое исследование дает сведения о структуре интеллекта, недостижимые при исследовании другими методами и при этом очень важные для абилитационных мероприятий.

Вторая важная проблема в психологической экспертизе несовершеннолетних — диагностика психологического возраста. Следует заметить, что традиционно юристами вопрос ставится о достижении определенного возраста (14, 16 или 18 лет), что представляет собой определенную точку на хронологическом континууме. Реально же психолого-педагогическая и клиническая практика оперирует понятием возрастного периода со свойственными каждому из них количественными и качественными параметрами. Не перечисляя все виды периодизации, несколько отличающиеся у разных авторов, предлагается классификация периодизации, связанная с юридически значимыми критериями: возраст до 14 лет именуется младшим подростковым периодом, от 14 до 16 лет — средний подростковый, от 16 до 18 — старший подростковый и от 18 до 20 — период юности, занимающий промежуточное положение между подростковостью и взрослостью. Несмотря на кажущиеся слишком узкими рамки возрастных периодов, с физиологической точки зрения они совершенно обоснованы, что доказано как отечественным опытом (Личко А.Е., 1983, 1985), так и зарубежным (Ремшмидт Х., 1994).

А.Е.Личко предлагает следующую типологизацию инфантилизма:

1. Психофизический (гармоничный) инфантилизм. Эндогенного происхождения, поэтому для индивида характерна моложавость в юношеском и зрелом возрасте и раннее постарение. Кроме признаков задержки полового развития, у подростка имеется грацильное телосложение, детское выражение лица, эмоциональная и вегетативная лабильность, детские интересы, не соответствующие возрасту. В патопсихологическом обследовании в пробах на нейродинамику обычно выявляются легкие органические изменения астенического типа или же все параметры в норме за исключением истощаемости, которая присутствует всегда. По мере созревания проявления повышенной истощаемости исчезают. Интеллект обычно в момент обследования (в подростковом возрасте) несколько снижен (пограничная умственнная отсталость или низкая норма). Потом, как показывают катамнестические обследования, когнитивные процессы “дозревают” и могут существенно на 1,5-2 сигмы по Векслеру превысить данные первого психологического обследования. Характерологические черты, наблюдающиеся при этом типе инфантилизма, очень вариабельны и практически определяются наследственностью, условиями воспитания и эмоциональной лабильностью, детерминированной эндокринными факторами.

2. Психический инфантилизм при нормальном физическом развитии в основном характеризуется нарушениями в эмоционально-волевой и морально-этической сферах. В патопсихологическом обследовании никаких изменений не наблюдается. Интеллект в подавляющем большинстве случаев находится на уровне низкой нормы. Часто наблюдаемая у рассматриваемых подростков низкая успеваемость в школе обусловлена не интеллектуальной недостаточностью, а поведенческими расстройствами. При клинико-психологическом обследовании личности выявляется очень лабильная самооценка, варьирующая в зависимости от внешних обстоятельств, очень высокое чувство зависимости (и даже “жажда подчинения”), значительно повышенная внушаемость, которая приводит такого подростка к большой зависимости от групповых норм. Знание морально-этических норм не приводит к их применению в поведении, которое определяется детской мотивацией (“Захотел”. “Увидел и взял”). При совершении деликта у такого подростка ранее имевшаяся цель легко замещается сиюминутными интересами. Здесь преобладают истероидный или неустойчивый характерологические типы. Очень редко обнаруживаются астено-невротические или эмоционально-лабильные черты. Еще реже встречается эпилептоидный или гипертимный тип характера.

3. Дисгармонический инфантилизм. Также, как и первый, он является эндогенным, но имеет эндокринопатический генез. Представлен двумя вариантами: а) гипогенитальный — высокий рост с астеническим телосложением, длинными ногами, маленькими кистями и стопами, небльшого объема головой (непропорционально росту), характерным диэнцефальным типом ожирения в талии; б) гипофизарный (субнанизм) — маленький рост, внешне — вариант “маленького старичка”. В нейродинамике гипофизарного типа имеется торпидность, мышление обстоятельное, при патопсихологическом обследовании уровень мышления несколько неустойчив (признак органоидности).

4. Соматогенный инфантилизм — наблюдается при длительных астенизирующих заболеваниях или массивных интоксикациях, а в настоящее время особое значение приобретают тяжелые аллергические заболевания или реакции. С психологической точки зрения у этих индивидов все в порядке, кроме истощаемости при выполнении аттентивно-мнестических проб и повышенной утомляемости в быту. Зависимости от характерологического типа не наблюдается.

5. Инфантилизм вследствие неправильного воспитания. Никаких соматических и психопатологических или характерологических закономерностей не выявляется.

Основываясь на многолетнем опыте работы с подростками С.А.Кулаков (1996) предлагает следующие описательные черты психологически незрелой личности несовершеннолетнего:

1. В поведенческой сфере: эгоцентризм, избегание решения проблем, нестабильность отношений с окружающими, преимущественно однотипный способ реагирования на фрустрацию и трудности, неуверенность в себе, высокий уровень претензий при отсутствии критической оценки своих возможностей, склонность к обвинениям.

2. В аффективной сфере: эмоциональная лабильность, низкая фрустрационная толерантность и быстрое возникновение тревоги и депресии, сниженная или нестабильная самооценка, появление социофобий, агрессивность.

3. Искажения мотивационно-потребностной сферы: блокировка потребности в защищенности, самоутверждении, свободе, принадлежности, временной перспективы.

4. Наличие когнитивных искажений, усиливающих дисгармонию личности, “аффективная логика”:

“произвольное отражение” — формирование выводов при отсутствии свидетельства в его поддержку, например: “я-неудачник” или “я-супермен”;

“селективная выборка” — построение заключения, основанного на деталях, вырванных из контекста: “меня в школе никто не любит, так как я плохо учусь”;

“сверхраспространенность” — построение глобального вывода, основанного на одном изолированном факте;

“абсолютное мышление”, проживание опыта в двух противоположных категориях: “все или ничего”, “мир или черный, или цветной”;

ориентация на слишком жесткие нормы и требования, перфекционизм, нетерпимость и нетерпеливость, не позволяющие отношениям личности обрести устойчивость;

“персонализация” — отнесение внешних событий к собственной личности при отсутствии аргументов для такой связи: “эта реплика не случайна, она относится ко мне”;

преувеличение негативных событий и минимизация позитивных, что приводит к еще большему снижению самооценки, неприятию “обратных связей” и способствует закрытости личности.

Все вышеперечисленные признаки психологического инфантилизма определяются методом клинико-психологической беседы и в общем патопсихологическом обследовании, при необходимости дополненном консультацией врача.

Из стандартизованных методик только ПДО имеет специальную шкалу инфантилизма (Личко А.Е., Вдовиченко А.А.,Иванов Н.Я., Озерецковский С.Д.,1985), но она имеет одностороннюю направленность (если этот показатель есть, то это однозначно есть и в поведении, но если он не указывает на инфантилизм, то в клинике это все же может наблюдаться), как и большинство других шкал. Кроме того, заполнение опросника индивидами с пограничной умственной отсталостью резко снижает его достоверность (его показатели значительно расходятся с клинико-психологической оценкой). Сам автор ПДО, Личко А.Е.,считал, что приоритет остается за клинической оценкой опытного эксперта, а данные опросника носят вспомогательный характер, сама методика создана для возможностей массового обследования и помощи начинающим специалистам. Дополнительно можно отметить, что в эжспертной ситуации искажаются показатели всех личностных опросников (не только ПДО), только половина полученных профилей личности достоверно интерпретируется, поэтому все вышесказанное относится ко всем стандартизованным личностным методикам опросникового типа, хотя они и сохраняют свою ценность для определения прямой лживости, симуляции, иных вариантов установочного поведения, а получение высокодостоверного,”искреннего” профиля является существенным признаком искренности свидетеств подэкспертного.

Рядом авторов считается, что существенным показателем личностной зрелости является способность к интроспекции, то есть возможность интересоваться и анализировать не внешние объекты, а внутренний мир (мысли, чувства, поступки, побуждения, мотивы и т.д.). Обычно эта способность формируется к 18 годам, но у некоторых подростков может появиться и в 14-15 лет.

При индивидуальной диагностике формализованные методы изучения личности применяются только после базового патопсихологического и клинико-психологического исследования. Они включают широко распространенные профили личности MMPI и Кеттелла, Патохарактерологический диагностический опросник для подростков А.Е.Личко и Н.Я.Иванова (варианты 1983 и 1992 годов), Цветовой Тест Отношений (ЦТО) А.М.Эткинда (1985), Цветоассоциативный эксперимент (ЦАЭ) И.И.Мамайчук, В.П.Смирнова (1995). В виде вспомогательного инструментария можно использовать серию методик, направленных на изучение самосознания: самооценку, локуса контроля, ценностных ориентаций и т.д., учитывая своеобразие подростковой аудитории.

Методы формализованной количественной оценки личностных параметров явно недостаточны для анализа поведения подростка в инкриминируемой ситуации. Наиболее адекватен в этом случае концептуальный аппарат теории деятельности. Криминальная ситуация с этой точки зрения рассматривается как взаимодействие личности с конкретной ситуацией. Для анализа личности в данном случае применяются концепты мотива, цели и операции. Мотив — это высокий смысловой уровень организации деятельности. Цель — это целеполагающий уровень (подчиненная по отношению к мотиву категория, это стратегия возможной реализации мотива). Операция — инструмент, средство, действие, воплощение намеченной стратегии (цели). Личностные особенности отражаются в мотиве и целях, ситуация же отражается в целях и операциях.

Мотивы человеческой деятельности являются производным понятием от потребностей индивида. В свою очередь потребности складываются в иерархию (по Маслоу), где первые потребности являются важными для выживания индивида как биологического существа, а последние являются обязательными для его чувства личностной идентичности. Эти потребности формируют нормальные социально-значимые и социально-одобряемые мотивы деятельности:

1) физиологические потребности, формирующие мотив материального успеха, что в криминальном варианте выражается в корыстных мотивах преступления;

2) потребность в физической и психологической безопасности, формирующая мотив самозащиты в виде адекватных компенсаторных механизмов и психологических механизмов защиты (Ташлыков, Грановская и Кржан.). В криминальном варианте — это физическая самозащита при нападении (Лоренц К., 1994) или собственно насильственное сверхагрессивное поведение на действенном уровне при очевидном несоответствии реальной угрозы и субъективном ее восприятии.

3) необходимость в привязанности и любви, формирующая мотив избегания чувства одиночества, что в асоциальном варианте проявляется в бродяжничестве у детей и подростков, когда подросток получает в суррогатном виде родительскую любовь со стороны своей референтной группы;

4) потребность в уважения со стороны членов общества, что детерминирует мотив приятия со стороны окружающих людей, который становится особенно значимым в подростковом возрастном периоде. Если же этого не происходит, то несовершеннолетний уходит в ту субкультуру, в которой он соответствует ее сниженному порогу требований (криминальная субкультура во всех проявлениях);

5) потребность в самореализации, определяющая мотив самоутверждения и достижения, что характерно для всех людей. При гипертрофированной потребности в самореализации в виде запредельной “жажды власти” это может приобретать самые разные криминальные формы.

Исследования последних лет показали, что структура мотивации криминальных деяний претерпела существенные изменения. Так, если в 1989 году делинквентные подростки совершали ООД по мотивам материального обогащения в 34% случаев, по подражению в 18%, а для обеспечения жизнедеятельности — 14% случаев, то в 1994 году мотив материального обогащения упал до 17%, мотив подражания повысился до 44%, а мотив обеспечения жизнедеятельности до 23%. Таким образом, наблюдается повышение роли групповых преступлений с немотивированной агрессией, а также усиление бедности, повысившая процент преступлений в целях обеспечения физиологических функций организма (Горьковая И.А., 1996).

На основании многолетнего опыта работы предлагается классификация мотивов противоправного поведения у несовершеннолетних, важность чего отмечается в статье 68 УПК РФ:

1) Биологические мотивы, обеспечивающие физиологическое выживание организма (зачастую подросток кормит алкоголизирующихся родителей и младших братьев и сестер): украл еду, дрова и т.д.

2) Общегуманные мотивы, удовлетворяющие личные потребности родных и близких. Например, украл куклу для своей сестры, велосипед для младшего брата.

3) Корыстные мотивы с целью обогащения.

4 Инфантильные мотивы, где отсутствуют цели жизнеобеспечения или наживы, а превалируют гедонистические цели с романтическим и приключенческим флером. Например, ограбление ларька с целью “приятного” проведения досуга в компании. Остатки еды раздаются соседям, а невыпитое шампанское “расстреливается” в потолок.

5) Мотивы самоутверждения в рамках реакции подражания референтной группе (различные варианты группового асоциального и антисоциального поведения).

6) Агрессивные мотивы, куда входят хулиганство, акты вандализма и месть как дифференцированная, так и недифференцированная по направленности.

7) Мотив страха, возможный в двух вариантах: а) подчинение в силу психологической зависимости от членов группы или ее руководителя и б) принуждение в силу физической зависимости и прямых угроз расправы. Именно здесь наиболее рельфно выступает борьба мотивов, когда субъект осознает и понимает противоправность деяния, но не может руководить своими действиями.

Следует хорошо различать мотивацию и мотивировку. Мотивировкой называются предъявляемые индивидом мотивы его поступков, которые могут не совпадать с истинной мотивацией с разной степенью осознанности (от подсознательного избегания социально неодобряемого мотива до прямой лжи).

Для оценки степени зрелости личности следует проанализировать способность индивида к эмпатии (сопереживание, сочувствие), способность к экстраполяции (способность поставить себя на место другого и понять его чувства и переживания), сформированность чувства вины, отношение к своему будущему, возможности предвидеть результат своих действий, оценка степени осознанности иерархии мотивов.

Для оптимального понимания процесса формирования личности следует оперировать таким интегральным понятием как “личностная идентичность”, подробно рассмотренным Э.Эриксоном (1968).

Личностная идентичность — это чувство индивидуальной самотождественности, преемственности (во времени) и единства (цельности) личности. Сознание идентичности необходимо для полноты жизнедеятельности и чувства самодостаточности. При наличии кризиса идентичности на индивидуальном уровне создаются предпосылки для распада личности как на моральном уровне, так и на физическом (аутоагрессия). На макросоциальном уровне это кризис идентичности социальных групп, наций и даже эпох. Как считает Б.С.Положий (1993) можно выделить три основных варианта кризиса идентичности:

— “Апатический”, выражающийся в утрате жизненного тонуса, снижении активности личности, нарушении целеустремленности деятельности; в аффективной сфере появляются тревожно-депрессивные переживания, резкое снижение самооценки; в коммуникативной сфере — ограничение контактов, несвойственная ранее замкнутость; в целом появляется сугубо пассивный подход к жизни.

— “Агрессивно-деструктивный” вариант характерен активизацией инстинктов агрессии и разрушения; преобладает аффект злобы, ненависти ко всему окружающему, в мышлении появляется паранойяльный оттенок. Эти личности в основном формируют маргинальные слои общества или уходит в экстремистские объединения.

— Третий вариант, “негативистический” описывается скептически-пессиместическими настроениями, негативным настроем на окружающее. Активной антисоциальной деятельности обычно нет, но на окружающих оказывается “моральное давление” с целью вызвать тот же негативный настрой.

Эти три варианта кризиса идентичности тесно связаны с механизмами компенсации, которые носят не конструктивный характер (Положий Б.С., 1996):

а) аномический, то есть утрата значения смысла жизни, ранее значимых целей, попытки отгородить себя от жизни вплоть до суицидальных. В преморбиде это лица с тревожно-депрессивными чертами характера, с невысокой самооценкой, со слабо структурированной личностью;

б) деструктивно-диссоциальный вариант с активными экстрапунитивными тенденциями, с жаждой разрушения в любых проявлениях, нередки объединения в экстремистские группы. Обычно это возбудимые акцентуанты;

в) магифренический вариант, когда сверхценный характер приобретают мистические идеи, большие количества людей увлекаются суггестивной психотерапией; склонные к мистическому мышлению занимаются эзотерическими науками или уходят в тоталитарные или эзотерические объединения. Ясно, что такой механизм психологической защиты ведет к деградации личности, резкому снижениею ее волевых качеств, потере личностной сводобы, замене конструктивных способов решения жизненных проблем суррогатными формами существования.

Юношеский возраст характеризуется кризисом идентичности, состоящим из социальных и индивидуально-личностных выборов, идентификаций и самоопределений. Для анализа этого кризиса обычно используются троякие сопоставления:

а) сравнение представления о себе с идеальным образом “Я”, включающем и физические характеристики;

б) сравнение представления о себе с представлением об окружающих;

в) оценка расхождения между представлением о себе и индивидуальным моральным кодексом — “вина”.

В подростковый возрастной период зачастую происходят ”сбои” в формировании адекватной идентичности, которые Э.Эриксон, а за ним и И.С.Кон описывают следующим образом:

1) уход от психологической интимности, избегание тесных межличностных отношений;

2) размывание чувства времени, неспособность строить жизненные планы, страх взросления и перемен;

3) размывание продуктивных, творческих способностей, неумение мобилизовать свои внутренние ресурсы и сосредоточиться на какой-то главной деятельности;

4) формирование “негативной идентичности”, отказ от самоопределения и выбор отрицательных образцов для подражания.

Следует различать понятия правосознание личности и знание морально-этических норм, так как при “негативной идентичности” вполне возможен вариант знания морально-этических норм, которые не входят в правосознание данной личности В правосознание входит когнитивный компонент в виде знания законов и правовых норм поведения, тогда как морально-этическая зрелость личности отражается в умении соотносить действия личности и нормы права, убеждения личности и существующих норм права, а также позиции личности к проступкам, нарушениям и преступлениям.

Эти теоретические концепции дают систему понятий для выяснения степени зрелости личности. Стандартные, жестко структурированные методики в настоящее время не созданы, но имеются практические приемы, позволяющие оценивать эти характеристики.

Для того, чтобы это выяснить, подростку можно предложить такие ситуации, как: а) “Робинзон Крузо” — “Ты на необитаемом острове после кораблекрушения. Что тебе надо, чтобы жить на этом острове?”; б) “Счастье человечества” — “Ты изобретатель и ученый. Что бы ты хотел изобрести для людей?”; в) ситуация “Миллион” — “У тебя миллион. На что бы ты потратил?” и т.д.

Также можно предложить модифицированный, в соответствии с данными целями, вариант методики “Незаконченные предложения”:

1. Сделал бы все, чтобы забыть...

2. Моей самой большой ошибкой было...

3. Надеюсь на...

4. Если бы я знал, что никто не узнает, то я бы...

5. Наступит тот день...

6. Моей самой большой удачей было...

7. Самое худшее, что мне пришлось совершить...

8. Самое лучшее, что мне пришлось совершить...

9. Моя наибольшая слабость заключается в том...

10. Когда у меня начинается полоса неудач...

11. Когда я думаю о потерпевших от моих поступков...

12. Вспоминая своего следователя или инспектора...

13. Я попал в спецальное учреждение потому, что...

14. Через 1 год любые поступки...

В связи с трудностями вербализации своих чувств, мнений, ощущений (алекситимия) у большинства подростков данного контингента, предлагается и стандартизованная анкета, где нужно только выбирать наиболее правильный с точки зрения испытуемого ответ.

а) приносит мне выгоду;

1. Справедливо то, что б) выгодно моим друзьям;

в) справедливость и выгода не совпада ют, это разные вещи.

а) когда совершаешь нехороший посту пок;

2. Стыдно тогда, б) когда попадаешься;

в) стыд не дым, глаза не ест.

а) сегодняшним днем;

3. Надо жить б) думать о будущем;

в) по справедливости.

а) надо, если сделал плохо;

4. Жалеть о свершившемся б) надо, если попался;

в) никогда не надо.

а) нельзя;

5. Красть б) можно, но попадаться нельзя;

в) можно, но не у друзей.

а) силу;

6. Уважаю больше б) ум;

всего в) честность.

а) исправляет;

7. Спецучреждение б) делает ребят хуже;

в) ребята какие есть, такими и остались.

а) помогла мне;

8. Инспектор б) испортила мне жизнь;

в) ничего для меня не сделала.

Предложенные методики рекомендуется применять совместно, чтобы дифференцировать ответы по принципу ожидаемого, социально приемлемого поведения и истинную поведенческую установку. В отдельных случаях представляется целесообразным дополнительно верифицировать полученный результат при помощи ввода ряда понятий (удача, обида, прошлое, будущее, близкий человек и т.д.) в пиктограммы.

После оценки способности личности к осознанию смысла своего поведения в инкриминируемой ситуации, следует исследовать способность ее к регуляции своей деятельности. В данном случае анализируется целенаправленность действий, способность удержать первоначальную цель, так как нередко инфантильные подростки легко переключаются на цели более низкого уровня (например, пришли в детское учреждение с целью воровства, но заигрались на компьютере).

На операционном уровне следует анализировать наличие плана действий, контроль за соответствием разворачивающейся ситуации намеченному плану и коррекцию действий в непредвиденных обстоятельствах.

Прогностические способности личности рассматриваются в следующих аспектах: знал ли о наказуемости данного деяния, на что надеялся, думал ли о последствиях и имел ли планы по сокрытию и как их реализовывал.

Для анализа личности подростка серьезное значение имеет учение о личностных девиациях, которое подробно будет рассмотрено в главе, посвященной военной экспертизе.

Диагностика малолетних (детей моложе 14 лет) здесь также не рассматривается, поскольку такие индивиды в соответствии со статьей 20 (10) не могут являться обвиняемыми. Тем не менее эта проблема имеет значение при экспертизе свидетелей и потерпевших, что и будет рассмотрено в главе 6.

Традиционно психологу юристы привыкли задавать вопрос о наличии эйдетической памяти у подэкспертного, которая, как ранее считалось, увеличивает достоверность показаний свидетеля. На практике эйдетическая память у взрослых людей встречается настолько редко (доли процента), что проверять ее психологическими методами не имеет смысла.

Рассмотрим варианты экспертных решений при разных соотношениях уровня интеллектуального развития подростков, его личностной зрелости и тяжести ООД. Тяжесть ООД входит в психологическую картину, так как разным видам делинквентного и преступного поведения атрибутируется разная степень табуированности в определенный исторический период развития данного общества. Следовательно, чтобы нарушить норму поведения с высокой степенью запретности, требуются более глубокие нарушения личностных структур, чем для несоблюдения нормы с более низкой степенью запретности. Из истории Древней Руси известно, что кусок хлеба, украденный голодным, считался малым грехом, не наказуемым даже обществом, а не только юридическими нормами. Из современной истории мы знаем, что на о.Сицилия словом “бандит” матери хвалят своих детей. Эта же идея заложена и в Уголовном Кодексе — если за меньшие нарушения несовершеннолетние до 16 лет не судятся, то за особо тяжкие (перечень приводится в ст.20 ч.2 УК РФ ) ответственность несется с 14 лет. Более глубокие личностные нарушения предполагают худший прогноз поведения личности, возможность рецидива и, следовательно, требуют более серьезных пенитенциарных и психо-коррекционных мер. В неявной форме без каких-либо норм это положение используется и при производстве судебной психолого-психиатрической экспертизы.

Поскольку понятие “вменяемости” является юридическим и входит в прерогативу суда, то эксперт имеет право делать вывод о способности испытуемого к степени осознания и регуляции своей деятельности в процессе совершения ООД (способность к ОРД). Вывод может быть сделан в трех вариантах:

1) был способен полностью осознавать и понимать значение и смысл своих действий и регулировать свою деятельность в процессе совершения ООД;

2) не мог понимать и осознавать смысл и значение своих действий и регулировать свою деятельность в процессе совершения ООД;

3) не в полной мере мог осознавать и понимать значение и смысл своих действий и руководить ими в процессе совершения ООД, или, в принципе мог понимать и осознавать смысл и значение своих действий, но не мог в полной мере руководить ими в процессе совершения ООД.

При диагностированной имбецильности у несовершеннолетнего практически однозначно в практике экспертизы делается вывод о полной неспособности к ОРД.

В случае глубокой дебильности также чаще всего делается подобный вывод. Редко, но бывают решения комиссии о все-таки имевшемся понимании смысла содеянного, это касается гомицидов (убийств) в рамках ранее действовавшего Уголовного Кодекса. По УК 1997 такие субъекты подпадают под действие статьи 22, определяющей им ограниченную вменяемость.

Испытуемые с легкой дебильностью по УК-1961 всегда признавались вменяемыми, полностью способными к ОРД, а при умеренно выраженной дебильности происходил тщательный анализ криминала с дополнительными психологическими обследованиями и решение могло быть принято как в ту, так и в иную сторону.

По УК-1997 испытуемые с любой степенью дебильности имеют общий диагноз “Олигофрения” и подпадают под действие статьи 22 об ограниченной вменяемости. Но, по всей видимости, глубина интеллектуального дефекта будет учитываться при выборе ограничительных и психокоррекционных мер.

Таким образом, в настоящее время особо тщательный клинико-психологический анализ будет происходить при дифференциальном диагнозе между легкой дебильностью и пограничной умственной отсталостью (субнормальным интеллектом), которая является вариантом нормы. В этой ситуации как патопсихологическое, так и психометрическое исследования являются обязательными.

Сложнее обстоит дело при сочетании дефектного интеллекта в рамках олигофрении или резидуального органического поражения головного мозга с эмоционально-волевыми нарушениями (психопатоподобными нарушениями поведения) или личностными девиациями (психический инфантилизм).

В отдельных случаях могут привести к затруднениям некоторые постулаты статей 20 и 22 в их соотнесении с психологической и юридической реальностью. Таким образом, получается, что психически здоровый подросток с нормальным интеллектом с нормальным интеллектом, но с личностной незрелостью (психический инфантилизм в рамках младшего поросткового периода до 14 лет) не попадает под действие Уголовного Кодекса. В то же время человек с психическими нарушениями попадает под действие такового в виде ограниченной вменяемости. Видимо, в дальнейшем юридическим учреждениям и законодательным органам следует уточнить позицию по этому вопросу.

Проанализируем возможные экспертные выводы при наличии эмоционально-волевых и личностных нарушений. Предполагается, что в данном случае интеллект сохранен. Эксперт должен принять решение о соответствии психического инфантилизма определнному возрастному периоду (младший подростковый до 14 лет, средний подростковый от 14 до 16 лет, старший подростковый свыше 16 лет до 18). В этом случае однозначно ясно какие статьи уголовного Кодекса применяются к таким субъектам.

Сочетание олигофрении даже в степени легкой дебильности с выраженными эмоционально-волевыми нарушениями на основе этого и с явлениями личностной незрелости в ряде случаев может соответствовать полной неспособности к ОРД.

В качестве примеров судебно-психологической экспертизы несовершеннолетних, проблем, которые встают в процессе ее проведения, обязательных для её полноты аргументов, отраженных в заключении, и характера формирования выводов приведем несколько заключений. Первые пять примеров относятся к группе более легких ООД (кражи, наркотики), но с разной степенью психического дефекта и разными выводами комиссии. Следующие четыре — более тяжелые преступления против личности, связанные с разбоем, грабежом или хулиганством с серьезными последствиями (также разная степень психических нарушений и разные выводы), последние четыре — тяжелые преступления (убийства, избиения, закончившиеся смертью потерпевших) с теми же вариантами. Следует учесть, что экспертизы проводились до вступления в силу УК РФ 1997 года, поэтому вопрос об ограниченной способности к ОРД на рассматривался.

Пример подэкспертного Сергея Ф., 17 лет, проходившего экспертизу на стражном судебно-психиатрическом отделении Судебно-Медицинской Экспертной Службы Санкт-Петербурга. Подэкспертный родился девятым ребенком в асоциальной семье (родители алкоголики, рано умерли). Воспитывался в детских домах и закончил 8 классов вспомогательной школы. Затем направлялся в ПТУ по специальности “маляр”, но не смог там учиться. Из-за невозможности найти работу совершил кражу. В 1990 году в возрасте 9 лет находился в детской психиатрической больнице с диагнозом “Выраженная дебильность, аффективно-волевая неустойчивость, эпилептиформый синдром”. С тех пор три года непрерывно помещался в больницу по причине многократных побегов из интерната. В 1995 году отмечена суицидная попытка (вскрыл вены). На амбулаторной судебно-психиатрической экспертизе, несмотря на заключение о сниженном интеллекте до степени легкой дебильности, возникли сомнения в данном выводе в связи с более глубокими нарушениями интеллекта в клинической картине. Наряду с этим, бабушка подэкспертного утверждает, что “он прикидывается умственно отсталым”. Таким образом, сосуществуют параллельно три различные точки зрения на развитие интеллекта в рассматриваемом примере: 1) норма; 2) умственная отсталость в степени, не лишающей его способности к ОРД; 3) нарушения интеллекта, лишающие его к способности к ОРД.

Внешне подэкспертный грацилен, со множественными органическими стигмами, свидетельствующими о пренатальной патологии (микроцефалия, левостороннее сдавление черепа с искажением лицевой части, небольшая разница размера глазных щелей, микроочаговая неврологическая симптоматика, обнаруженная невропатологом). В процессе обследования явно хотел выглядеть умным, солидным, работоспособным, очень старательным, “взрослым”, ответственным человеком.

Далее, следует текст заключения по экспериментально-психологическому обследованию, представленного на комиссию. Акцентируем внимание на то, что жирным шрифтом дается сам текст заключения, а комментарии к нему, дающиеся психологом на комиссии в устной форме, обычным шрифтом.

“Испытуемый контактен, беседует охотно, добродушен, очень отзывчив на хорошее отношение и на похвалу. Эмоциональные реакции инфантильные — очень непосредственные, живые, с детской мимикой; при выполнении пиктограмм рисует с увлечением, мгновенно теряя смысл задания и переключаясь на творческий процесс (признак нецеленаправленности деятельности, слабого удержания истинной цели и быстрого переключения на частные)”.

Все описанное является аргументацией отсутствия установочного поведения или желания исказить результаты, а также незрелость волевых процессов, психического инфантилизма.

“Скрыл факт психометрического обследования, хотя в процессе работы радостно узнает знакомые задания и с удовольствием их выполняет, будучи уверенным в успешности (из-за чего полученная общая интеллектуальная оценка оказалась выше на три балла, чем при обследования на АСПЭ, квалификации интеллектуального уровня это не изменило”.

Здесь также ясно отсутствие аггравации. Кроме того, поскольку на амбулаторной экспертизе была получена другая оценка интеллектуального уровня, это следует отразить в заключении.

“Речь несколько торпидна, с грубыми нарушениями правильности произношения (иногда орфографическая, с произношением по написанию, чаще с вставлением дополнительных согласных), на фоне усталости или напряжения становится скандированной, появляются трудности в выборе слова, с моторной стороны дизартрична”.

В этом фрагменте видно, что эксперт— психолог должен владеть основными понятиями логопедии, педагогики начальной школы и дефектологии, то есть иметь навыки работы в детской патонейропсихологии.

“Экспериментально-психологические задания выполняет старательно, с ориентацией на успех, упорен и настойчив при выполнении простых заданий, но очень утомляем в процессе обследования. Активно интересуется успешностью своей работы и очень доволен при положительном ответе. Инструкции простые понимает сразу, но посложнее — поэтапно”.

Здесь описана высокая мотивация к работе, что тоже является признаком отсутствия аггравации. Отмеченная утомляемость и фазовые состояния — признак органических нарушений. Поэтапность усвоения сложных инструкций — признак интеллектуальных затруднений.

“Аттентивно-мнестические процессы грубо не нарушены, но существенно изменены по органическому типу (астенический вариант): при нормальном объеме внимания и достаточной помехоустойчивости в условиях гомогенной интерференции имеется истощаемость; инструкция к сенсибилизированной пробе не усвоена из-за интеллектуальных затруднений. Мнестические процессы грубо не нарушены — при объеме краткокременной памяти на нижней границе нормы мнестическая кривая устойчива и достаточно продуктивна, несмотря на очень торпидное воспроизведение. Когнитивные процессы сформированы слабо. Интерпретация идиом на уровне пословиц только тавтологическая, метафоры трактует только буквально. Сравнение пар понятий производит преимущественно на перцептивном уровне, редко давая частные признаки в очень примитивной формулировке, один раз дал хорошо известное родовое понятие (“Вовощи”). В прямой пробе на родовое понятие после помощи смог найти два таких обобщающих слова, но доминирует уровень обобщения только по частным признакам. В пробе “Исключение четвертого” быстро дал категориальные ответы в первых двух заданиях (хорошее знакомство), но остальные решает крайне неровно, с “мерцающим” уровнем мышления: то давая перечисление свойств, то называя признак исключенного, то правильно обобщая по частным признакам (“Все часы тикают, а копейка нет”). Выполнение пиктограмм практически недоступно (описано ранее). Чтение медленное, почти по слогам, орфографическое, почти нет орфоэпического, без интонационных знаков препинания, не замечает нелепо прочитанных слов, понимание прочитанного только глобальное. Письмо аграмматичное, часто фонетическое, но почерк правильный, автоматизированный (несмотря на то, что на фоне утомления появляется огрубленная моторика рук). Проба “Дом — дерево — человек” выполняется без признаков установочного поведения”.

Следует обратить внимание, что качественный анализ выполнения проб на вербальное мышление при патопсихологическом обследовании свидетельствует об имбецильности, несмотря на неплохую сформированность письменной речи.

“При психометрическом исследовании интеллекта обнаруживается крайне низкий уровень общей осведомленности, социальная ориентация чуть лучше, хотя в данном субтесте выявилось, что уровень мышления и степень осознания явно выше возможностей экспрессивной речи. Счетные операции второго порядка не сформированы совсем, не знает даже фрагментов таблицы умножения, операции на сложение в пределах двадцати выполняет на наглядно-действенном уровне, но быстро; на вычитание — с трудом. Субтест на уровень обобщения является самым высоким среди вербальных в силу привычности и хорошей известности испытуемому задания. Дефинитивное мышление крайне слабое — определения только на дескриптивном уровне с очень примитивной формулировкой. Невербальные субтесты выполняются значительно лучше, особенно на аналитический и предметный конструктивный праксис. Вербальный интеллект на одну сигму ниже невербального, что соответствует выявившемуся в процессе патопсихологического обследования дефициту левополушарных функций по сравнению с большей сохранностью правополушарных (при ненарушенной межполушарной ассимметрии головного мозга)”.

Отсюда понятно, что следует совмещать, особенно в спорных случаях, патопсихологическое обследование с психометрическим, а для понимания и интепретации этих случаев необходио владеть категориальным аппаратом нейропсихологии. В особо сложных и спорных случаях можно провести и нейропсихологическое исследование, но для этого требуется специалист с соответствующим навыком работы (нейропсихолог).

Заключение — нейродинамика изменена по органическому типу (астенический вариант, сочетающийся с торпидностью); интеллект соответствует уровню глубокой дебильности; имеются выраженные признаки психического инфантилизма. Использованные методики — исследование аттентивно-мнестических процессов; исследование вербального мышления, пиктограммы; тест на технику чтения и письмо; полное психометрическое исследование интеллекта по батарее Векслера; тест “Дом — Дерево — Человек””.

Оценка по WAIS — 64/74=66 ( первая цифра — вербальный интеллект, вторая — невербальный, после знака равенства — общий IQ).Таким образом, как видно из приведенного заключения, у подэкспертного Сергея Ф. имеет место сочетание глубокой степени дебильности со значительным психическим инфантилизмом, не соответствующим его хронологическому 17-летнему возрасту, что в настоящее время полностью лишает его способности осознавать и понимать значение своих действий, правильно регулировать свою деятельность в соответствии с правовыми нормами

Максим С., 17 лет. Мальчик из не очень благополучной семьи, родители алкоголизировались, воспитанием не занимались, но прямых нарушений закона в семье не отмечается. С детства многократно поступал в психиатрическую больницу на детское отделение с диагнозом “Органическое поражение головного мозга с психопатоподобным поведением”, почему и имеет инвалидность второй группы. При психологическом обследовании был выставлен патопсихологический диагноз “Умеренно выраженные органические изменения нейродинамики, интеллект развит на уровне пограничной умственной отсталости”, хотя поведение мальчика явно не соответствовало его возрастной норме, а трудности обучения даже в спецклассе (вспомогательная программа) заставляли предполагать значительно сниженный интеллект. Исследование когнитивных процессов показало, что школьные трудности обусловлены не низким интеллектом, а нейродинамическими помехами (трудности сосредоточения, неусидчивость, быстрая утомляемость). На экспертизу попал вследствие многочисленных краж и сомнений в интеллектуальной достаточности. При обследовании у испытуемого обнаружилась метеопатия (головные боли и другие вегетативные реакции при изменении метерологических условий), ортостатические головокружения и другая вегетативная симптоматика. На приеме у психолога радостно узнал привычную обстановку психологического обследования и некоторые тесты, в беседе живой, непосредственный, с крайней инфантильностью мотивов и полным равнодушием к своему прогнозу.

“ Испытуемый активен, старателен, ориентирован на успех, без признаков негативизма или установочного поведения. Несмотря на многократные обследования в прошлом, конкретные задания не помнит. Из-за легкого клонического заикания временные ограничения в психометрической методике в вербальной части снижены. Испытуемый крайне импульсивен, с очень неустойчивым эмоциональным состоянием, с колебаниями уровня мышления (фазовые состояния органика). Плохо переносит монотонную деятельность, легкую даже для его интеллектуального уровня, раздражается. Очень утомляем. При внешней подвижности работает медленно, также замедленно усваивает инструкции. При напряженной работе наблюдается неусидчивость, доходящая до акатизии. “

В данном описании видны выраженные органические изменения, несмотря на то, что когнитивные процессы сформированы значительно лучше (соответствует подкорковым нарушениям — см.главу 9).

“Аттентивно-мнестические процессы умеренно изменены по органическому типу — объем внимания снижен, затруднена врабатываемость, резко падает продуктивность работы при гомогенной интерференции. При высоком объеме кратковременной памяти кривая запоминания истощающаяся с привнесением лишних слов. Не выполняется проба Пиаже на родовидовые конструкции.” Видимо, обусловлено сниженным объемом внимания “Переносный смысл идиом доступен на уровне пословиц не только простых, но и средней сложности, хотя и хорошо знакомых. Сравнение пар понятий выполняет на обобщение по родовому понятию, но дифференцирует по частным и перцептивным признакам, уровень обобщения — самый высокий субтест в вербальной части профиля интеллекта. “Исключение четвертого” выполняется правильно, доступны задания средней сложности. Несмотря на частичное знание таблицы умножения, счетные операции второго порядка заменяет на сложение. Общая осведомленность крайне низкая, ниже общего интеллектуального уровня и социальная ориентация. Западают графомоторный субтест и внимание. Интеллект в целом на уровне пограничной умственной отсталости.

В суждениях и поведении инфантилен. Несмотря на знание некоторых социальных норм, не применяет их в жизни (как и знание таблицы умножения не применяется в решении задач), Субтест на социальную ориентацию ниже интеллектуального уровня.

Заключение — нейродинамика с умеренно выраженными органическими изменениями; интеллект — пограничная умственная отсталость; психический возраст не превышает уровня 14 лет.

Использованные методики — исследование аттентивно-мнестических процессов; исследование вербального мышления; полное психометрическое исследование интеллекта Векслера; тест Рейвена. “

IQ по WAIS — 82/75=78. Комиссия поставила диагноз “Органическое поражение головного мозга с выраженными изменениями личности в степени, лишающей способности правильно осознавать и ... (далее для краткости будем писать: в степени, лишающей ОРД или ограничивающей способности к ОРД).Следует заметить, что в дальнейшем не исключена и компенсация имеющихся нарушений по мере “дозревания” психофизиологических процессов, при дополнительных значительных вредностях (тяжелые ЧМТ и т.п.) возможно и резкое ухудшение.

Алексей Т., 16 лет. Испытуемый в детстве трижды поступал в психиатрическую больницу, где в 1990 году проходил и психологическое обследование, в котором выявились легкие органические изменения астенического типа, истероидные черты характера и интеллект, соответствующий умеренно выраженной дебильности. Окончил 5 класоов вспомогательной школы, ушел из неё, нигде не работал, вел асоциальный образ жизни. В 1992 году после нескольких краж проходил Судебно-психиатрическую экспертизу, которая определила ему невменяемость на основании наличия олигофрении и выраженного психического инфантилизма. В 1995 году после повторных краж проходил амбулаторную СПЭ, которая нашла умеренно выраженную дебильность, но не определила психический инфантилизм и из-за разноплановости информации, необходимой для экспертных выводов, направила его на стационарную СПЭ.

“Испытуемый контактен, активен, очень импульсивен, множество опережающих реакций никак не корректирует. Эмоциональные реакции несколько инфантильны. Обследование 1990 года помнит плохо, только конструктивные задания. В работе (в отличие от данных 1990 г.) ориентирован на успех, дает хорошее волевое усилие при затруднениях. Аттентивно-мнестические процессы имеют легкие органические изменения астенического характера (при нормальном объеме внимания наблюдается истощаемость, снижена переключаемость, из-за чего не выполнена сенсибилизированная проба при доступности инструкции; память в норме). Церебрастенические явления, описанные в 1990 году, практически компенсированы.”

Видимо, именно отсутствие волевого усилия и более значительные, чем в настоящее время, астенические нарушения нейродинамики обусловили и более низкий результат при исследовании когнитивных процессов. Кроме того, именно астенические (церебрастенические) нарушения успешнее всего компенсируются с возрастом и лечением.

“ Тем не менее, наблюдаются колебания уровня мышления, особенно на фоне утомления, мышление носит органоидный характер. Переносный смысл идиом на уровне метафор доступен, но пословицы правильно интерпретирует только простейшие, хорошо знакомые, остальные — буквально. Сравнение пар понятий производит крайне неровно, применяя как родовые понятия, так и частные признаки, не дифференцируя их. “Исключение четвертого” выполняет только в простейших заданиях, доступных при легкой дебильности. Чтение медленное, с ошибками, неправильными прочтениями длинных слов, часто по догадке, без знаков препинания и интонаций, техника чтения соответствует уровню интеллекта. Письмо значительно слабее и, вероятнее всего, отражает педагогическую запущенность и собственное негативное отношение к обучению. Полное психометрическое исследование дает довольно равномерный профиль интеллекта с наиболее успешными субтестами на уровень обобщения и аналитический конструктивный праксис на уровне легкой дебильности. Счетные операции второго порядка не автоматизированы (хотя понимание смысла умножения и деления есть), некоторые задания на счет выполнены со значительным превышением времени (не учитываются при оценке). Остальные субтесты выполнены на уровне умеренно выраженной и даже глубокой дебильности. Вербальный интеллект незначительно превышает невербальный. Общая оценка соответствует легкой дебильности

Из личностных особенностей обращает на себя внимание довольно низкая самооценка (при внешне уверенном поведении), очень высокая эмоциональная лабильность, высокая внушаемость, довольно богатая речь, не соответствующая реальным интеллектуальным возможностям, легкомыслие (знает свой прогноз, но переживает грядущее наказание очень формально), низкое чувство ответственности даже за себя. Ранее описанные истероидные черты в настоящее время не проявились, а заполнение личностных опросников для обнаружения тонких характерологических особенностей невозможно из-за дефектного мышления.

Заключение — аттентивно-мнестические процессы имеют легкие органические изменения астенического характера; интеллект — легкая дебильность; психический инфантилизм.”

IQ по WAIS — 73/69 =69. На комиссии было решено, что психический инфантилизм носит неглубокий характер и, скорее всего, обусловлен истероидными чертами характера. Легкая дебильность не нарушала способности испытуемого к ОРД (вопрос об ограниченной способности тогда еще не стоял).

Николай Б., 16 лет. Подэкспертный окончил 6 классов вспомогательной школы, девять раз поступал в психатрическую больницу (психологическое обследование не проводилось ни разу, поэтому проанализировать динамику психических нарушений невозможно). Постоянно совершал кражи, употреблял наркотики. По причине многократных поступлений в ПБ направлен на СПЭ.

“Испытуемый спокоен, старателен, ориентирован на успех, без признаков установочного поведения. В суждениях несколько легковесен, но психического инфантилизма нет. Некоторые задания узнает (ранее многократно их делал), но конкретного содержания не помнит. Аттентивно-мнестические процессы грубо не нарушены, но несколько неустойчиво внимание и чуть торпидна кривая запоминания. Недоступна проба Пиаже на родовидовые конструкции. Интерпретация идиом доступна только на уровне простейших метафор, трактовка пословиц невозможна. Процесс сравнения пар понятий очень снижен — обобщает только при помощи, доступны только перцептивные признаки, дифференцирует также по перцептивным, но превалирует функциональное сравнение. Недоступно выполнение пробы “Исключение четвертого”, дает конкретно-ситуационные суждения. Также не может выполнить перечисления автоматизированного ряда (месяцы). Счетные операции второго порядка не сформированы (задачу в прямой формулировке на умножение решил, но в инверсной не может, таблицу умножения не знает). Дефинитивное мышление только тавтологическое. Вербальный интеллект развит на уровне умеренно выраженной дебильности. Техника чтения несколько выше уровня интеллекта, как и вообще процессы, тренированные в школе, развиты лучше остальных (счет и обобщение). Невербальные субтесты выполнены гораздо лучше, невербальный интеллект соответствует пограничной умственной отсталости. Профиль интеллекта в целом очень диссоциативен (типично для резидуальной органики). Общая формальная оценка соответствует легкой дебильности, хотя качественные особенности — умеренно выраженной дебильности.

Заключение — нейродинамика без грубых нарушений; интеллект — умеренно выраженная дебильность.”

IQ по WAIS — 66/79=70. В тексте заключения указано, что некоторые задания многократно делал. Имеются ввиду вербальные задания, предъявляющиеся как психиатрами, так и психологами. Обращает на себя внимание значительный разрыв (полторы сигмы) вербального интеллекта и невербального. Это типично для резидуально-органических корковых поражений, подкорковых нарушений (явных нарушений нейродинамики) не отмечается. Здесь понятна и роль психометрии интеллекта, без которой эти явления не были бы обнаружены. Общая оценка уровня интеллекта соответствует качественным характеристикам вербального мышления, поскольку это определяется психолого-педагого-психиатрической традицией, но соотношение поведенческих особенностей, способы общей оценки интеллекта при существенной диссоциации отдельных когнитивных процессов или вербального-невербального интеллекта требуют тщательного и массивного академического исследования, прежде чем можно будет ввести их в экспертную практику. Диагноз и вывод комиссии — Последствия органического поражения головного мозга с умеренно выраженными изменениями личности и склонностью к наркотизации и алкоголизации. Имеющиеся отклонения не нарушают способности к ОРД.

Дмитрий М., 14;7 лет (14 лет и 7 месяцев). Мальчик рос в достаточно благополучной крестьянской семье. От первого брака у матери двое детей (подэкспертный и его родной брат), во втором браке родился еще один братик. Сведений о психологической обстановке в семье нет, но родители социально благополучны. В десять лет испытуемый со злости (“Надоел”) застрелил двухлетнего братика (единоутробного) из охотничьего ружья, причем в начале следствия обвинил в этом отчима (отчима застали с момент, когда он стоял на коленях перед своим окровавленным сыном), но потом полностью признался в содеянном. Был помещен в психиатрическую больницу на принудлечение с диагнозом “Шизофрения”, через год выписан с постановкой на учет в ПНД с диагонзом “Детская шизофрения, синдром Кандинского-Клерамбо”. Вел асоциальный образ жизни, учиться не хотел, занимался кражами. Еще дважды госпитализировался в ПБ. Из анамнеза известно, что до 9 лет страдал ночным энурезом. Во время нахождения в ПБ сказал, что уже года два испытывает галлюцинации, голос приказывал убить брата. Невропатолог в больнице описывает очаговую микросимптоматику справа. Имелись периодические агрессивные состояния, описывалось брутальное психопатоподобное поведение. В этой же больнице возникла проблема дифференциального диагноза — шизофрения, эпилепсия, рассеянный склероз, tumor лобной доли (опухоль)? Из -за многочисленных краж и ограблений было возбуждено уголовное дело с направлением на СПЭ, причем амбулаторная СПЭ по месту жительства (Псиковская область) отметила отсутствие специфических для эндогенного заболевания (шизофрении) изменений личности и направила его на стационарную СПЭ СМЭС СПб.

“Испытуемый живой, активный, инициативный, разговорчивый, мимика подвижная, эмоциональные реакции адекватные. Держится без чувства дистанции: вмешивается в речь экспериментатора, заглядывает в протокол. Все инструкции и вопросы схватывает на лету. В начале обследования проявилось установочное поведение, в связи с чем нейродинамика не оценивается. Тем не менее, наличие органических изменений сомнительно, так как испытуемый смог заполнить большое количество опросников без признаков утомления. Вербальное мышление на концептуальном уровне во всех пробах, причем даже при интерпретации сложных идиом дает четкие хорошие формулировки на высоком уровне. Пиктограммы стандартны, примитивны, чаще конкретно-ситуационны, без признаков структурных нарушений мышления. Признаков сниженного интеллекта не обнаруживается.

Характерологический тип — истеро-эпилептоидный: богатое фантазирование, жажда развлечений сочетаются с высокой агрессивностью, директивностью, эксплозивностью и жаждой признания. Этот же тип подтверждается и методикой ПДО, которая указывает на выраженную реакцию эмансипации, склонность к делинквентности, высокую вероятность формирования психопатии. Профиль личности MMPI дает симуляцию психотических расстройств.

Заключение — аттентивно-мнестические процессы грубо не нарушены; интеллект в норме; структурных нарушений мышления не обнаружено; выявляется истероидно-эпилептоидный тип акцентуации характера с высокой вероятностью формирования психопатии.”

Несмотря на короткое заключение, была проведена большая экспериментально-психологическая работа. Интеллект не просто в норме, но довольно хороший (видимо, средняя норма, что для данного контингента очень хорошо). Акцентировано внимание на точности формулировок и нет ни одного указания на возникновение латентных признаков или иных особенностей мышления. Описана эмоциональная сохранность и живая заинтересованность, что не соответствует формирующимся эмоционально-волевым нарушениям, а для проявления установочного поведения требуются достаточно сформированные волевые качества. Т.е., ни признаков, специфических для эндогенного заболевания, ни симптомов лобного поражения не наблюдается. Электрофизиологическое обследование выявило очаг пароксизмальной активности в левой височной доле, но ни одного верифицированного эпиприступа не наблюдалось, как нет и указаний на них в анамнезе. На комиссии испытуемый признался, что о голосах солгал по совету пациентов больницы. На дополнительном проективном психологическом обследовании (психолог — Киселёва О.А.) выявилось крайне негативное отношение в отчиму и ко всей психологической обстановке времени появления младшего брата с сохранением тёплого отношения к матери.

Комиссия под председательством проф. В.К.Смирнова вынесла решение: патохарактерологическое развитие личности, в прошлом — временное расстройство психической деятельности, ситуационно обусловленное, в настоящее время признаков шизофрении не наблюдается. Полностью способен к ОРД.

Александр З., 17 лет. Окончил 6 классов вспомогательной школы. С детства из-за грубых психопатоподобных нарушений поведения помещался в ПБ с диагнозом “Органическое поражение головного мозга с изменениями личности”. Поведение всегда носило брутальный характер — груб, жесток, непредсказуем в поведении, мучил животных (описывает мать). В поведении всегда отмечались черты более детсткие, чем присуще его возрасту. К уголовной ответственности привлечен из-за злостных хулиганских действий с насилием над личностью.

“Испытуемый многословен, долго рассказывает об обстоятельствах деликта, не дифференцируя существенное и несущественное. В поведении инфантилен. При выполнении заданий волнуется, появляется подкорковый тремор рук, но работает старательно с ориентаций на успех.

Аттентивно-мнестические процессы органического типа: очень низкий объем внимания с истощаемостью, резко падает продуктивность при гомогенной интерференции, недоступна сенсибилизированная проба, торпидна мнестическая кривая.”

“Подкорковый” тремор рук, выраженные органические изменения нейродинамики, наличие многочисленных органических стигм в строении черепа и соматической конституции (телосложении) — признаки генетической или перинатальной патологии, но нередко бывает и обилии таких признаков достаточно сохранные когнитивные процессы, это требует экспериментально-психологической проверки (см.главу 9).

“ Когнитивные процессы не сформированы: интерпретация идиом только тавтологическая, сравнение пар понятий производит по перцептивным признакам или дает ситуационные объединения. Даже прямая проба на родовое понятие выполнена не полностью. Проба “Исключение четвертого” недоступна (дает речевой штамп “Вещи”). Письмо не автоматизировано, пишет медленно с фонетическими ошибками. Чтение также слабо автоматизировано, часто по догадке, с низкой скоростью. Сложные слова читает практически по слогам. Автоматизированные ряды (месяцы, дни недели) называет медленно, обратное перечисление дает с трудом. Смутно помнит фрагменты таблицы умножения, но операции второго порядка не сформированы. Тем не менее, субтест на счетные операции самый высокий среди вербальных. Дефинитивное мышление практически отсутствует, дает оценочные определения (“Это красивое”, “Это когда холодно”). Крайне слаб сукцессивный гнозис. Единственный субтест, выполненный на уровне нормы — предметный конструктивный праксис, что и поднимает невербальный интеллект до уровня умеренно выраженной дебильности. Общая оценка уровня интеллекта — глубокая дебильность.

Заключение — аттентивно-мнестические процессы органического типа; интеллект развит на уровне глубокой дебильности; выраженный психический инфантилизм.

Использованные методики — исследование нейродинамики; исследование вербального мышления, тест ДДЧ, тест на технику чтения, проверка навыка письма; полное психометрическое исследование интеллекта Векслера, интеллектуальный тест Рейвена.”

IQ по WAIS — 58/68=60. Решение комиссии — органическое поражение головного мозга с выраженным эмоционально -волевым и интеллектуальным снижением, полностью неспособен к ОРД.

Алексей В., 14;10 лет (14 лет и 10 месяцев). Мальчик родился в семье, где кроме него имеется ещё пять братьев и сестёр. Дублировал 1,2 и 3 классы общеобразовательной школы, был направлен во вспомогательную школу, но не стал в ней учиться, так как это было связано с пребыванием в интернате, а “Дома лучше”. Живет в небольшом поселке, где почти все друг друга знают. Связался с 12-летним подростком, который в их компании является заводилой, организатором всех их эксцессов (мелкое воровство у соседей и т.д.). Однажды вдвоем забрались в детсткий сад, взяли поесть, разгромили что-то. Подэкспертный увлекся было телевизором (“Посмотреть хотел”), но младший товарищ не позволил (“Колян сказал, надо ещё пошарить”). Взял конструктор, машину на батарейках что-то ещё. Тем временем их обнаружила сторож и она же завхоз тётя Тамара. Подняла крик, но Николай (младший подельник) её ударил, она упала, потеряв сознание. Далее Николай приказывает схватить нож и бить её, пока она без сознания. “Я ударил тётю Тамару ножом, а он хотел зарезать её, он может, он месяц назад в ......(название ближайшего районного центра) одного пьяного ограбил и сильно порезал”. Следователь вполне обоснованно заподозрил интеллектуальную недостаточность и направил на СПЭ. Мальчик внешне субтилен, с детским выражением лица, искренен, крайне непосредственный в суждениях и оценках, в экспериментально-психологической работе необычайно старателен. Легко соглашается на простейшие взаимоисключающие предположения, даже вредящие ему.

“ Испытуемый контактен, но не активен, только отвечает на вопросы, не скрывает ни положительных, ни отрицательных фактов биографии, хотя развернуто отвечать мешает умственная недостаточность. Эмоции живые, непосредственные, инфантильные. В процессе обследования утомляем, резко снижается уровень мышления, замедляется осмышление вопросов и инструкций, хотя и в начале обследования усвоение инструкций чаще было поэтапное из-за интеллектуальных затруднений. В работе ориентирован на успех.

Аттентивно-мнестические процессы слабо сформированы: объем внимания на нижней границе нормы, кривая крайне неустойчива, сенсибилизированная проба недоступна из-за нарушений нейродинамики (из-за интеллектуальных затруднений инструкций к ней усвоена поэтапно). При объеме кратковременной памяти на нижей границы нормы кривая запоминания торпидна, память снижена (не соответствует норме).

Недостаточно сформированы и когнитивные процессы: доступно выполнение пиктограмм, но образы примитивно-стереотипны, не отражают понятия; интерпретация идиом доступна только на уровне метафор, пословицы трактует буквально или тавтологически; сравнение пар понятий производит на обобщение только по частным и перцептивным признакам, хотя при дифференцировке иногда дает и существенные (чаще функциональные) признаки; проба “Исключение четвертого” доступна только в первых трех заданиях, остальные решает или конкретно-ситуационно, или по два. Техника чтения слабая — с многочисленными ошибками, многосложные слова нередко близко к слоговому, скорость чтения соответствует сниженному интеллекту. Счетные операции второго порядка не сформированы. Родовое понятие в субтесте на уровень обобщения появляется редко. Профиль интеллекта значительно снижен, но наиболее грубо западает субтест на социальную ориентацию. Вербальный интеллект соответствует уровню умеренно выраженной дебильности, как и качественные признаки; невербальный — пограничной умственной отсталости, общая оценка интеллекта соответствует легкой дебильности, хотя учитывая описанные признаки задержки психического развития в дальнейшем возможна компенсация интеллектуальной недостаточности, особенно при соответствующем педагогическом воздействии.

Характерологический тип не сформирован, в настоящее время имеются только черты социально-педагогической запущенности. Личностные структуры не сформированы: даже имеющиеся понятия социально недопустимого усвоены формально, не соотносятся с жизненными ситуациями. Подэкспертный очень внушаем, слабоволен, легко соглашается на взаимно противоречащие высказывания, вполне доступные ему по интеллекту. Инфантильность эмоционально-волевой сферы сочетаются и с инфантильностью личностной, что подтверждается и материалами дела: инициатором вороства всегда был напарник, а не Алексей В., более жестокое действие (ножом) намеревался совершить напарник, определял все дальнейшие действия также напарник (в его характеристике отмечаются лидерские черты, л.д.78), а Алексей В. подчинялся ему, несмотря на более старший возраст.

Заключение — нейродинамика церебрастенического типа; интеллект в настоящее время соответствует легкой дебильности; наблюдается выраженный психический инфантилизм.

К вопросу, имеются ли признаки задержки психического развитичя: имеются в виде аттентивно-мнестических процессов церебрастенического типа, диссоциативного профиля интеллекта со сниженностью, грубое западение субтеста на социальную ориентацию, высокой внушаемости испытуемого, несформированности волевых характеристик, общего психического инфантилизма на характерологическом и личностном уровне.

Психологический возраст значительно ниже 14 лет.

Использованные методики — полное исследование нейродинамики; исследование вербального мышления; полное психометрическое исследование интеллекта по детской батарее Векслера, тест Рейвена, тест Матейчика-Корнева на технику чтения; клинико-психологическая беседа.”

IQ по WISC — 62/83=70. Следует заметить, что предположение о дальнейшей компенсации при соответствующем педагогическом воздействии очень сомнительно: по клинико-психологическим признакам это всё же не задержка психического развития, а олигофрения в степени легкой дебильности (см.анамнез), возраст также не позволяет надеяться на “дозревание”. Еще один неблагоприятный признак — значительный (две сигмы) разрыв вербального интеллекта и невербального, что обычно обусловлено нейропсихологическими (морфологическими) причинами, хотя уточнение этого вопроса требует академического исследования. Для экспертных целей важно зафиксировать статус. Но имеются основания предполагать, что подросток при постоянном контроле может уйти и в социально-положительную когорту. Интересно распределение ролей в социально-психологической и криминальной ситуации — лидером является более младший подросток, в силу возраста пока не попадающий под действие Уголовного Кодекса, но уже явно проявляющий осознанные антисоциальные установки с немотивированной жестокостью (порезал пьяного беспомощного человека), но экспертиза групповых преступлений требует обследования обоих членов группы (см.главу 7).

Выводы комиссии: легкая дебильность, психофизический инфантилизм в степени, лишающей способности к ОРД.

Павел К., 14;11. Окончил 5 классов вспомогательной школы. В группе из 4 человек систематически занимался кражами, ограблением очень пожилых людей, пьяных и даже одиноких прохожих. Подельники моложе него. Дважды находился в ПБ с диагнозом “Олигофрения в степени легкой дебильности”.

“Подэкспертный не сразу начинает активно работать, ответы односложные с явлениями установочного поведения (желанием исказить, снизить результат). Но быстро входит в контакт, начинает работать с ориентацией на успех, хотя волевое усилие слабее возможного. Эмоциональные реакции инфантильны, живые, очень непосредственные, в процессе выполнения невербальных заданий появляется столь значительный признак психического инфантилизма, как эгоцентрическая речь. Очень отзывчив на положительную оценку работы. В процессе работы с вербальным материалом способен переносить способ решения задачи.

Аттентивно-мнестические процессы в норме: достаточный объем внимания с хорошей устойчивостью и без истощаемости, хотя мнестическая кривая несколько торпидна с очень медленным воспроизведением. Когнитивные процессы развиты слабо: недоступна проба Пиаже на родовидовые конструкции, практически недоступно выполнение пиктограмм (монотонное перечисление предметов, относящихся к понятию), из идиом интерпретирует только три простейшие метафоры, остальные не трактует никак, хорошо знакомую простейшую пословицу дает одним словом, а остальные поясняет буквально в примитивной формулировке. Сравнение пар понятий производит только по функциональным признакам при обобщении и дифференцирует по крайне примитивным (“больше-меньше”). Родовое понятие в прямой пробе находит не всегда, нередко заменяя бытовыми штампами. Проба “Исключение четвертого” практически недоступна — мотивирует признаком исключенного предмета, в редких правильно решенных применяет частные признаки.

Полное психометрическое исследование: крайне низкий уровень общей осведомленности и социальной ориентации, из последовательностей дает только дни недели (дезавтоматизация ряда доступна), месяцы путает; счетные операции второго порядка не усвоены, хотя доступны для понимания (не знает таблицы умножения, не может применить ее фрагменты), но операции первого порядка выполняет быстро и четко, хотя задачу в два действия не решил. Уровень обобщения низкий, применяет только частные признаки. Дефинитивное мышление только дескриптивное, родовидовую конструкцию не формирует даже после образцов. Все невербальные процессы (предметный и аналитический конструктивный праксис, сукцессивный гнозис, пространственная ориентация в лабиринтах) развиты значительно лучше вербальных, выполняются субтесты активно, с интересом, с переносом опыта. Если вербальный интеллект как по количественным критериям (психометрический балл), так и по качественным соответствует умеренно выраженной дебильности, то невербальный — пограничной умственной отсталости. Общая оценка — легкая дебильность. Чтение слабо автоматизированное, часто по догадке, с неправильными ударениями, согласованиями и интонациями. Письмо под диктовку без графических нарушений, но аграмматичное, с фонетическими ошибками, но оценка по тесту Матейчика-Корнева соответствует вербальному интеллекту, то есть дисграфия обусловлена не возможным очаговым поражением, а интеллектуальной недостаточностью.

Характерологический тип близок к неустойчивому — легкомыслен, с гедонистическими ценностными ориентациями, со склонностью к легким развлечениям, без волевого усилия при трудностях, с примитивным детским цинизмом, легкомысленным отношением к будущему, с рентным отношением к окружающим.

Заключение — аттентивно-мнестические процессы в норме, без особенностей; интеллект — легкая дебильность с явлениями социально-педагогической запущенности; имеются легкие признаки установочного поведения, которые в будущем могут приобрести устойчивый характер; психический инфантилизм, психологический возраст не достигает 14 лет.

Использованные методики — исследование нейродинамики; вербальное мышление, пиктограммы; полное психометрическое исследование интеллекта по Векслеру (детский вариант); интеллектуальный тест Рейвена, тест Матейчика-Корнева на технику чтения.”

IQ по WISC — 69/79=72. На комиссии возникла серьезная дифференциально-диагностическая проблема — несмотря на убедительные аргументы в пользу психического инфантилизма и несомненной олигофрении в степени легкой дебильности, криминал носит хорошо организованный характер с точным выбором жертв и сознательной антисоциальной направленностью, что и послужило основанием для вывода о наличии легкой дебильности и полной вменяемости подэкспертного. Но следует помнить, что более достоверный вывод был бы при анализе всей группы обвиняемых, когда известны интеллектуальные и личностные особенности членов группы и их взаимоотношения, как показывает предыдущий пример, лидером может быть и гораздо более младший индивид.

Сергей И., 19 лет, в момент совершения инкриминируемого деяния ему было 17;11, т.е., он являлся несовершеннолетним. Окончил 6 классов общеобразовательной школы, дублировав 3 и 6 классы. Ушел в ПТУ, где получил специальность токаря, работал по специальности мало. Ранее судимостей не имел. В момент ООД четверо подростков (19, 17, 17 и 16 лет) в состоянии алкогольного опьянения (степень его не верифицирована, но предполагается легкая) пристали к прохожему, затеяли драку и в результате ограбили его. Из анамнеза известно, что в 11 лет перенес менингит, после чего был поставлен на учет в ПНД. Далее отмечались трудности в школе и нарушения поведения в семье, из-за чего был помещен в детскую ПБ. Психологическое обследование выявило интеллект на уровне пограничной умственной отсталости с диссоциативным профилем, диагноз при выписке — “Органическое поражение головного мозга”. В амбулаторной карте Психоневрологического диспансера постоянно описываются признаки дефектного интеллекта и диагноз “Олигофрения” под вопросом. Из за сомнений в интеллектуальной норме был направлен на СПЭ.

“Испытуемый контактен, беседует охотно, искренне; в поведении и эмоциональных реакциях несколько наивен, детски простодушен, речь примитивная, ответы чаще односложные; стесняется своей плохой учебы. Экспериментально-психологические задания выполняет старательно, с ориентацией на успех, с волевым усилием после одобрения.

Аттентивно-мнестические процессы грубо не нарушены: нормальный объем внимания, хорошая переключаемость и устойчивость, в норме работоспособность. Несколько торпидная и неустойчивая мнестическая кривая, но без грубых нарушений.

Когнитивные процессы слабо сформированы: переносный смысл идиом не доступен (кроме одной простейшей хорошо знакомой пословицы), интерпретация пословиц буквальная или тавтологическая; сравнение пар понятий только по частным или перцептивным признакам, редко дает родовое понятие; но в простых заданиях в пробе “Исключение четвертого” категориальный уровень доступен (правда неустойчив), задания средней сложности выполняются по функциональным признакам или перечислением. Уровень общей осведомленности соответствует образованию, но социальная ориентация резко снижена. Счетные операции второго порядка сформированы и даже применяются в задачах (соответствуют низкой норме), но уровень обобщения (с применением только частных признаков) соответствует дебильности. Снижен субтест на память. Дефинитивное мышление дескриптивного или тавтологичекого типа. Чуть снижен графомоторный субтест. Остальные невербальные субтесты в норме (низкая норма — внимание и сукцессивный гнозис, выше нормы — аналитический и предметный конструктивный праксис). Разница между вербальным и невербальным интеллектом около двух с половиной сигм (вербальный ниже). Интеллект в целом соответствует пограничной умственной отсталости. Техника чтения существенно ниже когнитивного потенциала (чтение с ошибками, с неправильными ударениями). Спонтанное письмо (Л.Д. 6 уголовного дела) с грубыми грамматическими ошибками. Характеристика из школы в третьем классе описывает яркие церебрастенические явления после перенесенного менингита и дизлексию очагового происхождения (не выполнял норму чтения, решал задачи без понимания смысла, не сосредоточен, бессмысленно улыбается, механически выучивает стихотворения, дисциплинирован и аккуратен в посещении школы). Типичны для имевшей место дизлексии и до сих пор наблюдающиеся западения графомоторного субтеста и субтестов на память, дефинитивное мышление и обобщение, резкое снижение вербального интеллекта по сравнению с невербальным.

Заключение — нейродинамика в настоящее время без выраженных нарушений; интеллект соответствует пограничной умственной отсталости, наблюдаются явления имевшей место в детстве дизлексии.

IQ по WAIS — 82/108=92. По данному заключению видна роль изучения уголовного дела (в данном случае — содержащихся в нем медицинских карт, историй болезни, школьных характеристик и образцов письма), без которого была бы неясна причина сомнений в уровне интеллекта и школьного отставания.Вывод комиссии — последствия органического поражения головного мозга с легким снижением интеллекта и изменениями личности, полностью способен к ОРД.

Андрей К., 15;11 лет. Окончил 7 классов вспомогательной школы Шесть раз помещался в ПБ из-за поведенческих нарушений, диагноз — “Олигофрения в степени выраженной дебильности”. На протяжении всей жизни порявляется крайне агрессивное поведение. В возрасте 10 лет практически без причины убил продавца в ларьке, но к уголовной ответственности не привлекался из-за возраста. В настоящее время инкриминируются грабежи, разбой, злостное хулиганство с насилием. Амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза поставила диагноз “Пограничная умственная отсталость с психопатоподобным поведением” и определила полную вменяемость. Такой вывод расходится как с анамнезом (вспомогательная школа), так и с диагнозом ПБ (выраженная дебильность), почему обвиняемый и был направлен на стационарную СПЭ. При первом же приеме обращает внимание выраженный лептосомный тип телосложения, неяркие, но многочисленные органические стигмы, умение уловить выгодные моменты (несмотря на занчительный интеллектуальный дефект), при дальнейшем наблюдении выявилось рентное поведение.Так же, как и внешне интеллектуальный дефект не был столь заметен, не наблюдалась и органическая нейродинамика, она проявилась лишь в эксперименте.

“Испытуемый кривляется, ломается, постоянно ссылается на головную боль или усталость, завершая отказом от обследования. Тем не менее, при повторных обследованиях стал работать достоверно, без признаков установочного поведения. Аттентивно-мнестические процессы выраженного астенического типа: при нормальном объеме внимания грубая истощаемость, резкое падение продуктивности при гомогенной интерференции; очень торпидная кривая запоминания при наличии лишних слов. Интерпретация идиом практически недоступна даже на уровне метафор. Сравнение пар понятий производит преимущественно на дифференцировку по функциональным различиям, обобщил один раз по перцептивному признаку. Проба “Исключение четвертого” недоступна. Чтение слоговое, сложные слова — побуквенное, очень медленное. Письмо аграмматичное, фонетическое, письменный навык не автоматизирован. В прямой пробе на родовое понятие дал только половину слов. С трудом дается дезавтоматизация последовательного ряда (неделя). Счетные операции второго порядка не сформированы. Дефинитивное мышление только тавтологическое. Родовое понятие в субтесте на уровень обобщения недоступно. Все невербальные процессы сформированы еще слабее, чем вербальные. Интеллект соответствует уровню глубокой дебильности.

При инфериорном интеллекте выполнение личностных методик практически невозможно, но можно отметить в чертах характера сочетание поверхностных эмоций с сентиментальностью, холодной жестокости с теплым чувством к родным, что типично для истеро-эпилептоидного типа характера.

Заключение — нейродинамика органического типа (астенический вариант); интеллект соответствует уровню глубокой дебильности; истеро-эпилептоидный тип характера.”

IQ по WAIS — 60/53= 55. При электрофизиологическом обследовании (ЭЭГ) обнаружен пароксизмальный акцент в обеих височных областях с вовлечением стволовых структур. В беседе выявлялась сознательная антисоциальная направленность. Вывод комиссии — органическое поражение головного мозга с выраженными изменениями личности и интеллекта в степени, не лишающей способности к ОРД.

Альберт К., 17 лет. Испытуемый с детства отставал в развитии, из-за чего в массовую школу не пошел, а был направлен в интернат для детей с задержками психического развития, где учился до 4 класса, а затем был переведен в 5 класс общеобразовательной школы. Окончил 8 классов, поступил в ПТУ, но не закончил его. Инкриминируется разбойное нападение в одном эпизоде и тяжелое избиение в ссоре, закончившееся смертью потерпевшего (ст.108,ч.2). У суда возникли сомнения в психическом состоянии обвиняемого и перед экспертизой был поставлен вопрос о соответствии психического возраста и хронологического.

“Испытуемый активен, старателен, ориентирован на успех, без признаков установочного поведения или скрытого негативизма. Искренне, но бестолково рассказывает о деликте, причем сожаление о случившемся мгновенно сменяется гневом на потерпевшего. Аттентивно-мнестические процессы в норме, без особенностей. Переносный смысл идиом на уровне метафор понимает хорошо, но на уровне пословиц интерпретирует только буквально примитивным речевым штампом. Сравнение пар понятий производит на обобщение по родовому понятию, но дифференцирует по перцептивным признакам, а чаще речевым штампом “больше и меньше”. Пробу “Исключение четвертого” выполняет только в простых заданиях, задания средней сложности решаются конкретно-ситуационно. Техника чтения неуверенная. Автоматизированные ряды (перечисления) очень слабые. Счетные операции второго порядка сформированы, но слабо автоматизированы, тем не менее уровень обобщения и счет — самые высокие субтесты среди вербальных. Соответствует интеллекту и общая осведомленность (довольно низкая). Невербальные когнитивные процессы развитиы гораздо лучше вербальных. Общая оценка — пограничная умственная отсталость.

Из-за крайне низкого уровня интроспекции определить характерологический тип трудно, но можно отметить эмоционально-волевую неустойчивость, безответственность и некоторую импульсивность, степени психического инфантилизма не достигающие. Сниженный интеллект и желание вызвать жалость к себе обусловили симулятивный профиль личности (интерпретировать его нельзя).

Заключение — нейродинамика, когнитивные процессы в норме; интеллект соответствует пограничной умственной отсталости (вариант нормы).

Использованные методики — исследование аттентивно-мнестических процессов; исследование вербального мышления; полное психометрическое исследование по Векслеру; интеллектуальный тест Рейвена; профиль личности MMPI; ПДО.”

IQ по WAIS — 86/91=87. Данный случай — пример компенсации имевшейся в детстве ЗПР, хотя все еще наблюдается неполная сформированность школьных навыков. Вывод комиссии — психически здоров, в отношении инкриминируемого деяния вменяем.

Константин Ц., 17 лет. Испытуемый рос в формально очень благополучной семье без материальных проблем, психологические проблемы в семье по материалам дела не выявляются. Серьезных соматических проблем не было, в психиатрическую больницу не помещался, на учете в ИДН (инспекции по делам несовершеннолетних) не состоял. Окончил 8 классов общеобразовательной школы, в девятом учиться не стал. Имеет двух постоянных друзей, с которыми вместе терроризировал нескольких бомжей, обитавших в подвалах соседних домов, считал их “отбросами общества”, избивал. Однажды с одним из своих подручных опять пошел в подвал, застал там тех же знакомых ему лиц (женщину и двоих мужчин), в очередной раз избил их, заставил на своих глазах совершить половой акт, опять избил (одного из них до смерти), уходил оттуда в другой подвал, где тоже, как ему сообщили, находились бомжи, не застал никого, возвращался и опять избивал. В уголовном деле инкриминируется ст.102 (убийство с отягчающими обстоятельствами). На амбулаторной СПЭ проявил негативизм к психилогическому обследованию, из-за чего адвокат запросил о переосвидетельствовании на том основании, что не расположивший к себе подэкспертного психолог не мог уловить тонкие психологические особенности и высокие морально-этические принципы обвиняемого, в связи с чем и был поставлен вопрос №5 к психологу на стационарной СПЭ: Какие установки имел подэкспертный в момент психологического обследования на АСПЭ и как они повлияли на точность психологической диагностики? Вопрос №6: Как объяснить уходы из дома обвиняемого и его желание порвать с семьей?

На обследовании испытуемый держится с чувством превосходства, которое пытается скрыть, тонко улавливает реакцию экспериментатора, несмотря на незаконченное среднее образование, речь развитая, способен к софистическим рассуждениям.

“Испытуемый настроен негативистично, небрежен в работе, нет чувства экспертной ситуации. О деликте дает сведения, не соответсвующие фактам из дела. Несмотря на отсутствие ориентации на успех в экспериментально-психологическом обследовании (грубоват, невнимателен, нет волевого усилия при затруднениях), все пробы на аттентивно-мнестические процессы выполнены хорошо, без признаков органических изменений. Нет их и в когнитивных процессах — доминирующий уровень мышления категориальный, выбор уровня обобщения точно соответствует задаче или вопросу, интеллект в норме. Общая ориентация, знание социальных норм, понимание отличия формальных норм и неписанных общепринятых обычаев, оценочные критерии девиантного поведения у других лиц соответствует взрослому возрасту.

Характерологический тип — истеро-эпилептоидный: жажда играть центральную роль, жажда власти, склонность к физическому и моральному садизму, тяга к острым ощущениям и приключениям; характерна для этого типа и реакция “самовзвинчивания” для реализации во внешнем поведении внутренней агрессивности. По интеллектуальному уровню и социальной зрелости испытуемый может, но не хочет, направить агрессивность в конструктивное русло, в социально приемлемые формы. Методика ПДО подтверждает этот характерологический тип и дополняет такими свойствами, как психологическая склонность к алкоголизации, умеренно выраженная реакция эмансипации, склонность к делинквентному поведению, умеренно выраженная конформность, то есть испытуемый может выбирать, в каких ситуациях следует держать себя в социально-приемлемых рамках, а когда можно дать волю негативным и деструктивным тенденциям. Индекс агрессивности высок во всех методиках.

Заключение — признаков органических изменений, аттентивно-мнестических и когнитивных процессов не обнаружено; интеллект в норме; выраженная истеро-эпилептоидная акцентуация характера (возможна психопатия); способ разрешения конфликтной ситуации и характер деликта типичен для данной личности; уровень волевого контроля достаточен для регуляции своих аффективных потребностей. К вопросу № 5, психологическая установка как в момент экспертизы от 08.07.94, так и в настоящее время типична для его личности, но она не влияет на точность определения типа характера, подтверждаемого и стандартизованными методиками. К вопросу № 6, желание порвать с родительской семьей в пубертатном возрасте типично именно для данного характерологического типа и не всегда обусловлено объективными обстоятельствами.

Использованные методики — исследование нейродинамики; исследование вербального мышления, пиктограммы; методики УНП, ПДО, Басса-Дарки, тест фрустрационной толерантности Розенцвейга, тест “Руки”, MMPI.

В данном случае интересно то обстоятельство, что в отличие от трационной проблемы (инфантилизма) у подэкспертного имеется прямо противоположная картина — зрелые личностные структуры, полное понимание разницы между формальными и неформальными социальными нормами, по психологическим характеристикам испытуемый явно старше своего хронологического возраста.

Предложенный в данной главе структурно-уровневый (качественно-уровневый) анализ когнитивных процессов (интеллекта) полностью относится и к анализу интеллекта взрослых, поскольку связан с нейропсихологической зрелостью корковых структур, поэтому в дальнейшем повторяться не будет. Вопрос о деструктивных процессах в когнитивной сфере при дефицитарных или возрастных процессах может быть рассмотрен в последующих изданиях.

Общая формула вопроса к эксперту-психологу может звучать так:

Способен ли .......по состоянию своих познавательных и эмоционально-волевых процессов полностью осознавать смысл своих действий и осознанно регулировать свою деятельность?

Соответствует ли психическая зрелость .....его хронологическому возрасту, если нет, то какому возрастному периоду она соответствует?