Хрестоматия по юридической психологии. Особенная часть.
ПСИХОЛОГИЯ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО СЛЕДСТВИЯ

Раскрытие тяжких преступлений с признаками серийности, совершаемых в том числе и на сексуальной почве, относится к наиболее сложным и трудоемким направлениям деятельности правоохранительных органов. Успех разработки наиболее эффективных направлений поиска виновных лиц предполагает проведение тщательного изучения всех составляющих ситуации преступления и основывается на знании особенностей личности серийных сексуальных преступников и их криминального поведения, в частности его пространственных характеристик.

Определение закономерностей формирования пространственной модели преступления, а также выбор эмпирических приемов анализа информации о географических аспектах криминальной деятельности зависит от объяснительных принципов, сформулированных в рамках различных теоретических подходов. Среди криминологических теорий, разработанных большей частью за рубежом, объясняющих выбор места совершения преступлений, наиболее перспективными считаются: — теория реальных возможностей, предполагающая наличие привлекательной для преступника цели и ее доступность (легкость физического доступа, видимость и отсутствие достаточной охраны); — теория "рутинной" (обыденной) деятельности, опирающейся на изучение вероятности сходимости потенциального преступника и подходящей жертвы в отсутствие сдерживающих моментов; — теория когнитивного ("ментального") представления о пространстве, основывающаяся на постулате, что большинство преступников не совершают преступлений в местах, которые им плохо известны [9].

Обобщить содержание этих подходов можно в следующем тезисе: преступники склонны совершать преступления там, где существует реальная возможность осуществления преступного замысла при хорошем знании ими местности и ориентации на ней. К настоящему времени большинство научно-прикладных исследований, проводимых в русле указанных выше теоретических подходов и касающихся географических аспектов криминального поведения преступников, предпринималось в основном западными учеными.

Одними из первых пространственное поведение преступника в начале 80-х годов стали изучать специалисты в области экологической криминологии, сотрудники Института криминологии при университете им. Саймона Фрейзера в Канаде, супруги Пол и Патриция Брантингхем (P. L. Brantingham, P. J. Brantingham). Они обратили внимание как на отдельные феномены в передвижении преступников: например, лица с ведущей правой рукой при преследовании стремятся уходить влево, но препятствия обходят справа, направо сбрасывают улики и придерживаются внешних стен зданий, в которых прячутся; женщины и дети, преодолевая возвышенность, выбирают маршруты передвижения через вершину, мужчины предпочитают передвигаться тропинками у основания возвышенности; так и в целом на географические закономерности совершения преступлений: частота совершения ограблений в домах на пересечении улиц и в районах с сеточно-упорядоченными улицами выше, чем в домах, расположенных на середине улице, и в районах с растительным рельефом улиц [5].

Данными исследователями разрабатывалась теория предупреждения преступлений, исходя из установления мест их наиболее вероятного совершения. Причем при построении географической модели, определяющей выбор места совершения преступления, в качестве пространственной опоры они рассматривали место проживания преступника. В соответствии с теорией супругов Брантингхем совершившие преступление лица согласно "принципу наименьшего усилия" осуществляют свою криминальную деятельность поблизости от места жительства, учебы, а также в пределах определенной дистанции от пассажирско-транспортных маршрутов. При перемещении преступников между своими домами, местами работы и социальной деятельности они на основе знаний и опыта формируют пространственный образ — "мысленную карту" района проживания и действия в виде представлений о расположении всех зданий, объектов, маршрутов движения людей. Такая "мысленная карта" формирует решения, содержание и порядок действий преступника как в его криминальной, так и в обыденной деятельности.

Пространственный образ обычно содержит "якорную точку" (дом или базу), являющуюся самым важным местом в пространственной жизни преступников. Только немногие из них настолько разобщены с обществом, что не имеют каких-либо "якорных точек". "Якорные точки" определяют места возможного нахождения преступника и могут располагаться по адресу его настоящего или предшествующего жительства, его работы, его "базы" — места, откуда он выходит на преступление, дома друзей и родственников. По мнению Брантингхем, непосредственно вокруг места жительства преступника существует область ("буферная зона", по К. Россмо), которую он воспринимает как свою и в пределах которой преступления не совершает, так как в ней велик риск его опознания. Таким образом, преступник будет выбирать место своих действий не у своего дома или "базы" выхода на преступления, а там, где его не смогут опознать, но не очень далеко. В расчетах преступника существует как минимально, так и максимально возможное для него расстояние от места совершения преступления до "дома" или "базы".

Поэтому для выработки версий и теории индивидуального пространственного поведения преступников должны изучаться и учитываться: во-первых, "домашний район", хорошо знакомый преступнику и прилегающий к его "дому" ("базе"), откуда он действует; во-вторых, "криминальный радиус" действия, т. е. конечный район совершения преступлений, который охватывает все места совершения преступлений. Процесс выбора "криминальной цели" преступником зависит от его пространственной осведомленности. Преступление совершается там, где возможность его совершения совпадает со знанием преступником местности. Поэтому при увеличении расстояния от места обитания преступника до места преступления частота совершения преступлений меняется (эффект "дистанционного ослабления").

Подход Брантингхема предполагал, что местоположение преступника находится в центре криминального паттерна ("рисунка преступных нападений"), и домашний район преступника располагается в границах района его криминальной деятельности. Приведенная выше криминологическая теория нашла свое отражение, подтверждение и дальнейшее развитие в ряде научно-практических исследований пространственных характеристик криминального поведения, связанного в основном со случаями серийных изнасилований и убийств женщин [1, 4, 8].

Так, в рамках деятельности научно-исследовательского проекта по "профилированию преступника" (методики конструирования характеристик предполагаемого преступника), разрабатываемого полицейской научно-исследовательской группой Министерства внутренних дел Великобритании, проводился анализ географических аспектов поведения сексуальных насильников, результаты которого представлены в отчете сотрудников полиции Э. Девис, Э. Дейл (A. Davies, A. Dale) [4]. Предметом изучения являлись маршруты передвижения 79 лиц, совершивших около 300 сексуальных преступлений. Для каждого насильника были определены и нанесены на карту места нападения на жертв и "якорные точки". В отчете содержатся сведения о некоторых выявленных закономерностях между особенностями личности преступника (возраст, наличие уголовного прошлого, образ жизни) и географическими аспектами его криминального поведения (расстояние от места обитания до места преступления, маршруты передвижения, предпочитаемые места нападений). Оказалось, что большинство нападений (две трети) совершалось преступниками в пределах 8 км от места своего обитания, в хорошо знакомой им местности; при увеличении расстояния от места обитания насильника до места преступления частота преступлений уменьшалась; молодые преступники преимущественно совершали криминальные действия недалеко от дома; первый эпизод "криминальной карьеры" преступника происходил по сравнению с последующими эпизодами в наибольшей близости от дома; насильники, нападающие на жертву в их собственном доме, вероятнее имеют в своем прошлом кражи со взломом, чем насильники, совершающие нападения на улице; лица, нападающие на открытой местности, перемещались на большие расстояния (в среднем в три раза дальше), чем нападающие в помещениях, квартирах, домах.

В ряде случаев насильники в процессе совершения серии преступлений расширяли географию своей криминальной деятельности (феномен "смещения", по К. Россмо) либо в связи с попаданием в круг подозреваемых полицией лиц, либо из-за наличия свидетеля, способного опознать преступника, или широкой информированности общественности о его внешнем виде. Несмотря на общую тенденцию для преступников действовать вблизи места жительства, в ряде серий насильники передвигались в поисках жертв на большие расстояния, используя как общественный, так и личный транспорт. Причиной этому чаще всего служило: отсутствие доступных жертв; планирование нападений на жертвы при проникновении в их жилища в случаях, когда преступники жили выручками от краж; профессиональная деятельность, связанная с переездами; наличие у преступников нескольких мест жительства; ностальгические мотивы ("тяга" к родным, знакомым местам); стремление некоторых преступников целенаправленно путешествовать на длительные расстояния в поисках жертвы. В последнем случае поведение насильников в целом отличалось высокой степенью спланированности, тщательной подготовкой, в том числе в вопросах обеспечения личной безопасности. Эта категория насильников аналогична организованному типу преступника, описанному Р. Ресслером [7].

Представленные выше закономерности пространственного поведения серийных насильников, полученные в ходе аналитической работы специалистов научно-исследовательской группы, легли в основу разработанных для органов расследования рекомендаций, оптимизирующих стратегии поиска такого рода преступников. Изучение пространственных характеристик криминального поведения серийных сексуальных преступников с целью разработки географической модели для прогнозирования вероятных районов повторных или серийных преступлений, связанных с изнасилованием, проводилось британскими учеными — сотрудником факультета психологии Ливерпульского университета Д. Кантером (D. Cantor) и специалистом центра исследовательской психологии при университете Суррей А. Грегори (A. Gpegory) [1].

Для проведения исследований британской полицией были предоставлены материалы на 45 насильников, совершивших 251 сексуальное нападение на женщин. Количество нападений в сериях варьировалось от 2 до 14. Учеными на основе изучения географических моделей поведения преступников предполагалось разработать компьютерную экспертную систему с целью обеспечения поддержки принятия решения при расследовании такого рода преступлений. В исследовании оценивались две модели, характеризующие пространственные аспекты преступной деятельности, выявляющие связь между "домашним" и "криминальными" районами действий сексуальных преступников.

Первая модель — модель "мародера", согласно которой преступник передвигается из заранее организованной "базы" на совершение сексуального преступления, а затем уходит с места преступления каждый раз в другом направлении. Эта модель согласуется с предположением исследователей Брантингхем о том, что исходным пунктом при совершении преступления является место проживания преступника. В данном случае между "криминальным" и "домашним" районами насильника имеется большое перекрытие, и он действует из своего "домашнего" района, расположенного в границах района его криминальной деятельности.

Вторая модель "приезжего", по которой преступник ездит из своего "дома" (или "базы") в выбранный район, откуда он затем направляется к месту совершения преступления. Эта модель может быть выстроена на основе общего плана города, его географии и структуры расположения жилых, производственных, культурных и иных центров. Исходной точкой может быть центр города или его район, определяемый из обычных маршрутов передвижения преступника. Им может быть район проживания потенциальных жертв или район проживания поставщиков жертв (так называемых сестер). Однако независимо от особенностей места совершения преступлений центральным моментом по данной модели является нахождение "криминального" района в удалении от района проживания преступника. Таким образом, перекрытия площадей между "криминальным" и "домашним" не будет вообще либо оно будет минимальным.

Для проверки теоретических моделей эмпирическими данными исследователи анализировали взаиморасположение мест совершения преступления места жительства (базирования) преступника. Для определения положения и размеров района преступлений брался отрезок между двумя выявленными местами совершения преступлений, максимально отстоящими друг от друга. Длина этого отрезка принималась за диаметр круга, который проводился из середины данного отрезка с охватом всех входящих в серию мест преступлений в определенной местности. Этот круг не обязательно может охватить все места преступлений (но в исследуемом случае только 7 из 251 преступления оказались за пределами круга, охватывающего два самых удаленных друг от друга места их свершения).

Данный метод "теории круга" в определении местонахождения преступника, по мнению исследователей, проще, чем любая другая технология с использованием так называемого центра гравитации, и он больше отражает психологические моменты теории ментального представления о районе совершения преступлений. Результаты анализа показали, что местоположение резиденций преступников в 39 из 45 случаев (87%) оказалось в пределах районов совершения ими преступлений, т. е. в кругах, охватывающих места осуществления насилия. Средняя площадь такого круга криминального района оказалась равной 453 кв. км. Шесть других преступников осуществляли свои криминальные действия на улицах вдали от своего "дома" и по модели поведения подходили под тип "приезжего". Таким образом, модель "мародера" больше применима для вышеописанного типа сексуальных преступлений в качестве объединяющей модели. Модель "приезжего" преступника больше применима для специфических сексуальных преступлений, таких как, например, поиск и нападение на проституток.

На основе матрицы данных на 45 сексуальных преступников Д. Кантер, А. Грегори создали прототип экспертной системы по обеспечению принятия решения при расследовании сериальных изнасилований. Компьютерная программа была разработана таким образом, чтобы на основе собранных сведений о прошлом преступника (возраст, этническая принадлежность, время, место и другие обстоятельства совершения преступления) она позволила определить регион, где с наибольшей вероятностью находится "дом" (или "база") преступника. Программа функционировала на основе сличения информации о новом преступнике с имеющимися в базе данных компьютера сведениями, содержащимися по всем идентичным случаям преступлений. Наиболее вероятную зону местонахождения преступника определяли следующим образом: в группе выявленных компьютером идентичных преступлений устанавливались максимальная и минимальная дистанции от "дома", или "базы", преступников до места совершенного ими первого преступления. Эти дистанции использовались в качестве радиусов двух кругов, центр которых располагался в месте совершения первого преступления новым преступником. Пространство между этими двумя кругами охватывает зону наиболее вероятного местоположения "дома"/"базы" данного преступника (в соответствии с "ресурсной теорией" нахождения местоположения преступника).

Выбор именно первого преступления как точки отсчета для прогнозирования возможного места "дома"/"базы" преступника определялся рядом соображений. Во-первых, для повышения эффективности работы полиции в реальном расследовании преступления "по горячим следам" необходима выработка предположения о месте нахождения преступника сразу после первого преступления, до совершения серии преступлений, после которых ценность таких предположений уменьшится. Во-вторых, первое преступление совершается под влиянием местоположения "дома" преступника. Считается, что при совершении первого в серии преступления преступник, как правило, не планирует его заблаговременно, действуя спонтанно, а если и планирует, то без деталей и подробностей места действий. Наиболее вероятно, что он избирает для своих первоначальных и спонтанных действий места, хорошо ему знакомые. Кроме того, при выборе места для первого преступления преступник будет себя чувствовать менее уязвимым с точки зрения возможности опознания по сравнению с тем чувством опасности, которое у него может возникнуть и которым он может руководствоваться при выборе последующих мест совершения преступлений.

Указанная выше программа прогнозирования местоположения преступника охватывала среднюю расчетную площадь 224 кв. км. Этот район, наложенный по центру местоположения первого преступления любого преступника, включал район местожительства, или "базы", преступника. Оказалось, что все 45 взятых для исследования преступника проживали или имели исходную "базу" выхода на преступление в пределах предсказанного района. Данная программа была усовершенствована путем включения в нее описанной выше "теории круга", охватывающего два самых удаленных места преступления. Эта дополнительно вводимая информация резко уменьшила площадь предсказываемого района с 453 и 224 кв. км, полученных по теории "круга" и "ресурсной теории", до 29 кв. км для района перекрытия, полученного при комбинации обоих методов. Полученная площадь района приемлема для полицейских расследований, поскольку 83% преступников проживали или имели "базы" в пределах окончательно предсказанного района.

Инновационным методом расследования серийных сексуальных преступлений, получившим признание в ряде стран, является метод "географического профилирования", разработанный Д. Россмо (D. Rossmo).

Имея многолетний опыт работы в качестве констебля в Управлении полиции Ванкувера, Россмо стал учеником и последователем супругов Брантингхем и получил докторскую степень, изучая проблемы экологической криминологии. Сфера научных и практических интересов данного ученого касалась исследования пространственных моделей поведения серийных сексуальных убийц.

Опираясь на основные постулаты подхода своих учителей, определяющих с учетом знаний географии поведения криминальных личностей зоны с высокой вероятностью совершения преступления, он предположил возможность "инвертированного" (обратного) действия данного принципа: прогнозирования пространственных моделей перемещения преступника и его местонахождения по уже известным местам его криминального пребывания, их географическим характеристикам и связям.

Специфика профессиональной деятельности позволила Россмо в течение длительного времени изучать пространственные аспекты криминальной деятельности серийных сексуальных убийц — стратегии их поведения, маршруты передвижения, индивидуальные критерии выбора мест преступления, рисунки преступных нападений ("охотничьи паттерны"). Ученый идентифицировал среди лиц данной категории, находящихся в местах лишения свободы, несколько типов [2; 6; 8].

По методу поиска преступником в своей "охотничьей зоне" подходящей жертвы Россмо выделил: — "охотника" (hunter), выбирающего себе жертв в пределах знакомой местности, недалеко от места проживания; — "браконьера" (poacher), предпочитающего осуществлять поиск жертв в удалении от дома, переезжая для этого на большие расстояния; — "рыбака на блесну" (troller), нападающего не на незнакомых жертв, а на женщин, с которыми он связан в своей обыденной жизни; — "ловца" (trapper), заманивающего своих жертв в специально подготовленные места и создающего ситуации, позволяющие полностью контролировать потерпевших.

Различие в способе нападения на жертву дало основание Россмо выделить среди серийных сексуальных преступников следующие типы: — "насильник" (raptor), нападающий на жертву практически сразу после встречи с ней; — "преследователь" (stalker), следящий за жертвой, передвигающийся за ней и ожидающий удобного момента для нападения; — "находящийся в засаде" (ambusher), нападает на жертву только после того, как последняя окажется в зоне, находящейся под полным контролем преступника.

Обобщив эмпирические знания, полученные в результате изучения реальной практики криминального расследования серийных сексуальных убийств с научными представлениями о принципах пространственного поведения преступника из области криминологии, географии, судебной психологии, статистического анализа и математического моделирования, Д. Россмо совместно с сотрудниками университета имени Саймона Фрейзера создал концепцию географического профилирования. На ее основе специалистами научно-исследовательской фирмы по криминологии окружающей среды ECRI (Environmental Criminolology Research Incorporation) была разработана компьютерная программа "Ригель" (Rigel), позволяющая на основе анализа ряда мест, связанных с совершением серийных убийств (место встречи с жертвой, место нападения, место выброса тела), построить вероятностную карту, указывающую на местонахождение "якорной точки" преступника [10].

Процесс геопрофилирования начинается с изучения аналитиком карты местности со всеми точно маркированными местами преступлений; оценки информации, включающей в себя описание всех месторасположений, связанных с преступлениями (место встречи с жертвой, место совершения преступления, место нахождения тела или оставления жертвы, направления перемещений жертвы и преступника), обобщенные данные о каждом преступлении серии, психологический профиль предполагаемого преступника (если он составлен), сведения о месторасположении подозреваемых; знакомства с информацией о сотруднике полиции, расследующем данное преступление.

Данный сотрудник по требованию специалиста по профилированию должен предоставлять все имеющиеся в деле материалы, в том числе фотографии с места преступления, свидетельские показания, демографические сведения. Аналитик систематизирует информацию из всех источников, принимает решение о значимости отдельных ее блоков, затем вводит значимую информацию о месторасположении криминальных точек в систему "Ригель".

Информация по месторасположению может вводиться одним из трех способов: адресный ввод, цифровой или широтно-долготные координаты. Сама система имеет широкие возможности по установлению точных координат месторасположения преступления, как в городских густонаселенных, так и в сельских малонаселенных районах. После введения необходимой информации в систему специалист по профилированию создает криминальный сценарий серийного преступления на основе анализа вероятности отнесения каждого отдельного случая к серии. При этом каждый эпизод наделяется весовым коэффициентом от 0 до 1, представляющим данную вероятность.

В системе используются статистические программы, позволяющие оценить достоверность отнесения ряда преступлений к серии, а также соответствие данных конкретного подозреваемого географическому профилю. На основании данных, введенных специалистом по профилированию в систему, формируется модель географического криминального целеуказания (criminal geographic tagreting), которая создает вероятностную поверхность на карте. Такая карта может иметь трехмерное изображение, где высота в каждой конкретной точке — это относительная вероятность того, что заданная точка является "якорной" в зоне действия преступника, либо представлять собой двухмерную цветную поверхность, где вероятность нахождения преступника обозначается различной степенью насыщенности цвета. Ярко-красный цвет указывает на район наибольшей вероятности.

Отчет, полученный по итогам геопрофилирования, содержит в себе описание мест преступления, географический анализ, характеристику региона с предположительным местонахождением резиденции преступника, а также оптимальные стратегии расследования. Успех географического моделирования зависит от общего числа наблюдаемых точек в "охотничьей зоне" преступника. Чем больше криминальных мест (мест преступлений), тем выше точность расследования. Как правило, географический профиль должен фокусироваться при поиске "якорных точек" на исследовании площади (от 5% и ниже) от всей "охотничьей зоны" преступника. Чем меньше часть исследуемой зоны, где предполагается нахождение преступника, тем успешнее функционирует модель. Для определения 5% зоны необходимо по крайней мере 6 мест совершения преступления.

В данную систему можно добавлять различную информацию географического характера — демографические данные, сведения по пользованию землей, материалы аэрофотосъемки, криминальную статистику по географическим зонам, почтовые коды. Использование такой информации позволяет проводить более сложные, интегрирующие геопрофильные анализы.

Система "Ригель" может функционировать совместно с базой данных по регистрации автотранспортных средств, а также информационной системой банка данных по сексуальным насильственным преступлениям ViCLAS (Violent Lineage Analysis System), извлекая из нее полезную информацию, необходимую для геопрофильного анализа серийных сексуальных преступлений. Достоинством представленного выше метода является то, что он существенным образом облегчает обработку информационного потока, с которым сталкиваются правоохранительные органы при расследовании серийных преступлений, позволяет выделить приоритетные направления расследования, сэкономить финансовые ресурсы.

Результаты геопрофилирования дают возможность оптимизировать тактики поиска преступника: сузить круг подозреваемых за счет сопоставления перечня подозреваемых и лиц, находящихся в высокопрофильной зоне; минимизировать число лиц, с которыми необходимо провести дорогостоящее ДНК-тестирование; организовать интенсивное патрулирование в высокопрофильной, преступной зоне для усиления надзора во временные периоды, когда наиболее вероятно совершение преступления; подключить в высокопрофильной зоне системы общественного информирования, работы с населением (опрос населения, издание листовок, брошюр, анализ корреспонденции); провести анализ информации системы условного освобождения (или испытательного срока) в высокопрофильных зонах; при установлении цвета и типа автомобиля подозреваемого выявить подобные транспортные средства, зарегистрированные в высокопрофильной зоне.

Безусловно, этот метод имеет свои ограничения. Д. Россмо считает, что геопрофилирование эффективно лишь в 2/3 случаев серийных преступлений. Невозможно построить профиль "кочующего" типа серийного убийцы, постоянно меняющего место жительства. Данный метод неэффективен в использовании при малом объеме географической информации: в случаях малоэпизодных серий либо локальных преступлений, происходящих на ограниченной территории (например, убийство проституток в районе "красных фонарей") [5].

В настоящее время компьютерная программа, основанная на методе географического профилирования, начинает внедряться в работу правоохранительных органов в Канаде и США, организуются курсы подготовки аналитиков-геопрофилеров из числа сотрудников правоохранительных органов [10].

Давая общую оценку методу, президент Международной ассоциации по криминальному анализу (International Association of Crime Analysis) К. Брук (C. Bruce) отметил, что, несмотря на сложность математической и программной составляющей данной модели, для сотрудника правоохранительных органов представляет ценность главная идея концепции — применение географического анализа криминального поведения преступника может помочь практику перейти на более эффективный уровень расследования [3].

Обсужденные в статье зарубежные исследования, касающиеся пространственных характеристик поведения серийных сексуальных преступников, представляют собой только часть научно-прикладных работ, проводимых в сфере изучения географических аспектов криминальной деятельности. Интерес к данной проблеме не ослабевает на протяжении последних двадцати лет. Задача использования знаний о принципах и закономерностях формирования и функционирования криминальных пространственных моделей в реальной практике борьбы с преступностью до сих не потеряла своей актуальности и, являясь междисциплинарной, требует для своего решения совместных усилий представителей как юридических, так и психологических специальностей.

Литература

1. Идентификация мест проживания и совершения преступлений сексуальными насильниками // Борьба с преступностью за рубежом (по материалам зарубежной печати). М.: ВИНИТИ, 1995. N 8.

2. Beauregard E., Rossmo D., Proulx J. A Descriptive Model of the Hunting Process of Serial Sex Offenders: A Rational Choice Perspective // Journal of Fam. Violence, 2007.

3. Bruce W. Reviews // Police Practice and Research. 2007. Vol. 8. N 4,

4. Davies A., Dale. A. Location of stranger rapist // Special seria — vol. 3. London: Ministry of Inner Affairs, 1995.

5. Grescoe T. Murder, he Mapped // Canadian Geographic, Canada, 1996, september-october.

6. MacKay R. A New Tool for Law Enforcement // The Police Chief, 1999.

7. Ressler R., Burgess A., Douglas J. Sexual Homicide: Patterns and motives. Lexington, MA: D. C. Heath; 1988.

8. Rossmo D. K. Geographic profiling. In J. L. Jackson & D. A. Bekerian (Eds.), Offender profiling: Theory, research and practice, 1997.

9. Swope R. E. Constructively Developed Analytical Crime Mapping Approaches // Police Journal, England, 2001. Vol. 74.

10 . Weiss J., Davis M. Geographic Profiling Finds Serial Criminals // Journal of Laf and Order, 2004. Vol. 32. N 12.