Перед полицейскими ежедневно стоит задача, в которой нет права на ошибку: вовремя распознать опасность. Ошибка в одну секунду может стоить жизни — и собственной, и чужой. Неспособность заметить угрозу оборачивается травмами, ранениями, а иногда — трагедиями, о которых потом пишут газеты.

Современные системы безопасности становятся всё сложнее. Камеры наблюдения, нейросети, алгоритмы анализа поведения — всё это уже часть повседневной работы. Но, как ни странно, решающим звеном остаётся не техника, а человеческое восприятие. Оно и помогает, и подводит.

В октябре 2025 года в журнале Frontiers in Forensic and Legal Psychology опубликован обзор[1], подготовленный исследователями из Австралии и Германии (S. Adiarte, S.-S. Carbon, R. Orr, E. F. D. Canetti). Учёные попытались понять, как именно человек распознаёт угрозу в движении другого человека. Оказалось, что ключ — в умении замечать и интерпретировать малейшие телодвижения: походку, наклон корпуса, поворот головы, микродвижения рук.

Исследователи проанализировали десятки работ, посвящённых восприятию угроз и невербальному поведению. Вывод оказался тревожным: хотя люди интуитивно чувствуют опасность, научная база этих ощущений остаётся фрагментарной. Даже опытные сотрудники полиции и безопасности нередко переоценивают свои способности — видят угрозу там, где её нет, и ошибаются в стрессовых ситуациях.

Особая роль в этих ошибках принадлежит когнитивным искажениям — невидимым “фильтрам” восприятия. Когда человек ожидает угрозу, он способен “увидеть” её даже в безобидном движении. Правильный анализ поведения требует не только тренировки внимания, но и умения держать в узде собственные ожидания.

Авторы обзора подчёркивают: даже при высокой подготовке восприятие угрозы не бывает объективным. Оно неизбежно преломляется через внутренние установки, личный опыт и стресс. И это преломление порой приводит к трагедиям.

Трагедия в Чикаго — не просто история одной ошибки. Это напоминание о том, что опасность нередко возникает не снаружи, а внутри самого восприятия.

Полицейские проходят множество часов обучения, изучают тактику, оружие, законы. Но никто не может полностью защитить их от врага, который сидит глубже — в собственном сознании.

Психологи всё чаще отмечают: дело не только в уровне подготовки или эмоциональном напряжении. Главный источник подобных ошибок — когнитивные искажения. Это невидимые механизмы, которые заставляют мозг искажать реальность, переоценивать угрозы, домысливать то, чего нет, и недооценивать то, что есть.

У обычного человека такие искажения оборачиваются мелкими промахами — неверным выбором, поспешным выводом, ссорой. А вот для полицейского, принимающего решение за долю секунды, цена ошибки может быть фатальной.

Давайте рассмотрим основные типы когнитивных искажений, приводящих к подобным трагедиям.

1. Эффект ожидания (expectancy bias)

Полицейский, направляющийся на вызов, уже настроен на опасность. Его тело и психика переходят в боевой режим: повышается уровень адреналина, учащается пульс, взгляд ищет угрозу. Именно в этот момент — ещё до того, как он увидит хоть что-то подозрительное, — его мозг уже рисует картину возможного нападения.

Учёные называют это эффектом ожидания. Если человеку заранее сказать, что в толпе «может быть вооружённый преступник», его восприятие мгновенно перестраивается. Он начинает «подсвечивать» любые потенциальные сигналы: резкое движение руки, взгляд в сторону, тень предмета под курткой. То, что в другой ситуации показалось бы естественным жестом, теперь воспринимается как угроза.

То есть, ожидание угрозы само создаёт угрозу — по крайней мере, в восприятии наблюдателя.

В повседневной работе полиции эффект ожидания действует почти постоянно. Вызов «о человеке с ножом» автоматически запускает у офицера внутренний сценарий: «человек с ножом = опасность». Когда он видит кого-то с блестящим предметом в руке, мозг уже достраивает картину нападения — даже если это телефон или зажигалка.

Так рождается гипербдительность — состояние, при котором человек всё время на грани, готов к атаке. И если при этом ситуация развивается быстро, а стресс высок, нейтральное движение — например, попытка достать документ — может показаться началом агрессии.

В психологии это называют «ложно-положительным срабатыванием» — когда система защиты реагирует на несуществующую опасность. Для полицейского это срабатывание может означать выстрел.

Когда в деле фигурирует «внезапное применение оружия» или «неоправданная жесткость», важно понять не только, что видел офицер, но и что он ожидал увидеть. Его воспоминания могут быть искренними, но уже искажёнными этим ожиданием. Мозг не врёт специально — он просто заполняет пробелы между реальностью и внутренним сценарием.

Психологи, участвующие в расследованиях подобных случаев, часто сталкиваются с тем, что свидетель уверенно говорит: «Он потянулся за оружием!» А на видео видно: человек просто достаёт бумажник.

2. Подтверждающее искажение

Подтверждающее искажение — это невидимый фильтр, который наш мозг надевает на глаза, когда уже решил, во что верить. Стоит офицеру подумать, что перед ним опасный человек, и всё, что он видит дальше, будет лишь доказательством этой мысли. Он ловит настороженные взгляды, замечает блеск металла, слышит тон, в котором чудится вызов. Всё остальное — открытые ладони, спокойная походка, даже испуг — будто исчезает.

Наш мозг ленив и самоуверен. Он не любит сомневаться, потому что сомнение требует времени и усилий. А в работе полицейского времени нет. Поэтому восприятие начинает работать по короткой схеме: «подозреваемый опасен» — значит, всё, что он делает, опасно.

Отсюда — сотни случаев, где люди погибали не из-за преступных намерений, а из-за того, что кто-то поспешил соединить точки в неверный узор. Вспомните офицера из истории с психотерапевтом Чарльзом Кинси. Он видел перед собой мужчину, лежащего на земле, и второго — с блестящим предметом в руке. И этого оказалось достаточно, чтобы картинка сложилась: вооружённый преступник держит заложника. Всё остальное — крики Кинси о том, что у пациента игрушка, мирные жесты, отсутствие угрозы — просто не попало в поле восприятия.

Подтверждающее искажение страшно именно своей убедительностью. Оно не звучит в голове как ошибка — наоборот, оно кажется уверенностью. «Я знаю, что вижу». Человек не осознаёт, что реальность уже сдвинулась на несколько градусов, и теперь он смотрит не на происходящее, а на собственное предположение.

Вспоминается старая полицейская поговорка: «Лучше ошибиться в сторону осторожности, чем в сторону беспечности». Проблема в том, что «осторожность» легко превращается в слепоту. Потому что подтверждающее искажение не защищает — оно убеждает. Оно говорит: «ты прав», даже когда мир отчаянно показывает обратное.

Юридическая психология изучает такие ошибки не для того, чтобы осуждать, а чтобы понять, почему разум, привыкший защищать, вдруг становится источником опасности. И если эффект ожидания подталкивает нас видеть угрозу там, где её нет, то подтверждающее искажение делает ещё хуже — оно заставляет нас верить, что эта иллюзия и есть истина.

3. Иллюзия уверенности

Полицейский по определению не может сомневаться. Он выходит на вызов не для того, чтобы колебаться, а чтобы действовать. Его голос должен звучать твёрдо, шаг — быть уверенным, а взгляд — спокойным и решительным.

Но именно эта уверенность, столь необходимая в работе, иногда становится ловушкой. Психологи называют её иллюзией уверенности — состоянием, когда человек переоценивает точность своих наблюдений и надёжность собственных решений.

Чем дольше он работает, чем больше ситуаций пережил, тем сильнее кажется, что он уже всё видел и всё знает. Мозг подбрасывает приятную мысль: «Я профессионал, я не ошибаюсь». И именно в этот момент вероятность ошибки возрастает.

Научные исследования показывают, что даже опытные офицеры нередко уверены в своей правоте гораздо больше, чем это оправдано фактами.

В экспериментах им демонстрировали короткие видеоролики с нейтральным поведением людей — и просили определить, кто из них потенциально опасен. Процент верных ответов едва превышал случайный уровень, но большинство участников оценивали свою точность на «восемь или девять из десяти».

И это не самонадеянность, а особенность психики: когда человек долго принимает решения в условиях неопределённости, его мозг учится верить собственным суждениям без проверки. Такая уверенность особенно опасна в сфере, где ошибки необратимы. Полицейский, который «точно знает», что перед ним преступник, уже не ищет подтверждений — он действует. Он не анализирует, он реагирует. Он не задаёт вопросов, потому что уверен, что ответы у него уже есть.

А если при этом ещё действует эффект ожидания и давление времени — трагедия становится почти неизбежной.

Но стоит признать: без уверенности работа в полиции невозможна. Попробуй отдавать команды дрожащим голосом, когда перед тобой человек с ножом — и ты быстро поймёшь, что решительность спасает не меньше, чем бронежилет.

Вопрос не в том, чтобы избавиться от уверенности, а в том, чтобы научиться ей управлять. Профессионализм проявляется не в том, чтобы всегда быть правым, а в том, чтобы помнить: я могу ошибиться, и именно поэтому должен быть внимательнее.

Юридическая психология видит в этой иллюзии не порок, а человеческую особенность, которую можно корректировать. Психологическая подготовка должна не только укреплять решительность, но и учить сомнению — не тому, что парализует, а тому, которое делает решения осознанными.

4. Искажение под давлением времени

У времени есть странная особенность — когда его не хватает, оно искажает восприятие. Всё происходит будто быстрее, громче, ближе.

Для полицейского это состояние знакомо: секунды растягиваются, а решение нужно принять сейчас, потому что «через мгновение может быть поздно». Именно в эти моменты человек перестаёт анализировать и начинает действовать по шаблонам.

Мозг переключается на автоматический режим, где работают не рассуждения, а эвристики — готовые формулы вроде: «Если рука в кармане — значит, оружие», «Если кричит — значит, нападёт», «Если убегает — значит, виноват». Эти схемы помогают выживать, но при этом часто ведут к ошибкам, потому что вытесняют контекст и нюансы.

В одной из серий экспериментов офицеров просили мгновенно реагировать на кадры с людьми, достающими из-под одежды разные предметы — оружие, телефон, кошелёк. Когда времени на обдумывание было достаточно, количество ошибок оставалось минимальным. Но стоило сократить интервал реакции до пары секунд — число ложных выстрелов удваивалось. Мозг, загнанный в угол временем, предпочитает ошибиться «в сторону угрозы», чем опоздать с защитой.

В реальной жизни это решение не теоретическое. Оно принимается на пике стресса, когда адреналин глушит сомнения, дыхание сбивается, а пространство сужается до прицельной линии. Всё остальное — звуки, слова, жесты — будто растворяется. Человек реагирует не на факты, а на ощущение опасности.

Психологи называют это туннельным восприятием времени: когда кажется, что выбора нет, хотя на самом деле он есть. В таком состоянии полицейский может не услышать просьбу «Не стреляйте!» или не заметить, что предмет в руке вовсе не оружие. Для наблюдателя со стороны это выглядит необъяснимо, но внутри всё логично: решение принято в микросекунду, и в ту секунду оно казалось единственно верным.

Самое опасное в этом искажении то, что оно переживается как правильное. После происшествия человек часто говорит: «У меня не было времени думать». И это правда. Но именно в этом и беда: когда время превращается во врага, оно превращает и мозг в заложника.

5. Туннельное восприятие

Когда человек попадает в экстремальную ситуацию, его сознание сжимается, словно объектив фотоаппарата. Поле зрения сужается, звуки приглушаются, а время будто ускоряется или наоборот — растягивается. Мозг концентрируется только на том, что кажется главным, отсекая всё остальное. Этот феномен психологи называют туннельным восприятием.

Для полицейского это естественная защитная реакция.

Опасность требует предельной концентрации, и сознание подчиняется ей: всё внимание уходит на источник угрозы. Но за эту концентрацию приходится платить — теряется контекст. Человек видит не ситуацию целиком, а узкий её фрагмент: руку, оружие, движение. А всё, что находится за пределами этого узкого коридора, будто перестаёт существовать.

В таких условиях даже опытный офицер может не заметить очевидного. Он может видеть блестящий предмет в руке, но не слышать, что человек кричит: «Это не оружие!». Он может чувствовать приближение угрозы, но не осознавать, что человек, наоборот, пятится назад. Туннельное восприятие выключает широту взгляда — и вместе с ней способность оценивать ситуацию трезво. Исследования показывают, что под воздействием стресса зрительное поле действительно сужается почти вдвое, а слуховые сигналы обрабатываются мозгом слабее.

Это не метафора, а физиологический факт: в момент опасности организм ограничивает поступление информации, чтобы не перегрузить себя.

И именно это делает восприятие уязвимым — когда мозг видит слишком мало, он начинает додумывать остальное.

В деле психотерапевта Чарльза Кинси туннельное восприятие проявилось во всей полноте. Офицер видел только одно — серебристый предмет в руке мужчины. Он не слышал слов Кинси, не воспринимал контекст, не замечал, что пациент сидит спокойно. Для него в тот момент существовал только объект угрозы — и больше ничего. Такое сужение восприятия опасно именно своей «естественностью»: оно не чувствуется как ошибка.

Полицейскому кажется, что он видит всё ясно, хотя на деле он видит лишь вырезку из реальности. Психика защищает его от перегрузки, но одновременно делает заложником собственных защитных механизмов.

Туннельное восприятие — это когда мир превращается в узкий коридор, а истина остаётся за его стенами. И чем сильнее страх, тем уже становится этот коридор.

Ошибки, о которых шла речь, не делают человека плохим полицейским. Они делают его — человеком.

Когнитивные искажения не признак непрофессионализма, а естественный механизм мозга, который в критической ситуации пытается упростить сложный мир до понятной схемы. Но именно это упрощение и становится опасным, когда от точности восприятия зависит жизнь.

Эффект ожидания заставляет видеть угрозу там, где её нет.

Подтверждающее искажение укрепляет в уверенности, что первое впечатление — истина.

Иллюзия уверенности подсказывает, что опыт защищает от ошибок, хотя на деле часто их усиливает.

Давление времени и туннельное восприятие сужают поле внимания до одной детали, стирая весь контекст.

В итоге решение принимается быстро — но не всегда верно.

Для юристов, психологов и руководителей полиции важно помнить: эти механизмы нельзя просто отменить. Нельзя приказом избавить человека от человеческой психики. Но можно научить её работать осознаннее.

Преодолеть когнитивные искажения помогает грамотно организованный процесс психологической подготовки. Он не должен сводиться к тестам и лекциям — он должен тренировать восприятие, внимание, самоконтроль.

Одним из ключевых направлений является психологический тренинг наблюдательности и внимания — упражнения, которые развивают способность замечать мелкие детали и интерпретировать их без поспешных выводов. Не «догадаться», а увидеть — это первый шаг к профессиональной интуиции, основанной на опыте, а не на страхе.

Второй элемент — видеотренинг. Он помогает офицерам анализировать реальные инциденты или учебные записи, останавливая кадры, обсуждая, что именно они заметили, какие сигналы восприняли как угрозу, и почему. Так формируется метанавык — умение смотреть не только на событие, но и на собственное восприятие.

Третий компонент — ситуационный тренинг. Это моделирование реальных служебных эпизодов, где оценивается не точность стрельбы, а способность сохранять ясность мышления под давлением времени, шума и стресса. Психолог помогает участнику увидеть, где сработало ожидание, где — туннельное восприятие, а где — чрезмерная уверенность.

Такие тренировки не делают человека непогрешимым, но они снижают вероятность фатальных ошибок. Главное — развивать способность останавливаться на долю секунды и задавать себе вопрос: «Я вижу реальность — или свой страх?»”

Ведь в профессиональной зрелости полицейского важна не только решительность, но и осознанность. Только тот, кто умеет сомневаться в себе, способен по-настоящему контролировать ситуацию.

---