Хрестоматия по юридической психологии. Особенная часть.
ПЕНИТЕНЦИАРНАЯ ПСИХОЛОГИЯ

РАЗДЕЛ 2. ТИПОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЛИЧНОСТИ РАЗЛИЧНЫХ КАТЕГОРИЙ ОСУЖДЕННЫХ

 

2.1. ОТЛИЧИТЕЛЬНЫЕ ЧЕРТЫ ЛИЧНОСТИ ОСУЖДЕННОГО

 

Изучение особенностей личности преступника началось еще в конце прошлого века. Отметим работы таких ученых, как Ч. Ломброзо, П. Н. Тарковская, М. Н. Гернет и др. Например, еще Ю. Ю. Бехтерев подчеркивал, что изучение личности должно предшествовать пенитенциарному воздействию на нее и проникать во все звенья ИУ, обеспечивая решение следующих задач:

• правильной классификации в пределах одного исправительного учреждения;
• установление соответствующего режима для каждой категории заключенных;
• разумной организации трудовых процессов;
• целесообразной постановки школьной и внешкольной работы;
• правильного учета результатов пенитенциарного воздействия;
• повышение педагогической квалификации работников пенитенциарных учреждений.

Все эти положения, являются на наш взгляд, актуальными и сегодня, они требуют дальнейшей разработки и внедрения с учетом современных достижений пенитенциарной психологии. Поэтому изучение личности осужденного необходимо рассматривать как важнейшую предпосылку индивидуализации карательных и воспитательных воздействий, повышения их эффективности.

Помощь в изучении личности осужденного могут оказать специальные психологические методики, особенно те, которые позволяют дать наиболее полную характеристику личности, ориентированную на решение задач исправления.

Примером может служить проведенное в нашей стране в 70-80-х годах массированное обследование осужденных с применением методики MMPI в ее модифицированных и адаптированных вариантах на русском языке: Методика многостороннего исследования личности (ММИЛ) и Стандартизированная методика исследования личности (СМИЛ).

Результаты исследований показали, что преступники отличаются по ряду параметров от законопослушных граждан. Более того, можно выделить различные психологические типы, которые среди преступников встречаются чаще, чем у законопослушных граждан, а Различные категории преступников имеют достоверные отличия друг от друга по ряду психологических параметров и поэтому требуют индивидуализированного психолого-педагогического подхода.

Сравнение усредненных показателей ММИЛ преступников с нормальными данными (полученными на выборке законопослушных граждан) показало наличие статистически достоверных различий между ними (р<0,05) почти по всем шкалам. Профиль преступников носит пикообразный характер (ярко выражены пики по шкалам F, 8, 6, 4), расположенный в пределах от 55 до 73 Т-баллов; являясь по сравнению с нормативными данными смещенным вверх. Подобный пикообразный профиль обычно свидетельствует об относительной однородности по психологическим особенностям обследуемой группы. Подъем шкал F, 4, 6, 8, до 70 Т-баллов можно интерпретировать как наличие у большинства обследованных преступников акцентуированных личностных черт, которые в значительной мере определяют их поведение. Подобные показатели, на наш взгляд, могут свидетельствовать о сниженной социальной адаптации и нарушенных межличностных контактах.

Сочетание высоких значений по 4, 6, 8 шкалам встречается у большинства преступников не случайно, т. к. личностные свойства, отражаемые таким профилем в наибольшей степени потенциально предрасполагают при соответствующих условиях к совершению преступления. Пик на шкале 4 связан с такими свойствами как импульсивность, нарушения прогнозирования последствий своих поступков, неприятие социальных, а тем более правовых норм. Повышение по шкале 6 усиливает все выше описанные тенденции, т. к. они становятся постоянной линией поведения. Пик по шкале 6 при этом отражает ригидность, высокий уровень агрессивности, наличие аффективных установок, которые не позволяют изменить стереотип поведения. Повышение по шкале 8 при имеющемся профиле показывает своеобразие установок и суждений, их отличие от общепринятых. Можно считать установленным, что преступники от законопослушных граждан на статистическом уровне отличает ряд психологических особенностей, влияющих на противоправное поведение.

Рассмотренные выше личностные черты преступников присущи различным категориям не в равной мере. У одних категорий профиль ММИЛ и, соответственно, психологические особенности сходны с суммарным профилем всех преступников, у других, совпадая по общей конфигурации, отличаются по степени выраженности тех или иных показателей (подробно от этом ниже). Особое место среди преступников заняли лица, осужденные в 70-е 80-е годы за хищения государственного имущества. По своим психологическим особенностям они не имели существенных отличий от нормативной группы.

Поскольку профиль расхитителей, как видно из рисунка, носит равномерный линейный характер, то можно сделать вывод о неоднородности психологических свойств обследованных. У этой категории в отличии от других преступников нет психологической специфичности.

Проведенные исследования позволили по-новому подойти к типологии преступников и сделать акцент прежде всего на психологические факторы. Произошел отказ от многих привычных взглядов и представлений. К тому же в эти годы появились научные работы, пытающиеся вскрыть бессознательные детерминанты преступного поведения.

Мотив перестали понимать как осознанное побуждение или как то, что человек называет причиной собственного действия. Попытки привлечь для объяснения преступного поведения и построения типологии такие категории, как дефекты морально-нравственной сферы, ненадлежащие социальные установки, антисоциальная направленность и т.д. также не дали убедительных объяснений причин конкретного поступка на индивидуальном уровне. Это слишком общие категории, которые трудно поддаются индивидуализации.

Повышение эффективности воспитательных воздействий требует их индивидуализации и конкретизации. В связи с этим, типологический подход, основанный на криминологические значимых и доступных для изучения и коррекции признаков является крайне необходимым. Он позволяет выявить характерные особенности отдельных групп преступников, показать их специфические черты и предложить дифференцированные и индивидуальные методы исправления.

Типология осужденных служит цели их исправления, т. е. имеет сугубо практическую направленность. Но для того, чтобы дифференцированно и более эффективно исправлять осужденных, нужно, исходя из специфики мест лишения свободы, использовать социально-психологическую типологию. Именно в ней, в первую очередь учитывается криминологически важные черты личности и то как они проявляются в местах лишения свободы. Поэтому типологию осужденных, основанную на социально-психологических признаках, можно рассматривать как средство решения задачи их исправления.

В этой главе мы выделяем несколько категорий преступников и рассматриваем их психологические особенности. Это, прежде всего, корыстные и насильственные преступники, что соответствует наиболее общей классификации преступников, принятой в криминологии, и охватывает все наиболее часто встречающиеся составы преступлений. Сексуальные и неосторожные преступники выделены нами в отдельные категории и рассмотрены в связи с тем, что имеют особые отличительные психологические признаки и являются наиболее сложными, на наш взгляд по своей мотивации.

При психологическом анализе этих категорий преступников мы использовали два вида социально-психологических типологий. В первой из них выделение типов происходит на основе мотивации (это корыстные и сексуальные преступники). Причем, под мотивом мы здесь понимаем то, что лежит в основе выбора действий и поступков личности. В большинстве случаев мотивы преступного поведения не осознаются человеком полностью или частично. Преимуществом типологий, основанных на таком признаке, как мотив, является возможность вскрыть глубинные детерминанты преступного поведения и соответственно разработать методики по их устранению. К недостаткам можно отнести то, что на их основе трудно прогнозировать и корректировать поведение осужденного в местах лишения свободы. Для решения этой задачи являются наиболее перспективными типологии осужденных, где типы выделены на основе акцентуированных свойств характера, темперамента и поведенческих признаков. Такая типология, как показывает практика, позволяет конкретизировать меры воспитательного воздействия применительно к отдельным осужденным, сделать их максимально индивидуализированными.

Практический опыт, накопленный нами в разработке мер исправительного воздействия на различные категории осужденных показал, что в условиях мест лишения свободы наиболее эффективными для корыстных преступников являются методики воздействия, основанные на мотивации совершенных ими преступлений. Что же касается насильственных преступников, то здесь, как показал, эксперимент по их отдельному содержанию от других категорий осужденных, проведенный в 80-х годах, целесообразно строить индивидуальные методы воздействия, прежде всего, исходя из особенностей характера и темперамента. Социально-психологических типологий, учитывающих одновременно три признака: мотивы, тип характера, темперамента и особенностей поведения в местах лишения свободы - в настоящее время не существует. Это предмет дальнейших научных исследований.

 

 

2.2. ЛИЧНОСТЬ ОСУЖДЕННОГО ЗА КОРЫСТНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

 

Эта категория преступников является неоднородной не только в связи с особенностями характера и темперамента, но и в связи с мотивами, которые лежат в основе их криминального поведения.

Заблуждением является мнение, что корысть всегда является основным мотивом поведения у этих преступников. Не надо забывать, что с позиций психологии любое преступление является экстремальным способом разрешения проблемы. Ниже мы подробно рассмотрим два основных психологических типа корыстных преступников, выделенных на основе мотивации их поведения.

 

КОРЫСТОЛЮБИВЫЙ ТИП

 

К этому типу относятся лица, смыслом преступного поведения которых является утверждение своей личности не только в глазах окружения, но и прежде всего в своих собственных. В основе лежит обретение определенного материального уровня, позволяющего играть желанный набор социальных ролей (бизнесмена, просто очень богатого человека, мецената и т. п.). Конечно этот тип преступников напрямую связан с теми социальными предпосылками которые существуют в обществе. В основе корыстных преступлений, на наш взгляд, часто лежит внутренняя неуверенность в себе как личности, достойной в признании со стороны других. Другими словами это проблемы прежде всего в самооценки. Образно можно сказать, что некоторые люди не могут чувствовать себя комфортно, если не имеют овеществленных придатков, или подпорок для своей личности, например, в виде престижного дома, автомобиля и т. п. Можно психологически понять таких людей, их представление о себе, которое сложилось у них в процессе жизни, воспитания и различных влияний, до такой степени неустойчивое и неблагополучное, что вне окружения материальных признаков могущества, они просто не могут жить. Человек, который воспитывался в условиях бедности и нехватки самого необходимого, особенно на фоне сверстников из благополучных семей, бесспорно будет обладать мотивацией достижения высокого материального уровня. Таким образом чисто корыстные мотивы преступного поведения имеют в своей основе проблемы самооценки индивида. Сама по себе корыстная мотивация, в том числе и преступная, не является насыщаемой. По мере роста материального благосостояния уровень притязаний растет. Здесь уместно вспомнить очень тонкое замечание американского психолога Т. Шибутани, которая сказала, что женщина, например, чувствующая себя внутренне бедной, сколько бы денег не зарабатывала никогда не станет ощущать себя богатой. Она просто будет думать о себе как о бедной женщине, которой в настоящий момент немного повезло. И напротив, женщина, которая по своему воспитанию постоянно ощущала себя как богатую, даже если потеряет все свое состояние, она не станет внутренне психологически ощущать себя бедной. Она будет продолжать считать себя богатой, но у которой сейчас период некоторых финансовых трудностей.

Все это касается характеристики корыстных преступников, в основе поведения которых лежат мотивы, связанные с разрешением проблем самооценки.

Отдельно и более подробно в рамках рассматриваемого типа мотивации, мы остановимся на осужденных за кражи.

Как показали наши исследования, среди совершающих кражи личного имущества можно выделить две группы (подтипы), основываясь на общих поведенческих признаках. К первой из них относятся лица, преступления которых направлены на завладение определенными благами и материальными ценностями для объективного разрешения своих психологических проблем. Например, таким путем они завоевывают авторитет и влияние в своей неформальной группе. Как правило, они входят в преступные группы которые занимаются совершением краж. В значительной степени преступления такого рода лиц являются следствием включения в неформальные группы, в которых подобное поведение принято и одобряется. Сами преступные группы указанного типа могут быть более или менее организованными, с фиксированными ролевыми позициями.

К этому же подтипу воров относятся и лица, которые не входят в какие-либо устойчивые группы, но их преступное поведение также связано с утверждением себя в глазах других. В таких случаях похищенные материальные ценности идут на обеспечение определенного образа жизни, позволяющего им самоутвердиться (посещение ресторанов, покупка престижной одежды, вхождение в определенные круги общения). Но какой-либо эталонной, референтной группы, непосредственно побуждающей субъекта к совершению краж, в рассматриваемых случаях нет. Общим для рассмотренных двух типов преступного поведения является то, что основным личностным смыслом совершаемых ими краж выступает стремление к утверждению себя в глазах других, значимых для них людей и тем самым разрешение психологических проблем, связанных в первую очередь с самооценкой и отсутствием внутренней уверенности в собственной ценности как личности и члена общества.

Другим видом утверждения себя является решение внутриличностных проблем путем самого факта совершения преступлений. Здесь материальные ценности не редко как бы сдвигаются на второй план, особенно в момент совершения преступления, например, карманной кражи. В этом случае преступное поведение носит явно компенсаторный характер, поскольку добытые материальные ценности не имеют первостепенного значения, хотя чаще всего используются для удовлетворения личных потребностей. Для такого рода лиц главным в совершении преступления является преодоление негативных личностных качеств, например, неуверенности, страха, подтверждение волевых качеств и т.д. и тем самым повышение собственной самооценки.

 

ИГРОВОЙ ТИП.

 

 

«Игровой» тип личности корыстных преступников весьма сложен с психологической точки зрения. Поэтому вначале рассмотрим это явление на описательном уровне, а затем попытаемся его объяснить. Сделать это тем более необходимо, что и описанию, и объяснению «игровой» мотивации корыстного преступного поведения фактически еще не уделено внимание в криминологической литературе. Между тем, как показывают наши эмпирические исследования, представителей этого типа среди лиц, совершающих хищения и кражи, достаточно много, что и является основанием для его выделения в качестве самостоятельного. Мы предполагаем что игровая мотивация относится к числу относительно распространенных стимулов корыстного преступного поведения.

Например, американский психотерапевт Э. Берн считает, что среди обычных преступников можно выделить два отличительных типа: те, которые преступлениями занимаются ради выгоды, и те, которых преступления привлекает как игра. Между этими двумя классами существует большая группа людей, которая совершает преступления и с той, и с другой целью.

Попадаются в основном вторые, а первые в меньшей степени досягаемы. Профессиональными преступниками Э. Берн считает тех, для кого совершение преступлений является способом материального обеспечения; для них «игровая» мотивация нетипична. По-видимому такая точка зрения является оправданной.

В самом общем виде можно сказать, что представителей игрового типа отличает постоянная потребность в риске, поиске острых ощущений, связанных опасностью, включение в эмоционально возбуждающие ситуации, стремление участвовать в различного рода операциях, контактах и т. д. Корыстные побуждения, как правило действую наряду с «игровыми» поскольку для них одинаково личностно значимы как материальные выгоды в результате совершения преступлений, так и те эмоциональные переживания, которые связаны с самим процессом преступной деятельности. Особенно важно подчеркнуть последнее обстоятельство, существенным образом отличающее их от представителей иных типов, а именно то, что для них психологически важен сам процесс такой деятельности. Более того, мы встречали случаи, когда этот процесс играл ведущую мотивирующую роль, а остальные стимулы, как бы отодвигались на второй план, что особенно характерной для лиц, начинающих преступную деятельность. Многие из них в первую очередь стремятся к острым захватывающим ощущениям. Разумеется, склонность к игре и «игровая» мотивация не являются чем-то, что присуще только преступникам. Выбор же противоправной или законопослушной формы реализации «игровой» тенденции в решающей степени зависит от формирования личности, ее воспитания. Наличие игровой мотивации позволяет объяснить совершение многих корыстных правонарушений в течение длительного времени когда, казалось бы, преступник похитил уже достаточно много и мог бы удовлетвориться незаконно приобретенными материальными благами, однако он продолжает участвовать в хищении. Это обычно вызывает удивление, тем более, что постоянно возрастает риск быть разоблаченным, да и наказание в этих случаях предполагается более суровым. Мы считаем что в некоторых подобных случаях преступная деятельность стимулируется не столько корыстью, сколько потребностью участвовать в игре, получая от этого определенные эмоциональные ощущения.

«Игровая» мотивация особенно часто наблюдается в преступлениях воров-карманников и нередко тех, кто совершает кражи из квартир, складов, магазинов и других помещений. Эта мотивация ярко проявляется в мошенничестве где можно выделить интеллектуальное противоборство, состязание в ловкости, сообразительности, умение адекватно оценивать складывающуюся ситуацию, максимально использовать благоприятные обстоятельства и быстро принимать наиболее правильные решения. Как правило, мошенники не совершают других преступлений, а если и совершают, то почти всегда с элементами игры. Карточные шулеры, например, играют как бы и двойную игру - и по правилам, и обманывая, так что получают от всего максимальные эмоциональные переживания. Вообще распространенность азартных игр среди преступников, в первую очередь корыстных, объяснимо как раз постоянным стремлением к игре многих из них.

Например, персонаж романа И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой теленок», Балаганов, обладатель пятидесяти тысяч рублей, украл в трамвае дамскую сумочку, в которой были черепаховая пудреница, профсоюзная книжка и 1 рубль 70 копеек. О своих действиях он сказал: «Что ж это такое? Ведь я машинально» т. е., по существу, никак их не объяснил и они для него самого были полной неожиданностью. Этот случай, как и другие, из изученных нами убедительно свидетельствует о том, что мотивы многих корыстных преступлений, особенно если иметь в виду личностный смысл таких действий функционирует на бессознательном уровне и преступник лишь в редких случаях может пояснить, ради чего он их совершил. Действие Балаганова были совершенно не рациональны, а мотивация их - абсолютно не корыстна. Этим он отличается от главного персонажа романа О. Бендера, который также был, конечно, игроком, но рациональные моменты в его поведении, направленных на приобретение материальных благ, бесспорно, присутствовали. В последнем случае мы имеем дело с полимотивацией, когда сочетаются корыстный и «игровой» мотивы. В отличие от «профессионала» корыстный преступник-игрок - стремиться не только к приобретению материальных благ. Для него чрезвычайно важно испытывать острые эмоциональные переживания. Он делает это сейчас потому, что таким же образом осуществлялось его участие в жизненных ситуациях, например, в играх в детстве. В общем-то игра всегда происходит в настоящем, но чем более она рискованна и азартна, тем больше захвачен ею игрок. Потому он наиболее полно включается в это настоящее, подчас забывая о прошлом и не думая о будущем. Такое поведение как бы воссоздает то восприятие, видение мира, которое было характерно для ребенка. Включаясь в подобные игровые отношения, человек, по-видимому, ощущает ту полноту жизни, которая необходима ему и которая детерминирована всем ходом индивидуального бытия.

С учетом изложенного попытаемся оценить те случаи совершения имущественных преступлений, когда преступник действует явно непродуманно, не подготавливает преступление, чрезмерно рискует, оставляет после себя улики, чего можно было бы избежать, допускает действия, которые не вызываются необходимостью (например, внешне бессмысленные и нецелесообразные разрушительные действия при квартирных кражах), и иные поступки, которые позволяют его обнаружить. Конечно во многих случаях это может быть вызвано неопытностью. Но в значительном числе случаев подобное поведение, как можно предположить, является следствием реализации в нем тех игровых моментов, о которых мы сказали выше.

Как становится ясным, из предложенной типологии мотиваций корыстных преступников, о воспитательной работе с ними имеет смысл говорить лишь в аспекте использования специальных психотерапевтических методик. Наша практика показывает, что наиболее эффективны такие методики групповой психотерапии как трансакционный анализ и гештальттерапия. Что же касается воздействия на поведение в условиях исправительных учреждений, то здесь целесообразно использовать те рекомендации, которые мы даем в характерологической типологии насильственных преступников. В соответствии с выделенной мотивацией корыстного поведения любой психолог может предположить, что среди них чаще всего могут встречаться представители «упорного» и «демонстративного» типов.

 

 

2.3. ЛИЧНОСТЬ ОСУЖДЕННОГО ЗА НАСИЛЬСТВЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Этой категории преступников свойственен в большой степени, чем иным субъективизм восприятия окружающего мира. Их собственная агрессия проецируется вовне, в связи с чем ситуации, в которые они попадают, воспринимаются часто как потенциально угрожающие, хотя на самом деле этого может и не быть. В отличие от других, этим преступникам свойственны высокая чувствительность, уязвимость и ранимость в сфере межличностных отношений. Но проявляются эти качества не в плане сопереживания другим, они обращены на себя. Причины этого следует искать в ранней семейной ситуации, особенно обращая внимание на такой ключевой возраст как 5-7 лет.

Мотивация преступного насилия может быть связана также с тем, что в тех или иных жизненных ситуациях происходит крах Я-концепции и собственно всей структуры ценностей личности, что и выливается в деструктивные действия.

Хотелось бы обратить внимание, что преступное насилие вызывается не корыстными, хулиганскими или иными такого же уровня соображениями, а тем, что сложившаяся жизненная ситуация, стала психологически непереносимой для индивида. Но связано это не с реальной тяжестью такой ситуации, а скорее с ее субъективным восприятием. Например, женщина отравившая, путем подсыпания в пищевую соль яда, своего собственного мужа, его новую жену и их двоих малолетних детей, действовала не только из-за того, чтобы получить в свое распоряжение квартиру. Причина в том, что ситуация, связанная с бывшим мужем, стала для нее психологически непереносимой, так как часть ее личности полностью воплощенная в отношениях с мужем - разрушилась. Дело в том, что другие люди, равно как и вещи (например, квартира) могут становиться частью личности другого человека. Ситуация может восприниматься аналогично тому, как если бы из квартиры выносили личные вещи чужие люди. В рассматриваемом случае преступного насилия - этой вещью был ее бывший муж. Дело не в том, что он ушел от нее, а в том, что он был счастлив с другой женщиной. Рушилась Я-концепция и ситуация потому стала психологически непереносимой.

Конечно, такие качества существуют и тем более криминально проявляются далеко не у всех. Для этого должны быть в наличии определенные социально-психологические и типологические особенности.

С целью их выявления нами были проведены исследования различных категорий насильственных преступников с помощью психологической методики MMPI (ММИЛ).

В значительной степени черты, присущие всем преступникам, выражены у убийц. Профиль ММИЛ убийц имеет достоверное отличие (р<0,05) от усредненного профиля всех преступников по шкалам L, F, К, 3, 5, 6, 7, 8, 9, 0, то есть по одиннадцати из тринадцати показателей методики. Однако несмотря на сходство конфигураций у убийц обнаружены выраженные однородные личностные свойства, которые определяются прежде всего пиками по шкалам F, 6,8 (рис. 12). Это, следовательно люди, поведение которых в значительной мере определяется аффективно заряженными идеями, реализуемыми в определенных ситуациях.

Они чрезвычайно чувствительны к любым элементам межличностного взаимодействия, подозрительны, воспринимают внешнюю среду как враждебную. В связи с этим у них затруднена правильная оценка ситуации, как бы она легко меняется под влиянием аффекта. Повышенная сензитивность к элементам межличностного взаимодействия приводит к тому, что индивид легко раздражается при любых социальных контактах, представляющих хоть малейшую угрозу для его личности.

Такие люди обладают достаточно устойчивыми представлениями, которые с трудом могут коррелироваться. Другими словами, если они имеют о ком-то или о чем-то свое мнение, то их трудно переубедить. Все затруднения и неприятности, с которыми они встречаются в жизни, интерпретируются как результат враждебных действий со стороны окружения. В своих неудачах они склонны обвинять других, а не себя.

Наиболее чувствительны такие люди в сфере личной чести, для них характерно повышенное сознание своей ценности. Из-за наличия постоянного аффекта, что менее достойные пользуются большими правами, чем они, у них может возникнуть потребность защищать права, и они начинают играть роль «борца за справедливость».

Значительное повышение по F и 8 шкалам говорит также о наличии у убийц эмоциональных нарушений, социальной отчужденности и трудностях, связанных с усвоением не только моральных, но и правовых норм. Такие люди совершают преступления чаще всего в связи с накопившимся аффектом в отношении того или иного человека или ситуации, не видя при этом другого (или не желая видеть) способа разрешения конфликта. Наделение других людей своими мыслями, ощущениями и действиями приводят к тому, что они начинают восприниматься как враждебные и агрессивные. Вследствие этого, совершая акт насилия, убийца считает, что он таким образом защищает свою жизнь, свою честь, «справедливость», а иногда и интересы других. Следовательно, убийц отличает от всех других категорий преступников прежде всего чрезмерная стойкость аффекта и повышенная интерперсональная сензитивность, а также возможность возникновения реакций «короткого замыкания» (пик по шкале 3).

Близко к убийцам по степени выраженности личностных свойств находятся корыстно-насильственные преступники. От убийц они отличаются по шкалам 1, 3, 4, 9, 0 ММИЛ (р<0,05) в сторону увеличения степени выраженности психологических свойств.

Корыстно-насильственные преступники также, как и убийцы, являются однородной группой с выраженными характерологическими признаками, содержание которых в основном определяется пиками на шкалах F, 4, 6, 8, 9. Значительное повышение по шкале 4 связано с таким свойством, как импульсивность поведения и пренебрежение социальными нормами, агрессивность. Пик по шкале 6 усиливает агрессивность поведения за счет общей ригидности и стойкости аффекта. Повышение по шкале 8 показывает значительную отчужденность от социальной среды, в связи с чем снижается возможность адекватной оценки ситуации. Подъем по шкале 9 (имеет самое высокое значение среди сравниваемых групп преступников) до уровня 70 Т-баллов, то есть повышение общего уровня активности приводит к тому, что импульсивность поведения становится наиболее характерной чертой, могут возникать внезапные агрессивные поступки.

Психологический анализ профиля ММИЛ корыстно-насильственных преступников показывает, что для них характерна повышенная враждебность к окружению и их асоциальные поступки выступают как постоянная линия поведения. Прежде всего в профиле этой категории преступников отражаются трудности в усвоении моральных, а следовательно, и правовых норм. Если поведение убийц направляется в основном аффективно заряженными идеями, то поведение корыстно-насильственных преступников определяется тенденцией к непосредственному удовлетворению возникающих желаний и потребностей, что сочетается с нарушением общей нормативной регуляции поведения, интеллектуального и волевого контроля. Таким образом, корыстно-насильственные преступники отличаются от других наибольшей неуправляемостью поведения и внезапностью асоциальных поступков.

Статистико-психологический анализ показал, что, например, у убийц по сравнению со всеми другими группами преступников наиболее высокие результаты по шкалам 3, 5, 0. Значения по этим шкалам статистически достоверно (р<0,05) отличаются от аналогичных показателей у других категорий преступников. Можно предложить следующую интерпретацию этих результатов. У убийц в наибольшей степени выражена тенденция выглядеть в лучшем свете. Они придают значение мнению окружающих о себе, и поэтому действия убийц чаще могут определяться актуальной ситуацией, складывающейся в их межличностных отношениях (повышение по шкалам 3 и 5, сравнительно высокое значение шкалы L). Можно предположить, что убийцы наиболее склонны к импульсивным реакциям «короткого замыкания» на фоне аккумуляции аффекта (самое высокое значение по шкале 3), В то же время убийцы наиболее чувствительны к оттенкам межличностных отношений и обнаруживают очень сильную зависимость от них (об этом говорит самое высокое значение по шкале 5 на фоне имеющегося профиля). Убийцы сравнительно больше испытывают трудностей в установлении контактов, более замкнуты и необщительны, что еще больше затрудняет межличностные отношения и способствует возникновению конфликтов (самое высокое значение по шкале О при имеющемся профиле).

У корыстно-насильственных преступников наиболее высокие значения по шкалам 4 и 9 (р<0,05). Поэтому можно сказать, что у этих преступников в наибольшей степени выражена потребность в самоутверждении, аффективный фон оказывает непосредственное влияние на поведение в большей степени, чем у других преступников, то есть у них наиболее сильно выражены такие черты, как импульсивность и пренебрежение к социальным нормам и требованиям. Они обладают наиболее низким интеллектуальным (сравнительно низкое значение по шкале К) и волевым контролем (самое высокое значение по шкалам 4 и 9).

Очевидно, что осужденные за насильственные преступления представляют особую сложность для воспитательных воздействий в условиях ИУ. Именно с ними связано наибольшее количество нарушений режимных требований. В связи с этим перед практическими работниками в первую очередь встают задачи, связанные с регламентацией и изменением поведения в условиях ИУ этой категории осужденных. Все это вызвало необходимость разработки типологии, основанной на особенностях характера и темперамента, поскольку именно эти психологические образования связаны с поведением. Личность и ее поведение в рамках этой типологии рассматриваются в контексте отношений, складывающихся в среде осужденных с учетом социально-психологических особенностей. Типы осужденных были выделены по ведущим личностным свойствам и характерным поведенческим признакам.

Рассматриваются, естественно, не все типы, распространенные среди этой категории осужденных, а только те, в отношении которых задачи исправления не достигаются или достигаются с большими трудностями. Ниже предлагаются типы личности осужденных и методы индивидуально-воспитательного воздействия.

 

ВОЗБУДИМЫЙ ТИП ЛИЧНОСТИ

У осужденных, относящихся к этому типу, ярко выражено стремление к лидерству, поэтому они, как правило, активны. Им не свойственно иметь четко выработанную жизненную позицию и поэтому их можно встретить как среди активных членов самодеятельных организаций, так и среди осужденных с отрицательной направленностью в поведении.

Осужденные этого типа старшего возраста по прибытии в ИУ, как правило, охотно вступают в самодеятельные организации, становятся их активными участниками и часто назначаются администрацией ИУ бригадирами, мастерами, старшими дневальными в отрядах.

Молодые же осужденные обычно стремятся добиться лидерства в группах с отрицательной направленностью в поведении и ради этого могут грубо нарушать режим, притеснять более слабых, участвовать в драках, открыто не подчиняться требованиям администрации и т. д. Но они не склонны к тонкому расчету и не способны прогнозировать последствия своего поведения. Чаще всего им удается утвердить свой авторитет за счет дерзких нарушений режима. Если же им утвердиться среди осужденных с отрицательной направленностью в поведении не удалось, они стремятся вступить в самодеятельные организации, где и пытаются реализовать свое стремление к доминированию над другими.

В том и в другом случае, получив реальную власть, они стремятся использовать свое положение для собственной выгоды. Симпатиями и авторитетом у осужденных не пользуются, так как жестко обращаются с неподчиняющимися им осужденными, угрожают им физической расправой, часто создают конфликтные ситуации. Все это обусловлено такими их личностными свойствами, как повышенная эмоциональная возбудимость, вспыльчивость и склонность к накоплению аффекта. Они долго помнят нанесенную обиду (действительную или мнимую), агрессивны; вспышки ярости у них возникают легко и по любому, даже незначительному поводу. В этом состоянии поведение может становиться неуправляемым и они способны совершить грубые акты насилия.

Во взаимоотношениях же с администрацией колонии эти осужденные бывают готовы на угодничество, подобострастие, особенно если ждут поддержки или выгод для себя.

Поведение этих осужденных в большей степени определяется не благоразумием или логическим взвешиванием своих поступков, а влечениями и различными побуждениями. В условиях ИУ они нередко вступают в гомосексуальные связи, в которых играют активную роль. При построении индивидуальной работы с этой категорией осужденных необходимо учитывать прежде всего такое их личностное свойство, как повышенная возбудимость и склонность к накоплению аффекта. Поэтому их рекомендуется привлекать к труду, требующему кропотливости, сосредоточенности, внимания, исполнительности и ответственности за выполненное рабочее задание. Подобный труд позволит снизить у таких осужденных эмоциональную напряженность. Способом снижения эмоциональной напряженности может выступать и труд или спортивные занятия, требующие значительных физических усилий.

Учитывая ярко выраженное у осужденных возбудимого типа стремление к доминированию и использованию своего положения для личной выгоды, на работы, требующие отчетности, можно назначать их при условии строгого контроля. Нецелесообразно поэтому доверять им исполнение обязанностей дневального в отряде и руководство секциями самодеятельных организаций. Как показывает практика, они либо не справляются с такого рода обязанностями и создают конфликтные ситуации, либо используют свое положение в целях личной выгоды.

Индивидуальная работа начальника отряда с этими осужденными должна основываться на жестком, властном обращении, так как они признают прежде всего власть и силу, а не логические доводы и аргументы.

Они боятся прежде всего таких наиболее суровых мер взыскания, как водворение в штрафной изолятор, отмена улучшенных условий содержания, лишение очередного свидания. В случае недостаточной эффективности применяемых взысканий, целесообразно временно определять их на работу, требующую быстрого переключения внимания и повышенной нервно- психической нагрузки. Перевод осужденных данного типа на такого рода работу вызывает у них сильный психологический дискомфорт, который болезненно переживается.

Стремясь вернуться к привычной для них трудовой деятельности, они часто по этой причине меняют линию поведения.

В связи с трудностью усвоения «возбудимыми» прошлого негативного опыта, из педагогических методик перевоспитания рекомендуется применять «упражнение», т. е. организацию постоянно повторяющихся действий с целью накопления ими опыта правильного поведения.

Меры поощрения оказывают на этих осужденных, как правило, положительное воздействие. Более того, они очень болезненно реагируют, когда администрация колонии без внимания относится к их производственным или общественным успехам. Поэтому в работе с ними необходимо в полной мере использовать педагогический метод стимулирования поведения, предусматривающий применение мер поощрения в соответствии с изменениями в поведении осужденного.

Необходимо отметить, что у осужденных, относящихся к возбудимому типу, в том случае, если они не могут реализовать такие свои психологические свойства, как стремление к доминированию, повышенную эмоциональную возбудимость и т. д. бывают периоды тоскливо-злобного настроения (дисфории). В этом состоянии у них накипает раздражение и начинается поиск объекта, на котором можно сорвать зло. В таких случаях нужно направлять их к врачу-психиатру.

 

ИМПУЛЬСИВНЫЙ (НЕУПРАВЛЯЕМЫЙ) ТИП ЛИЧНОСТИ  

Осужденный этой категории по некоторым своим психологическим особенностям сходны с возбудимым типом. Но у них те же личностные свойства выражены более ярко и это соответствующим образом отражается на поведении, которое приобретает как бы импульсивный характер.

Выраженное у этого типа осужденных стремление к доминированию над другими в условиях ИУ приводит к тому, что они с готовностью выполняют поручения лидеров групп с отрицательной направленностью, связанные с насильственными действиями в отношении других осужденных. Сами же лидерами «отрицательных» они, как правило, не становятся в силу того, что не умеют управлять своим и чужим поведением и не способны подавлять собственные эмоции, быть хитрыми и расчетливыми.

Своими поступками осужденные этого типа выделяются из общей массы, так как постоянно создают вокруг себя «грозовую атмосферу». Их часто относят к числу злостных нарушителей режима в связи с тем что они допускают однотипные и носящие систематический характер нарушения: притесняют других осужденных, к работе относятся недобросовестно, создают конфликты, активно участвуют в драках. Взыскания, даже такие, как водворение в штрафной изолятор или перевод в помещение камерного типа, как правило, существенного влияния на их поведение не оказывают. Начальники отрядов отмечают малую эффективность проводимых с ними бесед, так как они игнорирую любые меры убеждения, доводы и аргументы.

Такие осужденные плохо усваивают как социально одобряемые нормы, так и нормы, действующие в «отрицательной» среде. Практически их поведение непредсказуемо. Они не способны учитывать прошлый опыт. Отсюда отсутствие страха перед наказанием.

Осужденные неуправляемого типа часто нарушают и неформальные нормы, бытующие в местах лишения свободы, а это нередко приводит к конфликтам с другими осужденными. Неумение приспосабливаться к социальным требованиям и нормам, вызывает у них состояние устойчивой дезадаптации, создает внутреннее психическое напряжение, накапливаясь, требует разрядки. В конечном итоге, необходимостью психической разрядки можно объяснить совершение ими многих агрессивных, необдуманных поступков, носящих характер аффективных взрывов. Для «неуправляемых» свойственна реакция не по типу «разрыва парового котла», который прежде долго и постепенно «закипает», как у «возбудимых», а по принципу зажатой пружины, которая может сорваться в любой момент. В связи с этим правонарушения, совершаемые ими, в значительной мере носят ситуативный характер, умысел в них возникает; как правило внезапно, но той жестокости, которая свойственна «возбудимым», нет.

Поскольку осужденные неуправляемого типа постоянно нарушают режим и не реагируют должным образом на применяемые меры воздействия, некоторые работники исправительных учреждений, не видя выхода из создавшегося положения, стремятся собрать информацию, компрометирующую этих осужденных в глазах отрицательно характеризующихся лиц. Под угрозой распространения такой информации они как будто начинают вести себя лучше. Но это лишь видимость. Все дело в том, что такая угроза только усиливает их внутреннюю напряженность и может привести к еще более серьезным срывам, в том числе к неожиданным агрессивным действиям даже в отношении представителей администрации.

Таким образом, осужденные неуправляемого типа представляют источник повышенной опасности из-за возможности совершения насильственного преступления в период отбывания наказания. Поэтому режимной и оперативной службам рекомендуется устанавливать за ними особый контроль и осуществлять специальные профилактические мероприятия. Особенно важно создавать ситуацию неотвратимости наказания за малейшее нарушение режима. Следует всячески ограничивать их контакты с «отрицательными» осужденными. Для снижения психической напряженности на производстве лучше привлекать этих осужденных к работе, требующей значительных физических усилий.

Рекомендуется также установить за этими осужденными наблюдение врача-психиатра, который по мере необходимости может осуществлять медикоментозное воздействие.

 

РИГИДНЫЙ (УПОРНЫЙ) ТИП ЛИЧНОСТИ

Поведение этого типа осужденных в значительной степени определяется такими их личностными чертами, как честолюбие и целеустремленность. В зависимости от своих убеждений и взглядов они любым путем стремятся занять лидирующее положение в группах с отрицательной направленностью, либо в самодеятельных организациях. Но в отличие от «возбудимых» эти осужденные имеют четко выбранную жизненную позицию, проявляют упорство в отстаивании своих взглядов, склонны к прямолинейности и завышенной оценке собственной личности. Они воспринимают окружающий мир по принципу «черного» и «белого», в суждениях категоричны, в поступках решительны. Как правило, придерживаются в ИУ один раз выбранной линии поведения.

Лидеры или члены групп с отрицательной направленностью этого типа поддерживают традиции уголовной среды, способны проявлять жестокость в отношении тех, кто пытается подорвать их авторитет, большинство их поступков направлено на утверждение своего лидерства. В своем лидерстве руководствуются девизом «цель оправдывает средства». Используя организаторские способности, могут создавать отрицательные группировки. В штрафной изолятор и помещения камерного типа эти осужденные попадают довольно редко, так как им удается переложить ответственность за нарушение на других, не пользующихся таким авторитетом осужденных. Бывают случаи, когда осужденные упорного типа сознательно идут на грубые и злостные нарушения режима и добиваются тем самым перевода в тюрьму. Это делается для того чтобы еще больше утвердить свой авторитет среди «отрицательных».

Если же они не достигают желаемого положения среди осужденных, то картина их поведения становится иной: действия окружающих они воспринимают как враждебные, ущемляющие их интересы, нередко выступают в роли «борцов за справедливость», забрасывают заявлениями и жалобами руководство органов, исполняющих наказание, и вышестоящие учреждения и организации.

Для этого типа осужденных характерны также такие черты, как чрезмерная подозрительность и склонность к «застреванию» на неприятных переживаниях. Они недоверчивы, осторожны, трезвы в расчетах, долго помнят нанесенную обиду, особенно когда оказывается затронутым их самолюбие. Поэтому их часто характеризуют как злопамятных, болезненно обидчивых и мстительных людей. Если осужденные упорного типа имеют положительную направленность, то администрация колонии целесообразно использовать их организаторские способности, целеустремленность. Они, как показывает практика, хорошо справляются с обязанностями бригадира, мастера, руководителя какой либо секции, самодеятельных организаций и т.п. Они не способны жить «двойной» жизнью и поэтому совершение ими хищений в условиях колонии маловероятно.

Осужденные этого типа с отрицательной направленностью в поведении, особенно лидеры, представляют большие трудности для индивидуальной работы. Обычные меры воздействия на них, как правило, не оказывают влияния, поэтому для них исправления и перевоспитания необходимы специальные индивидуальные программы перестройки поведения.

Можно, например, использовать принцип альтернативного выбора. Жестко поставить осужденного перед необходимостью выбора одной из двух перспективных линий дальнейшего поведение, становится на путь исправления, вступает в самодеятельные организации, или, в противном случае, отрицательная направленность его поведения снова приведет его к переводу в тюрьму. Естественно, сотрудник ИУ при этом должен настойчиво и терпеливо разъяснить осужденному все последствия одного и другого вариантов поведения.

Взыскания за нарушение режима на осужденного упорного типа с педагогической точки зрения целесообразно накладывать спустя некоторое время после совершения проступка. Как показала практика, отсрочка наказания действует на них не менее эффективно, чем само наказание, так как у таких личностей возникшие аффекты держатся долго и имеют тенденцию к аккумуляции.

 

ГИПЕРТИМНЫЙ (АКТИВНЫЙ) ТИП ЛИЧНОСТИ

Основной личностной характеристикой этих осужденных является повышенная активность, проявляющаяся во всех сферах их жизни. Они стремятся к любого рода деятельности, в которой смогли бы реализовать эти качества. В то же время у осужденных этого типа снижено чувство ответственности, ослаблен самоконтроль, ярко выражено постоянное влечение к переживаниям, к внешней возбуждающей ситуации. В своем большинстве это люди которые хотят получить от жизни прежде всего удовольствие; отсюда стремление удовлетворять свои прихоти и влечения. В поисках удовлетворения они теряют грани между дозволенными и недозволенным, что часто приводит к нарушению закона. Подобные личностные свойства определяют их поведение и в условиях ИУ. Если они являются нарушителями, то их нарушения представлены настолько большим диапазоном, что трудно выделить доминирующие. Они часто бывают лидерами или активными членами отрицательных групп, способны рисковать для утверждения своего лидерства могут пойти на открытое сопротивление требованиям администрации. Они изворотливы, строят различные комбинации, пытаются наладить запрещенные связи, которые в связи с их неосмотрительностью обычно быстро раскрываются.

Эти осужденные охотно вступают в самодеятельные организации, если перед ними открывается возможность условно-досрочного освобождения, с готовностью соглашаются также стать мастерами, бригадирами, старшими дневальными. Но, как показывает практика, чаще всего не справляются с возложенными обязанностями, так как такого рода деятельность требует выполнения повседневной, кропотливой работы, ответственности аккуратности. А им быстро все надоедает и вскоре они начинают халатно относиться к своим обязанностям. Переоценка собственной личности и то, что они берутся сразу за много дел, почти не одного не доводя до конца, приводит к трениям с администрацией и осужденными. Некоторые осужденные этого типа обычно в середине или конце срока попадают в число «отвергаемых». Это происходит из-за легкомыслия, отсутствия чувства ответственности за свои слова и поступки, когда накапливается достаточно конфликтов с другими осужденными.

В работе по исправлению осужденных этого типа наилучших результатов можно достичь, если создать условия (разумеется, в пределах закона) для реализации их энергии, инициативы, активности. Они не переносят монотонной работы, требующей усидчивости и аккуратности, а также повышенной ответственности. Им подойдет работа в коллективе с исполнением разнообразных функций, требующая быстрого переключения и взятия на себя инициативы при постоянных контактах со многими людьми.

Если же осужденный этого типа является нарушителем режима, то обычно быстрый и положительный эффект дает угроза неотвратимости взыскания. В первую очередь следует использовать менее строгие виды взыскания, оставляя в резерве более жесткие. Метод отсроченного наказания применять в индивидуальной работе с осужденными активного типа нецелесообразно, так как они, в отличие от упорного типа личности, не обладают таким свойством как стойкость аффекта. Из педагогических методик перевоспитания целесообразно использовать метод «организации поведения», иначе называемый методом приучения. Он направлен на приобретение опыта правильного поведения. К этим осужденным также очень важно относиться с повышенной требовательностью и с целью выработки правильного поведения, применять организацию повторяющихся действий, так как люди такого типа бывают крайне легкомысленны и в определенные моменты как бы утрачивают и чувство долга, и способность к раскаянию.

В связи с этим хорошей профилактической мерой для них является постоянный, но не мелочный контроль.

Поощрения к таким осужденным рекомендуется применять только тогда, когда в их поведении наметились видимые положительные сдвиги, и за добросовестное выполнение поручения администрации или производственного задания.

 

ДЕМОНСТРАТИВНЫЙ ТИП ЛИЧНОСТИ

Поведение этих осужденных отличается прежде всего сильным стремлением любым путем выделиться; добиться восхищения, удивления собой. Самое обидное для них - это остаться незамеченными. Они любят быть в центре внимания, обладают богатой фантазией, склонны к позерству, очень высоко оценивают себя и, чтобы добиться признания могут пойти на ложь, причем зачастую делают это настолько искусно, что у собеседника не вызывает сомнений правдивость их слов. Осужденные демонстративного типа с первых же дней пребывания в колонии прилагают усилия к тому, чтобы завоевать авторитет, с этой целью пытаются показать себя опытными преступниками. Но в большинстве случаев истинное содержание таких людей очень быстро раскрывается и дается объективная оценка. В этой связи к ним начинают предъявлять «претензии» другие осужденные, а в итоге они довольно часто попадают в число «отвергаемых». Это может быть также следствием и того, что такие осужденные чаще всего не способны обдумать линию своего поведения.

Многие из них обладают неплохими артистическими данными, хорошо вживаются в роль и, умело улавливая настроение окружающих, подделываются под него. Любят рассказывать самые невероятные истории и таким образом обращать на себя внимание. Например, чтобы выделиться и добиться признания, они начинают распространять сведения, не соответствующие действительности (например, о подготовке группового побега или о сделанном подкопе). Распространение такой информации рассчитано прежде всего на впечатление, которое та должна произвести на сотрудника ИУ.

Наиболее правильная реакция администрации на их рассказы - безразличие. Главное - не показать своего удивления и интереса. В отношении осужденных демонстративного типа желательно как можно раньше осуществлять профилактические мероприятия, так как в силу указанных качеств они часто вступают в серьезные конфликты, могут совершать дерзкие поступки и даже преступления. В случае необходимости они могут симулировать различные заболевания, особенно психические, причем делают это так искусно и квалифицированно, что иногда вводят в заблуждение даже врачей. У администрации они обычно находятся на плохом счету из-за постоянных нарушений режима. Все это в конечном итоге приводит их к неспособности адаптироваться в условиях ИУ. Стиль индивидуальной работы с такого рода осужденными должен носить ровный и спокойный характер. Для них желательно подбирать такие сферы деятельности, в которых они могли бы проявлять свое стремление быть на виду. Им, например, подходит работа в культурно-массовой секции, участие в художественной самодеятельности. Здесь они смогут проявить свои артистические способности и получить признание. Категорически противопоказано привлекать их к работе, связанной с руководством людьми (бригадир, мастер, старший дневальный и т. д.) из-за трудности адаптации в коллективе в связи с чрезмерной фиксацией на собственной личности. Не рекомендуется также работа, связанная с материальной ответственностью, вождением автотранспорта и других самоходных механизмов из-за плохого самоконтроля и подверженности в критических ситуациях к нервным срывам.

При организации индивидуальной работы с такого рода осужденными начальник отряда должен использовать их стремление к признанию. Поэтому при достижении успехов в труде и быту к ним рекомендуется применять в первую очередь такие меры поощрения, как награждение похвальной грамотой, публичное объявление благодарности.

Если осужденным этого типа выносится взыскание, то нежелательно широко оповещать об этом через «молнии» стенгазеты и т. п., чтобы не дать им возможность выделиться даже в этом, так как бывают случаи, когда, стремясь обратить на себя внимание, они избирают даже крайне негативную форму поведения, становятся на путь злостных и систематических нарушений режима.

Эффективным является и такой способ воздействия, как моральное принуждение, смысл которого заключается в оценке коллективом поступков осужденного и требовании прекратить недостойное поведение под угрозой изменения социально-психологической позиции.

Если лица этого типа из-за своего поведения вступают в постоянные конфликты с другими осужденными, режимной и оперативной частями следует установить за ними контроль и проводить профилактические мероприятия. Это необходимо, чтобы предотвратить возможность совершения ими преступления или попытки к самоубийству, которые вероятнее всего следует ожидать в случае возникновения реальной угрозы перевода их в число «отвергаемых».

 

БЕЗВОЛЬНЫЙ ТИП ЛИЧНОСТИ

Основной личностной характеристикой этих осужденных является недостаток волевых качеств. Особенно отчетливо он проявляется в учебе, в труде, достижении жизненных целей.

В условиях ИУ они легко подпадают под влияние других осужденных. Тяга к удовольствию, бездумность, с одной стороны, и безволие - с другой, приводят их к нарушениям правил поведения бытующих в среде осужденных, и часто являются причиной перехода в категорию «отвергаемых». Зараженные уголовной романтикой, они тяготеют к группам с отрицательной направленностью, но трусость, недостаток инициативы не позволяют им добиться авторитета в их среде. Поэтому лидеры отрицательных используют их для выполнения поручений.

Осужденные безвольного типа, как правило, совершают незначительные проступки: курение в неположенном месте, нарушение распорядка и т. д.

Эти осужденные чаще всего отбывают наказание за изнасилование, хулиганство, разбой. Преступление они почти всегда совершают в группе, но не бывают организаторами или лидерами. В субъективной стороне состава преступления прослеживается прежде всего желание развлечься, получить удовольствие. Учеба и труд их не привлекают, они делают это только в силу крайней необходимости или по принуждению. Они равнодушны к своему будущему, не строят планов, не мечтают о какой-либо профессии. Их интеллектуальный уровень низок, интересы скудны и примитивны: иной раз возникает ощущение, что им просто «лень подумать». Все, что требует упорства, целеустремленности, трудолюбия, их не привлекает, а поведение определяется жаждой сиюминутного удовольствия. Стремление к необычным впечатлениям в условиях колонии, легко толкает их на употребление различного рода суррогатов, наркотиков (лаки, бензин, красители и т. д.).

Поведение в целом можно охарактеризовать как нерешительное и робкое. Внешне они часто производят впечатление запуганных, боязливых, тревожных, беззащитных людей, особенно это бросается в глаза при их поступлении в колонию. При внимательном наблюдении обнаруживаются такие их личностные свойства, как легкомыслие, безответственность, трусость, лживость. В связи с этим процесс адаптации к условиям ИУ протекает у них тяжело и длительно.

По прибытии в ИУ этих лиц целесообразно сразу же привлекать к работе в самодеятельных организациях, давать различные поручения. Их необходимо включать в хороший, сплоченный коллектив, заполнять досуг общественно полезной деятельностью, регламентировать и направлять поведение, пресекать любые контакты с отрицательно характеризующимися осужденными. В противном случае они могут быть использованы «отрицательными» в своих целях.

Для профилактики гомосексуальных связей необходимо правильно размещать их в жилых помещениях. Спальное место рекомендуется определить рядом с положительно зарекомендовавшими себя осужденными. При проведении ознакомительной беседы с этими осужденными следует обсудить линию их поведения и рекомендовать им быть всегда «на людях», тщательно соблюдать правила личной гигиены, не принимать от «отрицательных» мелкие подачки (табачные изделия, чай, продукты и т.д.).

Индивидуальная работа начальника отряда с данной категорией осужденных должна основываться на жестком, властном обращении с ними. Их необходимо постоянно держать под контролем. При этом надо помнить, что как только контроль ослабевает, эти осужденные сразу начинают ориентировать свое поведение на отрицательно зарекомендовавших себя осужденных и вскоре попадают под их влияние. В случае нарушения режима не следует стремиться сразу применить взыскание, так как даже угроза дисциплинарного воздействия может сразу и существенно изменить их линию поведения. В связи с тем, что у этих осужденных затруднена выработка стойких положительных форм поведения, в индивидуальной работе с ними целесообразно применять метод организации поведения и использовать упражнения, способствующие выработке положительных привычек. При применении мер поощрения необходимо учитывать, что наиболее эффективными для них являются предоставление дополнительного краткосрочного или длительного свидания, разрешение на получение дополнительной посылки или передачи, перевод на улучшенные условия содержания.

Нецелесообразно привлекать этих осужденных к работе, требующей ответственности, связанной с руководством людьми, а также использовать на тех участках, где нужно проявлять личную инициативу, выполнять сложные операции, водить автотранспортные средства и т. п.

Режимной и оперативной службам следует учитывать, что осужденные безвольного типа обладают повышенной внушаемостью, легко идут на поводу у других и поэтому в случае возникновения конфликтных ситуаций могут принять в них активное участие.

Выделенные психологические типы представляют интерес прежде всего потому, что психолог, работающий в ИУ увидит особенности поведения в местах лишения свободы лиц со знакомыми в принципе для него акцентуациями характера и темперамента. Социальная среда, а тем более такая, как в местах лишения свободы, дает совершенно новое качественное проявление даже уже известным и устойчивым личностным особенностям. Это наглядно видно в предложенной типологии.

 

 

2. 4. ЛИЧНОСТЬ ОСУЖДЕННОГО ЗА СЕКСУАЛЬНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Общую психологическую характеристику осужденных за сексуальные преступления, прежде всего за изнасилования, мы дадим по результатам исследования с помощью MMPI (ММИЛ). Сравнительный анализ усредненных профилей ММИЛ преступников различных категорий и совершивших изнасилования (рис. 13,14) показывает наличие статистически достоверных различий (р <0,05) между ними только по двум параметрам методики: по шкалам L (лжи) и 5 (мужественность - женственность). По остальным параметрам методики совершивших изнасилования практически совпадают с усредненным профилем преступников других категорий. Поэтому принципиальных отличий по характерологическим особенностям, социально-психологической адаптации, распространенности определенных психологических типов личности, степеней выраженности личностных свойств у совершивших изнасилования по сравнению со всей массой обследованных преступников не выявляется.

Отличительные признаки совершивших изнасилования (показатели шкал L и 5) носят качественный характер и свидетельствуют, на наш взгляд, об особенностях способов реализации мотивов поведения. Приведенные нами исследования показали, что совершившие изнасилования по сравнению с другими категориями преступников (убийцами, грабителями, разбойниками, ворами, расхитителями) имеют самое низкое значение по шкале 5, причем это отличие является статистически достоверными (р <0,05). Поэтому принципиальное значение для характеристики совершивших изнасилования имеет интерпретация показателей шкалы 5.

Шкала 5 ММИЛ, в конечном счете отражает степень идентификации с традиционной культурной и социальной ролью мужчины или женщины. Это главным образом имеет отношение к характеру жизненного опыта, культурным интересам, профессиональным устремлениям.

Психологический же смысл изнасилований в контексте имеющегося профиля и результатов сравнительного анализа, можно рассматривать как стремление всячески утвердить себя по отношению к женщинам. 06 этом говорит и характер совершенного преступления, в котором очень часто в меньшей степени отражают сексуальные мотивы, а в большей самоутверждение. Такая тенденция может рассматриваться как следствие нарушенной идентификации с традиционно понимаемой мужской ролью, мужскими качествами. Важно подчеркнуть здесь, что такое преступление, как изнасилование в свете имеющихся данных по ММИЛ выступает как явно компенсаторное. Другими словами, за этим преступлением, связанным со стремлением к явному доминированию по отношению к женщине, может стоять субъективно нерешенная проблема. Она заключается в том, что человек бессознательно ощущает склонность к противоположному по содержанию, по существу «женскому» поведению (подчиненному, пассивному и т.д.), которое он стремится преодолеть, чаще всего неосознанно, чтобы соответствовать субъективным представлениям о мужских ролях и качествах. Такие представления и порождаемое ими поведение формируются в процессе социализации индивида, о чем подробнее будет сказано ниже. Из этого следует, что за наличием грубости и стремлением к полному доминированию в такого рода преступлениях может скрываться наличие совершенно иных качеств. Это подтверждается и результатами обследования данной категории преступников психологической методикой Маховер «Рисунок человека». Для них характерно следующие психологические качества и реакции. Женщина, как таковая, т. е. обобщенный образ, воспринимается ими как враждебная, агрессивная, доминирующая. Все это является содержанием их аффективной личностной установки на взаимоотношения с представительницами противоположного пола.

Анализ данных, полученных с помощью методики Маховер «Рисунок человека», также показывает, что по отношению к женщинам они ставят себя в зависимую, опекаемую, подчиняющуюся, пассивную позицию.

У виновных в совершении изнасилований обычно отсутствует ясное представление о традиционно мужских и женских чертах в поведении, отношения между мужчиной и женщиной в основном ограничиваются сексуальными функциями, что свидетельствует о социально-психологической незрелости. Именно поэтому их стремление к доминированию по отношению к женщине так часто ограничивается насильственной реализацией полового акта.

На многих рисунках этой категории преступников женщина не случайно наделяется более старшим возрастом по отношению к мужчине. Исходя из анализа рисунков и их описаний обследуемыми, можно сказать, что в их содержании происходит как бы фиксация детских, подростковых представлений о взаимоотношении полов у взрослых людей.

На рисунках также прослеживается сильная фиксация на сексуальной сфере, аффективно отрицательная окраска сексуальных представлений, сексуальные мечты и фантазии.

Наше наблюдение за конкретными преступниками, осужденными за изнасилование, показывает, что для большинства из них не существует проблемы персонифицированного выбора женщины даже в качестве сексуального партнера, не говоря уже о ней как носительнице иных ролей, в том числе социальных.

Часто даже такие признаки, как возраст, внешность не имеют поэтому существенного значения для насильника. Этим в значительной мере объясняются, например, случаи нападения в темноте на совершенно незнакомых женщин, внешность которых преступник даже не успел рассмотреть.

Совершившие сексуальные преступления крайне неоднородны по своим мотивам. Но следует особо отметить, что сама по себе сексуальная потребность и соответствующие мотивы не являются определяющими для совершения этого типа преступлений (исключением являются, пожалуй, только лица с выраженной умственной недостаточностью).

В сексуальных преступлениях решаются глубинные по своей сути психоаналитические проблемы. Ни в одном из иных видов преступлений нет такой богатой по содержанию бессознательной мотивации. Предлагаемая ниже типология наглядно иллюстрирует и раскрывает эти мотивы.

Все осужденные за изнасилования разделены на три группы:

• лица, имеющие нарушения психосексуального развития;
• лица с выраженными характерологическими или психопатологическими особенностями;
• лица с нарушениями межличностного восприятия.

 

ОСУЖДЕННЫЕ ЗА ИЗНАСИЛОВАНИЯ, ИМЕЮЩИЕ НАРУШЕНИЯ ПСИХОСЕКСУАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ

 

В основе выделения данной группы лежит известное положение о том, что каждый человек проходит определенные этапы своего психосексуального развития. Если на каком-то этапе происходит нарушение такого развития, в частности, в межполовых связях, это может способствовать совершению общественно опасных действий.

 

1-й тип.

К ним относятся лица, преступные действия которых отличаются тем, что изнасилование или его попытка совершаются в отношении ранее незнакомых женщин. Они внезапно нападают на них, как правило, могут заранее поджидать или искать подходящую ситуацию. Их поведение можно сравнить с действиями охотниками, выжидающего или выслеживающего свою добычу, заранее не определяя конкретный объект нападения. Нападение на женщин сопровождается избиением, иногда довольно жестоким, активными попытками физическим путем сломить сопротивление потерпевшей. Вину в совершенном преступлении, как правило, признают, так как не могут, в отличие от других категорий осужденных за изнасилования, сослаться на то, что жертва не оказывала сопротивления и добровольно вступила а половой акт.

Мотив. Как показали психологические исследования мотивом такого рода преступлений чаще всего выступает стремление к преодолению психологического доминирования противоположного пола. Они воспринимают женщин как | доминирующих, подавляющих, активных по отношению к ним. Это не обязательно осознанная позиция, но тем не менее она достаточно легко может быть выявлена в беседе или при обследовании (психологом или психиатром) с помощью тестов. И поэтому личностным смыслом такого преступления является своеобразный «протест», попытка обрести психологическое доминирование, самоутвердиться и вместе с тем унизить женщину прежде всего в своих собственных глазах. Большинство лиц, относящихся к этому типу, имеют семью, детей и поэтому объяснение причин совершенного ими преступления только сексуальными побуждениями не может являться достоверными. С другой стороны, отношения в их семьях складываются обычно определенным образом: муж занимает подчиненную позицию по отношению к жене. С этой позиции их преступное поведение может рассматриваться как своеобразная попытка изменить существующее положение дел, как протест против своей пассивности и доминирования со стороны других (не только жены, но и вообще женщин).

 

2-й тип.

Эти осужденные отбывают наказание за изнасилование девочек (в возрасте до 6-ти лет), а иногда и женщин преклонного возраста (свыше 60-ти лет). Преступление таких лиц часто носит характер массированной аффективной вспышки, они обычно не помнят, что совершили и не могут вразумительно объяснить причин своих действий. Сопутствующими факторами такого рода преступлений обычно бывают сильное алкогольное или наркотическое опьянение. Вину в совершении преступления они часто не признают, ссылаясь на то, что ничего не помнят. Такие лица обычно презираемы другими осужденными, которые подвергают их насмешкам, издевательствам, даже побоям и т. д. Изнасилование женщин преклонного возраста сопровождается как правило, жестокими избиениями, иногда со смертельным исходом.

Мотив. Мотивом такого рода преступлений является проявления аффективных следов, сохранившихся в психике в неосознанной форме. Эти аффективные следы остались в связи с психотравмирующими обстоятельствами, связанными со взаимодействиями с конкретными девочками или женщинами в детском возрасте осужденного. И поэтому преступление, совершаемое такого рода лицами, носит характер снятия фиксированного аффекта, отсроченного во времени. Внешним поводом или пусковым механизмом могут служить объективно нейтральные по отношению к совершенному преступлению обстоятельства. Имеющийся аффективный след можно образно сравнить с заряженным ружьем, на курок которого может кто-то случайно нажать и произойдет внезапный для окружающих выстрел. Но этого может никогда и не произойти хотя бы потому, что к этому ружью близко никто не подойдет. Другими словами, мы хотим сказать, что наличие аффективного следа, связанного с психотравмирующими обстоятельствами, не обязательно и фатально приводит только к преступным последствиям. Для этого необходимо еще целый ряд субъективных и объективных причин в их взаимосвязи.

 

3-й тип.

К ним можно отнести лиц, осужденных за удовлетворение сексуального влечение с девочками от 6 до 14 лет. Многие из них судимые ранее за развратные действия, по делу обычно имеется несколько эпизодов,. Эти преступники не совершают, как правило, грубых насильственных действий в отношении жертвы, а действуют обманным путем.

Мотив. В основе такого преступления на почве сексуального влечения к девочкам лежит задержка психосексуального развития и нарушения контактов с более старшими лицами противоположного пола. Обычно стремление к удовлетворению полового влечения с девочками связано с ситуацией, когда контакт со взрослыми женщинами, не приносит удовлетворения и является психотравмирующим. В то же время в прошлом у такого субъекта уже имелся опыт сексуального контакта с девочками. Когда он сам был ребенком, сексуальный контакт со своими сверстниками вызывал сексуальное возбуждение. То есть за стремлением к удовлетворению сексуальной потребности с девочками часто выступает неосознанное желание вернуться в прошлое и испытать те острые удовлетворяющие эмоции, которые имели место в то время.

В некоторых случаях в основе влечения к девочкам может лежать психологическая компенсация дефектов общения с противоположным полом в подростковом возрасте.

 

 

4-й тип.

Их преступные действия отличаются тем, что они направлены в начале не на женщин, а на оказавшихся рядом с ними мужчин (мужа, знакомого и т. д.). Изнасилование женщины здесь как бы вторично и оно следует после физической расправы с бывшим с ней мужчины.

Мотив. В основе такого рода преступлений лежат некоторые психологические дефекты, сформированные в подростковом возрасте. Здесь, как уже отмечалось, агрессия направлена не на отдельно взятых мужчину и женщину, а на мужчину и женщину, связанных какими-то отношениями. Мотивом такого рода преступлений является негативные эмоциональные переживания подросткового периода, вызванные попаданием в ситуации, в которых его предпочитали кому-то другому. Это сформировало мощную тенденцию к соперничеству и агрессивные реакции, направленные на любые взаимоотношения мужчины и женщины. Индивидуальная работа. Осужденные, относящиеся к этой группе, как показывает практика, отбывая наказание, не являются нарушителями режима и обычно не входят в неформальные группы с отрицательной направленностью поведения. Многие из них участвуют в самодеятельных организациях, добросовестно работают.

А поскольку все режимные дисциплинарные воздействия направлены на коррекцию внешнего поведения осужденного, то во всех рассмотренных случаях такие воздействия не находят точки приложения. Все это приводит к тому, что значительная часть такого рода преступников в дальнейшем вновь совершает сексуальные преступления. Особенно часто специальный рецидив встречается у осужденных, относящихся к первому и третьему типам. Именно поэтому основной целью индивидуальной работы с этими осужденными должна быть не коррекция поведения в условиях ИУ, а выявление истинных мотивов преступного поведения с тем, чтобы осужденный их полностью осознал. Если эта цель индивидуальной работы не будет достигнута, то естественно, сохранятся все внутренние предпосылки для совершения повторного преступления аналогичного характера.

Особое значение в работе с этой категорией осужденных как средство воспитательного воздействия приобретает психологическая беседа. Важно подробнейшим образом выяснить у осужденных весь пройденный ими жизненный путь, буквально по годам воссоздать особое внимание нужно уделить содержанию сексуальных и эмоциональных переживаний.

Итак, если мы имеем дело с первым типом, то в первую очередь необходимо выявить причины искажения у них сексуально-ролевых представлений, определенную помощь может оказать здесь психологическое проигрывание осужденным различных ситуаций, связанных с сексуальными контактами.

С осужденными второго типа индивидуальную работу желательно строить исходя из специфики совершенного преступления. Должны быть выявлены все аффекты, имевшие место в детстве. Они должны быть сняты при психологическом консультировании с помощью какой-либо психотерапевтической методики (например, катарсис, психоаналитическое воздействие). Можно, например, вместе с осужденным воссоздать ситуацию, которая привела к образованию аффекта, делается это неоднократно, используя состояние транса. Цель, которая стоит перед специалистом, отсутствие эмоциональной реакции на имевшее место в прошлом ситуацию, связанную с психологической травмой.

С третьим типом осужденных индивидуальная работа направлена обычно на выработку внутренних запретов в отношении лиц, не достигших половой зрелости. Коррекция же сексуального влечения осуществляется обычно с помощью специалиста в области сексопатологии.

С четвертым типом, как показал опыт, индивидуальную работу можно строить в русле поведенческой терапии. Например, хорошую помощь и соответствующий результат может принести выбор для таких осужденных форм поведения в ИУ, в которых они смогли реализовать и развить так называемые традиционные мужские качества: самостоятельность, смелость и т. д. Снятие же аффекта в этом случае имеющего место осуществляется также как с осужденными второго типа. Очень большое влияние на успех воспитательной работы с рассмотренными типами осужденных оказывает их отношение с своей семьей. Именно в этих случаях особенно необходимо способствовать восстановлению и поддержанию семейных отношений.

 

ОСУЖДЕННЫЕ ЗА ИЗНАСИЛОВАНИЯ С ВЫРАЖЕННЫМИ ХАРАКТЕРОЛОГИЧЕСКИМИ ИЛИ ПСИХОПАТОЛОГИЧЕСКИМИ ОСОБЕННОСТЯМИ.

 

В основе выделения этой группы лежит наличие у них патологических черт характера или психических аномалий в значительной степени определивших их преступное поведение.

 

5-й тип.

Их преступные действия отличаются внезапностью как для потерпевшего, так и для самого преступника. Как правило, изначальные действия преступника были направлены не на изнасилование, а например, на кражу, грабеж и т. д. Мотив на изнасилование возник ситуативно. Именно поэтому внезапность нападения сочетается с активным физическим насилием, отсутствуют какие-либо приготовления. Характерна непродуманность действий, и чрезмерный риск в плане возможного задержания.

Мотив. Мотив напрямую связан в данном случае с сексуальной потребностью. Способствующими факторами являются определенные психологические особенности: импульсивность, низкий самоконтроль, дефекты в морально-нравственной сфере.

 

6-й тип.

К ним относятся лица с психическими и физическими дефектами, которые являются препятствием для взаимодействия с противоположным полом. Например, это могут быть лица с умственной недостаточностью, а также инвалиды. Наиболее часто они совершают изнасилования подростков.

Мотив. Умысел на изнасилование возникает в связи с невозможностью нормального удовлетворения сексуальной потребности. Способствующий фактор - постоянный неуспех в общении с женщинами.

Индивидуальная работа. В этом случае основывается, в первую очередь, на коррекции особенностей характера и имеющихся аномалий психики. Здесь необходимо обязательное вмешательство врача-психиатра.

С 5-м типом индивидуальная работа должна предусматривать выработку специальных социально-позитивных навыков и самоконтроля. Помощь могут оказать такие методы как принудительная организация поведения, отрицательное подкрепление любых форм отклоняющегося поведения. С осужденными, относящимися к 6-му типу, в основном работа связана с профилактикой нарушений поведения в условиях ИУ. Все лица с умственной недостаточностью, как правило, обладают повышенной внушаемостью, что может быть использовано отрицательно характеризующимися осужденными в своих целях, например, для расправы с кем-либо. При нарушении режима эффективными оказываются взыскания, связанные с материальными ограничениями.

 

ОСУЖДЕННЫЕ ЗА ИЗНАСИЛОВАНИЯ С НАРУШЕНИЕМ МЕЖЛИЧНОСТНОГО ВОСПРИЯТИЯ

Эта группа выделена на основе того, что некоторые мужчины не обладают в должной степени способностью разобраться в поведении женщины и неправильно оценивают его и всю ситуацию в целом.

 

7-й тип.

Такие осужденные обычно полностью не признают своей вины, считая, что изнасилования как такового не было. Они достаточно настойчиво утверждают это и приводят массу аргументов. Совершению преступления обычно предшествует предварительное знакомство и общение между будущим преступником и потерпевшей. Часто женщина сама добровольно идет к нему домой, или садится в машину, остается на ночь и т. д. То есть в этих случаях явно имеет место провокационное поведение потерпевшей.

Мотив. Со стороны женщины здесь осуществляется определенный тип виктимного сексуального поведения, имеющего так называемый игровой характер. Его смыслом является не стремление к сексуальному контакту, а желание конфликта. Со стороны мужчины мотивом является стремление к половой близости в связи с кажущейся доступностью объекта.

Индивидуальная работа. Психолог, разбирающий вместе с осужденным его криминальную ситуацию, должен занимать нейтральную позицию и это очень важно. Здесь не должно быть ни обвинений, ни оправданий. Вся ситуация, связанная с преступлением, должна быть ими вместе проанализирована и проговорена. Если таких осужденных имеется несколько, то можно провести психотерапевтическое групповое занятие по методу трансакционного анализа.

Итак, основной упор в индивидуальной работе с этими типами осужденных должен быть сделан на осознании ситуации совершения преступления, мотивах поведения потерпевшей и его самого и выработки установок, на которые позволили бы избежать в будущем повторения аналогичных ситуаций с тем же результатом.

Мы разобрали наиболее сложные типы сексуальных преступников. Естественно, встречаются и другие, трактовка мотиваций которых у профессиональных психологов обычно не вызывает трудностей, но наиболее интересными с психологической точки зрения являются лица, совершающие серийные убийства на сексуальной почве.

Их насильственное преступное поведение часто является реальным воплощением сценариев (под сценарием мы понимаем тот же психологический феномен, что и Э. Берн), предусматривающих патологическую структуру сексуальных взаимоотношений, а также соответствующих способов реализации полового влечения. Причем, и это необходимо подчеркнуть, мотивация в таких случаях имеет глубинную психологическую основу и уже вторично, как бы дополнительно, связана с половой потребностью. В таких случаях мы имеем дело с жестко фиксированной программой определенного поведения, смыслом которого является реализация задач, сформированных у преступника еще в раннем детстве. Эти задачи и соответствующая жизненная позиция могут быть в той или иной степени осознаваемы им. Таким образом, здесь имеет место реализация концепции, имеющей для личности значение основной цели существования, смысла всей жизни. Выбор же именно преступных способов ее достижения зависит от нравственного воспитания, которое тоже можно рассматривать как производное от формирования соответствующего сценария.

Конечно, сценарий как причину преступного поведения можно обнаружить не только у преступников, совершающих жестокие насильственные действия, но и лиц, систематически занимающихся квартирными кражами, хищениями и т. д. Глубинной психологической основой сценария является эмоционально-когнитивная матрица, проявляющая себя в виде соответствующих установок. Их влияние на поведение человека, его выбор и оценки чаще всего не осознается. Причем в основе такого эмоционального программирования, как правило, лежат соответствующие аффекты, возникшие в результате психологических травм, полученных при взаимодействии с родителями или значимыми другими (сверстниками, лицами, заменившими родителей, родственниками и т. д.).

К явно сценарной сексуальной преступной мотивации, на наш взгляд, следует отнести в первую очередь те случаи, когда на протяжении длительного времени совершается серия изнасилований или изнасилований, сопряженных с убийством; причем по способу совершения преступления обычно однотипны. Как правило, преступник действует в одиночку, выбирая места, в которых, по его расчетам, не может оказаться случайных свидетелей. Преступления предварительно готовятся, планируются и не возникают совсем уж спонтанно. Принимаются меры к тому, чтобы не быть обнаруженным правоохранительными органами. Очень часто с трупом потерпевшей производятся какие-то садистские манипуляции, которые только на первый взгляд кажутся бессмысленными.

 

Чаще всего в эту категорию сексуальных преступников входят лица, которые обладают внешне социально-позитивными характеристиками, многие являются и внимательными мужьями, и отцами, неплохо работают и т. д. Именно таких лиц труднее всего можно заподозрить в совершении серии сексуальных преступлений. Если подходить к объяснению причин совершения такого рода преступлений людьми с социально-позитивными характеристиками, используя традиционные психологические и криминологические представления, то сразу обнаруживается слабость этих концепций, поскольку поведение таких преступников не укладывается в привычные схемы.

Ярко выражена, например, мотивация сценарийного характера у преступника, который в течение 14 лет в районе Витебска и Полоцка совершал изнасилования и убийства женщин. В год он обычно убивал 2-3 женщины, максимально - 5. Правда, в 1984 году поставил своеобразный рекорд - убил 12 женщин. Всего им убито около 40 женщин. Все женщины гибли неподалеку от дорог. Способ убийства был один и тот же: резко стягивалась косынка, шарф или жгут из травы на шее жертвы. Внешне преступник выглядел привлекательно. Волосы русые, вьющиеся, рост высокий. Женат, имеет детей. Образ жизни вел довольно замкнутый, близких друзей не было. Работал заведующим совхозной ремонтной мастерской. К сожалению, нам мало известно о его детстве и отношениях с родителями. Тем не менее уже в подростковом возрасте можно отметить сильные эмоциональные переживания негативного характера, связанные с общением со сверстниками.

Ключевым переживанием явился итог достаточно длительных отношений с девушкой, которая, как он считал, верно ждала его прихода из армии, хотя, пока он был в армии, до него доходили сведения о ее неверности. Вернувшись домой, он тут же назначил ей встречу на остановке автобуса, поблизости от ее дома. Далее он рассказывает: «Я простоял почти три часа, она так и не пришла. Внутри у меня была сильная боль и напряжение, в голове что-то стучало, и я ничего не соображал. Я сделал несколько шагов, навстречу мне шла незнакомая женщина. Совершенно неожиданно для себя я вдруг руками вцепился в ее горло и стал душить. В этот момент меня как будто отпустило и мне стало легко».

Очевидно, что последнее переживание насытило до критического уровня имевший уже место аффект, связанный со взаимоотношением с противоположным полом. Конечно, то, что месть женщинам стала реализовываться уже в физическом плане (убийство, сопряженное с изнасилованием), только лишь с позиции сценарной мотивации нельзя объяснить. В таких случаях, на наш взгляд, еще и подключается возможность в силу психофизической организации преступника испытывать в связи с убийством и изнасилованием особое состояние сознания. Их можно описать как мощную по силе эмоциональную разрядку, напоминающую по ощущениям оргазм, но значительно усиленный. Происходит сильнейшее аффектированное сужение сознание, после чего, как взрыв, сознание расширяется и теряется ощущение своего тела, сознание как бы выходит за его пределы. В таком психическом состоянии теряются полностью границы собственного организма, буквально «душа выходит из тела». По описанию преступников, совершивших множественные убийства женщин, ощущение, которое возникает у них при этом, является чем-то средним между сильнейшим оргазмом и смертью; как бы потерей собственного тела и прежде всего отождествления себя с собственным телом. По имеющимся описаниям, аналогичные ощущения возникают и в состоянии сильного религиозного экстаза. Уже само по себе такого рода психическое состояние способно быть сильным мотивирующим фактором, побуждающим к совершению убийства. А если есть к тому же и сценарно-концептуальное разрешение на такого рода преступные действия, то снимаются и последние личные ограничения, связанные с нормами, совестью, моралью и т. д. Сознательно это оформляется в виде внутреннего разрешения на преступление в связи с соответствующими представлениями, в основе которых лежит негативный эмоциональный опыт.

Совершенно аналогичная по смыслу картина сочетания деструктивного жизненного сценария со стремлением к переживанию особых аффективно - экзальтированных состояний сознания у многих других серийных убийц с сексуальной мотивацией, например, у преступника, совершившего убийство женщин и мальчиков преимущественно на территории Ростовской области, на счету которого 50 убитых. Концептуальное оформление внутреннего разрешения на совершение преступлений выражено в виде представления о себе как о мстителе-партизане, действующим против врагов. Мальчики, женщины отождествлялись с врагом, в отношении которого разрешено делать все. Основой этой концепции являются соответствующие аффекты, связанные с унижением при сексуальном взаимодействии. Поэтому на объект преступления переносились все отрицательные чувства, накопленные в процессе мощной и унизительной внутренне сексуальной фрустрации. Другим важным мотивирующим фактором совершения преступлений было особенное аффективно-экзальтированное состояние, которое возникало в процессе совершения убийства и нанесения телесных повреждений. Показательно в этом отношении высказывание преступника: «Мне все равно, мальчик это или женщина». С позиции возникающего особенного состояния сознания это действительно все равно, главное - испытать это состояние, не имеет значения, кто конкретно является его объективным источником. О силе переживаний свидетельствует то, что в момент совершения убийства преступник входил в такое сильное состояние экстаза, что начинал наносить удары ножом не только по телу потерпевшей, но и по окружающимся предметам (деревьям, земле и т. д.).

На наш взгляд, жизненный сценарий, как бы обосновывающий право на совершение преступления, вместе со стремлением к погружению в описанное нами выше состояние сознания присутствует практически у всех лиц, совершивших серию убийств на сексуальной почве. Причем все жестокие манипуляции с телом потерпевшей невозможно осмыслить вне, прежде всего, контекста, связанного с потребностью преступника испытывать периодически это особенное аффективно-экзальтированное состояние. Можно сказать, что такого рода эмоции, связанные с тем, что исходит от человека в момент наступления смерти является в некотором смысле энергетическим наркотиком, без которого сексуальные маньяки уже не могут жить.

 

 

2.5. ЛИЧНОСТЬ ОСУЖДЕННОГО ЗА НЕОСТОРОЖНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Эта особая категория преступников и психолого-педагогическое воздействие на нее связано прежде всего с выявлением мотивов совершенного преступления, которые должны быть ими осознаны. Исследование с помощью ММИЛ лиц, совершивших неосторожные преступления, свидетельствуют, что они являются относительно однородной категорией по своим психологическим особенностям. Профиль определяется выраженным пиком по шкале 7 ММИЛ (фиксация тревоги и ограничительное поведение). По сравнению с нормативными данными (выборка законопослушных граждан) совершившие неосторожные преступления имеют статистически достоверные отличия (р<0, 05) по следующим параметрам: L, F, 7, 0.

Снижение по шкале L (лжи) и повышение по шкалам F (надежность) и О (социальные контакты) по сравнению с нормативными данными можно объяснить, на наш взгляд, воздействием на личность условий лишения свободы. Например, снижение по шкале L и повышение по шкале F обычно связано с изменением психического состояния и социальной адаптацией. Подъем по шкале О интерпретируется как ограничение социальных контактов и связей, что является естественным показателем для осужденных к лишению свободы.

На наш взгляд, особого внимания заслуживает выраженный пик по шкале 7 у лиц, совершивших неосторожные преступления. Причем анализ профиля ММИЛ каждого из обследованных неосторожных преступников показывает, что подъем по шкале 7 свойственен практически каждому из них, хотя сам профиль по своей конфигурации может быть различен. Можно поэтому сделать вывод, что среди этой категории преступников встречаются разные типы личности; но психологическое качество, отражаемое пиком по шкале 7, является фундаментальным и ведущим. О том, что среди лиц, совершивших преступления по неосторожности, встречаются различные типы личности, свидетельствует и то, что их профиль носит выраженный линейный характер со средней линией 55 Т-баллов и практически совпадает с нормативными данными (за исключением шкалы 7).

Лица, совершившие неосторожные преступления, имеют принципиальные отличия по своим психологическим особенностям от совершивших умышленные преступления. Это показывает сравнительный анализ их данных по ММИЛ. Профиль совершивших умышленные преступления статистически достоверно (р<0,05) отличается от совершивших неосторожные преступления практически по всем параметрам методики: F, 1, 2, 3, 4, 6, 7, 8, 9. Другими словами, личность совершивших неосторожные преступления имеет принципиальные психологические отличия от совершивших умышленные преступления. Как видно на рис. 15 пик по шкале 7 выделяет неосторожных преступников среди всех остальных.

Для лиц, профиль которых определяется пиком по шкале 7, характерна мотивация избегания неудачи, а не мотивация достижения цели, например, у умышленных преступников (пики по шкалам 4, б, 8). В соответствии с этим при мотивации избегания неудачи главным для человека становится не стремление к успеху, а избегание неуспеха, который рассматривается как личная катастрофа. С позиций типа реагирования на жизненные ситуации для неосторожных преступников характерны интрапунитивные реакции, т. е. возложение вины за происходящее преимущественно на себя (пик по шкале 7), в отличие, например, от умышленных преступников, для которых характерны экстрапунитивные реакции, т. е. склонность возлагать вину на окружающих (пики по шкалам 4,6).

Пик по шкале 7 у неосторожных преступников не связан с тем, что они отбывают наказание. Если бы условия отбывания наказания способствовали активизации психологических качеств, отражаемых пиком по этой шкале, то аналогичные результаты были бы у расхитителей и у других умышленных преступников. Следовательно, имеющийся профиль неосторожных преступников отражает постоянные, изначально присущие им психологические качества, а не ситуативные образования и состояния.

Наличие пика по шкале 7 обычно интерпретируется как склонность к образованию реакции тревоги на различные ситуации. Лица, характеризующиеся такими показателями, обнаруживает неуверенность в себе, склонность к волнениям при стрессе и избыточный самоконтроль. В экстремальных ситуациях такие лица легко поддаются страху и склонны к эмоциональной, а не рациональной реакции на ситуацию, содержащую угрозу. Все это предполагает снижение эффективности выполняемых в экстремальных условиях действий и увеличение количества ошибок. Лица с высокой шкалой 7 обнаруживают пониженную помехоустойчивость, что приводит к нарушению адекватной ориентировки в экстремальных ситуациях и трудностям в принятии решений. Исследование показывает, что для таких лиц являются стрессовыми ситуации с непредсказуемым исходом, быстрой сменой действующих факторов и неупорядоченными параметрами. В таких ситуациях они обнаруживают склонность к стереотипным, шаблонным способам действий и не в состоянии достаточно объективно проанализировать обстановку, что может приводить к нарушению прогноза. Чем больше выражен пик по шкале 7, «тем меньше способность выделить в совокупности фактов действительно важное и существенное, абстрагироваться от малозначительных деталей. Такие особенности вызывают определенный подход к реальности со стремлением буквально все проконтролировать и учесть. Каждый новый стимул, появляющийся в «поле зрения», воспринимается обычно как потенциально угрожающий, и при этом возникает стремление держаться того, что уже известно и представляется надежным. Естественно, что такой подход недопустим по отношению к экстремальным ситуациям, возникающим, например, при управлении автотранспортом и другими источниками повышенной опасности. Дело в том, что нельзя предусмотреть все возможные ситуации и их развитие, возникающие в дорожных условиях. Каждая экстремальная ситуация требует: 1) оценки ситуации в целом, выделения главных и второстепенных факторов; 2) мгновенного прогноза возможного ее развития: 3) выбора оптимального решения для данной сложившейся ситуации, которое не может быть стереотипным. Причем, важно отметить, что эти требования к успешному разрешению экстремальной ситуации должны осуществляться в считанные секунды (или даже доли секунд), и поэтому времени на ее обдумывание нет.

Из сказанного выше становится ясно, что лица, данные по ММИЛ которых характеризуются повышением по шкале 7, не могут отвечать требованиям, предъявляемым к успешному разрешению экстремальной ситуации в условиях дорожного движения.

Необходимо также отметить, что все обследованные с помощью ММИЛ неосторожные преступники совершили дорожно-транспортные происшествия в состоянии алкогольного опьянения. Известно, что алкоголь снижает возможность творческого подхода к экстремальной ситуации, активизирует у человека привычные, шаблонные методы реагирования. Особенно это характерно для лиц, профиль ММИЛ которых определяется пиком по шкале 7. Поэтому сочетание этих двух факторов - опьянения и тревожности - максимально способствует повышению аварийности среди такого рода лиц в условиях дорожного движения.

Важно также отметить, что психологические качества могут существовать на характерологическом уровне в скрытом состоянии. В обычных условиях эта черта может быть выражена слабо или проявляться совсем даже при продолжительном наблюдении. Однако под действием определенных ситуаций и психических травм скрытые черты могут выступать ярко, порой совершенно неожиданно для окружающих. Причем это те ситуации и травмы, которые предъявляют повышенные требования к «месту наименьшего сопротивления». Психические травмы иного рода или ситуации, даже тяжелые, могут не выявлять скрытых черт определенного типа.

Другими словами, каждая ситуация и травма в аспекте активизации скрытых черт, имеет «своих адресатов», т. е. специфику приложения к конкретному человеку с конкретными, определенными особенностями. Причем активизация ранее латентной черты у человека приводит в дальнейшем к ее функционированию до окончания стресса и обретения личностью внутреннего баланса. Нарушение адаптации, как правило, связано с тем, что оно приводит к активизации тех или иных ранее черт.

В связи со всем вышесказанным мы считаем, что можно предположить следующее: наличие такой черты, как тревожность (пик по шкале 7), даже в скрытом виде может способствовать принятию объективно неправильных решений в экстремальных ситуациях. Опьянение, конфликтные ситуации, различные психические травмы, переутомление и т. п. могут приводить к активизации скрытых особенностей, ранее присутствовавших у человека в скомпенсированном, психологически нейтральном состоянии, а это обычно включает привычные способы реагирования и поведения (стереотипы). Такого рода психологический феномен бесспорно повышает аварийность в условиях дорожного движения, особенно если скрытым качеством является тревожность (пик по шкале 7).

Исследования Л. Н. Собчик летного состава ВВС, в частности тех, кто часто совершает ошибочные действия, показывают, что многие из них имеют высокие показатели по шкале 7, что выражается в их повышенной помехоустойчивости, высокой тревожности, приводящих в экстремальных условиях к хаотическому поведению. Таким образом, результаты исследований Л. Н. Собчик в принципе не расходятся с полученными нами данными и подтверждают значение показателей шкалы 7 ММИЛ для прогноза склонности к ошибочным действиям в экстремальных ситуациях.

В качестве возможной гипотезы можно рассмотреть и другой вариант интерпретации данных ММИЛ неосторожных преступников. Пик по шкале 7 всегда предполагает наличие чувства вины как качественной особенности личности. Состояние, связанное с испытываемыми чувствами вины, для такого рода является субъективно привычным, и они неосознанно к нему стремятся. Поэтому тенденция к неосознаваемой постановке себя в ситуации, связанные с активизацией чувства вины, может носить сценарийный, по терминологии американского психолога и психиатра Э. Берн, смысл, т. е. выступать как неосознаваемое жизненное стремление, программа, определяющая поведение человека и являющаяся для него мотивом, пронизывающим все его поступки и поведение в целом. В этом аспекте интерпретации результатов изучения неосторожных преступников можно предположить, что преступление является для них закономерным звеном жизни, определяющейся бессознательным стремлением к постановке себя в ситуации, в которых они могли бы субъективно максимально сильно испытывать чувство вины и находиться в этом состоянии длительное время, а то и постоянно.

Сделанные нами здесь выводы отнюдь не опровергают положения, что многие неосторожные преступления совершаются правонарушителями личность которых имеет ту или иную степень криминогенной деформации и антиобщественной направленности (установки, ориентации и т. д.). Среди рассматриваемой категории правонарушителей значительную долю составляют и такие лица, для которых социальная деформация и тем более антиобщественная установка не являются характерными. Однако наличие социальных, криминогенных деформаций, антиобщественных установок - внешние, социальные оценки, не раскрывающие внутренние механизмы совершения неосторожных преступных действий. Вот почему социально-нравственный аспект изучения обязательно должен сочетаться с психологическим.

Хотелось бы особо подчеркнуть, что успех воспитательного воздействия именно с этой категорией осужденных связан, в первую очередь, с тем, насколько сам преступник осознает реальную причину стечения обстоятельств, в результате которых он совершил преступление.

Все изменения в судьбе, которые предшествовали совершению преступления, должны быть тщательно проанализированы. Случайных по отношению к личности событий не существует. Определенные внутренние психологические состояния способны как магнит притягивать соответствующие криминальные ситуации. Только такой подход позволит психологу понять, что на самом деле стоит за преступлением, совершенным по неосторожности.