РАЗДЕЛ 4. ПСИХОЛОГИЯ ПРЕСТУПНОЙ ЛИЧНОСТИ

4.6. Личность серийного убийцы

4.6.1. Психотипологическая характеристика личности серийных убийц

Существует еще одна категория преступлений, которая вызывает, пожалуй, наибольший общественный резонанс, — многоэпизодные сексуальные убийства, которые в последние годы стали совершаться все чаще.

Сексуальные убийцы-маньяки обычно выслеживают жертву, внезапно нападают на нее, приводя в состояние шока, насилуют, наносят множество телесных повреждений, вспарывают грудь и живот, выворачивают внутренности, совершают надругательство над половыми органами, отрезают отдельные куски тела, поедают их или разбрасывают в разные стороны и т. д. Эти кровавые злодеяния поражают своей необычностью, немыслимой жестокостью, неумолимостью и цинизмом убийц, числом жертв, среди которых немало детей.

Серийные сексуальные убийства имеют свою специфику: 1) число жертв — не менее двух; 2) жертвами становятся подростки и дети обоего пола, взрослые женщины; 3) большинство убийств совершается с особой жестокостью; 4) все убийства связаны с сексуальными переживаниями; 5) в большинстве случаев жертва специально не выбирается, нападение часто совершается и на случайно подвернувшихся лиц; 6) убийства совершаются с разной периодичностью, различными способами и орудиями; 7) иногда сексуальные убийства сопровождаются актами каннибализма; 8) все серийные сексуальные убийства совершаются в условиях неочевидности.

Что представляют собой эти современные монстры?

Под руководством Ю. М. Антоняна А. Р. Павлов обследовал 102 человека, совершивших 329 сексуальных убийств, 96 покушений на убийства, 321 изнасилование и 84 покушения на изнасилование.

Особая жестокость многоэпизодных убийств по сексуальным мотивам, способы их совершения и поведение преступников, число жертв всегда вызывают у представителей правоохранительных органов сомнение в психической полноценности людей, которым инкриминируются указанные преступления.

Анализ состояния психического здоровья лиц, обвиняемых в совершении такого рода убийств, показал, что их преступное поведение в той или иной мере связано с наличием различных расстройств психической деятельности. Однако, по данным А. Р. Павлова, лишь 17,7 % преступников, подвергнутых стационарной судебно-психиатрической экспертизе в НИИ им. В. П. Сербского, были признаны невменяемыми.

Что касается психологических особенностей указанных лиц, то они характеризуются ранимостью, внутренней напряженностью, тревожностью, ригидностью (застреваемостью аффективных переживаний), подозрительностью, злопамятностью, высоким уровнем агрессивности. Наличие аффективных установок, проявления нетерпимости, враждебности не позволяют им изменить стереотип поведения, обусловливают нарушения социального взаимодействия, плохую социальную приспособляемость. Им присущи импульсивность, непосредственная реализация в поведении возникающих побуждений, крайний эгоцентризм с сосредоточенностью на собственной личности, собственных переживаниях, пренебрежение к интересам и чувствам других людей, иногда с ощущением собственной необычности, постоянным желанием самовыражения, привлечения к себе внимания.

Серийных сексуальных убийц отличает бессознательное стремление к психологической дистанции между собой и окружающим миром, уход в себя. "Эти данные можно интерпретировать как глубокое и длительное разрушение отношений со средой, которая с какого-то момента начинает выступать в качестве враждебной и в то же время часто непонятной силы, несущей угрозу для данного человека. С этим, несомненно, связаны подозрительность, злопамятность, повышенная чувствительность к внешним воздействиям, непонимание среды, что повышает и поддерживает тревожность и страх смерти.

Основные мотивы совершения серийных убийств:

1. Устранение сексуального напряжения.

2. Достижение оргазма.

3. Подчинение, желание унизить жертву.

4. Познавательный мотив.

5. Развлекательный.

6. Сексуальное самоутверждение.

7. Подражание.

8. Способ компенсации.

9. Самоактуализация.

10. Способ решения межличностного или внутриличностного конфликтов.

4.6.2. Особенности патологических жизненных сценариев серийников

Насильственное преступное поведение лиц, совершающих серийные убийства на сексуальной почве, часто является реальным воплощением сценариев (под сценарием мы понимаем тот же психологический феномен, что и Э. Берн), предусматривающих патологическую структуру сексуальных взаимоотношений, а также соответствующих способов реализации полового влечения. Причем, и это необходимо подчеркнуть, мотивация в таких случаях имеет глубинную психологическую основу и уже вторично, как бы дополнительно, связана с половой потребностью. В таких случаях мы имеем дело с жестко фиксированной программой определенного поведения, смыслом которого является реализация задач, сформированных у преступника еще в раннем детстве. Эти задачи и соответствующая жизненная позиция могут быть в той или иной степени осознаваемы им. Таким образом, здесь имеет место реализация концепции, имеющей для личности значение основной цели существования, смысла всей жизни. Выбор же именно преступных способов ее достижения зависит от нравственного воспитания, которое тоже можно рассматривать как производное от формирования соответствующего сценария.

Конечно, сценарий как причину преступного поведения можно обнаружить не только у преступников, совершающих жестокие насильственные действия, но и лиц, систематически занимающихся квартирными кражами, хищениями и т. д. Глубинной психологической основой сценария является эмоционально-когнитивная матрица, проявляющая себя в виде соответствующих установок. Их влияние на поведение человека, его выбор и оценки чаще всего не осознается. Причем в основе такого эмоционального программирования, как правило, лежат соответствующие аффекты, возникшие в результате психологических травм, полученных при взаимодействии с родителями или значимыми другими (сверстниками, лицами, заменившими родителей, родственниками и т. д.).

К явно сценарной сексуальной преступной мотивации, на наш взгляд, следует отнести в первую очередь те случаи, когда на протяжении длительного времени совершается серия изнасилований или изнасилований, сопряженных с убийством; причем по способу совершения преступления обычно однотипны. Как правило, преступник действует в одиночку, выбирая места, в которых, по его расчетам, не может оказаться случайных свидетелей. Преступления предварительно готовятся, планируются и не возникают совсем уж спонтанно. Принимаются меры к тому, чтобы не быть обнаруженным правоохранительными органами. Очень часто с трупом потерпевшей производятся какие-то садистские манипуляции, которые только на первый взгляд кажутся бессмысленными.

Чаще всего в эту категорию сексуальных преступников входят лица, которые обладают внешне социально-позитивными характеристиками, многие являются и внимательными мужьями, и отцами, неплохо работают и т. д. Именно таких лиц труднее всего можно заподозрить в совершении серии сексуальных преступлений. Если подходить к объяснению причин совершения такого рода преступлений людьми с социально-позитивными характеристиками, используя традиционные психологические и криминологические представления, то сразу обнаруживается слабость этих концепций, поскольку поведение таких преступников не укладывается в привычные схемы.

Ярко выражена, например, мотивация сценарийного характера у преступника, который в течение 14 лет в районе Витебска и Полоцка совершал изнасилования и убийства женщин. В год он обычно убивал 2-3 женщины, максимально — 5. Правда, в 1984 году поставил своеобразный рекорд — убил 12 женщин. Всего им убито около 40 женщин. Все женщины гибли неподалеку от дорог. Способ убийства был один и тот же: резко стягивалась косынка, шарф или жгут из травы на шее жертвы. Внешне преступник выглядел привлекательно. Волосы русые, вьющиеся, рост высокий. Женат, имеет детей. Образ жизни вел довольно замкнутый, близких друзей не было. Работал заведующим совхозной ремонтной мастерской. К сожалению, нам мало известно о его детстве и отношениях с родителями. Тем не менее, уже в подростковом возрасте можно отметить сильные эмоциональные переживания негативного характера, связанные с общением со сверстниками.

Ключевым переживанием явился итог достаточно длительных отношений с девушкой, которая, как он считал, верно ждала его прихода из армии, хотя, пока он был в армии, до него доходили сведения о ее неверности. Вернувшись домой, он тут же назначил ей встречу на остановке автобуса, поблизости от ее дома. Далее он рассказывает: «Я простоял почти три часа, она так и не пришла. Внутри у меня была сильная боль и напряжение, в голове что-то стучало, и я ничего не соображал. Я сделал несколько шагов, навстречу мне шла незнакомая женщина. Совершенно неожиданно для себя я вдруг руками вцепился в ее горло и стал душить. В этот момент меня как будто отпустило и мне стало легко».

Очевидно, что последнее переживание насытило до критического уровня имевший уже место аффект, связанный со взаимоотношением с противоположным полом. Конечно, то, что месть женщинам стала реализовываться уже в физическом плане (убийство, сопряженное с изнасилованием), только лишь с позиции сценарной мотивации нельзя объяснить. В таких случаях, на наш взгляд, еще и подключается возможность в силу психофизической организации преступника испытывать в связи с убийством и изнасилованием особое состояние сознания. Их можно описать как мощную по силе эмоциональную разрядку, напоминающую по ощущениям оргазм, но значительно усиленный. Происходит сильнейшее аффектированное сужение сознание, после чего, как взрыв, сознание расширяется и теряется ощущение своего тела, сознание как бы выходит за его пределы. В таком психическом состоянии теряются полностью границы собственного организма, буквально «душа выходит из тела». По описанию преступников, совершивших множественные убийства женщин, ощущение, которое возникает у них при этом, является чем-то средним между сильнейшим оргазмом и смертью; как бы потерей собственного тела и, прежде всего, отождествления себя с собственным телом. По имеющимся описаниям, аналогичные ощущения возникают и в состоянии сильного религиозного экстаза. Уже само по себе такого рода психическое состояние способно быть сильным мотивирующим фактором, побуждающим к совершению убийства. А если есть к тому же и сценарно-концептуальное разрешение на такого рода преступные действия, то снимаются и последние личные ограничения, связанные с нормами, совестью, моралью и т. д. Сознательно это оформляется в виде внутреннего разрешения на преступление в связи с соответствующими представлениями, в основе которых лежит негативный эмоциональный опыт.

Совершенно аналогичная по смыслу картина сочетания деструктивного жизненного сценария со стремлением к переживанию особых аффективно — экзальтированных состояний сознания у многих других серийных убийц с сексуальной мотивацией, например, у преступника, совершившего убийство женщин и мальчиков преимущественно на территории Ростовской области, на счету которого 50 убитых. Концептуальное оформление внутреннего разрешения на совершение преступлений выражено в виде представления о себе как о мстителе-партизане, действующем против врагов. Мальчики, женщины отождествлялись с врагом, в отношении которого разрешено делать все. Основой этой концепции являются соответствующие аффекты, связанные с унижением при сексуальном взаимодействии. Поэтому на объект преступления переносились все отрицательные чувства, накопленные в процессе мощной и унизительной внутренне сексуальной фрустрации. Другим важным мотивирующим фактором совершения преступлений было особенное аффективно-экзальтированное состояние, которое возникало в процессе совершения убийства и нанесения телесных повреждений. Показательно в этом отношении высказывание преступника: «Мне все равно, мальчик это или женщина». С позиции возникающего особенного состояния сознания это действительно все равно, главное — испытать это состояние, не имеет значения, кто конкретно является его объективным источником. О силе переживаний свидетельствует то, что в момент совершения убийства преступник входил в такое сильное состояние экстаза, что начинал наносить удары ножом не только по телу потерпевшей, но и по окружающимся предметам (деревьям, земле и т. д.).

На наш взгляд, жизненный сценарий, как бы обосновывающий право на совершение преступления, вместе со стремлением к погружению в описанное нами выше состояние сознания присутствует практически у всех лиц, совершивших серию убийств на сексуальной почве. Причем все жестокие манипуляции с телом потерпевшей невозможно осмыслить вне, прежде всего, контекста, связанного с потребностью преступника испытывать периодически это особенное аффективно-экзальтированное состояние. Можно сказать, что такого рода эмоции, связанные с тем, что исходит от человека в момент наступления смерти, является в некотором смысле энергетическим наркотиком, без которого сексуальные маньяки уже не могут жить.

4.6.3. Феномен серийного преступника по А. Бухановскому

Армия сексуальных маньяков неуклонно растет. Этому способствуют навалившиеся на страну беды, доведенные до абсолюта абсурды, тлетворно воздействующие на сознание и подсознание личности. Сращивание власти и уголовной преступности, алкоголизация и духовная деградация, вырождаемость населения, расцвет наркомании, разрушение исторической памяти народа, неудержимый, как половодье, распад семей, экономическая разруха не проходят бесследно.

Как подчеркивает психиатр из Ростова-на-Дону Александр Бухановский, людей с психосексуальными аномалиями гораздо больше, чем принято об этом думать. Если не принять решительных мер, то в ближайшие годы следует ожидать соответствующего криминального взрыва.

По данным А. Бухановского, с 1993 по 1998 гг. количество серийных убийств увеличилось более чем в четыре раза. Как отмечалось на прошедшей в 1998 г. 2-й Международной научной конференции на тему "Серийные убийства и социальная агрессия", только в Ростовской области за последние 10 лет разоблачено 28 серийных убийц, на счету которых почти 120 жертв.

Известный российский психиатр Александр Бухановский сегодня совмещает основную работу в Ростовском государственном медицинском университете с лекциями в США в закрытом подразделении ФБР — отделе по борьбе с серийными убийствами. Работы ученого получили за океаном высокое признание: Бухановский — член Американской академии психиатрии и права и Американской академии судебных наук. Во время последней своей поездки в США профессор Бухановский обнародовал сенсационные результаты своих исследований феномена серийного преступника. Главный вывод заключается в следующем: склонность к насилию и социальной агрессии может быть врожденной и характеризуется специфическими изменениями головного мозга. Профессор из Ростова-на-Дону уверяет, что владеет методикой диагностики подобных отклонений.

"Ученые и раньше предполагали, что серийные преступники объединены неким набором психопатологий. Однако выявить и систематизировать эти психологические изменения до сих пор никому не удавалось", — говорит Александр Бухановский. Сам же он этой темой занялся вплотную в 1989 году, когда был приглашен в оперативно-следственную группу, охотившуюся за орудовавшим на территории Ростовской области серийным убийцей Чикатило. Тогда правоохранительные органы впервые прибегли к помощи гражданского психиатра. Во многом благодаря составленному Бухановским психологическому портрету преступник был пойман. Проанализировав собранную сыщиками информацию, Бухановский подтвердил тогда еще робкую догадку оперативников, что цепь страшных преступлений была совершена одним и тем же человеком. Как удалось прийти к такому выводу? "Меня всегда интересовали в этой работе три вопроса: почему человек решается на преступление, как его совершает и кто этот человек? — рассказывает Александр Бухановский. — Эмпирически сложилось так, что эта проблема длительное время относилась исключительно к компетенции ученых-криминалистов уголовного розыска, следствия и суда. И лишь в последние годы наметилось интенсивное внедрение в эту область психологов и психиатров, без знаний которых практически невозможно ответить на поставленные вопросы. Исследования в Ростовском государственном медицинском университете позволили выделить и описать феномен серийного преступника — некий вариант криминальной личности, этапное патологическое развитие которой приводит к возникновению, закреплению и трансформации потребности в совершении повторных преступлений против жизни граждан".

Как считает профессор Бухановский, у конкретного человека в силу определенных биологических, психосексуальных и психологических особенностей может существовать предрасположенность к совершению преступлений. Ученый выделяет здесь несколько важных факторов. Первый, и самый главный, — мозговой. Оказывается, структура головного мозга может иметь своеобразное состояние, выступающее в качестве одной из предпосылок возникновения и развития данного криминально-психиатрического феномена. "Не бывает так, — говорит профессор Бухановский, — что человек вчера лег спать законопослушным, а сегодня проснулся серийным преступником. Это процесс, растянутый во времени, и корни его уходят далеко в детство".

Обычно четко просматриваются два специфических изменения мозга. В первом случае поражены лобные и височные образования, ответственные за высшие формы психической деятельности: формирование личности, мировоззрения, морали, этики. Второе изменение, выявленное путем магнитно-резонансной томографии, происходит на уровне глубоких структур — в желудочках мозга. Они резко увеличены, а это означает, что количество мозгового вещества вокруг них уменьшилось. В одном из желудочков локализованы зоны, ответственные за инстинктивные желания. Кроме того, поражены участки, ответственные за прогностические функции и сознательную деятельность.

Бухановский с коллегами доказал, что подобные специфические изменения возникают, как правило, еще до рождения человека, в результате чего ребенок рождается с характерными изменениями черепа: увеличенной лобной долей и лобной костью, формирующей надбровные дуги.

Во время томографических исследований серийных преступников была отмечена еще одна врожденная аномалия — опухоль (киста) в зоне желудочков. Она может быть небольшого размера, а может быть и очень большой. В мозгу человека четыре желудочка, а при наличии кисты возникает как бы пятый желудочек внутри мозга. Желудочки при этом суживаются, и мозг функционирует не совсем правильно.

Второй существенный фактор — тяжелая беременность, протекающая в условиях либо плохой экологической ситуации, либо тяжелых хронических стрессов. Почти все те, кто становился серийным преступником, получили травму мозга во время родов. Это выяснилось во время бесед с матерями и родственниками практически всех опасных серийных преступников. У многих из них к тому же на этот фактор наложилась слабая или среднеслабая половая конституция. Само по себе это никакой опасности не представляет, в крайнем случае может привести к сексуальным неврозам, не больше того. Но, подчеркивает профессор Бухановский, в сочетании с изменением мозга это довольно серьезно. В любви у таких людей, как правило, отсутствует так называемое развитие романтической стадии. У них не возникает свойственных человеку чувств любви, привязанности, они не понимают языка жестов, взглядов. Это заменяется, как правило, тем, что эти люди живут в мире грез, фантазий, в котором они и представляют себя романтическими героями, повелителями мира и вершителями судеб. Подсознательное представление впоследствии воплощается в реальность, являясь одним из побудительных мотивов к совершению садистских действий. "Например, — рассказывает Александр Бухановский, — сейчас в клинике наблюдается 20-летний мужчина. Его привели ко мне родственники, которые заподозрили неладное в его поведении. К женщинам он не мог найти подхода, первый его сексуальный опыт состоялся с проституткой, которую ему купил брат на день рождения. Подобная услуга оказалась медвежьей. Молодой человек после этого не стал относиться к женщине как к равноправному партнеру, как к объекту, благосклонности которого надо добиться, а, напротив, уверовал в то, что женщина — существо низшего порядка".

И третья составляющая — специфическое воспитание. Это эмоциональное отвержение ребенка с раннего возраста, в результате чего у него не формируются чувства привязанности, любви, сопереживания, симпатии. Научной группой Бухановского были обследованы четыре пациента в возрасте от 9 до 15 лет со специфическими изменениями головного мозга. Структурно-динамический анализ выявил ряд схожих закономерностей. У всех пациентов с младенческого возраста отмечались признаки гипервозбудимости, которые позже трансформировались в гиперкинетические расстройства. Все дети воспитывались в структурно или функционально неполных семьях. Доминирующая роль в их воспитании, как правило, принадлежала матери. Отец был подчиненно-угнетенным и приниженным, фактически отстраненным от воспитания ребенка. Воспитание носило характер патологического и отличалось противоречивостью: с одной стороны, гиперпротекция, назидательность, жестокость, с другой — явное или скрытое эмоциональное отвержение. Часто оно дополнялось жестокостью в обращении с ребенком. Характерными чертами обследованных детей являлись нарушение коммуникации со сверстниками, трудности в установлении неформального общения, боязнь маскулинного поведения, избегание свойственных мальчикам агрессивных проявлений.

В свою очередь, эти черты подмечались сверстниками и служили основанием для детского жестокого отношения к пациентам: зачастую им давались унижающие клички, они регулярно подвергались насилию даже в тех случаях, когда были явно сильнее своих противников, что вызывало у них ответную ожесточенность. Нарастающие признаки детской дезадаптации компенсировались фантазиями, в которых они представляли себя суперменами, физически сильными и способными к самозащите. Крайней формой патологической компенсации становилось садистское поведение. Самые известные серийные преступники последнего времени, с которыми работал Бухановский (Чикатило, Сливко, Цюман), имели в детском возрасте все перечисленные проблемы.

С точки зрения профессора Бухановского, ранняя диагностика опасного феномена является реальной формой первичной профилактики криминального проявления пациентов в будущем. Предрасположение, по мнению Бухановского, есть только предрасположение, но преступление всегда социально. Человек, обладающий набором патологий мозга, не обязательно станет преступником, это не фатально. Сегодня Александр Бухановский совмещает работу в Ростовском медицинском университете с чтением лекций в Академии ФБР. Его методика была использована во время охоты на "Вашингтонского снайпера".

4.6.4. Особенности серийных сексуальных убийств

По мнению Ю.М. Антоняна, при разработке розыскных и предупредительных мероприятий следует учитывать, что при кажущейся внешней одинаковости "серийные" сексуальные убийства в действительности весьма существенно отличаются друг от друга. Можно выделить следующие их группы:

• Убийства лиц женского пола и подростков (обоего пола) с целью сломить их сопротивление;

• Убийства с целью обеспечения собственной безнаказанности после совершенного изнасилования;

• Убийства, когда преступник получает половое удовлетворение от мучений и агонии своих жертв (это наиболее опасная категория сексуальных преступников);

• Убийства женщин до, во время и после совершения изнасилования, когда потерпевшие говорят или делают нечто, что воспринимается преступником как тяжкое оскорбление.

Определить, к какой группе преступников относится данный убийца, можно на самой ранней стадии предварительного следствия, что позволяет построить правильную версию, "привязать" данное убийство к другим подобным деяниям.

Результаты исследования Ю.М. Антоняна изложены в виде следующих основных положений:

• сексуальные посягательства на женщин, сопровождаемые проявлениями особой жестокости, определяются не столько половыми потребностями преступников, сколько необходимостью решения своих личностных проблем, в основе которых лежит бессознательное ощущение зависимости от женщин (при этом имеется в виду не конкретное лицо, а женщина вообще);

• социальное или биологическое неприятие их женщинами порождает у них страх утратить свою социальную и биологическую определенность в жизни, т.е. фактически стать как бы отверженными. Преступник не может согласиться с такой ролью. Насилуя и убивая потерпевшую, т.е. полностью господствуя над ней, он возвышается в собственных глазах, подтверждая свое право на существование. Следовательно, здесь действует мотив самоутверждения, обладающий огромной стимулирующей силой;

• нападение на подростков и особенно детей детерминируется бессознательными мотивами снятия или подавления тяжких психотравмирующих переживаний собственного детства, связанных с унижениями, перенесенными в основном от родителей. Избрание же сексуального способа преступного посягательства определяется тем, что у данного человека сексуальные отношения вызывают наибольшие затруднения. Эти затруднения, переплетаясь с нежелательными образами детства, мощно стимулируют указанные тяжкие посягательства. Понятно, что в названных случаях ребенок или подросток также выступают в качестве символов.

И тем не менее сравнительный анализ данных отечественных и зарубежных специалистов, полученных при изучении сексуальных маньяков-убийц, позволяет судить о том, что по основным показателям характеристики рассматриваемого типа лиц в России и за ее пределами совпадают. Прежде всего это касается социально-психологических параметров личности маниакальных убийц с сексуальной патологией, генезиса, мотивационного механизма, закономерностей, лежащих в основе их противоправного пред— и посткриминального поведения. Это обстоятельство создает предпосылки для совершенствования практики борьбы с маниакально-сексуальной преступностью на основе международного обмена передовым опытом, накопленным в указанной области. Наряду с этим открывается возможность и для дальнейшего развития научных исследований психологов, криминалистов, криминологов путем взаимообмена идеями, творческой реализации эмпирических данных и достижений их зарубежных коллег.

4.6.5. Психологический портрет российского серийного убийцы

Профессиональная деятельность сексуальных преступников в России, как правило, отражает трудности общения этих лиц с окружающими и в свою очередь с людьми своего возраста. Поэтому в наиболее типичном варианте это работа уединенная, с ограниченным числом контактов с окружающими. Возможен обратный вариант, когда под видом профессиональной деятельности они стремятся к общению с интересующими их в сексуальном отношении объектами.

С точки зрения психологии криминального поведения, преступники делятся на тех, кто предварительно вступает с жертвой в контакт, и тех, кто этого избегает. Данная характеристика поведения преступника при всей ее внешней малозначимости является важной. Для большинства преступлений этого вида данный вопрос является принципиальным. Лица, вступающие в контакт, относятся к общению с жертвой как к обязательному ритуалу. Лица, не вступающие предварительно в контакт, нередко даже отказываются от своих преступных намерений, если бывают вынуждены общаться с предполагаемой жертвой. Поэтому и те и другие придерживаются своей тактики.

В целях завладения жертвой используется стандартный набор: хитрость, сила, соблазн, угрозы.

Одежда преступника в большинстве случаев после нападения хранит следы преступления.

Специального оружия практически не бывает, применяются либо бытовые предметы (кухонные ножи, отвертки, веревка), либо импровизированные (камень, платок жертвы и т.п.).

Если орудия убийства готовятся заранее, то преступник использует их многократно.

Российские исследователи обращают внимание на дисгармоничность семей, в которых выросли сексуальные преступники. Прежде всего, это вариант, когда мать, властная женщина, подавляет отца. Будущие серийники растут в ситуации эмоционального отчуждения со стороны родителей. В тех же случаях, когда преступники вырастают во внешне благополучных семьях, отмечено, что родители часто уделяют много внимания интеллектуальному и физическому развитию ребенка, оставляя без внимания эмоциональную сферу.

Преступники могут иметь жену, детей. Часто жертвы преступлений имеют одинаковый возраст с их детьми. Нередко они совершают развратные действия со своими детьми.

Среди преступников, совершающих серийные убийства по сексуальным мотивам, встречаются лица, имевшие в прошлом судимость за аналогичные преступления. Часто первые преступления они совершают в подростковом возрасте, после отбывания наказания (иногда и до окончания срока) совершают серию преступлений.

Как подмечено Е.Г. Самовичевым, криминальное событие в поведении серийного убийцы реализуется "по механизму резонансных отношений между хронотипами виновного и потерпевшего. Выбор жертвы не является случайным. В ее типе объективизированы существенные черты типа преступника, хотя формы их внешнего проявления могут быть различными".

Все это очень похоже на то, с чем мы столкнулись, изучая зарубежные источники. Вместе с тем отечественные серийные убийцы не являются во всех отношениях копией, зеркальным отражением образов их европейских или заокеанских "коллег". В отличие от обычно опрятных, ухоженных, подчас внешне респектабельных зарубежных серийников, российские киллеры чаще выглядят не лучшим образом. Их внешний вид соответствует неудачному социальному статусу отверженного. Безвкусно, примитивно одетые в дешевые, поношенные вещи с потугой на оригинальность и подражание моде. Бросающаяся в глаза неухоженность. Часто какой-либо значок или знак, свидетельствующий о внутреннем стремлении выделиться или уравняться с желаемым кругом лиц. Глаза злые, с выражением затравленного зверька. Движения диспластичные, неуклюжие. В разговоре на обычные темы стремятся уйти от общения, не смотрят в глаза.

Определенное отличие портрета российского серийного убийцы от западного образца имеет свое объяснение. Оно обусловлено известным своеобразием субкультуры, среды обитания отечественных мокрушников, особенностями социально-экономической ситуации советской и постсоветской деятельности.

При исследовании феномена серийных убийц (т.е. лиц совершивших три и более отдельных, разделенных между собой периодами эмоционального покоя, убийств с особой жестокостью людей, подпадающих под сложившийся в сознании преступника образ жертвы) у исследователя объективно возникает необходимость в ранжировании факторов, определяющих специфику психологического статуса представителя данной категории преступников. Среди них есть и временной промежуток на протяжении, которого действовал серийный убийца.

Что же помогло Чикатило, Головкину, Онуприенко, Холмсу, Банди и другим действовать годами, проливая реки крови? Без сомнения, некоторые элементы расследования данных преступлений обусловили затруднение следователей и оперативных работников, но прямой вины работников правоохранительных органов в этом нет. Действительно, как можно заподозрить в убийствах человека, если он абсолютно всеми окружающими воспринимается положительно.

Данный феномен получил название "маска нормальности". "Маска нормальности" — название научной работы Херви Клекли, посвященной психопатической личности (1976). В работе Х. Клекли под "маской нормальности" понимает способность психопатов казаться абсолютно нормальным, психически полноценным человеком. Семантический анализ данного термина определяет его как притворное (искусственное) поведение, направленное на соответствие принятым в обществе нормативам. Основной акцент данного определения сводится к наличию элемента осознанного волевого контроля за поведением со стороны носителя "маски нормальности". Без сомнения большинство серийных убийц характеризуется повышенным интеллектуальным потенциалом, что детерминирует в определенной степени наличие артистических способностей, однако данные характеристики не объясняют как можно вести двойную жизнь достаточно долгое время. Другими словами, "маска нормальности" не может быть объяснена осознанными ухищрениями по созданию преступником себе положительного имиджа, так как подобные попытки рано или поздно станут понятными окружающим людям.

Проявление истинного психологического статуса серийного убийцы должны были быть детерминированы механизмами психической защиты, в первую очередь механизмом вытеснения и сублимации. Под вытеснением понимается процесс удаления из сознания психотравмирующих мыслей и чувств. Под сублимацией — перенос негативных характеристик личности в социально одобряемую сферу. Проявление данных механизмов защиты психики насторожило бы людей, окружающих серийного убийцу. Однако этого не происходит.

Определения фактора "маски нормальности" крайне значимо для построения психологического профиля неизвестного преступника. Анализ биографических и психологических характеристик серийных убийц позволяет с уверенностью утверждать о существовании взаимосвязи параметра "маски нормальности" с параметрами семейный статус, элемент доминантности в семейных отношениях, образовательный уровень, социальная активность, коммуникативность в общении, наличие факта судимости. Так, в частности, преступник, обладающий высокой степенью "маски нормальности" характеризуется как положительный семьянин, часто без доминирования в семейной жизни, за исключением ряда сфер (Чикатило, в целом, подчинялся своей жене, однако в сексуальной жизни определял приоритеты он). Высокая "маска нормальности" часто корреспондирует высокому образовательному уровню и отсутствию факта судимости, исключением здесь может быть судимость за хищения.

Позитивное восприятие преступника окружающими также обусловлена высокой степенью контактности, понимаемой как открытость и высокая степень социальной активности, что создает иллюзию осведомленности о личной жизни преступника у окружающих.