ПРИРОДА СЕРИЙНОГО УБИЙЦЫ

ПОЛИЦИЯ И СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА

Отделы убийств накапливают огромный опыт в расследовании серийных убийств и выслеживании преступников. Вначале детективы действовали по отработанной схеме. Получив сообщение об убийстве, они собирали все возможные улики, устанавливали личность жертвы и пытались восстановить картину преступления на основании того, что удавалось узнать о действиях жертвы в последние часы перед смертью. Если были свидетели, их допрашивали. Такая процедура срабатывает в семи случаях из десяти, но применительно к серийному убийству она не приносит результата. Причина проста — серийный убийца ведет себя иначе, чем любые другие убийцы. Его мотивы не зависят от конкретной ситуации или от личности жертвы, движимый хронической навязчивой идеей, он отрабатывает определенный алгоритм жестокости.

При традиционном расследовании убийства его раскрытие обусловливают следующие факторы: весомость улик, ключи к разгадке, обнаруженные на месте преступления, взаимоотношения жертвы и преступника, наличие свидетелей или прохожих и, наконец, страх и вина самого убийцы. В уголовных делах, где убийство вторично, то есть сопровождает иное правонарушение, раскрытие основного правонарушения обычно автоматически означает и раскрытие убийства. Например, если преступника, проникшего в дом с целью грабежа, застает хозяин, и грабитель, запаниковав, стреляет в него, улики, по которым полиция нападает на след взломщика, приводят и к убийце. В подобных случаях полиция использует своих информаторов, помогающих найти украденные вещи. Немало убийств совершается когда срываются сделки по продаже наркотиков. Они также весьма успешно раскрываются с помощью информаторов или сети наркодилеров, промышляющих в данной местности. Случаи бытовых убийств в семье или совершенных знакомыми — такие дела составляют самый высокий показатель среди убийств, — обычно раскрываются посредством отработки свидетельских показаний. Кроме того, в убийствах при ограблениях и на бытовой почве легко просматривается мотив преступления; опираясь на него, можно выйти на подозреваемого. Стоит полиции приступить к его допросу, как за ним вскоре следует признание и арест.

Однако с 1980 года примерно двадцать пять процентов от общего числа убийств составляют убийства, совершаемые «чужими», когда преступником не движет какой-либо «разумный» мотив, более того, он кажется абсолютно не связанным с жертвой. Это серийные убийства, в которых преступник действует под давлением сил, не поддающихся его контролю. Без понимания сути этих сил задержать насильника практически невозможно. Такие убийства часто ставят полицию в безвыходное положение. Преступник ненадолго появляется в какой-либо местности и, оставив за собой несколько жертв, движется дальше. Дело осложняется тем, что в сельских районах, не принадлежащих к юрисдикции какого-то одного муниципального полицейского управления, между правоохранительными органами не всегда бывает налажен обмен информацией о нераскрытых убийствах. Так, проблемы шерифа округа не касаются полиции соседнего городка. Поэтому преступник может преспокойно вылавливать свои жертвы в трех округах одной части страны, не становясь при этом объектом общих усилии объединенных сил правопорядка, пока они не договорятся, наконец, об обмене информацией.

Иногда связь между убийствами, совершенными в разных местностях, устанавливается не полицией, а другими заинтересованными сторонами. Например, при расследовании дела Теда Банди полиция Сиэтла как минимум дважды расследовала преступления Банди и оба раза сочла его непричастным. Даже после того как Элизабет Кендалл, его невеста, известила полицию о своих подозрениях, в отделе убийств Сиэтла решили, что Банди едва ли подходит на роль подозреваемою. Лишь после того как девушка сообщила об аналогичных преступлениях, происходящих в округе Солт-Лейк-Сити, куда Банди переехал, переведясь в новый юридический колледж, расследование было возобновлено. А когда в Солт-Лейк-Сити Банди предъявили обвинение в попытке скрыться от полиции и хранении инструментов для взлома, сиэтлские детективы вновь обратились к его личности, записав в подозреваемые по делу об убийстве тридцати пяти молодых женщин. Таким образом, преступления оставаясь нераскрытыми несколько лет.

Именно благодаря помощи Элизабет Кендалл Бобу Кеппелу из отдела убийств Сиэтла все-таки удалось идентифицировать Банди как главного подозреваемого в убийствах, совершенных в Сиэтле и окрестностях. В Юте Банди был осужден за попытку похищения Кэрол Да Ронч, в Колорадо обвинялся в убийстве, после чего бежал во Флориду. Прочитав в газете об изнасиловании и убийстве в женском общежитии Университета Тачлахасси, Элизабет Кендалл уведомила ФБР, что, по ее предположению, убийцей может быть Тед Банди. Однако и тогда ей не поверили. ФБР и полиция продолжали сомневаться, пока Банди не арестовали во Флориде за изнасилование и убийство девушки двадцати одного года.

В другом случае полиция и детективы сельского района Техаса были озадачены серией убийств, произошедших вдоль Тридцать пятого шоссе. Дело прояснилось лишь после того, как в преступлениях сознался Генри Ли Люкас. Ему так хотелось потрафить техасским властям, что он продолжал признаваться в убийствах, которые физически не мог совершить. А когда его упрекнули в непоследовательности показаний, Люкас отказался от всех своих признаний, даже в отношении тех убийств, по которым полиция имела убедительные доказательства.

В случаях, когда убийство сопровождает иное уголовное преступление, совершается на бытовой почве или в уличной потасовке, убийца, как правило, не выбирает жертву заранее, не расставляет на нее ловушки. Очень часто убийство случается лишь в результате стечения обстоятельств, что значительно облегчает расследование. Это особенно характерно для убийств, сопровождающих другие нарушения закона, когда преступник вовсе не собирался никого убивать. Если убийство происходит во время семейной ссоры, убийца в приступе ярости практически не думает о последствиях. Изобилие улик, ясность мотивов, наличие свидетелей и паническое состояние самого преступника обычно позволяют раскрыть такое убийство за сутки. Задержание может потребовать и большего времени, но, как правило, преступник настолько терзается чувством вины, что сам является с повинной.

Полиции проще добиться признания, когда она имеет дело с грабителем, совершившим убийство, или с убийцами знакомых либо родственников. Вопреки традиционному мнению, убийцы часто желают сознаться в содеянном. Лишь закоренелые социопаты, не чувствующие вины, не желают облегчения, которое приносит покаяние. Преступления серийных убийц попадают в те двадцать пять процентов, где нет предшествующей связи убийцы и жертвы У полиции отсутствует основа для оказания психологического давления на потенциального подозреваемого. Даже если в ходе расследования детективы допрашивали убийцу, он не ощущает импульса, побуждающего сделать признание.

Место преступления также играет важную роль в успехе или неуспехе расследования. Большинство мест, где совершаются убийства, находятся вне контроля преступника. Если убийство происходит под действием страсти, страха, гнева или случайно, преступнику не удается заранее позаботиться о том, чтобы поблизости не оказалось свидетеля или случайного прохожего. Иначе говоря, он не думает о возможных уликах против себя. Нередко вскрытие трупа, производимое судебным врачом, дает бесценные улики, которые либо помогают обнаружить убийцу, либо, по крайней мере, сокращают число потенциальных подозреваемых. Томас Ногучи, лишь недавно ушедший с должности окружною коронера, показал, что в отчете патологоанатома указывается вероятная причина смерти — убийство или естественная, вероятное время смерти и наиболее вероятное орудие убийства. Эксперты-медики сообщают полиции, какого роста может быть подозреваемый, какой силой он должен обладать, левша или правша. Они высказывают предположение, являлось ли убийство случайным, либо преднамеренным, либо оно совершено в состоянии аффекта. Как показало расследование Томасом Ногучи дел Джина Харриса, Клауса фон Бюлова и Джеффри МакДональда, точный и подробный отчет судебно-медицинского эксперта дает полиции своего рода ключи, с помощью которых с самого начала можно сделать важнейшие выводы, решающие исход расследования. Однако, чем дольше тело остается ненайденным, тем труднее судебному медику найти улики, позволяющие вычислить подозреваемого. Кроме того, если тело было расчленено, разрезано на куски и/или какое-то время находилось в земле, задача чрезвычайно усложняется.

Серийный убийца всегда тщательно готовит место преступления. Во время фазы троллинга он знакомится с местностью, выбирает уединенный уголок, где никто не помещает ему осуществить свои фантазии. Он останавливается на том месте, где наиболее вероятно встретить подходящую жертву. Это может быть запасной выход торгового центра, улица, особенно малолюдная в ночное время, автобусная остановка, где посторонний человек не так бросается в глаза, или пустынный участок дороги, прилетающий к оживленному юродскому району. К тому же серийный убийца обычно перевозит жертву или труп в другое место, где и зарывает тело. Таким образом, получаются два места преступления, что часто приводит следователей в недоумение. Дело проясняется лишь после того, как обнаруживается территория, где зарыто несколько тел, либо когда устанавливается связь между местом похищения или убийства и местом захоронения.

Леонард Лейк и Джон Гейси тщательным образом готовили место преступления. Полиция даже не знала о злодеяниях Лейка, пока не выследила его по документам бывшей жены, Крикет Балач, и не нашла ее дом в сельской местности, в округе Кальфарес. Там же были обнаружены тела людей, ранее числившихся без вести пропавшими. Джон Гейси вел двойную жизнь: бизнесмен-строитель, счастливый семьянин, член многочисленных общественных организаций и... серийный убийца, который хоронил свои жертвы у себя в подвале. Жертвы Генри Ли Люкаса были случайными, а преступления совершались в таких глухих сельских районах, что он часто зарывал трупы поблизости от места убийства. За исключением бабушки Рич, его последней жертвы, другие тела, например Дженни Даз, находили еще за десять лет до того, как Люкас стал сознаваться в преступлениях. Он утверждал, что убил гораздо больше людей, чем полиции удалось найти, но забыл, как они выглядели и где зарыты.

В арсенале серийного убийцы имеются два средства, благодаря чему его деятельность столь «эффективна». Это мобильность и маска нормальности. Существенный признак серийного убийцы — навязчивая страсть к странствиям. Хотя он живет в одном каком-то месте, по своей сути он странник и в эпизоды крайнего психоза начинает прочесывать места, где может попасться нужный тип жертвы. Джон Гейси охотился на путешествующих юношей, не поддерживающих отношений с семьей или друзьями, поэтому его излюбленными местами были автобусные станции и железнодорожные вокзалы. Если серийный убийца орудует в своем городе, число убийств, происходящих в данной местности, становится настолько велико, что полиция не имеет возможности досконально расследовать каждое. Газеты начинают кричать о чудовищных злодеяниях, полицейское расследование оказывается в центре всеобщего внимания, а преступник получает информацию о ходе следствия. И тогда он каждый раз меняет схему действий. Наконец страх и жестокость преступлений оказывают такое леденящее действие на публику, что убийца орудует чуть ли не беспрепятственно, в то время как полиция тратит время на успокоение общественности, реагирует на ложные признания сумасшедших и расследует преступления убийц-повторял. А тем временем убийца, который никогда не бывает привязан к одному месту, просто перебирается в соседний городок или сопредельный штат и продолжает свое дело Позднее он всегда может вернуться. Благодаря газетным репортажам, теле— и радиопередачам он постоянно в курсе последних новостей.

Поскольку серийные убийцы—социопаты, у них никогда не образуется устойчивых привязанностей. Например, среди наиболее шокирующих открытий, сделанных Элизабет Кендалл в отношении Теда Банди, был тот факт, что, хотя в сиэтлский период они практически жили вместе, в его жизни то и дело появлялись близкие подруги и невесты, которых набралось бесчисленное множество. Несмотря на то что Банди не раз уверял Лиз в своей любви и на словах, и в письмах как до, так и после арестов в Юте и Флориде, он никак не мог объяснить романов с другими женщинами и продолжал поддерживать с ними связь. Банди был неспособен испытывать привязанность к людям, даже к самым близким. Отсутствие подобных чувств к отдельным личностям переходит в отсутствие их к обществу в целом. Именно поэтому Карлтон Гэри совершал преступления в городе, где прошла его юность, убивал и не переживал, что все население живет в страхе. То же справедливо и в отношении Атлантского Убийцы детей, независимо от того, являлся ли им Уэйн Уильямс или кто-то еще. Убийца наблюдал, как чернокожих жителей штата охватили ужас и смятение, а полицейские из полудюжины юрисдикций пытались раскрыть преступления.

Отсутствие связи с родным городом означает, что преступник может обитать и трудиться в любом Месте, с легкостью нести общественные нагрузки и Даже, как в случае с Джоном Гейси и Тедом Банди, принадлежать к уважаемым лицам города. Это особенно устрашающая сторона синдрома серийного убийцы, поскольку, не питая сострадания к окружающим его людям, преступник застрахован от появления чувства вины, которое может заставить традиционного убийцу явиться с повинной. Серийный убийца не имеет ни семьи, ни друзей. Он воспринимает самого себя как одинокого охотниц выслеживающего потенциальную добычу, в периоды между эпизодами убийств он растворяется среди людей, а потом вновь возникает в образе серийною убийцы под действием импульсов, возникающих глубоко в мозге.

Благодаря той же черте — отсутствию сочувствия — он без труда носит маску нормальности Гэри Шефер не только жил и работал среди религиозных и ориентированных на семейные ценности людей в сельском штате Вермонте, но и принадлежал к кристадельфийцам. Члены этой секты строили жизнь на фундаменталистской интерпретации Библии. Однако Шефер, происходивший из семьи, также принадлежащей к данной секте, вел двойную жизнь, он был насильником и серийным убийцей девочек, обитавших в округе, и одновременно — добропорядочным прихожанином. Так продолжалось вплоть до его ареста.

Большинство людей находят особенно омерзительным, что человек, пользовавшийся доверием нормальный с виду, казавшийся сознательным гражданином, на деле является серийным убийце. Детектив Кеппел беседовал с Тедом Банди как минимум два раза и дважды выпустил его из поля зрения Один раз Тед Банди попал в его поле зрения, когда девушка из Сиэтла сообщила: в день убийства мужчина по имени Тед, у которого был «фольксваген»-жучок и гипсовая повязка на руке, попросил ее помочь погрузить лодку в багажник и отогнать машину домой. «Он выглядел немного «чудным» — сказала она позднее полицейскому детективу — и я отказалась». Прочитав в местной газете о найденном теле, она позвонила в полицию, заметив, что похоже, разговаривала с убийцей.

Один из профессоров заявил на Банди в полицию. Преподаватель факультета, где тот учился, сообщил, что студент ездил на «фольксвагене». Полиция выяснила — Банди без пяти минут юрист, он никогда не имел дела с полицией, участвовал в местной политической жизни и работал на кандидатов в республиканскую партию. Кроме того, он занимался общественной работой. Банди поддерживал устойчивые гетеросексуальные отношения с молодой женщиной, проживавшей вместе с дочерью от первою брака, и был любим. Полиция посчитала ею слишком нормальным, абсолютно неподходящим на роль человека, совершившего серию убийств. Позже имя Банди всплыло вновь, на этот раз названное той самой женщиной, с которой у него был роман. Полиция допросила ее. Выяснилось, что Банди никогда не угрожал ни своей подруге, ни ее дочери и весьма управляем, в отличие от показаний Элизабет. Женщина не смирилась с равнодушным отношением правоохранительных органов, обнаружив в гардеробной Банди гипсовую повязку, она снова вызвала полицейских. Но они опять отказалась арестовать Банди. Он был чересчур нормальным.

Серийный убийца — это странник. Он ускользает из поля зрения полиции и всегда опережает ее на десять шагов. Или же, напротив, вращается в обществе, и полиция не желает тратить время на расследование причастности такого человека к преступлению. Почти все серийные убийцы подходят под одну из этих категорий, а то и под две одновременно. Например, Карлтон Гэри, причастный к торговле наркотиками, был странником, он то объявлялся среди людей, то уходил в подполье. В виннтонский период он имел связь с женщиной-офицером из отделения шерифа, которая даже не подозревала о преступной деятельности своего приятеля хотя у полиции имелось досье на Гэри, ему удавалось сохранять видимость относительно нормальных сексуальных отношений с партнершей.

Описание последних дней перед арестом, данное Бобби Джо Лонгом, показывает — чувство выживания у серийного убийцы необычайно обострено. Лонг знал, что в связи с ростом общественного резонанса, вызванного убийствами в Северной Тампе полиция усилила наряды, патрулирующие улицы. Кроме того, у него имелись сведения об информированности властей в отношении способа совершения преступлений, типа выбираемых жертв и места «охоты». Он сам читал об этом в газете. В новостях также говорилось, что принято решение создать целевой отряд для задержания убийцы. «В тот момент я мог уехать в Майами или вернуться назад, в Калифорнию. — объяснял он позднее, уже в камере смертников. — Я мог поехать в Западную Виргинию навестить знакомых. Я мог просто уехать из Тампы, прекратить подбирать девушек и тогда и сегодня был бы на свободе, поскольку полиция понятия не имела, кто я и где меня искать, пока я не выпустил МакВей, и та сразу не кинулась в полицию». Даже когда, по словам Лонга, он мог бежать из Тампы, преступник не сделал этого. Он опережал полицию на несколько ходов Лонга поймали, потому что он хотел быть пойманным. Он хотел, чтобы прекратилась цепь убийств, в которой гибли не только его жертвы, но и он сам, однако не мог положить конец своим злодеяниям. Куда важнее то, что этого не могла сделать и полиция, пока убийца не раскрыл свое место нахождения, отпустив предпоследнюю жертву. Лишь тогда полицейские напали на след и сумели установить преступника.

Пониманию большинства детективов недоступен один важнейший фактор, личность серийного убийцы отнюдь не лишена равновесия и не пребывает в каком-то статичном состоянии. Это человек, чье заболевание находится в процессе развития, а симптомы недуга постоянно меняются Волна серийных убийств — не что иное, как предпоследняя стадия его болезни. Последней является самоубийство. Серийный убийца претерпевает ряд превращений, подобно куколке, превращающейся в гусеницу, чтобы стать бабочкой. В детстве он просто жертва. Его, как Чарльза Мэнсона или Генри Люкаса, отвергают родители, он обделен лаской и побуждением к проявлению чувств. Его, бьют, он плохо питается и терпит издевательства. В экстремальных случаях у ребенка настолько искажается представление о самом себе, что оно формируется только в зрелом возрасте, а то и вовсе никогда не восстанавливается. Примечательно, что два серийных убийцы снискавшие наиболее дурную славу, Генри Ли Люкас и Чарльз Мэнсон, в первый день учебы пришли в школу в девичьей одежде, так как их родители или опекуны сочли, что так будет полезнее для них же.

В детстве серийному убийце наносится много ран, которые он позднее передаст как эстафету своим жертвам. Если самый затаенный страх и ненависть связаны у нею с отцом и с собственным мужским естеством, у него больше всего шансов стать убийцей маленьких мальчиков. Подобно Джону Вейну Гейси, он будет раз за разом разыгрывать ритуал пыток и убийства ребенка, видя в нем себя. Если в серийном убийце живет ненависть к матери и страх перед женщиной, он примется убивать женщин. Бобби Джо Лонг лишал жизни женщин, которых считал блудницами и шлюхами, манипулирующими мужчинами при помощи своих тел. Хотя мать Лонга отрицает слова сына, он продолжает утверждать, что по ночам она приводила мужчин в их комнату, занималась с ними сексом и до двенадцати лет заставляла его спать с ней в одной кровати. Ненависть к женщине проявилась и в действиях Гэри Шефера, который, если его возбуждала маленькая девочка, убивал ее, разыгрывая ритуал, сложившийся в детских фантазиях как акт жестокого возмездия.

Иногда в детском возрасте серийный убийца переносит черепно-мозговые травмы — сотрясения мозга, переломы черепа и другие. Он может обладать генетическим или врожденным дефектом, возникшим вследствие несчастного случая с матерью во время беременности. Как правило, такие дети имеют повреждения лимбической области головного мозга. Это весьма серьезно, ведь на протяжении всей жизни у больного будет наблюдаться дисфункция центральной нервной системы. Появляется вероятность развития дислексии — нарушения познавательных способностей или логического мышления, эпилепсия или повреждение гипоталамуса, оказывающее воздействие на эндокринную систему организма. Ребенок утрачивает способность контролировать свой гнев. Он проявляет несообразную и необычную жестокость, почти не обращает внимания на окружающих, может стать асоциальным и крайне несчастным. Человек вырастает, и нередко с ним происходят несчастные случаи, особенно травмы головы. И наконец, он испытывает трудности в восприятии и обучении, отчего в школе его жизнь превращается в ад.

Такой ребенок рискует рано столкнуться с системой, занимающейся правонарушениями несовершеннолетних. Он крайне жестоко обращается с животными, младшими детьми и своими ровесниками. Он часто становится поджигателем, игнорирует право собственности людей. Он всегда в центре всевозможных несчастных случаев, столкновений в коридорах школы, падений в спортзале или на дворе. Это первое проявление синдрома, который может впоследствии стоить жизни пяти, десяти или тремстам жертвам, пока не унесет жизнь самого больного.

В детском возрасте легко упустить из виду будущего серийного убийцу, потому что он с юных лет умеет чрезвычайно ловко приспосабливаться, сливаясь с окружением, становясь прямо-таки невидимым. Стоит такому ребенку заметить в себе склонность к различным нестандартным ситуациям, как он научится появляться и исчезать совершенно бесшумно. Психологические силы, разбуженные движением плода, новорожденного или в раннем детстве, не останавливаются. Изъян лимбической области, поражение гипоталамуса или электрическая активность в височной доле будут сохраняться, изменяя его поведение. Человеку кажется, что он воплощает какие-то фантазии, он ловит себя на том, что разговаривает вслух с людьми, которые существуют только в его воображении, или замечает в себе странное бессилие, охватывающее его в определенных ситуациях. Ему сложно решить, в какую сторону пойти, и он частенько буквально ходит кругами, размышляя над тем, куда направиться. Если понадобится сделать выбор, он неизменно будет оказывайся неверным, и в один прекрасный день человек раз и навсегда откажется от принятия решений, требующих выбора. В нем может развиться ненависть к девочкам, потому что они представляют опасность, и к мальчикам, потому что он неспособен выразить сексуальное чувство, которое к ним питает. В то время как другие дети пробуют завязывать отношения с товарищами, этот ребенок замкнется в себе. Десятилетний Генри Люкас систематически убивал животных, занимался сексом с их трупами, а вскоре — и со своим братом. Первое изнасилование к убийство он совершил в пятнадцать лет. Карлтон Гэри в десять лет уже отправился бродяжничать: сначала он разыскивал свою мать и вдруг объявился у дяди, на военной базе, расположенной за тысячи миль от Колумбуса, штат Джорджия. К десяти годам он стал законченным уличным хулиганом, грабил магазины и устраивал пожары. Еще не достигнув подросткового возраста, он заработал у местной полиции определение «испорченный ребенок».

Чарльз Мэнсон то и дело попадал в исправительные учреждения. Его били охранники, оскорбляли заключенные. Он терпел унижение в каждом учреждении, где оказывался. Если вспомнить, что, за исключением тюремных надзирателей, у Мэнсона никогда не было рядом человека, который хоть в какой-то степени мог заменить ему отца, а мать в основном проводила время за решеткой, куда регулярно попадала за проституцию, не удивительно, что риск столкновений с правоохранительной системой оказался для него чрезвычайно велик даже до исполнения тринадцати лет. По утверждению Мэнсона, он, подобно Генри Ли Люкасу, переносил наказания и издевательства, ему приходилось делать то, чего не должен делать ни один человек. До достижения совершеннолетия эти две культовые фигуры современного убийцы, внешне похожие на обычных людей, никогда и никем не признавались безумными.

С наступлением переходного возраста Бобби Джо Лонг стал превращаться из мальчика в девочку. Подобно многим своим родственникам, Лонг страдал хромосомным нарушением, аналогичным синдрому Клайнфельтера (Klinefelter); оно вызывало избыточное производство эстрогена, приводящее к росту груди. Нарушения типа синдрома Клайнфельтера, обусловленные наличием лишней хромосомы в мужском гене, бывают связаны с различными формами изменений психики по типу противоположного пола, сложностями восприятия, неспособностью к учебе. Лонг перенес операцию, ему удалили шесть фунтов лишней ткани с груди, но его сексуальная дезориентация сохранилась, ее поддерживало поведение матери, манипулировавшей ребенком, и тот факт, что он спал с ней в одной постели. В тринадцать лет Лонг познакомился с женщиной, позднее ставшей его женой. Итак, Бобби Лонг был вскормлен двумя женщинами: своей матерью и своей будущей женой; в тринадцать лет мать передала ей сына с рук на руки. Через одиннадцать лет Лонг прославился как «Насильник по объявлениям», жертвами его нападений стали свыше пятидесяти женщин из Майами-Дейд и окрестностей. Менее чем через десять лет после этого он совершил девять изнасилований с убийством, до смерти забивая свои жертвы. Погрузив тело в машину, он разъезжал с ним по городу, а затем закапывал в неглубокую могилу.

Почти все серийный убийцы в подростковом возрасте задерживались полицией. После тюремного заключения или периода психологической спячки, во время которой сексуальные и жестокие фантазии юноши часто выкристаллизовывались в полномерные галлюцинаторные переживания, вновь возникает сексуально возбужденный серийный убийца. Он может начать с серии изнасилований, как это сделал Бобби Джо Лонг, или потихоньку, словно на цыпочках, приближаться к первому преступлению, как в случае Джона Гейси. Однако в конце концов он перешагивает черту, совершая первое убийство. С этого момента движимый ужасом, терзающим душу, и страхом перед полицией, которая преследует его, серийный убийца стремится ускользнуть от закона. Так продолжается до тех пор, пока тяга к смерти, живущая в нем, не превратится в такой опасный груз, что он взрывается изнутри. Иногда лопается сама фантазия, которой жил серийный убийца, как это произошло с Генри Ли Люкасом после того, как он убил свою сожительницу, и с Каллингером, собственноручно лишившим жизни младшего сына, или с Логом после нападения на Карен МакВей. У некоторых преступников, подобных Чарльзу Мэнсону, фантазия сохраняется.

Полицейскому детективу важно знать: пока серийный убийца еще только формируется — до задержания и постановки диагноза, — понять его мотивацию невозможно. За свою жизнь он иногда оказывается под стражей один, два, три, даже двадцать раз, но полиции не удастся связать отдельные эпизоды воедино. Разумеется, Карлтон Гэри был хорошо известен полиции Колумбуса как Карлтон Гэри, но не как Чулочный Душитель. Современная система подготовки полицейских ориентирует их на традиционное поведение убийц, которых ничто не вынуждает идти на такой поступок, а потом бежать из страха перед полицией и тюремным заключением Часто серийный убийца сам стремится к смертной казни, которая ему грозит. Он продолжает совершать преступления, чтобы завершить саморазрушение.

При расследовании полиция располагает лишь фактами, сопровождающими преступление. Если оно представляет собой одиночный случай, то нередко остается нераскрытым на долгие годы, так как детективы не смогут связать его с десятком или полутора десятками убийств, совершенных в другой местности. Если это первое из серии убийство в данной ситуации, сыщикам часто приходится ожидать развития дела. А такое развитие обычно происходит случайно. Например, несмотря на то, что сходство убийств, совершенных в Сиэтле и в Солт-Лейк-Сити, подтолкнуло Боба Кеппела объединить усилия с коллегами из штата Юта, вышедшими на след Теда Банди, это оставалось единственной общей нитью в обеих сериях убийств. Лишь после того как Банда арестовали за попытку скрыться и обыскали, он стал главным подозреваемым. У Кеппела стожилась общая картина преступлений, но ему так и не удалось арестовать Банди и получить от него признание Если штат Флорида добьется своего и предъявит ему обвинение в убийстве девушки двадцати одного года, Кеппелу никогда не привлечь Банди к суду по обвинению в убийствах в Сиэтле, лишится своего шанса и полиция штата Юта.

Оказавшись на месте преступления, детектив из отдела убийств должен сообразить, с каким случаем он имеет дело. Во-первых, необходимо установить, в какой мере убийца контролировал место преступления чувствовал ли он, что может там задержаться, или был вынужден немедленно пуститься в бегство. Профессионал установит, готовилось ли место преступления заранее или оно попалось случайно. Если в наличии несколько мест преступления, следует посмотреть, есть ли между ними сходство. Так, оба изнасилования с убийством, совершенные Джоном Гейси, произошли на малолюдных участках дороги поблизости от домов его жертв. Жертвы Убийцы с Грин-Ривер в пригороде Сиэтла были похоронены на берегу, а все жертвы Хиллсайдского Душителя жили в одном и том же предместье Лос-Анджелеса — их нашли закопанными прямо за городской чертой.

Полиции полезно знать, хватило ли убийце выдержки оставаться некоторое время на месте преступления или он испытывал желание бежать сразу после нанесения удара. Большинство серийных убийц прекрасно контролируют обстановку и задерживаются на месте преступления, совершая определенный ритуал. Если тело лежит в неестественном положении, например, с раскинутыми, как крылья, руками или удерживаюсь в вертикальном положении, что доказывает последующее вскрытие и тщательное обследование трупа, значит, убийца был уверен, что его не застанут врасплох. Если жертва судя по всему, не оказывала сопротивления, можно говорить либо об ее знакомстве с убийцей, либо о том, что он сумел войти в ее доверие. В случае обнаружения изуродованного тела необходимо определить, когда это было сделано. Если насильник вначале убил жертву, значит, он боялся близости с ней, пока она была жива. Если жертву изуродовали в процессе совершения ритуального убийства, значит, ритуал служил средством утвердиться во власти.

Когда жертва была изнасилована — до убийства после? Это один из основных вопросов, стоящих перед полицией, потому что от ответа на него зависит психологический профиль убийцы. Преступник насилующий свою жертву прежде, чем ее убить, имеет над ней не меньше власти, чем тот, кто занимается сексом с мертвым телом. В первом случае, как считают специалисты, совершив изнасилование, убийца проникается к себе большим отвращением, чем к жертве. Он пытается избавиться от этого омерзения, убивая жертву, закапывая труп и уничтожая следы преступления. Такой убийца может быть обаятельным, он легко заманивает жертву и тишь потом наносит удар и связывает ее. Классическим примером такого рода действий являются убийства, совершенные Тедом Банди, Карлтоном Гэри и Бобби Джо Лонгом. С другой стороны, убийца, который первым делом наносит удар, отвозит тело в уединенное место, затем занимается сексом с трупом, явно избегает непосредственного контакта с живым человеком. У него не хватает духу встретиться с ним с глазу на глаз, ему невыносимо сознание содеянного. Поэтому он вначале убивает, а потом совершает ритуал, который вынужден совершить.

Если жертвы исчезают бесследно, то убийца, скорее всего, настолько контролирует ситуацию, что тела жертв будет невозможно найти долгое время. Появление сообщения об обнаружении захоронения может стать для убийцы сигналом к бегству, и он перебирается в другую местность. Иногда, напротив, серийному убийце нравится периодически оживлять в памяти преступление, он читает в газетах о своей жертве или даже наведывается туда, где впервые встретил ее. Если убийства происходят на одном и том же месте, существует вероятность, что убийца время от времени возвращается туда, даже без жертвы. Занимаясь розыском серийного преступника, полиция должна учитывать эти моменты.

Если убийства совершались быстро и без соблюдения особого ритуала, полиция делает вывод, что убийца молод, возможно, двадцати с чем-то лет, и хочет поскорее покончить с преступлением. Само убийство для него равноценно внезапному оргазму который возвращается к нему при воспоминании о содеянном. Садистам, которые не спеша расправляются с жертвой, обычно за тридцать, а то и за сорок лет. Они знают, что делают, совершая преступление далеко не первый раз.

Много ли экспериментировал убийца с трупом? Где при вскрытой обнаружена сперма во влагалище или только между бедрами и в области лобка? Как преступник достиг оргазма — в результате полового акта или после смерти жертвы, либо просто мастурбировал в предвкушении преступления, а затеи продолжал в ярости убивать?

Обследуя тело на предмет следов борьбы, следователи могут установить, наступил ли оргазм, когда преступник манипулировал с мертвым телом, или его вызвал сам акт борьбы. Это два важнейших момента для создания профиля преступника, которые будут учитываться при опросе свидетелей и друзей жертвы.

Теперь детективам из отделов убийств известно, что большинство серийных убийц выросло в распавшихся семьях, где с детьми жестоко обращались. Степень запуганности серийного убийцы в детстве, характер отрицательных чувств, которые он испытывал, обычно проявляются в аналогичном физическом насилии, совершаемом над жертвами. Эда Кемпера настолько пугал звук материнского голоса, что, убив мать, он отрезал ей голову, вынул голосовые связки, сжег их и выбросил остатки на помойку.

Если убийства совершаются в той же местности, где обнаруживаются тела жертв, значит, убийца живет поблизости. Возможно, детективы уже допрашивали его по делу об убийствах или он попадал за решетку по какому-то другому поводу и был отпущен на свободу. Вооружившись психологическим профилем убийцы, полиция приступает к поголовному опросу жителей, собирая описания всех замеченных в округе посторонних лиц. Полиция также ищет человека, проявляющего реакции, соответствующие данному профилю. Если предположительный убийца — белый мужчина в возрасте около двадцати лет, который нападает на свои жертвы, убивает их и насилует, полиция будет разыскивать робкого человека, живущего с матерью и не умеющего легко устанавливать контакт с женщинами. Обнаружив такого субъекта, детективы начнут выяснять его прошлое, спрашивать, где он находился в ночи, когда совершались убийства, требуя назвать которые могут подтвердить его алиби, и в итоге постараются получить признание. Полиция прекрасно понимает переживания преступника, особенно когда он собирается убить вновь. Подозреваемому говорят, что, явившись с повинной, он избежит новых убийств и получит помощь. Полицейские рассчитывают, что такая линия ведения допроса позволит им добиться признания. Однако если детективы имеют дело со сформировавшимся серийным убийцей, они обычно заблуждаются. Даже самый робкий и мнительный преступник ни за что не сознается, пока не созреет для того, чтобы положить конец пытке, в которую превратилась его жизнь. Вместо этого он предпочтет залечь на дно, а при усилении давления переберется в другую местность.

Лучшее оружие полиции против волны серийных убийств — профиль преступника. Психологический или поведенческий профиль, пусть неточный, дает детективам основу, с которой они начинают следствие: он говорит, кого следует искать — молодого человека или пожилого, обаятельного мужчину, манипулирующего женщинами, или хмурого типа, убивающего почти сразу же, белого или чернокожего, гетеросексуала или бисексуала, жителя данного района или случайного приезжего. Иногда поведенческий профиль может быть составлен настолько точно, что приводит полицейских прямо к человеку, которого они уже допрашивали. Но во многих случаях, например с Де Салво. Бостонским Душителем, такого не происходит. Другим ключом к решению загадки является отсутствие у жертвы части тела или предмета одежды. Преступник нередко забирает «сувениры» на память или детально описывает преступления в своем дневнике. Кроме того, у серийного убийцы очень вероятно стойкое мозговое нарушение или неспособность к учебе. Так в поведенческом профиле может указываться, что преступник пишет неграмотно или при письме переставляет буквы. Профиль зачастую дает образец почерка или какое-либо указание на то, что преступник имеет отклонения и высшей нервной деятельности, делающие его неспособным к учебе, а также тик, подпрыгивающую походку или склонность четко «заводиться» и выходить из себя. Если убийца особенно жесток с телами погибших женщин, полиции следует обращать внимание на наличие в облике подозреваемого физических черт, свойственных ребенку. Вдруг у него очень тонкие волосы? Или — непропорционально долговязое тело, неподходящее для мужчины? А может быть, у него слишком нежные черты лица? Ненависть к женственности собственного облика трансформируется в самые чудовищные формы обезображивания тел жертв.

Взяв на вооружение поведенческий профиль, детективы вновь обращаются к тем, кого уже допрашивали в связи с другими убийствами или как потенциальных свидетелей по данному преступлению Если это не приносит успеха, они рассылают профиль убийцы по соседним регионам и, разумеется, направляют его в ФБР, чтобы выяснить, нет ли где-либо нераскрытых убийств, совершенных преступником с подобным профилем.

Когда преступление достаточно жестоко, а ключи к разгадке долго не находятся, для расследования убийства формируется специальный отряд. Такой отряд может быть организован незамедлительно, если характер преступления — например, изнасилование и убийство ребенка с последующим расчленением — заставляет предположить, что оно снова повторится в данной местности. В целевом отряде каждый из детективов обычно выполняет свое, особое задание. Один проводит опрос свидетелей, другой занимается сбором и оценкой информации, поступающей от знакомых жертвы, третий отрабатывает сообщения по специальному телефону. Кроме того ведется сбор информации в других регионах, налаживается сотрудничество с ФБР или иными центральными органами, обеспечивается охрана мест преступления, изучается данные судебно-медицинской экспертизы. Отдельным человек отвечает за связь с прессой и за координацию действий в местной прокуратуре. Сочетание активных действий левого полицейскою отряда с данными психолого-поведенческого профиля наиболее вероятного подозреваемого предоставляет полиции оптимальную возможность бросить все имеющиеся резервы на поимку убийцы, действующего под влиянием психоза и защищенного лишь своим звериным инстинктом выживания.

Для полиции очень важно иметь возможность прибегать к компьютерным средствам сбора и хранения информации. Использование компьютеров, создание общенациональной информационной сети по пропавшим без вести и нераскрытым убийствам позволило бы органам правопорядка сопоставлять случаи, произошедшие не только в соседних регионах, но и по всей стране. Убийцы типа Генри Ли Люкаса, который процветал благодаря неспособности к совместным действиям различных полицейских ведомств, проводивших расследования в своих штатах, успешно обнаруживались бы с помощью такой сети, поскольку их вероятное убежище могло бы определяться по аналогичным убийствам, недавно совершенным в какой-либо местности. Криминалисты предлагают создать национальную службу расследования убийств, обладающую компьютеризованными данными о нераскрытых преступлениях во всех штагах. Специалисты считают, что это позволило бы раскрыть две трети преступлений в течение месяца. Чтобы создать национальную горячую телефонную линию для передачи сведений о пропавших детях, потребовались усилия родителей убитою девятилетнего мальчика, Эдама Уолша. Прежде сбор данных о пропавшем ребенке представлял собой трудоемкую процедуру, в которой можно было с равным успехом напасть на след или пропустить его. Сейчас делаются попытки поддержать службу информации, работающую в диалоговом режиме, аналогичную службе, дающей справки об угнанных автомобилях. Расширив эту же систему обработки и хранения данных, включив в нее информацию о нераскрытых убийствах, полиция сможет улавливать последующие действия подозреваемых.

Одним из важнейших шагов в борьбе с распространением серийных убийств явилось недавнее создание Отдела ФБР по медицинскому исследованию поведения в Куантико, Виргиния. Это подразделение занимается сбором, обработкой и распределением данных а также составлением профилей подозреваемых по делам об убийствах. В отдел вошли Питер Брукс эксперт отдела убийств полиции Лос-Анджелеса, имеющий опыт организации целевых отрядов, и Боб Кеппел, детектив из Сиэтла, который четыре года безуспешно преследовал Теда Банди Раскрыв дело об убийстве с использованием принятого у индейцев ритуала пыток, Питер Брукс понял, что следователям требуется база данных но нераскрытым убийствам, хранящаяся в мощном центральном компьютере и доступная для местных полицейских подразделений. Он считал, что такая база данных будет служить двум целям: во-первых, с ее помощью детективы могли бы выявлять убийства, имеющие такие же особенности, что и те, которые им не удается раскрыть у себя в округе, а во— вторых — заставить быть начеку, когда выяснится, что в их регион проник серийный убийца. И хотя Брукс пытался заинтересовать своей идеей начальников полицейских участков страны еще в 1967 году ему не везло до тех пор, пока в 1970-е годы во время расследования атлантских убийств детей он не встретился с Бобом Кеппелом.

И Брукс и Кеппел оказывали помощь полиции Атланты в формировании целевого отряда для расследования непрекращающихся убийств. Оба детектива поняли — их опыт, а также факт работы в Атланте указывают на необходимость создания какой-либо национальной организации, располагающей информацией о серийных убийцах, которая может быть передана на места В 1981 году ФБР согласилось с доводами Брукса и Кеппела, которые утверждали, что тенденции к спаду эпидемии серийных убийств явно не наблюдается, и детективы были приглашены консультантами во вновь организованный Отдел по медицинскому исследованию поведения преступников.

Основной задачей этого Отдела являлась разработка поведенческих профилей убийц. Специальные ленты, имеющие подготовку в области социологии и поведения, опросили десятки задержанных, чтобы изучить их методы и мотивацию и выявить общие закономерности, поверяющиеся от преступника к преступнику. Они сопоставляли свои выводы с личными признаниями убийц, отбывающих наказание. То, что удалось выяснить, оказалось куда опаснее, чем могли предполагать Брукс, Кеппел или другие социалисты, приступая к сбору данных. Во-первых, для составления профиля убийцы требуется иметь профиль жертвы. Как это произошло в случаях с Бобби Джо Лонгом и Тедом Банди, первое убийство с изнасилованием обычно закладывает модель, которой следует преступник при совершении всей серии.

Лонг нападал только на женщин, казавшихся ему проститутками. Он использовал уловки женщин, охотившихся за клиентами, чтобы заманить их к себе в машину. Они во многом напоминали Лонгу мать и бывшую жену. Обе манипулировали им и одержали верх так же, как и над его отцом. Банди убивал красивых молодых студенток, напоминавших невесту, отказавшую ему несколько лет назад, а та, в свою очередь, походила на его мать, которая отвергла сына, отдав на усыновление, — с этим фактом он не мог смириться. Эти мужчины полностью удовлетворяют критериям серийного убийцы-насильника. Они не стали чистыми убийцами, во всех их преступлениях можно выделить одну и ту же модель; некоторые черты характера, их прошлое были весьма красноречивы для опытного взгляда, и оба явно искали помощи до совершения серии убийств. Интересное примечание: эти преступники изменили образ действий к концу своей «карьеры», возможно, из желания быть пойманными и остановленными.

Именно Отдел медицинского исследования поведения впервые обнаружил, что серийные убийцы — это странники, путешествующие под влиянием навязчивой идеи, расширяющие круг поиска жертвы.

Модель троллинга проявляется на начальной стадии их формирования как серийных убийц, задолго до совершения первых убийств и изнасилований, она обычно служит сигналом нарастающей жестокости. Позднее психоневрологи установили, что троллинг (движение с целью выслеживания добычи) регулируется психологическим механизмом, управляемых, лимбической областью головного мозга, которая заставляет человека двигаться. В процессе троллинга он может находиться в состоянии галлюцинации, подпитывать себя извращенными представлениями о собственном величии или ненавистью к окружающим, фантазировать на темы сексуальных встреч. Потребность в перемене мест относится к числу наиболее важных признаков предрасположенности к эпизодической жестокости. Этот факт имеет огромное значение для специалистов Отдела медицинского исследования поведения.

Кроме того, специалисты Отдела установили, биография серийного убийцы обычно содержит случаи жестокости, в детстве он страдал от жестокого обращения, как правило, со стороны матери. Кеннет Бьянки (Хиллсайдский Убийца), Эд Кемпер, Генри Ли Люкас, Чарльз Мэнсон и Эд Гейн, послуживший прототипом для фильма Альфреда Хичкока «Психо», терпели невообразимую жестокость от властных матерей или опекунш; в их жизни отсутствовал мужчина, который контролировал бы ситуацию или к которому они могли бы обратиться за помощью. Мужчина, как в случае с Генри Ли Люкасом, был настолько слаб, что мать изо дня в день помыкала и им. Карлтон Гэри и Чарльз Мэнсон вообще не имели отца.

Кроме того, Отдел классифицировал виды садизма и жестокости по отношению к жертвам, проявляемые серийными убийцами, или, как их называют специалисты Отдела, «убийцами по влечению». Поскольку сам убийца боится секса, но мечтает о нем, он насилует жертву лишь после того, как связал ее, привел в бессознательное состояние или умертвил. Подобно Карлтону Гэри или Бобби Джо Лонгу (они вначале душили свои жертвы, добиваясь их полного подчинения), большинство серийных не решаются на половой акт с живой женщиной Генри Ли Люкас вначале убивал жертву, а затем занимался сексом с отдельными частями тела, отсеченными у трупа. Серийные убийцы не видят в своих жертвах реальных людей, для них жертва — лишь тело либо какой-то орган, вызывающий чрезмерное сексуальное возбуждение. Это могут быть гениталии, ягодицы, грудь жертвы.

И наконец, специалисты Отдела установили, что серийные убийства составляют лишь один из этапов в жизни преступника, шедшего к нему много лет. Человек, который начинает свою криминальную карьеру как вуайерист, подглядывающий за женщинами, а потом вламывается в дома, чтобы похитить предмет нижнего белья или какую-нибудь безделушку — потенциальный кандидат в серийные убийцы. Когда стимул становится слишком слабым и перестает вызывать возбуждение, индивидуум стремится к получению большего «кайфа». Кража предмета нижнего белья нередко подчинена ритуалу, когда вор бросается на жертву и ласкает ее, прежде чем похитить предмет. Однако опасение разоблачения и поимки может быть настолько велико, что ему необходимо вначале лишить жертву возможности сопротивления и лишь потом вступать в сексуальный контакт. Если и это перестает возбуждать, он нападает на жертву и убивает ее, а в более поздних случаях насилует, душит или избивает до потери сознания, а потом быстро убегает. И вот получился законченный серийный убийца. Во время приступов жестокости его жертвы обречены на смерть из-за каких-то особенностей своей внешности.

Сотрудники Отдела выяснили: циклы серийного убийцы очень напоминают менструацию. Он курсирует между эпизодами, движимый возбуждением и потребностью к его удовлетворению. По сути. Отделу пока не удалось опровергнуть гипотезу, что циклы серийного убийства не только похожи на менструальный цикл, а являются его разновидностью, когда гормоны, ответственные за возбуждение, жестокость, страх и тревогу, вырабатываются соответственно ритму, задаваемому гипоталамусом. Для тех, по страдает эпилепсией или лимбическим психозом, циклы поведения оказываются сродни глубоким мозговым припадкам, изменяющим восприятие и поведение без внешних признаков. Бобби Джо Лонг, у которого появилась женская грудь в переходном возрасте, утверждал, что, не глядя на небо или в календарь, он всегда мог определить наступление полнолуния. По его словам, даже в отделении для смертников, где убийцы лишены возможности видеть полную луну, знают о наступлении полнолуния по тому, как начинают выть и драться между собой заключенные. Поскольку область головного мозга, контролирующая гормональные функции в железах внутренней секреции, повреждается, система гормонального обмена также выходит из строя.

В настоящее время Отдел медицинского исследования поведения рассмотрел сотни ранее нераскрытых дел об убийствах и предоставил полиции точные профили потенциальных подозреваемых. Сотрудники Отдела до сих пор собирают информацию на основе допросов задержанных серийных убийц и вводят профили в базы данных. Рассылая информацию по местным отделениям полиции и отделам убийств, ФБР вносит серьезный вклад в выявление серийных убийц. К сожалению, пока на ту же высоту не будет поднята борьба с правонарушениями несовершеннолетних, пока школы и врачи скорой помощи не изучат симптоматику, указывающую на возможность формирования серийного убийцы на ранней стадии, силы правопорядка, вместо того чтобы на деле обеспечивать профилактику данного явления, будут лишь по-прежнему играть с ней в прятки. Именно поэтому Главный хирург указывал на рост уровня жестоких преступлений как на одну из важнейших проблем американского общества. Лед тронется только после того, как ФБР и другие правительственные учреждения, традиционно ведающие серийными убийствами и иными проявлениями эпизодической жестокости, займутся профилактикой жестокости, предупреждая ее превращение в преступление.

---