Сайт по юридической психологии
Сайт по юридической психологии

Классики юридической психологии


 
Гернет М.Н.
СОЦИАЛЬНЫЕ ФАКТОРЫ ПРЕСТУПНОСТИ. СПб., 1905.
 

Влияние на преступность расы.


Последним из антропологических факторов Колаянни рассматривает расу[1]. Известно, что уголовно-антропологическая школа признает за расой большое влияние на преступность[2]. Но несомненно, что доказать такое влияние представляется весьма трудною, почти неисполнимою задачею. Главное из затруднений лежит в разнообразии экономических, политических и других условий тех народностей, преступность которых пытаются объяснить влиянием расовых особенностей[3]. Не останавливаясь на всех подробностях антропологической критики Колаянни учения Ломброзо о расе, как факторе преступности, мы отметим лишь тот заключительный вывод рассматриваемого нами автора, в котором он оттеняет преобладающее влияние социальной среды: «знакомство с причинным соотношением исторических явлений, говорит он, дает право утверждать, что моральные и интеллектуальные изменения зависят от социальных факторов»[4]. Более подробно Колаянни обосновал это свое положение в другой своей работе «L'Homicide еn Italie», напечатанной в «La Revue Socialiste»[5]. В этой статье Колаянни доказывает, что убийство в Италии, совершаемое здесь чаще, чем в какой-нибудь другой стране, вызывается не расовыми особенностями населения, но социальными факторами и особенно невежеством. При рассмотрении степени распространенности убийства по различным провинциям Италии, оказывается, что одни из них отличаются высоким развитием этой преступности, другие, наоборот, почти совсем не знают ее. Так, при 12,58 обвиняемых в убийствах на каждую сотню тысяч жителей Италии (в 1895—1897), приходилось в провинциях: Girgenti—52,65, Sassari—36,33, Trapani—33,25, Naples—31,76, a в Mantua—1,87, Bergamo—2,12, Padua—2,15, Sondrio—2,47. Провинции, дающие наименьший процент убийств населены социалистами, республиканцами и радикалами; наоборот, в Сардинии и Сицилии, где наиболее развита рассматриваемая нами преступность, почти не существует указанных выше партий. Отсюда автор делает вывод, что «демократическая пропаганда оказывает воспитательное и умеряющее действие на преступность»[6]. Но несомненно, что эта пропаганда находит больший успех в тех местах, где население более грамотно и развито. Рассмотрение соотношения грамотности и числа убийств в Италии приводит автора к убеждению, что грамотность оказывает сдерживающее влияние на кровавые преступления. Так, в наиболее преступных провинциях, Сардинии и Сицилии, грамотность развита менее всего. То же самое соотношение наблюдается между числом убийств и числом неграмотных в Ломбардии, Пьемонте и других местах. Точно также и Боско в своем труде об убийстве в Соединенных Штатах Америки отмечает смягчающую роль образования; среда тюремного населения Америки треть совершенно неграмотна, между тем число не умеющих ни читать, ни писать во всем населении страны едва достигает 10%. В этой же стране среди населения, прибывшего сюда из европейских государств, убийства совершаются тем чаще, чем менее культурна страна, из которой эмигранты прибыли: первое место по числу убийств занимают итальянцы, a последнее—швейцарцы, датчане, норвежцы, немцы, англичане[7]. В Швейцарском кантоне Тессине, который по населению, расе, языку и географическим условиям—та же Италия, с уменьшением безграмотности уменьшились и убийства. Но нельзя признать правильным мнение Колаянни, что подтверждением влияния образования на число убийств служит также статистика убийств по профессиям обвиняемых. То обстоятельство, что «бродячие профессии» дают огромный процент убийц, доходящий до 47,38 на сто тысяч лиц этой профессии, a лица либеральных занятий, коммерсанты и рантье почти совсем не совершают этого преступления, должно находить, себе более вероятное объяснение в различиях экономического положения этих профессий. Если мы можем предполагать, что лица либеральных профессий, рантье и коммерсанты получают то или другое образование, то мы не имеем оснований утверждать, что лица бродячих занятий—безграмотны. Но если они и безграмотны, то имеем ли мы право объяснить их участие в совершении преступлений против жизни их безграмотностью? Различие между положением рантье и бродячего музыканта не ограничивается образованностью первого и безграмотностью второго. Оно касается многих других сторон и особенно глубоко и широко в экономическом отношении. Этого различия не может, конечно, отрицать Колаянни, но почему же в таком случае считать причиной преступлений неграмотность, a не какую-нибудь другую отличительную и характерную особенность бродячих профессий?

Преобладающее значение социальных условий над расовыми остроумнее других доказал Joly. Он исследовал преступность жителей о. Корсики на самом острове и в других департаментах Франции и оказалось, что корсиканец, весьма преступный у себя, на родине, перестает быть таким в других департаментах, где преступность его значительно понижается[8]. Этим фактом до известной степени подтверждается значение, приписываемое сторонниками социологической школы социальной среде сравнительно с расовыми и другими личными особенностями. Но и здесь возможны возражения. Эмигрировать с о. Корсики могут во Францию корсиканцы наименее склонные к преступности.

 


 

[1] Colajanni: La Sociologia Criminale II v. 189—307.

[2] Ломброзо: Die Ursachen und Bekämpfung des Verbrechens. Übersetz, v. Kurella. 1902. Drittes Kapitel, 17—36 ss. «Dass die Rasse einer der wichtigsten , Factoren der Kriminalität in all den genannten Gebieten ist, davon bin ich umsomehr überzeugt, als ich bei den meisten ihrer Einwohner eine grössere Körperlange als ihrer Nachbarschaft gefunden habe» 21 s.

[3] См. также статью проф. Чижа: «Влияние национальности на преступность» («Вестник Права» № 9, 1901 г.). Автор сообщает очень интересные сведения о совершенно различной преступности латышей и эстонцев, при одинаковых, по его мнению, социальных условиях. Но сам автор отмечает, что неизвестна профессия этих двух народностей (46 стр.). Кроме возможного различного влияния профессии, мы можем предполагать и различное экономическое положение латышей и эстонцев, как следствие их занятия теми или другими профессиями.

Трудность сравнения преступности различных народностей увеличивается в тех случаях, когда они имеют различные материальные и процессуальные законоположения. См. Aschaffenburg o. с. 23—25.

[4] Другие выводы Колаянни по вопросу о влиянии расы на преступность: представители одной и той же расы одновременно могут являть различные психические и моральные характеры; одна и та же раса может сильно различаться в различные моменты; все расы имели и имеют одинаковые формы преступности; нельзя утверждать, что некоторые расы предназначены навсегда остаться варварскими; различия между расами уменьшаются по мере развития цивилизации и пр. стр. 305—307 Colajanni o. с.

[5] N. Colajanni: L’Homicide en Italie. La Revue Socialisto, 1901, № 199, Tome 34, 17 аnnec, Paris, Stock.

[6] Ibid 41 р.

[7] Ibid 48 р.

[8] Joly Henri: La France criminelle 2-me ed. 45 p.