РАЗДЕЛ II. ОСНОВЫ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В УСЛОВИЯХ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Глава 4. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

4. Психология противодействия слухам и управления панической толпой

Теракты, как правило, вызывают у любого человека психологическую напряженность. Массы являются восприемниками психологии террора, выражающейся в страхе, ужасе, агрессии и апатии, а террористы – их «поставщиками». От состояния беспокойства и тревоги до страха и паники – таков диапазон психического состояния людей. В этом плане важность работы со слухами обусловлена тем, что они нередко порождают вредные для общества последствия. Слухи могут способствовать политической дестабилизации, нарушать равновесие в сфере финансово-экономических отношений, давать толчок социальным эксцессам: вызывать панику, антиобщественное поведение, провоцировать массовые беспорядки и т.д. Поэтому игнорирование слуха может привести к тому, что он, живя по своим законам, наносит чувствительный ущерб интересам государства, общества и личности.

В большинстве случаев со слухами начинают бороться лишь после того, как они широко распространились. На протяжении десятилетий практически испытывались различные рекомендации по пресечению циркулирующего слуха. Прежде всего – самая простая: прямое выделение и опровержение сюжета. При определенных обстоятельствах такой ход приемлем, но, к сожалению, не всегда: при неуместном употреблении он производит эффект бумеранга – слух тиражируется, и интенсивность его растет. В 1980 году в Польше произошел очередной всплеск антиправительственных настроений. Страну захлестнули рабочие забастовки, бурлила интеллигенция, общество наполнилось агрессивными слухами о воровстве и роскошной жизни руководителей государства и польской объединенной рабочей партии (а также их родственников). Журналисты, не сочувствовавшие руководящей партии, но работавшие в условиях жесткой цезуры, придумали остроумный прием. СМИ концентрированно пересказывали самые захватывающие сюжеты (у кого из руководителей и где за рубежом имеются виллы, чья жена, сколько проигрывает на уикендах в Монте-Карло и т.д.), сопровождая их комментариями в том духе, что это, разумеется, «возмутительные слухи» и «бесстыдная ложь». Неуклюжая коммунистическая цензура пропускала подобные тексты, принимая их за агитацию в поддержку правительства. А журналисты, рядясь под простачков, прекрасно понимали, что интенсифицируют слухи и помогают расшатать коммунистический режим.

Снижение негативных последствий слухов достигалось и при помощи следующего приема (особенно часто его использовали в ситуациях войн и    разного рода кризисов): объявлялось о существовании некого врага, который и распространяет слухи в целях нанесения ущерба. Применялся и такой довольно «жесткий» способ борьбы, как судебное преследование источника слухов. Однако до сих пор нет никаких данных, подтверждающих эффективность силовых методов борьбы с ними. В России, как известно, слухи активно распространялись даже в период войн и широкомасштабных репрессий.

Противодействие слухам необходимо для информационной безопасности государства. При этом важно соблюдать несколько требований:

1. не допускать нарастания высокого уровня неопределенности и тревожности в обществе;
2. организовать глубоко продуманное информационное обеспечение населения, чтобы не создавать условий для домыслов и вымыслов;
3. если слух уже возник, следует не только его опровергнуть и привести достоверные факты, но и снять обязательно ту тревожность, которую он породил. В случаях умышленного распространения слухов с теми или иными провокационными целями, необходимо находить и разоблачать виновных.

Работа со слухами – процесс творческий, нет рекомендаций простых и однозначных на все случаи жизни. Меры противодействия слухам можно подразделить на две группы: профилактические мероприятия и активные контрмеры (пресечение). Трудности в решении проблемы слухов силовыми методами заставили обратить серьезное внимание на их профилактику, уничтожение «питательной среды», в которой они возникают. В целом целесообразно постепенно ликвидировать условия и причины, способствующие распространению слуха. Причем чем раньше будут приняты необходимые меры, тем легче слух предупредить. Такие меры должны быть направлены на предвидение и противостояние чувствам тревоги и неопределенности в повседневной жизни; на поддержание в обществе информационной открытости и правдивости, а также на формирование у людей убежденности в деструктивной природе самих слухов.

Для разработки профилактических мероприятийполезно обратиться к факторам возникновения слухов. Слухоустойчивая среда предполагает: высокую оперативность и регулярность официальных сообщений; неизменно высокую достоверность сообщений; систематическую и хорошо отлаженную связь между источником информации и аудиторией для своевременного и опережающего реагирования; оптимальное эмоциональное насыщение жизни, распределение ролей и функций согласно индивидуальным способностям и наклонностям членов общества, исключая по возможности ситуации бессобытийности и неудовлетворенности личностным статусом.

Наиболее оправдавшим себя на практике средством предупреждения слухов является удовлетворение потребности людей в достоверной, своевременной информации. Опыт показывает, если начавший распространяться слух может повлечь тяжкие для региона или для прав и интересов отдельных граждан последствия, то необходимо широко использовать средства массовой информации (особенно телепередачи, газеты и т.д., которые пользуются у населения региона авторитетом и доверием), выступления людей, к которым «прислушивается» население региона, включая лидеров неформальных групп. Если слух способен вызвать криминогенную активность относительно небольшой группы населения региона, то речь в некоторых случаях может вестись о предупреждении преступлений и правонарушений на индивидуальном или групповом уровне.

Профилактическая направленность работы со слухами требует их постоянного изучения, что дает возможность органу безопасности получить информацию о том, какие слухи распространены на обслуживаемой территории, о степени их распространенности. В этом отношении важно иметь систематически работающую группу по изучению общественного мнения и других проблем, по которым могут возникнуть слухи. Обязанности сотрудников, закрепленных за данной линией работы, должны включать: контроль, анализ и учет событий, преступлений и происшествий террористического характера на обслуживаемой территории, которые имеют, либо могут иметь общественный резонанс, а также своевременное предоставление такой информации в пресс-службу. В свою очередь, сотрудники пресс-службы должны вести постоянный мониторинг средств массовой информации на предмет выявления дестабилизирующих слухов и осуществлять прогнозирование последствий их циркуляции. При выявлении сообщений, представляющих потенциальную опасность для общественного порядка, имиджа органов безопасности, важно разрабатывать и проводить мероприятия по пресечению их дальнейшей циркуляции и нейтрализации негативного воздействия.

Анализ и последующая оценка слухов позволяют установить их источник, определить степень «вредности» для региона того или иного слуха, сделать вероятностный прогноз о возможных последствиях конкретных слухов и всех слухов в совокупности, создают предпосылку для разработки и осуществления мероприятий по предупреждению и пресечению слухов. Значимое место в информационно-аналитической работе занимают прогнозирование  потенциальных и изучение процессуальных и эмоциональных составляющих распространения слухов. Сначала необходимо получить ответы на следующие вопросы: среди каких социальных групп распространяются слухи?; каковы виды и содержание слухов?; какие чувства отражают слухи?

После этого разрабатываются адресные меры по воздействию на «группы риска». При работе с источником слухов целесообразно придерживаться следующей тактики:

1. Стараться не использовать пространных опровержений или утверждений, задавая источнику конкретные вопросы и заявляя лаконичное несогласие.
2. Конкретно расспрашивать источник слухов о том, откуда ему стало известно это сообщение. Например, следующие фразы: «Я этого не знал. Откуда вам это известно?»;«А кто вам сообщил об этом?»;«Видимо, мне надо побеседовать с этим человеком отдельно».
3. Заставить источник слухов усомниться в их правдоподобности. Например, при помощи следующих фраз: «Почему вы считаете, что сказанное вами – правда?»;«На чем основана ваша уверенность в том, что это, правда?»; «Это кому-то так хочется или так обстоит на самом деле?».

Меры по пресечениювозникших слуховдолжны основываться на анализе оперативной обстановки, характера социальной среды, в которой они        распространяются, степени достоверности самого слуха, заинтересованности людей в данной информации, доверия населения к органам власти и источникам информации. Поэтому принятие решений по пресечению слухов – это сложный творческий процесс. Здесь возникают проблемы: либо молчать, что равносильно поощрению начавшегося слуха, либо опровергать, что косвенно может усилить слух. Практика показывает немало примеров, когда официальная информация имела обратную реакцию, усиливала слух.

Известно, что борьба со слухом – это не только его прямое или косвенное опровержение. Бывают ситуации, когда лучший способ уничтожить слух – подтвердить его, тем самым отсечь от сюжета неизбежные наслоения и взять ситуацию под контроль. В противном случае, упрямо стремясь опровергнуть слух, можно нанести обществу еще больший ущерб. В некоторых ситуациях возможно даже подкрепление слуха с коррекцией сюжета. Это сродни приемам восточных единоборств, где искусство состоит в том, чтобы обратить в свою пользу силу противника.

Во многих случаях можно добиться положительных результатов путем подавления слухов фактами, а не прямым опровержением. Например, дается широкая публикация фактов, противоречащих слуху, а сам слух как бы не замечается. Часто прямая информация снимает слух, но она эффективна при определенных условиях: если слух недостоверный, а источник официальной информации авторитетен. Для принятия действенных мер по пресечению слуха надо адекватно оценить информационную обстановку, и прежде всего такой ее параметр, как доверие к источнику.

Если источник информации (политический, административный, профсоюзный лидер, журналист, газета, радио- или телеканал и т.д.) в данной аудитории пользуется высоким доверием, то целесообразна лобовая атака.  При этом без обиняков пересказывается сюжет слуха, самокритично объясняются его причина и повод, излагается альтернативная или более приемлемая версия.

Лобовая атака на слух непродуктивна, если нет уверенности в том, что опровергающий источник в данной аудитории обладает непререкаемым авторитетом. Тогда уже нужно прибегать к более тонким приемам фланговой атаки, суть которой в следующем. Не упоминая никоим образом о слухе или его сюжете, находятся информационные поводы для того, чтобы регулярно передавать сведения противоположного содержания. Наилучшим инструментом оперативного противодействия слухам является юмор: веселая своевременная шутка для слуха подчас убийственнее, чем целевая серия мероприятий. Само собой разумеется, что при этом необходимо уделять предельное внимание мелочам, памятуя о психической инерции.

Труднее принимать решение, когда слухи частично достоверные, когда ложь и правда, истина и безудержная фантазия переплетаются. В подобных ситуациях могут оказаться эффективными меры, направленные на разъяснение и отделение достоверных фактов от ложных. Неумышленно, стихийно возникающие слухи, как результат ошибочного понимания людьми необычных события, следует пресекать путем своевременного сообщения населению всех документальных фактов, привлечения экспертов, очевидцев, свидетелей и других незаинтересованных лиц, убедительного разъяснения через средства массой информации событий, причин и обстоятельств, вызвавших стихийный слух. Как свидетельствует практика, подобного рода слухи прекращаются даже при однократной публикации документальных фактов либо путем ответов компетентных лиц на интересующие население вопросы.

При разработке контрмер следует учитывать и степень общественной опасности, и силу влияния слуха на поведение и поступки людей. Так, со слухами, будоражащими общественное мнение и пока не вызывающими антиобщественного поведения, целесообразно вести планомерную, систематическую, иногда длительную работу, направленную на повышение уровня правосознания населения. Следует сказать, что в каждом конкретном случае, в зависимости от названных выше факторов, выбирается своя тактика борьбы со слухом.

Приемами борьбы со слухами могут быть:

1) индоктринация (запуск пробника), выдача небольшого объема информации об интересующем событии, факте, в целях изучения реакции, и по результатам – соответствующее оформление последующей информации;

2) создание авторитета официальному источнику через неоднократно проведенную, преувеличенную выдачу информации, лежащей в основе слуха. После завоевания доверия источник успешно может опровергнуть слухи. Данную методику успешно применили британские пропагандисты, когда во фронтовых сводках ВВС количество сбитых немецких самолетов указывалось ниже потерь, озвученных самими немцами. В последующем, после закрепления доверия, немецкая пропаганда стала неэффективной;

3) обеспечение открытого доступа информации;

4) упреждающее оглашение через официальные источники о возможных негативных последствиях от того или иного события, происшествия. Так, полиция США перед проведением резонансных массовых мероприятий проводит пресс-конференции, на которых, по сути, «сгущает тучи», раскрывая возможные варианты негативного развития ситуации и соответственно меры, которые будут предприняты полицией для наведения порядка;

5) технология «хамелеон». Под прикрытием определенного события демонстрируются опровергающие слухи факты, при этом никоим образом внимание не акцентируется на самих слухах;

6) технология «переноса». Проводятся мероприятия по дискредитации источника распространения слуха в глазах окружающих, что автоматически подрывает доверие к распространяемой им информации.

В период массовых беспорядков, когда слух надо пресечь практически мгновенно, следует использовать контрслухи: силами оперативного аппарата в толпе распространять факты, противоречащие слухам; организовывать публичные выступления родственников и самих лиц, пострадавших в ситуации, вызвавшей слух. В определенных случаях непосредственное обращение к толпе авторитетного лица может привести к прекращению слуха. Важно учитывать, что и запуск контрслуха (слух противоположного содержания) может быть опасен и почти наверняка усугубить обстановку. В данном случае более уместна аналогия не с клином, который вышибается другим клином, а с волной, которая накладывается на прежнюю волну. Циркулирующий слух создает психическую инерцию, то есть сложившуюся установку на восприятие новой информации: последующие сведения преломляются через призму предыдущих.

Особое внимание следует уделять мерам по пресечению слухов после прекращения массовых беспорядков. Нередки случаи, когда слухи продолжают циркулировать после прекращения беспорядков, обрастают новыми  подробностями и могут вызвать повторно массовое волнение народа. Поэтому необходимо продолжать тщательно наблюдать за обстановкой, следить за появлением слухов, выявлять оперативным путем лиц, распространяющих слухи, предупреждать об особой ответственность всех, кто может распространять либо способствовать появлению слухов.

Далее, в зависимости от обстановки, использовать:

- прием косвенной подачи информации: а) запуск информации, трансформирующей слух, лишающей его остроты; б) запуск информации, добавляющей невероятные подробности к слуху и тем самым подрывающей доверие к нему населения;

- открытые диспуты с лицами, доверяющими слуху (можно организовать и провести силами журналистов);

- подрыв доверия лиц, заинтересованных в распространении слуха;

- распространение листовок, плакатов, карикатур, высмеивающих содержание того или иного слуха;

- в некоторых случаях уместно прямое обращение к народу авторитетных лиц с призывом не поддаваться паническому состоянию, не доверять слухам, разоблачать лиц, распространяющих слухи.

Во всех случаях при организации и проведении устных и письменных выступлений важно, чтобы информация, предъявляемая населению, была доказательна и логична, обоснованна и доступна, конкретна и документальна, эмоциональна и по возможности соответствовала ожиданиям граждан.

Исходя из изложенного, можно констатировать, что успешное противодействие различным слухам основывается на всестороннем учете социально-психологических факторов их возникновения и функционирования. Использование же репрессивных методов борьбы со слухами является неэффективным, а в некоторых случаях невозможным.

Циркулирующие слухи способны порой нанести очень серьезный социальный и психологический ущерб вообще и ущерб конкретным лицам и делам в частности. Во многих случаях нормальное функционирование группы, организации, спокойная жизнь региона и общества в целом зависят от умения предупреждать слухи и не терять голову при столкновении с ними. Успешность борьбы со слухами, дестабилизирующими обстановку в обществе, зависит от должной организации указанной деятельности в правоохранительной системе. В значительной степени важен профессионализм лиц, которые занимаются профилактикой возникновения слухов и нейтрализацией воздействия слухов на состояние общественного порядка.

Привести к нежелательным последствиям и серьезно дестабилизировать обстановку в обществе способна также и паника, вызванная паническими     слухами или умышленными действиями террористов после совершения ими террористических актов.

Паника негативна не только по своим социальным, материальным, но и человеческим потерям. Последствия психологических потрясений от перенесенного при панике шока сохраняются до трех-пяти лет. В целях профилактики и пресечения паники используются следующие меры: обнародование продуманной информации об угрожающей опасности и мероприятиях по ее предотвращению; разоблачение слухов, обнаружение и задержание паникеров; выдача ясных, простых и четких распоряжений органов власти в случае надвигающейся опасности; организация работ по обеспечению общественной безопасности и проведению спасательных работ.

При воздействии на поведение людей во время паники следует использовать  общее по отношению к любой толпе правило: снизить интенсивность эмоционального заражения, вывести человека из гипнотического состояния и рационализировать, индивидуализировать его психику. Однако в случае паники возникают и некоторые специфические вопросы. Во-первых, вопрос о том, кто станет примером подражания для толпы. После появления угрожающего стимула (звук сирены, клубы дыма, первый толчок землетрясения и т.п.) всегда остается насколько секунд, когда люди оценивают произошедшее и готовятся к действию. Здесь необходим личный положительный пример для вполне вероятного подражания. Кто-то должен дать команду: «Ложись!» или «По местам!». Соответственно тот, кто исполнит эту команду, вольно или  невольно подражает тому, кто её дал. Жесткое управление людьми в такие моменты – один из самых эффективных способов прекращения паники.

 Во-вторых, в случаях паники, как и в случае массового стихийного поведения, вообще, особую роль играет ритм. Стихийное – значит неорганизованное, лишенное внутреннего ритма поведение. Если такого «водителя ритма» нет в самой толпе, он должен быть задан извне. Широкую известность приобрел случай, произошедший в середине 30-х годов ХХ века после окончания одного из массовых митингов на Зимнем велодроме в Париже. Люди, кинувшись к выходу, начали давить друг друга. Однако в проеме лестницы случайно оказалась группа приятелей-психологов, которые начали громко и ритмично скандировать потом уже ставшее знаменитым: «Не-тол-кай!». Скандирование этого лозунга-приказа было мгновенно подхвачено большинством присутствующих, и паника прекратилась.

Наблюдения и описания многочисленных эпизодов, связанных с панической толпой, позволили вычленить некий «усредненный» сценарий. Шокирующий стимул, очень сильный или повторяющийся, вызывает испуг сначала у одного или нескольких человек. В толпе минимальный порог возбудимости обычно имеют женщины или дети, а в боевой ситуации – молодые и неопытные солдаты. Их испуг проявляется криками – односложными фразами («Пожар!») или междометиями, выражением лиц и суетливыми телодвижениями. Эти люди становятся источником, от которого страх передается остальным. Происходит взаимная индукция и нагнетание эмоционального напряжения через механизм циркулярной реакции. Далее, если не приняты своевременные меры, масса окончательно деградирует, люди теряют самоконтроль, и начинается паническое бегство, которое кажется спасительным, хотя в действительности только усугубляет опасность. Присутствие в толпе женщин и детей (о приоритетном спасении при массовой панике уже никто не думает) плохо еще и потому, что звуки высокой частоты – женские или детские крики – в стрессовой ситуации оказывают разрушительное влияние на психику. Кстати, по той же причине для противодействия панике, коллективной или индивидуальной, лучше служит низкий мужской голос, чем высокий женский. Напротив, провокации панического настроения среди неприятеля, вероятно, больше способствует визг атакующей конницы, чем мужественное «Ура!».

В очень редких случаях, когда шокирующий стимул необыкновенно силен, массовая паника может возникнуть сразу, без промежуточных стадий. То есть толпа опять-таки как бы становится суммой насмерть перепуганных индивидов, но здесь уже срабатывает совсем другой механизм. В этих редчайших случаях паника перестает быть вторичным явлением и становится непосредственной, почти механической реакцией на стимул. Судя по описаниям, именно так произошло в Хиросиме среди тех, кто находился неподалеку от места ядерного взрыва, но не был сразу накрыт его волной.

Гораздо типичнее и практически важнее обратная ситуация. Когда люди ожидают какого-то страшного события, избежать которого невозможно, стимулом могут стать словесное обозначение ожидаемого события или какой-либо другой знак, дорисованный воображением до ожидаемого источника страха.

В Первой мировой войне немцы начали применять на западном фронте газы – страшное оружие, против которого оказался бесполезным опыт бывалых солдат и предсмертные мучения от которого превзошли все виденное ранее. Это вызвало чрезвычайную напряженность в английских и французских войсках. Описан ряд фронтовых эпизодов, когда газов не применяли, но кому-то что-то казалось, и испуганный крик: «Газы!» обращал в бегство целые батальоны. В.М. Бехтерев, ссылаясь на конкретные ситуации, отмечал, что в театрах или других многолюдных собраниях достаточно ком-нибудь произнести слово «пожар», чтобы возникла настоящая эпидемия страха и паники, которая молниеносно охватит все собрание и вызовет тяжелые последствия [26]. Трагическими и наглядными  иллюстрациями ко многим приведенным выше положениям изобилует начало Великой Отечественной войны. Лейтмотивом предвоенной пропаганды служил тезис о том, что Красная Армия будет вести войну только на чужой территории, так как капиталистические государства не посмеют на нас напасть: буржуазные правительства понимают, что их солдаты – дети рабочих и крестьян повернут оружие против своих классовых врагов. На этом фоне мощное наступление фашистских войск впервые недели произвело настоящий шок.

В практическом плане чрезвычайно важно знать, что сразу после шокирующего стимула обычно наступает так называемый психологический момент. Люди оказываются как бы во взвешенном состоянии (оторопь) и готовы следовать первой реакции. Иногда она оказывается парадоксальной. Например, по фрейдовскому механизму противоположной реакции, человек может от испуга броситься навстречу опасности, и за ним последуют остальные. Такие случаи, конечно, редки в общей массе ситуаций коллективного страха. Тем не менее «психологический момент» – самый подходящий момент для перелома ситуации человеком или небольшой, но организованной группой лиц, готовых взять на себя руководство.

Меры по предупреждению массовой паники должны приниматься с учетом ее предпосылок (факторов). Паника связана с изнуренностью и крайним утомлением людей, но ее возникновение еще больше снижает тонус их сознательной активности. В условиях недостатка информации активизируется работа воображении, но гиперболизированные представления об опасности не встречают критического осмысления. При потере уверенности в руководстве, а тем более при его отсутствии, индивид становится податливым к восприятию слухов, т.е. непроверенных сведений. Для профилактики паники, вызываемой слухами, важно, зная каналы их распространения, вовремя противопоставить им объективную убеждающую информацию.

Если речь идет о сформировавшейся группе, нацеленной на  работу в стрессовых ситуациях (политической партии или боевом подразделении, научной экспедиции или отряде спасателей и т.д.), то, прежде всего, следует уделить внимание идейной и организационной подготовке к возможным опасностям, обеспечению эффективного руководства и воспитанию лидеров, пользующихся высоким доверием. При соответствующей подготовке коллектив способен достойно встретить самые суровые испытания.

Но не всегда эта подготовка в принципе возможна, например, при массовых уличных мероприятиях, в которых участвует много более или менее случайных людей. В таких ситуациях особое значение приобретает учет физиологических и общепсихологических факторов. При высокой социальной напряженности, некомфортных климатических условиях или неоднозначном прогнозе синоптиков надо подумать о динамизме митинга или демонстрации, чтобы свести к минимуму утомление людей и связанные с ним неожиданности. Правоохранительной службе рекомендуется препятствовать проникновению в ряды демонстрантов нетрезвых людей и алкогольных напитков, предвидя проявление иррациональных реакций, особенно при вероятных провокациях.

Важно также предотвратить чрезмерную концентрацию людей, особенно по окончании массового мероприятия, поскольку и это может грозить большими неприятностями. Например, после футбольного матча рекомендуется устроить другие, менее значительные развлечения – состязание бегунов или юных борцов, розыгрыш лотереи, показ мультфильма на электронном табло и т.д., чтобы задержать часть болельщиков на трибунах. При уличных беспорядках чаще задача состоит в том, чтобы выиграть время.

Большое значение имеет учет общепсихологического фактора паники: прежде всего, необходимо своевременно информировать людей о возможных опасностях и имеющихся способах противодействия. Последнее касается предупреждения как коллективной, так и индивидуальной паники. Эмоциональное состояние и поведение человека при опасности в огромной степени определяются образом ситуации и, главное, представлением о своей роли в ней. Паника может  возникнуть тогда, когда ситуация необычна и неожиданна, неизвестны способы преодоления опасности, отсутствует план действий и человек видит себя пассивным объектом событий. Но при наличии знания (сколь бы иллюзорно оно ни было) и программы действий (пусть и неадекватной) человек чувствует себя активным субъектом – и психологическая ситуация решительно меняется. Образуется другая доминанта, внимание переключается со страха и боли на предметную задачу; в итоге страх уходит совсем, а болевой порог значительно повышается.

Еще один комплекс приемов влияния на действующую толпу связан с использованием ритма. Та, например, приемом сдерживания паники, который уже многократно апробирован, является коллективное пение хорошо всем известной ритмической песни. Удалось установить, что действующая толпа аритмична и поэтому ритмический звук стимулирует превращение ее в экспрессивную или в ином случае, препятствует превращению экспрессивной толпы в действующую (паническую). Считается, что после того как толпа «поймалась на ритм», ее можно удерживать в экстатическом состоянии сколь угодно долго: пока музыка продолжается, люди, попавшие под ее влияние, не способны по собственной воле избавиться от наваждения (отсюда, вероятно, народные сказки про волшебную гармонь или волшебную флейту). Следует добавить, что противодействие различным видам толпы требуют различных ритмов. Для блокирования массовой агрессии применяются быстрые ритмы. Быстрый ритм типа рока, твиста или шейка способствует превращению агрессивной толпы в экспрессивную (экстатическую). Фактором противодействия панике служит более медленный размеренный ритм марша или гимна. Такой ритм может сыграть позитивную роль и после того, как паника уже началась. Во всех случаях, конечно, желательно наличие соответствующей музыки и динамиков.

В преддверии и на ранней стадии развития паники может быть очень продуктивно использован юмор. Известны случаи, когда своевременная шутка снимала паническое напряжение, а выступление популярного юмориста решающим образом изменяло настрой массы. Часто это бывает связано с игрой слов и прочими языковыми двусмысленностями, которые трудно пересказывать другими словами.

Обсуждая способы ликвидации возникшей паники, полезно вспомнить о том, что ранее говорилось про психологический момент. Известны приемы возвращения этого момента, в то время когда он необходим для начала эффективного воздействия на поведение людей. На первом этапе уже начинающейся паники помогает громкое и властное убеждение. На втором – планирующие и регулирующие приказы неподверженных паническому состоянию личностей. На третьем – может помочь только сверхсильный раздражитель. Другой прием – вариант того, который хорошо известен врачам и особенно психотерапевтам, сталкивающимся с приступами истерии. Приступ может быть купирован резким внезапным событием: пощечиной, неожиданным громким звуком и т.д. Известен случай, когда один психиатр использовал для этого очень правдоподобный муляж извивающейся змеи, которая неожиданно появлялась в его руке.

В практике силовых структур офицеры применяют предупредительный выстрел, который способен произвести новую «оторопь», люди на секунду застывают – и становятся доступны для организационных мер. В театре это может быть громкий приказ остановиться, сильно действующий на психику человека, с последующими указаниями, куда и каким образом двигаться зрителям к выходу. Также, например, может использоваться привычное стимулирование. Люди привыкли неподвижно застывать при исполнении национального гимна, и этот условный рефлекс может актуализоваться при громком включении первых же тактов. Сильное шоковое воздействие оказывается эффективным и при массовой панике. Разумеется, все эти приемы предполагают наличие людей, не поддавшихся общему состоянию и готовых взять руководство на себя. Поэтому при правильной организации массовых мероприятий должны работать специально подготовленные люди. Они находятся поодаль от массы, не принимая участия в общих действиях, чтобы избежать эмоционального кружения, и вооружены музыкальными записями, динамиками и мегафонами. И главное – знаниями и опытом.

Сказанное  касается грамотной организации митингов и демонстраций, но с определенными оговорками имеет и более масштабное значение. Когда появляются предпосылки к паническим состояниям в обществе, своевременное создание команды с участием специально подготовленных психологов и врачей может стать определяющим фактором в дальнейшем развитии событий. Стержневыми направлениями работы должны стать формирование субъективного отношения к ситуации, формирование взаимной социальной ответственности, а также доверия к центральным и местным властям: гражданину должно быть известно, как он защищен обществом и какие действия ему лично следует предпринять в стрессовой ситуации. Разработка мероприятий по противодействию паническим настроениям в обществе – большая самостоятельная работа.

Панические настроения влияют на формирование толпы. Теоретический анализ механизмов формирования толпы может в некоторой степени помочь управлять ее поведением. Управление толпой имеет двойственную природу, ибо толпа практически всегда – объект управления двух сил: с одной стороны,  ею руководят лидеры, вожаки; с другой стороны – толпой занимаются силы охраны общественного порядка, властные административные структуры.

Возможности управления толпой существенно различаются в зависимости от того, кто стремится быть в ней лидером – демагог или интеллигент. Как говорят на Востоке, тот, кто хочет управлять толпой, пытается оседлать тигра. Тем не менее, управлять личностями намного сложней, чем толпой.

Различают приемы воздействия на толпу извне и изнутри. Чтобы в них разобраться, следует обратить внимание на один специфический феномен, который называют географией толпы. Ранее отмечалось, что толпа как таковая не обладает позиционно-ролевой структурой и что в процессе эмоционального кружения она «гомогенизируется», то есть становится однородной. Вместе с тем в толпе часто образуется свой параметр пространственной и эмоциональной неоднородности, связанный с неравномерной интенсивностью циркулярной реакции. География толпы (особенно отчетливо фиксируется при фотосъемке сверху) определяется различием между более плотным ядром и разреженной периферией. В ядре аккумулируется эффект эмоционального кружения, и оказавшийся там человек сильнее испытывает его влияние.

Например, типичная картина массовых погромов такова. Непосредственными насильниками и убийцами оказываются сравнительно небольшая часть индивидов, составляющих толпу. Другие их активно поддерживают (поощрительными выкриками, улюлюканьем и т.д.), еще больше людей поддерживают пассивно, а на самой периферии – досужие зеваки; там уже обнаруживаются, скорее, свойства окказиональной толпы. Но вся эта масса придает ядру силу мотивации, дополненную ощущением анонимности и безнаказанности.

Поэтому для психологического воздействия на толпу извне рекомендуется нацеливаться на периферию, внимание  которой легче переключается. Эффективными средствами могут считаться:

- переориентирование внимания индивидов, составляющих толпу. Небольшая автомобильная авария, популярная в данном обществе динамичная игра в исполнении умелых игроков, раздача или дешевая продажа дефицитных товаров и т.д. могут отвлечь значительную часть массы людей. Тем самым агрессивная, конвенциональная или экспрессивная толпа превращается в одну или несколько окказиональных (или стяжательных) толп, лишая ядро эмоциональной политики.  Как только внимание людей в толпе оказывается распределенным между несколькими объектами, сразу же образуются отдельные группы, и толпа, только что объединенная «образом врага» или готовностью к совместным действиям, тут же распадается. Подавленные влиянием толпы черты личностной структуры индивидов оживают – каждый человек в отдельности начинает регулировать свое поведение. Толпа перестает быть активной, функционирующей и постепенно  рассеивается;

- объявление по громкоговорителю о том, что скрытыми камерами осуществляется видеосъемка участников толпы;

- обращение к участникам толпы с названием конкретных фамилий, имен, отчеств, наиболее распространенных в данной местности;

Отработанный прием противодействия митингам и демонстрациям, пусть даже санкционированным, но нежелательным для властей: поодаль располагаются автомобили с динамиками, по которым передается футбольный репортаж, выступление популярных артистов и т.д. Это одна из причин, почему организаторам массового мероприятия консультанты рекомендуют предусмотреть, чтобы оно по времени не совпало с каким-либо другим интересным для народа событием. Рекомендуется заранее позаботиться о непосредственных нуждах людей в зависимости от погоды: прохладительных напитках, укрытии от дождя, жары и т.д. В противном случае поведение толпы может стать непредсказуемым, и, скажем, паника с трагическими последствиями возникает из-за такой мелочи, как внезапно хлынувший ливень. Политические противники, воспользовавшись пустующей «экологической нишей», станут ее по-своему заполнять, отвлекая внимание собравшихся, а в худшем случае, например, вместо прохладительных напитков распространять горячительные и т.д. При разработке    сценария важно также внимательно ознакомиться с прогнозом погоды и, если возможно, проконсультироваться с синоптиками.

Для воздействия же на толпу изнутри чаще рекомендуется проникнуть в ядро, где гипертрофированы внушаемость и реактивность. Два-три человека, проникнув в ядро агрессивной (или готовой превратиться в агрессивную) толпы, имитируют испуг и  распускают слухи: «Они идут! У них оружие!». Иногда эти действия дополняются выстрелами или похожими на них звуками, которые производят за углом невидимые единомышленники агентов. Под  влиянием таких стимулов вместо массовой агрессии возникает массовая паника, что в конкретных случаях может оказаться более допустимым.

Особо следует остановиться на одном эффективном способе противодействия массовой агрессии. В толпе человек теряет  ощущение индивидуальности, чувствует себя безразличным и потому свободным от ответственности, накладываемой ролевыми  регуляторами. Вдохновляющее чувство вседозволенности и безнаказанности составляет важное условие массовидных действий. Это условие нарушается приемами деанонимизации. Чтобы успешно применить такой прием, надо обладать находчивостью и артистическим даром Великого комбинатора. Некоторые американские авторы предлагали такой способ: в толпе снуют хмурые личности с фотоаппаратами или блокнотами, откровенно фиксируя самых активных индивидов. На раннем этапе формирования толпы этот прием, вероятно, может кого-то отрезвить и предотвратить экстремистские действия, но он опасен для здоровья и жизни агентов.

Но сегодня деанонимизация достигается более безопасными средствами. На крышах окружающих зданий размещаются хорошо заметные камеры, и (или) высылаются группы телерепортеров. Демонстративные действия последних (с проверенными путями ухода от опасности) способствуют возвращению идентичности индивидам в толпе и снижению коллективного эффекта.

Считается, что в любой толпе есть 2% зачинщиков (лидеров), 8% безусловно следующих за ними, 20% осторожных, 65% безразличных и 5% сопротивляющихся [45]. Для разобщения толпы достаточно изолировать лидеров физически или психологически (например, дискредитировать их). Если из-за какой-нибудь случайности вожак исчезает и не замещается немедленно другим лицом, толпа снова становится простым сборищем без всякой связи и устойчивости. В этом случае легче проводить мероприятия по рассеиванию толпы. Психологическое воздействие ориентируется на большинство («критическую массу») толпы (осторожных, безразличных, сопротивляющихся) и включает воздействие на нее изнутри, распространение контрслухов, уменьшение численности, ее рассеивание, раскол, увод части людей в сторону. Еще один вариант: внимание толпы переносится на нейтральный объект. В таком случае либо жертвой насилия становится не тот, на кого ярость была первоначально направлена, либо толпа из агрессивной превращается в стяжательную, что с точки зрения социальных последствий опять-таки причинит меньше вреда.

В литературе приведены три правила индивидуальной безопасности в толпе. Они предназначены для профессионалов, но знакомство с этими правилами может быть полезно всем.

Первое. Не лезь в толпу бесплатно (то есть когда не находишься на работе и не выполняешь задание; в общем случае: держись от толпы подальше).

Второе. Проникая в толпу, думай, как будешь из нее выбираться (то есть, не зная броду, не лезь воду).

Третье. Оказавшись в толпе случайно, представь, что находишься на работе (то есть сосредоточься, не теряй голову, не поддавайся эмоциональному кружению и вспомни о том, чему обучен).

Перечисленные выше приемы воздействия на толпу не исчерпывают весь их арсенал. Кроме того, многие из приемов не могут быть использованы в случаях возникновения агрессивной толпы из родственников, пострадавших от террористического акта, людей недовольных действиями властей, требующих ответа от должностных лиц на вопросы: «Как это могло произойти?» и «Кто в этом виноват?». Этим людям нет надобности скрывать свою личность. Опыт показывает, что наиболее эффективным средством воздействия на такую толпу может быть организованная, четко определенная психологическая работа с ядром толпы, где сосредоточились наиболее сильно пострадавшие от чрезвычайного происшествия.

Проблема управления поведением толпы очень сложна. Нельзя допускать возникновения агрессивной, стяжательной и панической толпы. Но самое главное – необходимо обустроить жизнь таким образом, чтобы люди не испытывали чувства фрустрации, отчаяния, безысходности, то есть исключить предпосылки появления паники, в том числе проявления терроризма.