Раздел 2. Специальная часть.

Тема 9. Психологические аспекты проведения обыска

Психологическая природа и понятие обыска

Обыск — психологически очень сложное следственное действие. Его информационная ценность для расследования крайне высока, что постоянно актуализирует исследовательские усилия психологов и криминалистов.

Для понимания психологической природы обыска необходимо учитывать следующие обстоятельства.

1. Обыск является разновидностью познавательной деятельности.

2. Познавательная деятельность в процессе обыска происходит в режиме поиска и непосредственного личностного восприятия следователем обыскиваемого пространства и личности обыскиваемого. Обыск как следственное действие носит ярко выраженный поисковый характер. Следователю и оперативным работникам необходимо найти объекты, имеющие значение для расследования конкретного уголовного дела, как правило, сокрытые обыскиваемым. Располагая обычно весьма ограниченными, неполными данными об условиях проведения обыска, объектах, подлежащих изъятию, местах их сокрытия, следователь функционирует в некомфортной психологической обстановке.

3. Познавательная деятельность в процессе обыска характеризуется наличием ролевого, а иногда и личностного конфликта между участниками.

4. Познавательная деятельность следователя в процессе проведения обыска регулируется рядом уголовно-процессуальных норм.

Таким образом, с психологической точки зрения обыск — это конкретно-поисковая деятельность, происходящая в режиме непосредственного личностного восприятия следователем исследуемого пространства и личности обыскиваемого в обстановке явного или скрытого конфликта.

Вероятно, для понимания психологических особенностей проведения обыска необходимо ответить на достаточно сложный вопрос — почему в любой (тоталитарной или демократической) системе проведение обыска сильно регламентировано и связано с жесткой процедурой согласования? Почему этого режима не наблюдается при задержании гражданина, ведь его последствия могут быть более травматичными для личности в плане физической безопасности?

Почему даже в тоталитарном обществе с его правовым беспределом (как пропагандируется сегодня) для проведения обыска необходимо выдержать достаточно «обременительную» процедуру получения ордера на обыск? Действительно, даже в одиозно тоталитарных государствах с их системой «остановил — обыщи», число которых весьма малочисленно (Британия, США), существует усложненная система проведения обыска в жилище, пусть и не такая строгая, как в нашей или в любой другой европейской стране.

Несмотря на, казалось бы, близкую для любого криминалиста идею оперативности проведения следственных действий, мы тем не менее не согласны со сложившейся практикой получения разрешения на обыск в США, где судье для решения о целесообразности его проведения достаточно устного утверждения полицейского («слово детектива»), что у последнего имеется оперативная информация (факт наличия и содержание которой, кстати, не проверяется) о необходимости проведения обыска в жилище (Гусаков А.Н., 1993).

Ответ на заданный вопрос коренится в мировосприятии современного человека. Современное общество ориентировано на необходимость существования в нем психически уравновешенных личностей, так как современный производственный цикл предполагает большую степень отдачи (в том числе и интеллектуальной) производственных единиц. Как следствие, современное общество должно оградить гражданина от невротических состояний, возникающих вследствие типичных страхов современного человека.

Особенностью психического существования является постоянная актуализация той или иной адаптивной для конкретной ситуации ролевой позиции. Ролевое поведение является неотъемлемым элементом существования современной личности. Однако следует отметить, что ролевое поведение, не совпадающее с наиболее удобными для личности ролевыми сценариями, является поведением, обусловливающим возникновение состояния стресса. Чем более разнятся эти позиции, тем более травматично для человека подобное ролевое поведение. Травматичность данного рода чревата невротической составляющей, возникающей вследствие роста неосознанного психического напряжения. Современному человеку необходимо пространство, в котором он чувствовал бы себя в безопасности, даже не отыгрывая роли, которые являются ожидаемыми сторонними наблюдателями.

Жилище — единственная возможность быть самим собой, так как вся остальная жизнь — жизнь в масках. В доме есть место максимальной концентрации, где человек чувствует себя наиболее защищенным.

Выходом из подобной ситуации является чувство покоя, которое человек испытывает в месте постоянного проживания, среди лиц, ролевое ожидание которых совпадает с комфортным для личности. Государство, усложняя процедуру доступа в жилище человека, как бы предоставляет этому человеку право на психическую релаксацию, на реализацию потребности в безопасности в полном объеме.

Проникновение в жилище — это всегда демонстрация на бессознательном уровне идеи уязвимости человека, усиление фактора его невротичности со всеми вытекающими последствиями. Сказанное определяет конфликтную природу обыска. Конфликт при обыске присутствует всегда, можно лишь спорить о степени его травматичности для психики обыскиваемого лица. Когда в нашем доме появляются незнакомые лица, мы всегда неосознанно готовы к конфликту.

Помимо сказанного, для обыска характерна противоположность целей следователя и других участников обыска, с одной стороны, и обыскиваемого — с другой. Принудительный характер обыска и противоречие целей у лиц, принимающих в нем участие, обусловливают конфликтную ситуацию.

Степень конфликтности отношений между следователем и обыскиваемым в результате поисковых действий может быть уменьшена посредством разъяснения цели и необходимости обыска в связи с прошлыми действиями обыскиваемого лица.

В случае возникновения острых конфликтных ситуаций в процессе обыска может применяться такой метод воздействия, как внушение в форме приказа, что даст возможность резко изменить поведение обыскиваемого, вывести психическое отношение из состояния неуправляемого конфликта.

Учитывая сказанное, резюмируем: в процессе проведения обыска психическая деятельность обыскиваемого дезоптимизируется вследствие угнетения потребности в безопасности в силу одного лишь факта проникновения в место проживания обыскиваемого.

Однако есть и фактор, который оптимизирует психическую деятельность обыскиваемого.

Прежде всего необходимо учитывать важное в психологическом отношении условие, во многом влияющее на решение следователем творческих поисковых задач. Данное условие сводится к многообъектности обстановки, в которой проводится обыск. Известно, что с увеличением количества воспринимаемых объектов эффективность восприятия, полнота внимания человека резко снижаются, что приводит к понижению эффективности познавательной деятельности в целом. Чтобы нейтрализовать эти неблагоприятно действующие факторы необходимо овладеть специальными психологическими техниками, достаточно сложными в освоении. Но дело даже не в этом.

Следователь и оперативные работники во время обыска находятся на чужой территории, им все незнакомо, тогда как у хозяина вся расстановка, вещи и тому подобное вызывают оптимальные позитивные ассоциации, так как организация личного пространства происходит в рамках такого механизма психической защиты, как проекция. Психически адаптивно организованное пространство для обыскиваемого и это же пространство, в лучшем случае незнакомое, в худшем — дезадаптивное, для следователя, обусловливает понижение познавательных возможностей лица, проводящего обыск. Описываемый фактор обеспечивает психологическое преимущество обыскиваемого лица.

Таким образом, тактическую эффективность поисковых мероприятий определяет фактор подавленной потребности в безопасности у обыскиваемого и фактор неадаптированности к информационному пространству у следователя. Отметим, что в процессе обыска сила действия этих факторов уменьшается в силу адаптивных возможностей участников обыска. Однако все же фактор подавленной потребности в безопасности у обыскиваемого в силу неосознанной природы уменьшается в гораздо меньшей степени, чем фактор неадаптированности к информационному пространству у следователя.

Можно сказать, что та сторона, которая будет с большей эффективностью использовать действие данных факторов, окажется в ситуации психологического преимущества.

К примеру, А.М. Бандурка совершенно справедливо отмечает, что психологическое воздействие на следователя оказывает и обстановка, которую он воспринимает в процессе производства рассматриваемого следственного действия. В зависимости от вида расследуемого преступления, характера искомых предметов у следователя формируется определенный стереотип ожидаемого в квартире обвиняемого. Совпадение или несовпадение этого стереотипа с действительностью вызывают у следователя, других участников обыска соответствующие эмоциональные состояния. При совпадении такого сложившегося стереотипа с ожидаемой реальной обстановкой следователь, другие участники обыска ощущают определенную уверенность, надеются на успех, испытывают положительные эмоции; у них наблюдается повышение активности. Напротив, обнаружив, что в квартире обвиняемого в хищении более чем скромная обстановка, следователь может испытывать чувство неуверенности, сомнения, и все это способно снижать его активность, целеустремленность, отражаться на ходе производства обыска. Поэтому следователь должен хорошо представлять себе возможность отрицательного психологического воздействия обстановки обыска.

На обыске следователю необходимо оптимизировать свои способности, «стать на время сильнее предполагаемого преступника». Усиливая неосознанное давление от факта проникновения в жилище обыскиваемого, следователь в значительной степени уменьшает элемент противодействия усилий обыскиваемого лица. Результатом подобного усиливания будет понижение способностей обыскиваемого, а конкретнее — уменьшение волевого порога обыскиваемого до минимума. Естественно, мы говорим о психических манипуляциях, не противоречащих букве закона; нарушение уголовно-процессуальных требований не может оправдать никакая тактическая целесообразность.

В процессе постановки задачи проведения обыска следователь, как правило, не фиксируется на мыслях о «доскональном» поиске сокрытого, поиске, ориентированном на стопроцентную охватыва— емость обыскиваемого пространства, хотя, без сомнения, подобный настрой позитивен. Идея эффективной организации, включающей как подбор кадровой и технической базы, разработку поисковых версий, так и изучение личности преступника, предполагает затрату значительных усилий на стадии подготовки к проведению обыска.

На протяжении всего процесса обыска необходимо помнить о нравственно-этических принципах расследования преступлений. С начала и до конца обыска следователь обязан проявлять вежливость, корректность, не допускать грубости, оскорблений, высказываний каких-либо угроз, даже испытывая чувства гнева, возмущения, осуждения по отношению обыскиваемому. Однако все это не освобождает следователя от целесообразности быть сдержанным, особенно к иным участникам обыска. Если того не требует тактическая целесообразность, следователем должно быть проявлено чувство такта при знакомстве с документами: свидетельствами личной жизни обыскиваемых, их перепиской, фотографиями, дневниками.

Психологические аспекты подготовки к проведению обыска

Психологические аспекты подготовки к проведению обыска в основном могут быть представлены следующим образом:

• изучение личности обыскиваемого в ходе подготовки к проведению обыска;

• моделирование вероятностных мест сокрытия;

• определение приемов проникновения на место обыска.

Особенности изучения личности обыскиваемого лица в стадии подготовки. В стадии подготовки проведения обыска необходимо изучить личность обыскиваемого, и прежде всего его типологические и стрессоустойчивые характеристики, находящие отображение в его волевых, эмоциональных и интеллектуальных особенностях. Без сомнения, на первый план выходят волевые характеристики лица как представляющие тот «оборонительный» психический потенциал, который может быть противопоставлен усилиям следователя. Посредством опроса мы можем получить представление о сферах, в которых у обыскиваемого не наблюдается развитой установки на противодействие, речь идет о сферах, проблемных для обыскиваемого. Ранее уже говорилось, что конфликтность лица есть отражение его неосознаваемых психологических проблем, которые находят отображение в его деятельности. Оперативные усилия необходимо направить на выяснение обстоятельств обычных конфликтов обыскиваемого: в семье, на работе и в малых группах. Участники подобных конфликтов с удовольствием дадут информацию о поведении интересующего следователя лица в этих конфликтах.

Несмотря на то, что скрыть все психофизиологические проявления напряженности, свойственной обыску, удается весьма редко, так как они находят отображение в целом комплексе психологических реакций на стресс, необходимо предусмотреть подобную способность у обыскиваемого. Без сомнения, необходимо также направить усилия на выяснение наличия у обыскиваемого низкой эмоционально-волевой устойчивости и повышенной тревожности. Подобная степень устойчивости, с одной стороны, может облегчить работу следователя в силу наличия определенной рассогласованности в поведении обыскиваемого во время проведения у него обыска, возможности совершения им нерациональных действий. Но, с другой стороны, она может способствовать проявлению нежелательных невротических реакций, опасных для психики обыскиваемого, как реакции на психологическое воздействие со стороны следователя.

Такие свойства личности обыскиваемого, влияющие на выбор им способов сокрытия искомого, как жадность, аккуратизм, недоверчивость, могут предопределить места сокрытия и потенциальную степень противодействия. Трусость и эгоизм как личностные характеристики обыскиваемого также могут лечь в основу поведенческой стратегии следователя во время обыска. Элементами подобной стратегии являются рекомендации о том, «что:

• предусмотрительный, аккуратный человек прячет все дальше и тщательнее;

• самоуверенный, легкомысленный субъект не будет тратить много сил на устройство сложных тайников;

• рассеянный, ленивый человек даже при устройстве специального хранилища допустит ошибки, помогающие быстрейшему обнаружению искомого;

• жадный и недоверчивый прячет все близко, с тем чтобы можно было легко проверить, на месте ли скрываемое;

• трусливый и мнительный, наоборот, спрячет подальше».

Вероятно, можно согласиться и с авторами, утверждающими, что из всего спектра знаний о личности обыскиваемого наиболее значима информация о его образовании, профессии, хобби и увлечениях. Названные сведения о личности выступают значимыми для проведения обыска в силу того, что они предопределяют наличие у обыскиваемого навыков, которые можно задействовать при сокрытии чего-либо.

Установление профессиональных навыков необходимо, чтобы определиться с наиболее вероятными местами расположения тайников. Отметим, что взаимосвязь между профессией и местом тайника не является обязательной, распространяясь, пожалуй, только на лиц с очень высокой квалификацией. В случаях же отсутствия профессиональных установок в психологии повседневного существования действует правило, что тайники могут быть оборудованы на первый взгляд бессистемно. Также выяснение информации о работе обыскиваемого будет способствовать выбору оптимального времени обыска.

Установление наличия и характера хобби и увлечений у обыскиваемого, а также его манеры проведения свободного времени может способствовать получению информации о некоторых жизненных приоритетах, так как выбор хобби и увлечений — это результат действия таких неосознаваемых механизмов психической защиты, как генерализация и проекция. Анализ практики показывает, что хобби гораздо в большей степени ориентирует человека на определение места тайника, нежели профессия.

Особенно актуально установление профессии, хобби и увлечений, связанных с владением оружием (огнестрельным или пневматическим), что предполагает принятие ряда мер, направленных на обеспечение безопасности участников обыска.

Установление степени эмоциональной близости обыскиваемого с родственниками и друзьями необходимо для принятия решения возможности проведения групповых обысков. Установление факта криминального опыта у обыскиваемого в прошлом является основанием для следователя сосредоточить внимание на следах уничтожения каких-либо объектов.

Даже информация о половой принадлежности обыскиваемого может оказаться ценной для последующего обыска. Так, создание тайников в полу, стенах требует или значительной физической силы, или развитых навыков работы с инструментами, поэтому наиболее вероятно создание подобных тайников мужчиной. Для женщины областью комфортного пространства, как правило, выступает территория концентрации обычных объектов бытового пользования, поэтому сокрытие происходит среди бытовых объектов: продуктов питания, предметов хозяйственного назначения в спальне, кухне, ванной.

Интеллектуальное развитие обыскиваемого в значительной степени предопределяет индивидуальный стиль деятельности, предполагающий руководство своими действиями, способность к абстрактному мышлению либо, наоборот, неспособность выйти за рамки привычного, стандартного, стереотипного. Уровень интеллектуального развития определяет также возможность обыскиваемого смоделировать поведение следователя и разработать способы противодействия его деятельности в процессе производства обыска.

Наиболее простая линия поведения обыскиваемого лица, направленная на сокрытие разыскиваемых органами следствия предметов, состоит в том, чтобы укрыть их:

• в труднодоступных местах из расчета на то, что следователь не в состоянии будет преодолеть существующие преграды;

• в местах, характеризующихся антиэстетикой из расчета на естественную брезгливость следователя либо его излишнюю интеллигентность;

• в легкодоступных местах из расчета на то, что все внимание следователя будет сконцентрировано на участках первой группы.

Сложная линия поведения обыскиваемого может предусмотреть многоходовые комбинации. Например:

• приобрести два пистолета;

• повредить ударно-спусковой механизм одного из них, остальные части первого пистолета выбросить;

• поместить в исправный пистолет сломанный ударно-спусковой механизм;

• исправный ударно-спусковой механизм спрятать среди похожих материалов и инструментов.

Схему эту простой можно назвать только условно. Незнакомый с ней следователь после обнаружения оружия переключит свое внимание на иные объекты. Последующая судебно-баллистическая экспертиза признает изъятое в ходе обыска оружие негодным. Это всего лишь один из распространенных творческих подходов к сокрытию объектов, имеющих значение для уголовного дела.

Уже говорилось, что психически адаптивно организованное пространство для обыскиваемого и это же пространство, в лучшем случае незнакомое, в худшем — дезадаптивное, для следователя, обусловливает понижение познавательных возможностей лица, проводящего обыск. Описываемый фактор обеспечивает психологическое преимущество обыскиваемого лица. В целях нейтрализации данного фактора следователю необходимо в деталях ознакомиться с планом территории, на которой будет происходить обыск. Желательно смоделировать в своем сознании устройство помещения посредством воспоминаний помещений с похожей планировкой, в которых следователь был лично.

Традиционный для поисковых следственных действий алгоритм изучения личности имеет ряд вариаций. Так, перед обыском заключенного в исправительном учреждении рационально изучить личность обыскиваемого, воспользовавшись такими источниками, как личное дело осужденного, дела оперативных учетов, показания сотрудников исправительного учреждения. Ранее мы говорили о сомнительной ценности характеристик как источника сведений о личности, но приведенные выше источники, будучи формализованными, заслуживают гораздо большего доверия.

Весь спектр профессиональных знаний и умений, личностных особенностей следователя находит отражение в процессе проведения обыска, но даже если этот потенциал значителен, без разработанной модели поисковых действий, алгоритма взаимодействия с оперативной группой эффективность обыска будет невысокой. Как и при производстве любого следственного действия, мыслительная, аналитическая деятельность следователя выступает в качестве доминирующей относительно остальных психических составляющих.

Приемы проникновения на место непосредственного обыска, несмотря на достаточную разработанность, предполагают привнесение следователем собственного творческого элемента. Типичные приемы проникновения могут быть сведены к следующим видам:

• силовое проникновение, часто сопровождающееся полным или частичным разрушением преграды и использованием специальных технических средств;

• проникновение «на плечах», когда обыскивающие проникают в помещение совместно с хозяином или его посетителем;

• предварительное легендированное проникновение, когда в помещение проникают заранее под видом клиента или специалиста;

• ролевое проникновение, когда представляются работниками почты, служащими районной администрации, представителями религиозных, общественных и политических организаций;

• проникновение с привлечением к проникновению в помещение лиц, знакомых хозяину этого помещения.

Отметим сразу, что к силовому проникновению, характеризующемуся высокой вероятностью ошибки, случайности, незапланированных последствий, следует прибегать только в исключительных случаях. Даже если входные двери укреплены и подходы к помещению контролируются подозреваемыми, возможно рассмотреть варианты несилового проникновения.

Применение ролевого проникновения также требует очень взвешенного решения. При современной информированности о тактических приемах маловероятно, что ролевое проникновение будет эффективнным даже в отношении лица, не имеющего криминального опыта. Успешность ролевого проникновения была обусловлена невысоким уровнем преступности и высоким уровнем доверия к любым государственным структурам четверть века назад и фактически перестала существовать в наше время по понятным причинам.

При анализе общих тактических приемов проникновения на территорию обыскиваемого объекта мы уже говорили, что проникновение, при котором представляются работниками почты, управляющей компании, общественных, политических и религиозных объединений, малоэффективно в силу значительной информированности представителей криминального мира о приемах расследования.

Предлог для проникновения в обыскиваемое пространство выступает своеобразной «визитной карточкой» следователя. Но все многообразие поводов, кроме ранее перечисленных, может быть сгруппировано следующим образом:

• проникновение с использованием чувства страха перед чрезвычайными ситуациями;

• проникновение с использованием чувства страха перед определенными государственными структурами;

• проникновение с использованием комплекса неполноценности обыскиваемого.

Проникновение с использованием чувства страха перед чрезвычайными ситуациями происходит посредством моделирования признаков возгорания или задымления территории, прилегающей к обыскиваемому помещению. Так как необходимо предупредить соседей об отсутствии реальной опасности, что требует значительной организованности, данный способ на практике широкого распространения не находит.

Проникновение с использованием чувства страха перед определенными государственными структурами как разновидность проникновения в отечественной криминалистике не рассматривается. Причина видится в исследовательской традиции необъективно корректного восприятия отношений личность-государство.

Анкетирование 500 граждан показало, что восприятие ряда государственных служб характеризуется смещением в негативную сторону по шкале «нравится — не нравится». Так, служба судебных приставов гражданами воспринимается как полуанархическая корпорация с крайне невысокой степенью организации, предопределяющей систематические ошибки в деятельности работников этой службы. Работники ФМС рассматриваются как традиционные чиновники, в максимальной степени склонные к волоките и индивидуальному мздоимству. Служащие МВД традиционно воспринимаются гражданами как основа коррупционных процессов, хотя справедливости ради отметим, что восприятие этого министерства перестало быть абсолютно негативным по сравнению с концом XX в. Чувство иррационального опасения опрошенные испытывают перед работниками Федеральной налоговой службы России, причем подавляющее большинство опрошенных (97%), в том числе имеющих высшее образование, не имеют четкого представления о функциях данного учреждения. Сказанное делает эффективным моделирование визита представителей налоговых органов как повод для проникновении на обыскиваемую территорию. Двойной страх — опасения за свои финансы и боязнь неизвестного — с высокой степенью вероятности предопределит некритическое восприятие информации о цели визита.

Проникновение с использованием комплекса неполноценности обыскиваемого в криминалистике рассматривается недостаточно. Вероятно, признание несбалансированности психики преступника является своеобразным табу для современной гуманистической парадигмы. Если исходить из того, что преступное поведение выступает отклонением, то следует признать, что психика человека, совершившего преступление, характеризуется большей психической напряженностью, чем психика нормального человека. Следовательно, психическое напряжение представителя криминального мира должно быть положено в основу разработки ряда тактических приемов. Возвращаясь к теме комплекса неполноценности представителей криминального мира, отметим, что, осознавая свою условную ценность для общества, преступники болезненно реагируют на посягательства, в том числе и невольные, на их статус. Неудивительно, что культура осужденных — это прежде всего культура статусов с четко прописанными ролями.

Примером повода для описываемой группы может служить имитация визита пьяного человека к своей избраннице, агрессивно требующего впустить его в помещение. Психологическая установка на обязательное отстаивание ценности своей личности и ее статуса, даже при случайном посягательстве на них, обусловит потребность обыскиваемого выйти и продемонстрировать себя как носителя высокого статуса. Если в квартире несколько лиц мужского пола с криминальным опытом, то сила проявления этой потребности объективно увеличивается.

Приведенные модели проникновения в обыскиваемое жилое помещение — лишь частные примеры тактики проникновения при обыске, которая, повторимся, является одним из показателей профессионализма следователя или дознавателя.

Отдельно необходимо остановиться на целесообразности привлечения к проникновению в помещение лиц, знакомых хозяину этого помещения. Неважно, идет ли речь о частном жилище или корпоративном помещении, использование для проникновения лиц, знакомых хозяину, хотя и достаточно эффективно, но совершенно неэтично. До тех пор пока наши правоохранительные органы не будут способны защитить лиц, которые помогли следствию проникнуть в помещение, пользуясь знакомством с обыскиваемым, привлечение этих лиц к обыску будет в высшей степени аморальным. Непонятно, почему тактические приемы, содержащие незначительный элемент обмана допрашиваемого со стороны следователя, осуждаются значительным количеством исследователей, а тактические приемы, впоследствии ставящие под угрозу жизнь и здоровье добропорядочного гражданина, оказавшего помощь следствию, фактически не критикуются.

Психологические аспекты непосредственного проведения обыска

Из тактических положений, раскрывающих природу обыска, необходимо уяснить, что:

1) во время проведения обыска следователь непосредственно в поиске не участвует, концентрируясь на анализе поведения обыскиваемого, в случае необходимости оказывая на него непосредственное воздействие;

2) концентрический и эксцентрический методы не могут быть достаточно эффективными. Обыск ведется от двери по часовой стрелке вдоль стен, в последнюю очередь проверяется центр обыскиваемого пространства.

Так как значительная нагрузка у лиц, проводящих непосредственные поисковые мероприятия, во время обыска ложится на органы зрения, необходимо создавать такие условия, которые повышали бы порог их чувствительности, поддерживали визуальные возможности обыскивающих на оптимальном уровне. В этих целях на месте обыска должна быть обеспечена необходимая освещенность (речь идет о равномерном освещении, характерном для утреннего времени суток), следует применять научно-технические средства криминалистики и специальные приемы.

Общая поисковая направленность деятельности во время обыска отличается от таковой во время следственного осмотра не только элементом противодействия с обыскиваемым лицом. Вторым значимым отличием выступает специфика алгоритмов поиска. В условиях перенасыщенного (обыск жилого помещения) или ограниченного (личный обыск) пространства в чистом виде классические поисковые методы (эксцентрический, концентрический, фронтальный) ограничены в использовании. Правильнее сказать, что стратегия использования эксцентрического, концентрического и фронтального методов, характерная для применения на всей территории осмотра, может быть эффективной лишь на отдельных участках поиска в процессе обыска. Учитывая специфику поисковой деятельности при обыске, криминалисты разработали пары альтернативных поисковых стратегий, оптимизирующих проведение данного следственного действия.

В теории криминалистики выделяются стратегии последовательного и выборочного исследования. В первой стратегии следователь движется только в одном направлении, во второй приоритетно проверяются наиболее вероятные места сокрытия. Выбор из данных стратегий нам представляется возможным только для опытных следователей, так как неправильно определенная вероятность нахождения объектов на определенной территории приведет к необходимости начинать поиск заново с исчерпанным поисковым потенциалом. Таким образом, полноценной данную пару стратегий назвать нельзя.

Также выделяется совместный (следователь производит поиски, а его помощник выполняет техническую работу) и раздельный поиск (лица, производящие обыск, действуют самостоятельно). Данная пара стратегий имеет весьма условную ценность, так как в первом случае следователь не концентрируется исключительно на наблюдении за поведением обыскиваемого, а во втором случае отсутствует групповое взаимодействие.

Крайне спорным является выделение сплошной (поиск на всей территории обыска) и выборочной (поиск в пределах фрагмента территории обыска) стратегий поиска. Использование выборочной стратегии при обыске нам видится допустимым в исключительных случаях при условии:

• отсутствия необходимости продолжения поиска ввиду достаточности найденных улик;

• понимания следователем бесперспективности дальнейшего поиска;

• необходимости скрыть информацию о знании следователем мест хранения искомого с целью обеспечения безопасности источника данной информации (т.е. фактически проводится не обыск, а выемка);

• необходимости оказания стационарной медицинской помощи обыскиваемому в ситуации отсутствия при обыске членов его семьи и, следовательно, необходимости прерывать обыск;

• поиска крупногабаритных объектов.

Наибольшую поисковую ценность имеет пара таких стратегий, как параллельное и встречное обследование. Традиционной является рекомендация о предпочтительности параллельного обследования на больших малонасыщенных территориях и встречного обследования на территориях, перенасыщенных объектами. Отметим также, что в силу значительного удаления при параллельном обследовании обыскиваемый, неосознанно стремящийся контролировать перемещения участников обыска, вынужден радикально рассредоточивать свое внимание, что увеличивает его стрессовое состояние.

Вне зависимости от избранной поисковой стратегии необходимо помнить, что утомляемость в ходе обыска лиц, проводящих его, имеет свои особенности по сравнению с утомляемостью лиц, производящих осмотр места происшествия. Причина в том, что исследуемое пространство во время обыска обследуется обыскивающими в незнакомой для них обстановке и в условиях активного противодействия со стороны обыскиваемого, что в совокупности само по себе является фактором, в сильной степени отвлекающим, рассеивающим внимание следственно-оперативной группы. Все это приводит к повышенной утомляемости, более быстрому снижению работоспособности, особенно к концу обыска. В силу сказанного целесообразна организация перерывов по правилам, характерным и для осмотра места происшествия, но с учетом хода и последовательности поисковых действий.

В отличие от допроса в содержании обыска тактические приемы, ориентированные на личность обыскиваемого, не составляют большинства, тем не менее их количество достаточно, а ценность бесспорна. Целесообразно определить значимость использования данных о личности обыскиваемого в следующих аспектах:

• данные, позволяющие оптимизировать состояние обыскиваемого для успешного решения задач обыска;

• данные, позволяющие в рамках задач обыска оптимизировать процесс наблюдения за поведением обыскиваемого.

Оптимизация состояния обыскиваемого для успешного решения задач обыска достигается путем создания у последнего такого состояния, в котором он не сможет эффективно противодействовать усилиям следователя. Содержанием подобной оптимизации будет результат использования тактических приемов, выражающихся в модификации «Я-ценности» обыскиваемого путем навязывания ему ролевой позиции, в которой он будет чувствовать себя психологически некомфортно.

Необходимо отметить один крайне важный аспект поведения следователя во время обыска. Речь идет об актерской игре. Несмотря на то, что в специальной литературе этот вопрос напрямую не освещен, изложение предполагает высокую вероятность задействования актерских навыков следователя в случаях, диктуемых тактической целесообразностью. Однако это всего лишь попытка выдать желаемое за действительное. Способность к актерской игре, как и волевые, эмоциональные и познавательные способности, может быть не развита у конкретной личности, а если говорить откровенно, то существует небольшое количество психологических типов, способных к убедительной актерской игре, не имея на то должного уровня познания в актерском ремесле. Стоит ли говорить, насколько нелеп следователь, психологически неадаптированный к данной деятельности при попытке актерской игры на «бытовом» уровне.

В чем же особенности отыгрывания роли следователем при обыске?

Особенности агрессивной роли. Целесообразность агрессивной роли весьма сомнительна, но далеко не по этическим соображениям. Дело в том, что люди, как правило, тяготеют к стереотипному поведению, руководствуясь проявлениями динамического стереотипа, установок и ролевых позиций. Уже говорилось, что человек, попадая в ситуацию, в которой разыгрывается ожидаемый сценарий, соблюдаются ожидаемые роли и высказываются ожидаемые идеи, в значительной степени успокаивается. В ожидаемой ситуации психика стабилизируется. Одновременно с этим необходимо учесть, что, благодаря современным средствам массовой информации и проникновению в сознание законопослушных граждан элементов криминальной культуры (сленг, музыка, анекдоты), типовым продолжает оставаться восприятие следователя как носителя невысокой культуры, склонного к подавлению граждан, самоутверждающегося за счет последних. Таким образом, враждебная роль в ходе обыска, на которую может ориентироваться следователь, будет ожидаемой обыскиваемым с высокой степенью вероятности, что будет способствовать стабилизации его психики, а значит, усилению его возможностей противодействия усилиям обыскивающих.

Нежелательность агрессивной роли также диктуется нецелесообразностью ее серьезного усиления по отношению к обыскиваемому фактом проникновения в его жилище. Агрессивная роль в этих условиях может предопределить у обыскиваемого нервный срыв либо иные формы психологических эксцессов.

Если следователь решил отказаться от агрессивной роли, то для него становится крайне важным следить за собственным эмоциональным состоянием. По возможности следует нейтрализовать негативные эмоции, связанные с обследованием объектов, вызывающих чувство брезгливости, как способные затруднить интеллектуальную деятельность следователя. Конечно, не следует поддаваться растерянности в случае безрезультатности поисков, тем более показывать такое состояние обыскиваемому.

Особенности дружелюбной роли. На первый взгляд дружелюбная роль более предпочтительна в этическом плане как соответствующая требованиям профессиональной этики в процессе расследования. Проблема заключается в том, что вследствие психического напряжения ввиду ожидаемого посягательства на потребность обыскиваемого лица в безопасности любые попытки эмоционально позитивного поведения со стороны группы обыскивающих будут восприниматься обыскиваемым, осознанно или нет, как тонкое издевательство над ним.

Спорным вопросом можно считать необходимость проявления чувства такта при отыгрывании враждебной роли в процессе знакомства с документами: свидетельствами личной жизни обыскиваемых, их перепиской, фотографиями, дневниками. Мы полагаем, что чувство такта должно присутствовать, так как его отсутствие с высокой вероятностью будет способствовать соскальзыванию следователя в неуправляемый конфликт с обыскиваемым. Вероятно, исключением является следователь параноидного, застревающего и конформного психологических типов, имеющий внутренний иммунитет против подобного соскальзывания.

Особенности казенной роли. Добавим несколько моментов, крайне необходимых для отыгрывания казенной роли. Прежде всего необходимо хорошо знать расположение комнат, чтобы не обращаться за информацией к обыскиваемому, проявляя, таким образом, свою информированность в мелочах. Следственнооперативная группа должна быть проинструктирована о последовательности обыска применительно к его отдельным участкам. Следователь не должен инструктировать группу в процессе обыска, так как это понизит планку профессионализма обыскивающих в глазах обыскиваемого. Начало непосредственного поиска целесообразно соотнести с условной фразой, произнесенной следователем. Для создания образа профессионалов следователю необходимо предупредить группу о минимальном уровне речевого взаимодействия. Вспомним, что активизация общения при выполнении профессиональной деятельности наступает в случае нежелания ее выполнять или в случае усталости от ее выполнения. Понятно, что понимание последнего будет способствовать психической оптимизации обыскиваемого.

Подводя итог вышесказанному, необходимо отметить, что казенная роль по соотношению «эффективность-корректность» является предпочтительнее, чем дружелюбная или враждебная.

Приемом воздействия на сферу ценностей обыскиваемого в рамках казенной роли следователя является деперсонификация личности обыскиваемого и всех остальных участников обыска, достигаемая исключением личностного элемента в общении (формально-статусное общение), ограничением объема общения в процессе производства обыска, высокой слаженностью следственно-оперативной группы, не нуждающейся в конкретных распоряжениях (последнее достигается путем четкого планирования распределения функций участников перед проведением обыска). Процесс деперсонификации, таким образом, ставит целью восприятие обыскиваемым себя не как индивидуума, а как носителя каких-то родовых признаков, что является для последнего стрессовым.

Следующий прием воздействия на сферу ценностей обыскиваемого, являющуюся структурным элементом криминалистической характеристики личности преступника, базируется на особенностях человеческого существования в рамках общества. Э. Фромм говорил, что обратная сторона свободы личности выражается в одиночестве этой личности. Повторимся — скованная рамками социальных, политических, экономических, религиозных, культурных, возрастных, гендерных ограничений, личность все время «играет» роль, содержание которой далеко от реальной. Как следствие, личности необходимо иметь «зону комфорта» для реализации реальной роли. Как правило, подобной «зоной комфорта» выступает место проживания. Именно поэтому право на неприкосновенность жилья является одним из базовых, а субъективно, пожалуй, самым важным правом личности.

Однако в силу совместного проживания с другими людьми (с супругом, детьми, родителями, родственниками) человек склонен в максимальной степени проецировать свой внутренний мир на отдельный участок в месте проживания. В сознании человека этот участок становится как бы символом его самодостаточности, его независимого статуса и выступает в качестве «свобода-ценности». На этой территории человек отдыхает, снимая усталость, либо демонстрируя свой статус, либо и то и другое. Как правило, для мужчины это диван / кресло, с которого визуально просматривается пространство самого большого помещения в доме (чаще всего оно находится поблизости от телевизора), для женщины — косметический столик как место психологической разгрузки, для ребенка — письменный стол или книжная полка (расположение предметов на подобной книжной полке определяется не внешними факторами, т.е. формой, цветом, размерами, а факторами содержательными). При обыске по месту работы такой территорией выступает рабочее пространство обыскиваемого (рабочий стол, станок, личный шкафчик для вещей и др.). Описываемый отдельный участок легко идентифицируется по аномалии плотности или объекта.

Тактическое значение наличия подобного личностного места сводится к демонстрации следователем во время обыска фактического «права» на вторжение в «последний бастион» независимости человека. Воздействие здесь происходит в виде временной «оккупации» личностно значимого пространства, однако, чтобы не спровоцировать конфликт с обыскиваемым, необходимо вести себя крайне осторожно. Соответственно, воздействуя на обыскиваемого, следователю необходимо, усадив обыскиваемого на стул или табурет, расположиться свободно в кресле, отодвинуть в сторону парфюмерные принадлежности, освобождая место для написания протокола, критически, однако соблюдая умеренную тональность голоса в рамках реализации казенной роли, изложить свою позицию о подборе предметов на книжной полке или письменном столе.

Психологические приемы наблюдения за обыскиваемым лицом

В основу воздействия на сферу отношений обыскиваемого в процессе обыска положено свойство человеческой психики контролировать потенциально-стрессовые объекты. Подобное свойство генетически уходит в мир психических реакций животных, обеспечивая функцию выживания организма. Воздействие на сферу отношений позволяет оптимизировать процесс наблюдения за поведением обыскиваемого.

Основная функция следователя в процессе обыска — наблюдение за поведением обыскиваемого, а для получения наиболее полных и достоверных результатов такого наблюдения необходимо знать основные психологические закономерности поведения в конфликтной ситуации.

Методика непосредственного наблюдения. Непосредственное наблюдение рассчитано на то, что при приближении обыскивающего к месту хранения искомых предметов наблюдается акцентирование в сознании обыскиваемого тех очагов, которые связаны с событием преступления и его последствиями, и это обстоятельство не может не сказаться на поведении обыскиваемого, так же как и удаление обыскивающего от «опасного места». Сказанное происходит в силу связывания обыскиваемым своего будущего с последствиями, определяемыми результатами обыска. Это приводит обыскиваемого в состояние сильного эмоционального возбуждения, которое он, естественно, стремится скрыть. Реакция может быть в форме изменения ритмики дыхания, появления тремора конечностей или вегетососудистых проявлений (покраснение, побледнение).

Рекомендации следователю обращать внимание на описанные изменения в поведении обыскиваемого известны давно и кажутся бесспорными, однако необходимо сказать, что стрессоустойчивость человека значительно выросла со времен «Русской правды» и «Законов Ману». Человек современного индустриального общества в лучшей степени контролирует свое поведение, просто в силу большей интенсивности, чем сто лет назад, что невозможно игнорировать при наблюдении за изменениями в его поведении при стрессе. Учитывая сказанное, в полной мере на описываемую технику наблюдения следует полагаться при обыске жилья несовершеннолетних лиц или лиц с выраженной невротичностью.

Методика «словесной разведки». Широко известна тактическая рекомендация, определяющая, что при производстве обыска надо как можно шире включать обыскиваемого в беседу, практиковать постановку вопросов о назначении тех или иных предметов, их происхождении и возможном отношении их к расследуемому событию. Если невербальное (пантомимическое) поведение в той или иной степени подлежит волевому контролю, то речь волевому контролю не поддается. Изменения тембра, тональности и громкости речи, структуры речевых конструкций (изменение среднего количества слов в предложениях, появление или исчезновение вступительных фраз, изменение количества слов, не несущих объективного смысла, резкая перемена темы или ее прерывание) свидетельствуют о внутреннем состоянии обыскиваемого лица, о его личностно-тревожном отношении к действиям следователя или оперативных работников. Названные составные речевого поведения выступают надежным индикатором психического отношения обыскиваемого к происходящему.

Приемы анализа речевого поведения в процессе производства обыска используются в рамках применения специфического приема воздействия, который получил название «словесная разведка». Суть ее в том, что следователь опрашивает обыскиваемого о расположении помещений, назначении тех или иных предметов, принадлежности определенных вещей и при этом наблюдает за его состоянием, психофизиологическими реакциями. С психологической точки зрения в систему раздражителей включается новый дополнительный раздражитель — вербальный, который еще более усиливает процессы эмоционального возбуждения обыскиваемого лица, усложняя возможности контроля за собственным поведением и реакциями. Словесный раздражитель усиливается, если задаваемые вопросы исходят из контекста поисковых действий.

В процессе первоначального анализа обстановки обыскиваемого пространства целесообразно учитывать гармоничность, естественность наполнения этого пространства разнообразными объектами. Домашняя обстановка является результатом продуманной или неосознанной мыслительной деятельности, отражающей психотип, направленность и характер обыскиваемого лица. Наличие в обыскиваемом пространстве объектов, не гармонизирующих с окружающей обстановкой, может выступать результатом слабо развитого эстетического восприятия или объясняться низким материальным благосостоянием, но может также и проецировать некоторые элементы преступного события. В любом из описываемых случаев хозяева неосознанно предпочитают долго не обсуждать целесообразность подобных объектов, однако в целях усиления стрессового фактора целесообразно убедить их это сделать. Оптимальным будет выслушивание рассказа о причине этого несоответствия отдельно от каждого из проживающих в помещении лиц.

Существующие методики наблюдения за поведением обыскиваемого — «непосредственное наблюдение» и «словесная разведка» — не всегда оказываются эффективными. Дело в том, что средний и высокий волевые пороги обыскиваемого приводят к понижению эффективности первой методики, а отказ от общения в процессе обыска — к неэффективности второй.

Методика «трех засечек». Мы предлагаем подвергать анализу комплекс пространственных отношений, который определяется связью личности обыскиваемого и территории, на которой сокрыт объект поиска, имеющий значение для процесса расследования преступления.

Суть предлагаемого метода (метод «засечек») в том, что следователь фиксирует пространство, лежащее в области контроля обыскиваемого (большую часть пространства перед обыскиваемым в секторе 45° и часть пространства за ним в секторе 30°), в процессе перемещения лица, у которого производится обыск (Баев О., Мартынов В., 1984).

Содержание предложенного метода сводится к следующему. Один из оперативных работников предлагает обыскиваемому лицу выбрать и занять место (стул) в обыскиваемом пространстве. Следователем фиксируется зона контроля обыскиваемого. После этого под предлогом поиска в зоне, где располагается обыскиваемый, другой оперативный работник предлагает ему пересесть. Зона контроля обыскиваемого вновь фиксируется. Процедура повторяется еще раз. Место совпадения зон контроля в трех случаях с высокой степенью вероятности указывает на место (места) сокрытия искомого.

Надо отметить, что фигура следователя воспринимается обыскиваемым как потенциально наиболее опасная, поэтому все предложения, исходящие от него, будут восприниматься обыскиваемым повышено критично, следовательно, инициатива описанных действий должна исходить только от оперативного работника.

Укажем еще на один момент, характерный для метода «трех засечек». Проблема использования методик «анализ реакции» и «словесная разведка» видится нам в крайней затруднительности их применения в случае знакомства обыскиваемого с содержанием этих методик. Лицо же, знающее о содержании методики «трех засечек», намеренно выберет позицию, в которой потенциально стрессовая территория (территория сокрытого) выходит за пределы его сферы контроля (располагается боком к ней или спиной на значительном удалении). В подобной ситуации нуждающийся в контроле за территорией сокрытого обыскиваемый будет стараться контролировать ее незаметно и эпизодически (с его точки зрения), стараясь не привлекать внимания следователя. Однако вынужденный бросать на данную территорию «косые» взгляды, обыскиваемый является идеальным объектом наблюдения. Дело в том, что подобные взгляды любым человеком воспринимаются как потенциально враждебные и фиксируются даже неосознанно. В случае же ожидания их со стороны следователя они могут быть легко перехвачены и соотнесены с местом последующего поиска.

Утомляемость в ходе обыска лиц, проводящих его, имеет свои особенности по сравнению с утомляемостью лиц, производящих осмотр места происшествия. Причина в том, что исследуемое пространство во время обыска обследуется обыскивающими в незнакомой для них обстановке и в условиях активного противодействия обыскиваемого, что в совокупности само по себе является фактором, в сильной степени отвлекающим, рассеивающим внимание следственной группы. Все это приводит к повышенной утомляемости, более быстрому снижению работоспособности, особенно к концу обыска. В силу сказанного целесообразна организация перерывов по правилам, характерным и для осмотра места происшествия, но с учетом хода и последовательности поисковых действий.

Отечественные исследователи рекомендуют сразу после обыска произвести допрос и очную ставку, чтобы закрепить полученные при обыске сведения новыми данными. Эта рекомендация актуальна в силу того, что обнаружение в ходе обыска изобличающих обвиняемого предметов ставит его в трудное психологическое положение, приводя к дезорганизации многих психических процессов, ослаблению волевых установок, направленных на сокрытие причастности к совершению преступления.

Психологические аспекты выемки

Выемкой является деятельность следователя по изъятию строго определенных объектов, индивидуальные признаки которых следователю заранее известны, в ситуации, когда точно известно, где и у кого эти объекты находятся. Данные о нахождении искомого объекта у конкретного лица могут быть получены как в процессе проведения следственных действий, так и в результате проведенных оперативно-розыскных мероприятий.

Процессуальные аспекты выемки и обыска достаточно схожи, что предопределило уверенность в малом отличии обыска и выемки не только в формальном (Строгович М.С., Карницкий Д.А., 1926), но и в содержательном (Баев О.Я., 2003) аспекте. По нашему убеждению, содержательные аспекты обыска и выемки имеют немного общего. При выемке нет непосредственного поиска и, как следствие, нет необходимости в тактических приемах нейтрализации противодействия со стороны оппонента и приемах, направленных на анализ его поведения. Выемка, в отличие от обыска, не носит ярко выраженного коллективного характера, сводя тактику взаимодействия в группе к минимуму. Самое же главное: выемка, в отличие от обыска, происходит в ситуации информационной определенности — следователь достаточно детально владеет информацией об изымаемом объекте. Выемка исчерпывается реализацией требования добровольной выдачи искомого, обыск же только начинается с данного требования.

Установление психологического контакта с лицом, у которого проводится выемка. Отказ добровольно выдать требуемые объекты не всегда связан с установкой на противодействие расследованию. Причиной подобного отказа может выступить несколько иная система ценностей, доминирующих в данный момент. Понимание этой системы ценностей возможно либо при предварительном глубинном исследовании личности лица, у которого производится выемка, либо при установлении психологического контакта с этим лицом. К сожалению, первый вариант значительно затрудняет такое свойство выемки, как оперативность ее проведения, предполагающая незначительное время на подготовку, что совершенно противопоказано для тактики обыска. Именно поэтому тактическая операция «выемка, переходящая в обыск», нам видится гораздо менее эффективной, нежели изначальная ориентация на проведение только обыска.

Для установления психологического контакта недостаточно понимания психотравмирующей природы проникновения в личное пространство, как и при обыске. Психологическому контакту будет способствовать понимание истоков негативного отношения данного лица к требованию о добровольной выдаче конкретного объекта. К наиболее часто встречающимся причинам подобного негативного отношения мы относим ситуации, в которых:

• отказ объясняется не чувством вины, а чувством боязни за разглашение обстоятельств интимной жизни, нежеланием причинить неприятность родственнику, знакомому, сослуживцу (Старичков М.В., 2010);

• отказ объясняется недовольством самим фактом проникновения на «личную» территорию;

• отказ предопределен негативным отношением к личности следователя;

• отказ является формой самоутверждения, следствием психологической защиты перед родными / близкими / коллегами, наблюдающими за процессом выемки;

— отказ проистекает из надежды затянуть производство выемки до ночного времени, что, по общим правилам, будет означать ее прекращение или приостановление.

Для преодоления первой разновидности негативного отношения в подобных случаях необходимо обратить внимание лица на то, что участники выемки предупреждаются об ответственности за разглашение выявленных обстоятельств интимной жизни лица.

Для преодоления установки на противодействие усилиям следователя, возникшей в силу негативного отношения к самому факту проникновения на «личную» территорию, необходимо несколько затянуть требование о предоставлении необходимого объекта. Длительность взаимодействия следователя и лица, у которого производится выемка, способствует уменьшению неосознанного раздражения, возникшего в силу вторжения на личную территорию.

Нейтрализация негативной установки, проистекающей из субъективного негативного отношения к следователю, может быть достигнута посредством отыгрывания «дружелюбной роли», которая, в отличие от ситуации обыска, для выемки более перспективна (Бакиров А.А., 2009).

Преодоление отказа выдать искомое в силу действия механизмов психической защиты, выражающихся в форме самоутверждения, целесообразно реализовывать в рамках «враждебной» роли. Содержанием названной роли будут разъяснения, что выемка может быть произведена принудительно, а действия данного лица — противоправны. Если лицо надеется на затягивание времени, полагая, что наступление ночного времени прекратит или приостановит проведение выемки, целесообразно объяснить, что в случаях, не терпящих отлагательства, выемка может быть произведена и в ночное время.

Основные понятия темы: обыск, поисковая деятельность, конфликт, ролевая позиция следователя, дружелюбная роль, враждебная роль, казенная роль, непосредственное наблюдение, словесная разведка, методика засечек, личностная зона в месте проживания.

Литература

Ахмедшин Р.Л. Тактика поисковых следственных действий. М. : Юрлитинформ, 2016. 344 с.

Гросс Г. Руководство для судебных следователей, чинов общей и жандармской полиции. Смоленск : Типо-лит. насл. Ф.В. Зельдович, 1895.

Еникеев М.И., Черных Е.А. Психология обыска и выемки : практикум по юрид. психологии : учеб. пособие. М. : ВЮЗИ, 1986. 80 с.

Луценко О.А. Проведение обыска и выемки: процессуальный порядок, тактика и доказательственное значение. Ростов н/Д : Феникс, 2005. 63 с.

Бедняков И.Л. Обыск: проблемы эффективности и доказательственного значения. М. : Юрлитинформ, 2010. 176 с.

Попов В.И. Обыск и выемка. М. : Прокуратура СССР [и др.], 1948. 40 с.

Черкасская Г.В., Бадхен М.Л. Управление конфликтами : учебник и практикум для академического бакалавриата. 3-е изд., перераб. и доп. М. : Юрайт, 2018. 236 с.

Контрольные вопросы

В чем заключается основное психологическое различие между осмотром места происшествия и обыском?

В чем причина изначальной конфликтности обыска?

Найдите взаимосвязь между навыками и местом расположения тайников.

Назовите основные типовые роли, доступные следователю во время проведения обыска.

Определите преимущества и недостатки методик наблюдения за обыскиваемым лицом во время проведения данного следственного действия.

Какие личностные и типологические особенности следователя предопределяют эффективность использования какой-то одной методики наблюдения за поведением обыскиваемого?

Какие личностные и типологические особенности следователя предопределяют неэффективность использования какой-то одной методики наблюдения за поведением обыскиваемого?

Какие факторы предопределяют затруднительность использования фронтального, эксцентрического, концентрического и квадратно-гнездового методов поиска во время обыска?

---