НОВЫЕ ВИДЫ СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЭКСПЕРТНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Судебно-психологическое исследование фонограмм и видеозаписей

В последнее время на психологическое исследование стали поступать фонограммы и видеозаписи допросов и иных следственных действий для установления факта психического воздействия на допрашиваемого со стороны следователя или третьих лиц. Как правило, подобные экспертные исследования проводятся в тех случаях, когда допрашиваемый утверждает, что непосредственно в процессе допроса на него оказывалось давление и поэтому он сообщал информацию, необходимую следствию.

Очевидно, что задача судебно-психологической экспертизы в таком случае состоит только лишь в установлении наличия или отсутствия признаков психического воздействия на испытуемого именно в процессе допроса. При этом, анализу подвергаются такие факторы, как содержание вопросов допрашивающего с точки зрения их внушающего воздействия, интонационные характеристики речевого взаимодействия, а если анализируется видеозапись, то и невербальные компоненты общения.

Следует особо подчеркнуть, что в рамках психологического исследования фоно- и видеозаписей обязательно проводится экспериментально-психологическое обследование допрашиваемого, в ходе которого устанавливаются его интеллектуальные, личностные, эмоционально-волевые особенности, а также склонность к фантазированию и устойчивость к внушающему воздействию.

На разрешение экспертизы ставится вопрос:

1. Имеются ли в тексте допроса, на аудио- и/или видеозаписи признаки психического воздействия на испытуемого со стороны допрашивающего либо третьих лиц?

Приведем в этой связи пример подобного исследования.

Так, Б. обвинялся в том, что с группой сверстников он совершил изнасилование несовершеннолетней. В ходе предварительного следствия он дважды допрашивался с применением аудиозаписи. В суде Б. заявил, что при допросе следователь оказывал на него психическое давление, заставлял давать информацию, обличающую других обвиняемых и его самого. На экспертизу были представлены 2 магнитофонные кассеты с аудиозаписями указанных допросов. В ходе экспериментально-психологического исследования было установлено, что Б. выявляет развитую память, отсутствие отклонений в перцептивной сфере, устойчивость внимания, средний уровень интеллектуального развития. Ему свойственны самоуверенность, напористость, активные формы поведения в конфликтных и затруднительных ситуациях. Повышенные внушаемость и склонность к фантазированию для него нехарактерны.

В процессе анализа содержания фонограмм допросов было установлено, что в обоих случаях Б. давал показания в форме как монолога, так и диалога. Темп речи достаточно быстрый, речевые реакции живые, эмоционально окрашенные. Испытуемый использует жаргонные выражения и речевые обороты, свойственные ему. Дважды в процессе рассказа Б. зевает. В ходе первого допроса следователем ему было задано 125 вопросов, которые касались непосредственно исследуемой ситуации. Подавляющее большинство из них были уточняющими, поскольку вытекали из информации, данной Б. Интонационно их постановка преимущественно нейтральная. Большинство вопросов ставилось в объективной форме (по типу: “Кто сидел на переднем сидении?”) и были относительно свободны от внушающего воздействия (90 вопросов ). 26 вопросов следует рассматривать как в той или иной степени внушающие (от слабо суггестивных, предполагающих ответы типа “да-нет”, до умеренно суггестивных, требующих выбор между двумя альтернативами: “или-или”) . Однако, следует заметить, что они также являлись уточняющими, вытекающими из показаний Б. Только 8 вопросов можно рассматривать, как прямо внушающие, поскольку они касались информации, о которой допрашиваемый не упоминал. Вместе с тем, большинство из этих вопросов не предполагали получение принципиальной информации, являясь по сути дополнительными. (При этом также следует учитывать, что степень внушающего воздействия снижается, если события, относительно которых задан вопрос, имели место в действительности и допрашиваемый мог быть их непосредственным участником или свидетелем). В ходе второго вопроса был задан только один вопрос, имеющий внушающее воздействие.

Таким образом, проведенное исследование позволяет сделать вывод о том, что, учитывая перечисленные выше индивидуально-психологические особенности Б. и наличие незначительного количества вопросов, имеющих внушающее воздействие, но не являющихся принципиальными, внушающее воздействие на Б. со стороны следователя в ходе двух анализировавшихся допросов незначительно.

Представляет интерес и другой пример, иллюстрирующий экспертное исследование содержания видеозаписей.

В. обвинялся в совершении разбойного нападения, сопряженного с убийством. На предварительном следствии им были даны несколько собственноручно исполненных показаний (экспертами психологами и автороведами также проводилась комплексная психолого-лингвистическая экспертиза этих документов, согласно выводам которой автором всех текстов являлся В.). Вывод В. на место преступления сопровождался видеосъемкой (видеозапись была предоставлена в распоряжение эксперта). На исследование была представлена и видеозапись допроса, проводившегося спустя месяц после выхода на место преступления.

Анализ видеозаписи выхода на место преступления показал, что первоначально в кабинете В. подробно рассказал о случившемся в форме свободного рассказа, ответил на поставленные вопросы. При этом, несмотря на присутствие большого количества людей (следователя, адвоката, начальника криминальной милиции, двоих конвойных и двоих понятых, а также специалиста, производившего съемку), В. держался спокойно. Непосредственно на месте происшествия испытуемый свободно и уверенно ориентировался, сам показывал, куда и как шел вместе с другими обвиняемыми, как открывал калитку, дверь, каким образом сбил выскочившего из комнаты мужчину и т.д. Обо всем говорил подробно, в деталях, наглядно показывая на месте последовательность своих действий. На вопросы следователя отвечал без признаков нерешительности, неуверенности, не выявляя каких-либо пауз и заминок. Эмоциональный фон настроения В. при выходе на место происшествия ровный, адекватный ситуации. Анализ вопросов следователя с точки зрения их суггестивности показал, что они не могут рассматриваться как собственно внушающие, поскольку большинство из них вытекали из рассказа В. (как в кабинете, так и на месте происшествия), являясь уточняющими, не предполагали выбора между альтернативными вариантами ответов. На основании проведенного исследования эксперт пришел к заключению, что вероятность того, что в процессе выполнения рассматриваемого следственного действия (выход на место происшествия) на В. могло быть оказано психическое давление, является исчезающе малой.

Видеозапись допроса, проводившегося спустя месяц после выхода на место происшествия, представляла значительный интерес для психологического анализа. Перед допросом было объявлено, что помимо В. и следователя, присутствует специалист, производящий видеосъемку. В процессе допроса В. держался относительно свободно, на вопросы отвечал по существу, однако излагал иную версию событий, нежели в своих собственноручных показаниях и в ходе выхода на место происшествия.

Анализ данной видеозаписи показал, что при общении для В. на невербальном уровне характерно установление визуального контакта с собеседником. Это устойчиво проявилось как в ходе допроса, так и при выходе на место происшествия. В ходе допроса В. выявлял три точки фиксации взгляда, имевшие стабильную локализацию. Первая совпадала с местом нахождения видеокамеры (взгляд допрашиваемого направлен в объектив); вторая точка совпадает с источником голоса, задающего вопросы (следователь); третья точка находилась между первой и второй. Было отмечено, что при рассказе о случившемся и при ответе на вопросы взгляд В., как правило, был фиксирован поочередно на второй и третьей точках; при этом, эмоциональный отклик у В. наблюдался чаще при направлении взгляда на третью точку. Это проявлялось, прежде всего, в установлении явного визуального контакта, наличии пауз, вопросительного либо уточняющего взгляда, некоторого изменения темпа повествования. Так, при рассказе о том, как открывали дверь, произошло определенное изменение в динамике повествования и в поведении В.: последовала относительно длительная пауза, в ходе которой вопросительный взгляд испытуемого был сосредоточен в направлении третьей точки, после чего допрашиваемый слегка кивнул головой и начал говорить относительно сетки на двери, отведя глаза в сторону; при этом, на его губах появилась улыбка. Так же, когда В. рассказывал о действиях его соучастников в доме потерпевшего (поиск золотых изделий), снова отмечалось усиление сосредоточенности его взгляда с неоднократными поочередными быстрыми переводами взгляда в направлении второй и третьей точек фиксации (уточняющий взгляд). Анализ вопросов следователя свидетельствовал, что большинство из них свободно от внушающего воздействия (за исключением двух вопросов, предполагавших выбор из трех альтернативных вариантов ответа).

Учитывая вышеизложенное, эксперт пришел к выводу, что психическое воздействие на В. со стороны следователя в ходе допроса было незначительным. Однако, перечисленные в ходе анализа особенности невербального взаимодействия В. в процессе допроса позволили предположить, что во время допроса в кабинете находилось еще одно лицо (кроме названных при начале допроса), чья реакция на ответы В. была для последнего эмоционально значимой. Это могло свидетельствовать о возможном невербальном воздействии на допрашиваемого со стороны третьего лица в период рассказа В. о проникновении в дом и о поиске ценных вещей.