РАЗДЕЛ 8. УПРАВЛЕНИЕ ОТДЕЛЬНЫМИ ТИПАМИ КОНФЛИКТОВ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

План

1. Участие ОВД в разрешении этнических конфликтов

2. Разрешение конфликтов в сфере социального взаимодействия с гражданами и общественными объединениями

3. Разрешение конфликтов с иными правоохранительными органами

4. Конфликтный менеджмент в особых условиях

1. Участие ОВД в разрешении этнических конфликтов

Этнические или межнациональные конфликты являются одним из наиболее распространенных типов конфликтного взаимодействия современности. В различных уголках планеты вспыхивают очаги межнационального противостояния, достигающие различного уровня интенсивности и степени масштабности. Не обошло стороной это явление и нашу страну. Уже на последних этапах существования СССР были заметны признаки обострения межнациональных отношений. «Первой ласточкой» стали события в столице тогда еще советского Казахстана Алма-Ате в 1985 г., затем в 1988 г. вспыхнула война между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха, начались межэтнические столкновения в Баку, Приднестровье, Средней Азии, на Северном Кавказе. Можно теперь с уверенностью отметить, что в силу ряда причин все эти конфликты приобрели характер неуправляемости и хаотичности и явились одной из главных причин распада Советского Союза на рубеже 1980-1990-х годов.

Нынешняя Россия, являясь самым крупным государством из числа бывших республик Союза ССР, во многом повторяет его национально-территориальную конфигурацию и социально-демографическую структуру. А это значит, что причины, погубившие федерацию советских социалистических республик, в случае пренебрежения ими также опасны для новой российской государственности. Стоит ли говорить о том, какую угрозу существованию единой России влекут за собой кровавые конфликты на ее территории, имеющие в том числе и этническую подоплеку (Чеченская республика, Ингушетия — Северная Осетия, северокавказские республики).

Осознание опасности и гибельности для России и ее многонационального народа межэтнических конфликтов должно послужить отправной точкой для серьезного научного анализа этого явления и совершенствования стратегии управления данным типом конфликтов, которая должна осуществляться при непосредственном и активном участии защитных структур государства и особенно органов внутренних дел [1].

Не ставя целью рассмотреть в данном параграфе столь важные концептуальные проблемы, попытаемся кратко изложить основы структурного анализа межэтнических конфликтов, осветить их специфику, а также предложить несколько рекомендаций прикладного характера, позволяющих сотруднику ОВД адекватно, оперативно и профессионально действовать в ситуации межэтнического противостояния.

Базовые структурные элементы межнационального конфликта, как правило, те же, что и в иных типах социальных конфликтов. Субъектами конфликтного взаимодействия выступают различные этнические общности (нации, народности, национальные меньшинства и т.д.). Объектом конфликта обычно являются более лучшие, чем нынешние условия для национального развития субъектов. Нужно оговориться сразу, что именно в этой части анализа межэтнических конфликтов обнаруживаются их специфические особенности по сравнению с другими типами конфликтности. Дело в том, что объект межнационального конфликта размыт, то есть не всегда имеет в своей основе несовместимость целей и интересов субъектов на почве национальной неприязни или вражды в чистом виде. Конечно, в ряде случаев ненависть к представителям иного этноса может обусловливаться причинами исторического или социокультурного порядка, но такие прецеденты сегодня не типичны (исключение составляет, например, арабо-израильский конфликт в Палестине). Обычно же достижение цели конфликтующих сторон, т.е. улучшение условий для национального развития и воспроизводства включает в себя решение целого спектра вопросов: от расширения территории расселения этноса или обретения собственной государственности до обеспечения социально-экономических выгод или достижения культурно-религиозных преференций. Поэтому внешняя оболочка межнациональных конфликтов может иметь неэтническую природу, а выступать в виде разрешения территориальных, региональных, государственно-правовых, социальных, экономических, религиозных, культурных, бытовых и т.п. противоречий. Данное обстоятельство может существенно затруднить анализ каждого конкретного конфликта этого типа, особенно в плане выявления его причин и корней, а также и соответственно осложнить выбор методов его разрешения. Содержанием межэтнических конфликтов, как и в других случаях, выступают действия субъектов в процессе конфликтного взаимодействия. Иными словами, содержание конфликта в данном случае — это его характеристики, особенности протекания, которые нередко зависят от поведения участников. В силу этого конфликты на этнической почве в зависимости от обстоятельств могут приобретать различный масштаб, степень интенсивности, динамику. Вариативными будут и такие характеристики как количество участников, порог используемого насилия, институциализация конфликта (признание определенных политико-правовых рамок или «дикий» конфликт) и пути выхода из него.

Следующий важный вопрос — управление межэтническими конфликтами, т.е. их профилактика и разрешение. Как правильно было отмечено в предыдущих разделах учебника, профилактика социальной конфликтности не часто достигает своей цели, а в нашем случае это утверждение верно вдвойне. Причиной тому то обстоятельство, что корни межэтнических конфликтов обычно кроются в прошлом взаимоотношений конфликтующих этносов, а предпосылки конфликта зреют порой многие десятилетия. Многие специалисты называют данный тип конфликтов «бомбой замедленного действия», которая, не смотря ни на какие усилия, все равно взорвется при любом подходящем поводе. Однако это не означает, что конфликт является фатальной неизбежностью. Но главное даже не в этом. Невзирая на «стаж» конфликта и степень развития, важно минимизировать деструктивный его потенциал, ограничить рамки насилия сторон по отношению друг к другу, не допустить втягивания в конфликт третьих сторон, т.е. продолжения эскалации, принять все возможные меры для урегулирования конфликта. А это уже в силах людей, тем более тех, кто по профессиональной своей принадлежности обязан находиться в гуще событий.

Для сотрудника ОВД, несущего службу в потенциально конфликтной зоне или присутствующего в эпицентре межэтнического конфликта, важно усвоить основы конфликтного менеджмента, которые способствуют профессиональному исполнению своих служебных обязанностей в этих специфических условиях.

Прежде всего, сотрудник милиции должен правильно идентифицировать себя в системе координат назревающего или протекающего конфликта. Во-первых, это — определение масштабов участия. Как правило, представители правопорядка сталкиваются с проявлениями межэтнической конфликтности не вообще, а в рамках ограниченной их компетенцией территории (поселок, аул, сельский округ, район). Из этого следует, что наряду с данными о состоянии «большого» конфликта сотрудник ОВД должен владеть максимальной и оперативной информацией о локальном развитии этого конфликта в зоне своей ответственности.

Во-вторых, это — ролевая идентификация. Как представителю власти сотруднику милиции обычно достается роль третьей стороны в конфликте («буфер», переговорщик, посредник, арбитр) за исключением ситуации, когда власть сама является одной из сторон конфликта. Алгоритм поведения сотрудника правопорядка, выступающего в роли третьей стороны, достаточно описан в параграфе 1 темы 2 учебника. Главное здесь — не принимать позицию одной из конфликтующих сторон и сохранять нейтральное отношение ко всем участникам конфликта. Только в этом случае милиционер сможет выполнять разделительные, посреднические функции или арбитраж на месте собственной дислокации.

Третья, так называемая поведенческая сторона самоидентификации индивида в ситуации конфликта, предполагает выработку модели поведения сотрудника ОВД в ситуации, когда он оказывается втянутым в межнациональный конфликт. Этнические конфликты, равно как и межконфессиональные, имеют сложную психологическую природу и сильно перегружены эмоциями, часто перерастающими в массовую истерию и психоз, особенно, когда эти конфликты умело управляются извне. В такой накаленной обстановке полразделения войск или ОВД, выполняющие роль «буфера», рассматриваются конфликтующими как препятствие для достижения своих целей, и на эти формирования слепо переносится весь скопившийся потенциал гнева и насилия сторон. В теоретической конфликтологии этот феномен получил название «эффекта переключения». Таким образом, сотрудники милиции вынужденно становятся одной из активных сторон конфликта. При данных обстоятельствах выполнение служебных обязанностей, да и просто выживание сотрудника милиции зависит от его личной профессиональной подготовки, способности ориентироваться в быстро меняющейся среде, умения работать «командой» в экстремальных условиях.

Однако важно не забывать и о том, что даже в самой накаленной обстановке сотрудник милиции, облеченный большими властными полномочиями и снабженный оружием, своими действиями способен воспрепятствовать дальнейшей эскалации конфликта или же наоборот ввергнуть его в хаотическое, неконтролируемое состояние. Здесь важно учесть следующее. Во-первых, как уже указывалось ранее, во многих конкретных конфликтных ситуациях, в том числе и возникающих на межнациональной почве, помимо непосредственно контактирующих сторон в них присутствуют подстрекатели или, иначе говоря, агентура организаторов конфликта. Как правило, эти фигуры стараются не легализоваться и умело камуфлируются «под толпу». Вместе с тем, оперативное выявление сотрудниками милиции этих личностей и их нейтрализация неизбежно ведет к затуханию силового противостояния сторон, так как участники лишаются регламентирующего воздействия.

Во-вторых, важно попытаться ограничить массовость конфликтного противостояния, которая является естественной средой для нагнетания психопатологических состояний и насилия. Сотрудникам ОВД необходимо принять меры к изоляции наиболее активных участников конфликта от периферии, т.е. толпы, а также атомизировать (разъединить) саму толпу на отдельные не контактирующие между собой очаги, попутно удаляя из зоны обострения все случайные элементы (зеваки, прохожие, «группы поддержки»).

В-третьих, необходимо помнить, что нормализовать резко ухудшившуюся обстановку в зоне силового противостояния сотрудникам милиции, которые нередко воспринимаются толпой как «чужаки» и «враги», могут помочь некоторые категории лиц из числа местных жителей. Обычно это пользующиеся авторитетом и устойчивой позитивной репутацией представители местной власти, священнослужители, старейшины, ветераны, разного рода неформальные лидеры. Оперативно найти такие фигуры и убедить их содействовать хотя бы «замораживанию» или откладыванию насилия — одна из не простых, но крайне необходимых мер для сотрудников правоохранительных органов.

И, наконец, последнее. Оказавшись в очаге страстей и эмоций, выполняя многие действия на инстинктивном уровне, сотрудник милиции не должен терять самообладания и трезвости ума. Надо помнить, что немотивированное применение оружия и всякого другого насилия в данной ситуации может осложнить конфликт и сделать его последствия необратимыми. Пропаганда организаторов конфликта же постарается раздуть случившийся факт и преподнести сотрудников милиции и власть, которую они представляют, в качестве виновников всего конфликта. Поэтому предпочтительно, если бы оружие сотрудниками использовалось в соответствии с законом как исключение и селективно (выборочно) в отношении цели. В любом случае, хотелось бы напомнить, что в большинстве ситуаций (за редким исключением) спектр и потенциал консенсусных, кооперативных, примирительных действий в конфликте гораздо шире и предпочтительнее силовых и административных.

2. Разрешение конфликтов в сфере социального взаимодействия с гражданами и общественными объединениями

Общеизвестно, что ОВД может выполнять свое функциональное предназначение благодаря многочисленным и разносторонним контактам с теми, кого эти органы призваны охранять и защищать. Как и любая другая социальная система, ОВД действует по принципу «запрос — выход», т.е. общество связывает с деятельностью системы определенные ожидания и требует выполнения от нее конкретных функций в связи с этими ожиданиями, а система, в свою очередь, реализует запрос общества в виде конкретной деятельности. Связующим же звеном между субъектами этого процесса выступает коммуникация как совокупность мер по взаимному общению сторон в ходе исполнения запроса. Таким образом, правоохранительная деятельность имманентно предполагает наличие коммуникативно-информационной компоненты, представляющей собой двусторонний контактный процесс по линии «индивид (гражданин), группа индивидов (коллектив), организованная группа (организация) — органы милиции». Стоит сразу заметить, что опыт коммуникативного взаимодействия органов правопорядка с гражданами и структурами гражданского общества довольно богат и многообразен. Не претендуя на универсализм, попытаемся проследить, как осуществляется коммуникация на двух основных уровнях контактов указанных субъектов: личностном и уровне организаций. Попутно рассмотрим типичные конфликтные ситуации, сопровождающие процесс коммуникации, и предложим пути выхода из них.

На уровне личного общения сотрудник милиции как представитель государства сталкивается с индивидами, исполняющими различные социальные роли и функции (законопослушный гражданин, правонарушитель, заявитель, свидетель, гражданин государства, иностранец и т.д.). Кроме того, люди, вступающие в контакт с представителями правопорядка, относятся к многочисленным социальным группам, отличающимся друг от друга по имущественному, национальному, религиозному, территориальному, половозрастному, образовательному, политическому и т.д. признакам. Это означает, что поведение сотрудника милиции в процессе коммуникации с гражданами должно быть очень пластичным и вариативным [2]. Для достижения необходимого положительного результата сотруднику необходимо попытаться идентифицировать себя со своим визави, т.е. «побывать в его шкуре», фактически, а не формально вникнуть в его проблему, проявить искреннюю заинтересованность в решении его проблемы. Это, во-первых.

Далее, при непосредственном контакте отчетливо проявляются личностные (в первую очередь нравственные) качества субъектов и в силу этого открыто демонстрируются их взаимные реакции (симпатии и антипатии). Все изъяны воспитания, негативные качества личности, дефекты в стиле поведения, непродуманная речь, раздражающие жесты — все это способно «взорвать» ситуацию усилиями обеих сторон. И наоборот — стремление к открытому диалогу, сопереживание, соучастие, толерантность и мобилизация других лучших человеческих черт поможет сотруднику милиции наладить общение и помочь людям. Это — второе.

Еще одна особенность межличностного общения заключается в том, что на этом уровне даже самые позитивные моральные качества сотрудника милиции не способны компенсировать или скрыть его профессиональную несостоятельность. И если на уровне общения организаций некомпетентность отдельных представителей ведомства можно как-то закамуфлировать, то при непосредственном контакте пробелы в образовании, профессиональной подготовке, отсутствие опыта милиционеров видны отчетливо. Это, пожалуй, одна из главных причин возникновения большинства конфликтных ситуаций, проявляющихся в процессе общения служителей правопорядка с гражданами. Конечно же, в каждом конкретном случае будет действовать целый комплекс конфликтогенных факторов, вместе с тем фокусироваться они будут через призму деловых качеств и опыта сотрудника милиции, являющихся концентрированным выражением его профессионализма.

Из сказанного следует, что основным средством повышения эффективности работы подразделений ОВД и одновременно действенным способом снижения порога конфликтности во взаимоотношениях с гражданами выступает симбиоз (сочетание) адаптивных, нравственных и профессиональных качеств сотрудников, помноженных на опыт работы.

Уровень коммуникации между организациями отличается от межличностного общения, хотя и в некоторой степени формально, так как в любом случае в контакт вступают личности, представляющие ту или иную организованную группу. Вместе с тем, здесь имеется ряд нюансов. Во-первых, отношения между людьми в формате диалога организаций более формализованы, чем прямое взаимодействие субъектов. Здесь люди выступают не как частные лица, а как члены организации или объединения. В таком диалоге личные качества общающихся, как правило, уходят на второй план, а приоритетным считается общественный, государственный, ведомственный и т.д. интерес.

Во-вторых, необходимо учитывать факт многообразия форм организованной деятельности людей. Особенно это относится к структурам гражданского общества (политические партии, общественные организации, движения, фонды, ассоциации и т.п.), которые служат реализации разнообразных потребностей личности. Популяция этих объединений настолько велика, что сотрудникам милиции стоит немало времени и усилий для того, чтобы не только элементарно типологизовать их, но и вникать во все тонкости их программ, уставов и деятельности. Но работа эта необходима, ибо к диалогу с организацией нужно подходить тщательно подготовленными и информированными. Например, полноценный и продуктивный контакт с конфессиональным (религиозным) объединением возможен только при знании и уважении религиозных чувств членов группы, равно как и взаимодействие с политической партией немыслимо без понимания ее доктрины и основных положений программных документов. Работа с профсоюзом или массовым движением не принесет успеха, если не будет проанализирована структура этих объединений и система иерархизации в них, как и не получится найти общий язык с молодыми неформалами, предварительно не уяснив их идеологию.

В-третьих, стоит учесть то обстоятельство, что диалог организаций в современных условиях, как правило, осуществляется в условиях открытости и публичности. Заблуждением будет считать ОВД системой абсолютно закрытой, не проницаемой для общественного контроля [3]. Напротив, постоянная демонстрация транспарентности (прозрачности) работы и готовность к любым формам конструктивного диалога или дискуссии со стороны ОВД облегчают взаимопонимание между структурами гражданского общества и органами государства, снимают ненужное напряжение и подозрительность в отношениях. Немаловажная роль в этом процессе принадлежит СМИ. Средства массовой информации здесь осуществляют несколько ключевых функций: коммуникативную (обеспечение диалога по линии система-общество, организация-организация), информативную (трансляция информации о деятельности системы), т.н. images making (создание положительных или негативных образов и стереотипов) [4], обеспечение социальной стабильности (снятие конфронтационных рецидивов и эмоционального возбуждения в обществе) и т.д.

Мобилизация этих социально позитивных функций СМИ органами правопорядка крайне важна, однако здесь необходимо учесть следующее -общение со СМИ — это целое искусство, овладевать которым приходится большинству сотрудников ОВД, причем часто вне их желания. Существует множество правил, норм, рекомендаций, обеспечивающих «режим мирного сосуществования» представителей МВД, других силовых структур и СМИ. Вместе с тем, все они сводятся к двум простым истинам — в демократическом обществе люди имеют право знать о деятельности той или иной структуры все или почти все (объем сведений, составляющих государственную или служебную тайну, не велик и ограничен законодательно) и то, что представители СМИ и государственной структуры в равной степени заинтересованы в качественном информационном материале, который они собираются преподнести публике. Это означает, к посредничеству СМИ при диалоге организаций необходимо стремиться, всегда нужно быть к нему готовым и уметь извлекать из этой ситуации выгоды. Причем польза от общения со СМИ, как указывалось выше, может быть не только имиджевого характера. Открытые, доступные, регулярные контакты органов внутренних дел с другими заинтересованными организациям, широко освещаемые прессой, телевидением, радиокомпаниями всех уровней — от национального до местного — обладают значительными иммунологическими свойствами от различного рода социальной деструктивности, конфликтов и конфронтации. Большинство социальных конфликтов на ранних стадиях и даже в фазе латентности могут быть элиминированы (сняты) в условиях информационной открытости посредством публичной дискуссии, взаимного уточнения позиций, выражения своей точки зрения, отказа от заблуждений, опровержения дезинформации.

Таким образом, можно констатировать, что в процессе диалога организаций (равно как и в формате общения индивидов) может и должна осуществляться сознательная и целенаправленная работа по управлению социальными конфликтами и их возможной профилактике. Основными характеристиками этого процесса выступают: признание высокого уровня формализации отношений сторон, а значит приоритета групповых, общественных интересов и целей; разнообразие и пестрота потенциальных участников общения; гласность и публичность диалога за счет привлечения средств массовой информации. Сотрудникам ОВД необходимо учитывать эти особенности социальной коммуникации при планировании и осуществлении своей профессиональной деятельности.

3. Разрешение конфликтов с иными правоохранительными органами

Органы внутренних дел являются одним из несущих элементов системы государственной исполнительной власти Российской Федерации. Эти органы включены в так называемую правоохранительную подсистему, охватывающую также суды [5], прокуратуру, органы юстиции, органы обеспечения безопасности (ФСБ, СВР, ФСО, пограничные войска, таможенные подразделения). К правоохранительным органам тесно примыкают и некоторые негосударственные структуры, например, адвокатура, нотариат, частные детективные агентства. Как любая иная организованная социальная система, правоохранительные органы государства действуют на основе принципа интегратизма, т.е., все составные элементы системы, имея различное назначение и выполняя только им присущие специфические функции, следуют тем не менее единой цели (в данном случае это — обеспечение правопорядка и законности в государстве) и подчиняется определенным единым требованиям (как правило, эти стандарты задаются Конституцией и другими законами страны).

Однако не стоит думать, что необходимая для полноценного функционирования системы внутренняя консолидация означает отсутствие внутрисистемных противоречий и конфликтов. Как и везде, конфликты в сфере государственного управления имеют объективную природу и субъективное содержание, они универсальны и повсеместны. Отношение к ним, как и в других случаях, должно быть селективным (выборочным). Многие конфликты вовсе не означают аберрацию системы (отклонение от нормы), а являются источником ее эволюции и одним из способов достижения цели. С другой стороны, ряд конфликтов внутри системы представляют опасность для ее цельности и негативно влияют на выполнение ею социально значимых функций. Отсюда следует, что одной из главных задач конфликтного менеджмента в правоохранительной среде выступает не отрицание конфликтов или борьба с ними, а нейтрализация деструктивности как одного из возможных следствий конфликтов.

Поясним на примере. Конфликт по линии «орган милиции — орган милиции» или «орган милиции — прокуратура» может иметь двоякие результаты. В первом случае органы следствия одной или разной ведомственной принадлежности, работая над конкретным преступлением, могут выдвигать несовпадающие версии его раскрытия и тем самым вступать в конфликт друг с другом. Однако эти противоречия не наносят вред общей цели и объективно способствуют нахождению оптимального способа раскрытия преступления. Напротив, когда коллизии между сторонами приобретают форму противостояния или даже противоборства — все это в итоге приводит к параличу совместной деятельности и делает невозможным выполнение поставленной задачи. Можно продолжить и далее, взяв для демонстрации вполне конкретный сюжет из новейшей российской истории. Сегодня много говорится о причинах высоких потерь федеральных вооруженных сил, сотрудников милиции, военнослужащих внутренних войск, бойцов спецподразделений во время так называемой первой чеченской кампании 1994-1996 гг. В качестве одной из них вполне справедливо указывается на несогласованность в действиях различных ведомств во время планирования и проведения боевых операций, на прямое соперничество «силовиков», стремившихся любой ценой отстоять свои корпоративные амбиции. Совершенно иной в этом свете предстает вторая чеченская война 2000 г. Усвоив предыдущий негативный опыт, силовые структуры уже не пытались так явно противопоставлять себя друг другу и действовали более консолидированно. Все возникающие межведомственные трения и конфликты разрешались на ранней стадии, оперативно и общими усилиями. В итоге желаемые цели — преодоление силовой фазы конфликта в Чеченской республике и восстановление конституционного порядка в этом регионе — в основном были достигнуты.

Приведенные иллюстрации, разумеется, лишь только в самом общем виде дают представление о проблеме конфликтности внутри правоохранительной системы. В реальной жизни эта сфера социально-управленческих отношений далеко не всегда укладывается в рамки указанной альтернативности, в ней гораздо больше психологизма и неопределенности. В этом сразу смогут убедиться будущие специалисты органов внутренних дел, покинув стены своих учебных заведений. И чтобы для молодых милиционеров процесс адаптации к новой среде происходил менее болезненно, их вниманию предлагается ряд правил, составляющих нечто вроде «кодекса» профессионального поведения сотрудника ОВД во взаимоотношениях с коллегами из других правоохранительных структур. В этом перечне (весьма примерном) преобладают не столько разрешительные, сколько запрещающие или ограничивающие нормы этики внутри и межведомственных контактов:

• при решении общих служебных задач или в любых иных видах профессиональной деятельности, требующих приложения усилий нескольких ведомств или структурных внутриведомственных подразделений, изначально необходимо инициировать (задавать) кооперативный, консенсусный, а не конфронтационный стиль работы, независимо от объема задачи и времени на ее исполнение. Данная посылка должна подкрепляться осознанием того, что успешное выполнение поставленной задачи возможно только при условии следования данному поведенческому алгоритму;

• в процессе решения общей задачи стремиться искать точки соприкосновения, зоны, представляющие ярко выраженный обоюдный интерес, и, постепенно расширяя это «пространство сотрудничества» за счет согласования деталей и частностей, постепенно двигаться к намеченной цели;

• осознавать, что в ходе общения с коллегами сотрудники органов внутренних дел представляют не столько себя лично, сколько свое ведомство, департамент, службу, отдел и т.д., и по их стилю поведения, манере держаться, умению вести диалог, профессиональным знаниям и навыкам работники других подразделений будут судить о системе МВД в целом;

• помнить, что ведомственный интерес в диалоге с представителями других правоохранительных структур не должен пониматься превратно или хуже того — абсолютизироваться. Всевозможные проявления корпоративного эгоизма, чрезмерной закрытости, немотивированной скрытности вряд ли будут способствовать установлению отношений взаимного доверия и делового сотрудничества;

• в диалоге с коллегами из других ведомств не рекомендуется экстраполировать (переносить) свои личные переживания и впечатления от контакта, возникшие симпатии и особенно антипатии на ту структуру, к которой принадлежит ваш визави (и, конечно же, не стоит заявлять об этом вслух). Отношения должны быть ровными и выдержанными, особенно в ситуации, когда вам только предстоит познакомиться с вашими партнерами. В противном случае, чрезмерное проявление эмоций будет воспринято как неискренность или стремление уязвить партнера, а в его лице и все ведомство;

• при возникновении противоречий и коллизий стремиться не предпринимать действий, которые могли бы усугубить конфликт и позволить ему распространиться дальше. Локализовать конфликт и предоставить его разрешение самим сторонам можно с помощью упоминавшихся в данном учебнике методов «откладывания», «избегания», «структуирования», «возврата к точке отсчета» и т.д.;

• при столкновении позиций, точек зрения, аргументов, мотиваций никогда не следует переходить на обсуждение личностных качеств друг друга. Важно помнить о том, что в любом даже самом остром конфликте интересов предметом спора является не личность человека, а его убеждения и взгляды. Тем более, что самооценка каждым индивидом самого себя является слишком деликатной и болезненной сферой, чтобы позволить кому бы то ни было постороннему в нее вторгаться со своими оценками;

• в ситуации конфликта, а также с целью не допущения такового исключить возможность использования сторонами так называемых «статусных возможностей» (ранговых показателей, властных полномочий, административных и информационных ресурсов). Данный тезис хотя и расходится с общей теорией конфликта, согласно которой сам конфликт понимается как противостояние ресурсов и потенциалов сторон, к правоохранительной системе государства он как нельзя применим [6];

• и в заключение еще раз хотелось бы напомнить о том, что конфликт относится к радикальным средствам социального взаимодействия и прежде чем решиться на него, стоит тщательно все взвесить и обдумать, особенно то, будет ли способствовать конфликт достижению позитивного результата. В этой связи можно вспомнить предостережение известного знатока человеческих взаимоотношений Дэйла Карнеги, который заявлял, что лучшим из конфликтов является тот, которого не было. И в этом он совершенно прав, так как в любом конфликте или споре победитель на самом деле получает только иллюзию превосходства, достигает кратковременного эффекта, но, с другой стороны, может надолго и всерьез испортить отношения с окружающими, преумножить число недоброжелателей и противников.

4. Конфликтный менеджмент в особых условиях

Вооруженный конфликт в Чечне, напряженная ситуация в Карачаево–Черкесии, Дагестане, Ингушетии, Северной Осетии, сопровождаемые глубокой социальной и этнической дифференциацией, активизацией деятельности криминальных, террористических и экстремистских группировок, экспортом конфликтности на приграничные территории, демонстрируют неэффективность применяемых технологий конфликтного менеджмента и требуют:

— фундаментальной проработки, систематизации и адаптации накопленных российской и зарубежной конфликтологией знаний к современным реалиям;

— развития региональной конфликтологии — научного направления, цель которого — анализ, моделирование, прогнозирование и урегулирование конфликтности в рамках конкретного региона;

— пересмотра современной региональной политики, разработки и внедрения качественно новых технологий конфликтного менеджмента.

Помимо традиционных приемов конфликтологического анализа необходимо использовать и нетрадиционные методы. В частности, продуктивно применение конфликтологической экспертизы. Она позволяет исследователю выйти за границы понятия «конфликт», охватить более широкое феноменологическое поле. Для его описания, в рамках данного учебника, будет использоваться категория «напряженность».

Рост напряженности и вызревание условий для конфликта происходят в процессе обострения существующих противоречий и идентификации реальных или потенциальных виновников дефицита ресурсов, власти, авторитета, последствия которых:

а) деградация устоявшихся связей и отношений;

б) рост социальной дифференциации, идентификации на этнической, национальной и иной основе, поляризация общества;

в) формирование образа «врага», блокирующего движение к намеченной (реальной или ложной) цели;

г) превращение объективно существующих проблем в их субъективное отражение в форме конфликтной ситуации.

Рост напряженности в республиках Северного Кавказа в начале 90–х годов XX века был вызван сложным комплексом структурных и процедурных факторов, для изучения которых мы будем, в частности, применять «воронку причинностей» Д. Кэмпбелла.

Эта методика не является универсальной, но достаточно продуктивна, по крайней мере, на начальных этапах работы. Сам автор описывает ее суть следующим образом: «Представим себе последовательность событий, находящихся внутри воронки причинности… Ось воронки — это временное измерение… Форма воронки является логическим результатом избранной для объяснения задачи. Большинство сложных событий в воронке является результатом многочисленных предшествующих причин. Каждое из таких событий влияет на многочисленные последствия, однако, наш фокус внимания сужается по мере того, как мы приближаемся к переменной зависимого поведения. Мы постепенно исключаем те последствия, которые перестают оказывать влияние на политическое действие. Поскольку мы вынуждены рассматривать все частичные причины как существенные в каждый отдельный момент, то имеющих для нас значение последствий намного меньше, чем причин. Результатом является эффект конвергенции, схождения в одной точке».

Применение «воронки причинностей» к исследованию факторов конфликтности на Северном Кавказе позволяет выстроить трехуровневую схему анализа.

1. Фоновые факторы и условия:

а) влияние международных процессов и тенденций (распад биполярности, трансформация системы международных отношений, качественно новое направление процессов глобализации, регионализации, рост значения культурного и цивилизационного факторов в динамике мировых политических процессов);

б) активизация геополитической доминанты (место Северного Кавказа в системе геополитических интересов мировых держав; геостратегическое значение Северного Кавказа для РФ);

в) общероссийский и региональный социально-экономический фон конфликтности (распад хозяйственного комплекса СССР, деградация устоявшихся социально-экономических связей, обострение проблем бедности, безработицы, нерегулируемая миграция);

г) историко-социальный фон конфликтности (наиболее общим историко-социальным фактором конфликтности в полиэтнических регионах является обострение объективно сложившихся противоречий в межэтнических отношениях, существовавших в течение длительного исторического периода в латентном, или «приглушенном состоянии», на уровне коллективной исторической памяти в виде образов и стереотипов прошлых конфликтов);

д) конституционно-правовой фон конфликтности (проблема правовой неурегулированности статуса социальных субъектов и противоречия между федеральным и региональным законодательством);

е) этнополитический фон конфликтности (реанимация тейповых, джамаатских, патриархальных связей; активизация деятельности национальных движений, партий, конгрессов; криминализация общественно-политического и социально-экономического секторов; распространение терроризма и сепаратизма и т.п.);

ж) ценностный и этнопсихологический фон (для полиэтнических регионов в условиях кризиса важным является анализ противоречий ценностных систем конфликтующих сторон. Манипуляция базовыми ценностями позволяет вовлекать широкие слои населения в конфликтное противостояние. Важной мотивационной основой роста напряженности на Северном Кавказе являются чувства зависимости и ущемленности).

2. «Стратегии цели» — политика, решения, позиции ключевых акторов:

а) официальной законодательной и исполнительной власти республик, краев и областей;

б) лиц, представляющих структуры федеральной власти в регионе;

в) лидеров и авторитетных членов национальных, этнических движений, партии, конгрессов;

г) сепаратистских движений, теневых структур, политических клик.

3. Катализаторы региональной конфликтности:

а) вовлеченность в пространство конфликтного взаимодействия большого числа прямых и косвенных участников, постоянное расширение числа заинтересованных акторов, эскалация конфликтности (влияние данных факторов во многом обусловлено геостратегическим значением Северо-Кавказского региона в трансформирующемся мировом пространстве, а также глубоким системным кризисом российского социума);

б) вооруженные столкновения и высокий уровень напряженности вблизи южных границ Северокавказского региона — на территории Грузии, Абхазии, Южной Осетии, Нагорного Карабаха;

в) дифференциация проблемного поля конфликтов (начавшиеся с территориальных разногласий осетино-ингушский, чечено-дагестанский, карачаево-черкесский и другие конфликты перекинулись на иные сферы взаимоотношений, в том числе, этническую и культурную);

г) высокая степень несовместимости проживающих в регионе этнических групп (в результате многочисленных переделов границ, административных преобразований и переселений народов чересполосица стала характерной чертой Северного Кавказа. В то же время здесь существует выраженная тенденция к моноэтничности. Несовместимость взаимных претензий, «своя историческая правда» для каждой этнической группы, недопустимость локального решения любой территориальной проблемы определяют высокую интенсивность конфликтов в регионе);

д) низкая степень институализации конфликтов.

Анализ «фоновых каналов» и «стратегий цели» необходим для предотвращения эскалации конфликтов, а «катализаторов» — для их завершения или урегулирования.

Характерными особенностями конфликтов на Северном Кавказе являются: сложность структуры и высокая динамика. В связи с этим, особое внимание следует уделять совершенствованию информационного обеспечения конфликтного менеджмента и региональной политики — моделированию и мониторингу. В частности, продуктивно развитие математического моделирования и программирования динамики конфликтов и региональной политики, а также формально-логических методов (контент-анализа, имитационных моделей, дифференциальных уравнений и т.д.), повышающих точность конфликтологического анализа.

Модель эффективной региональной политики должна включать технологии, способствующие:

— снижению уровня общей напряженности или конфликтности в регионе;

— развитию позитивного потенциала конфликтов;

— институализации конфликтных отношений;

— предупреждению эскалации конфликтности.

Работу данной структуры можно представить в виде схемы (см. Приложение).

В рамках данной структуры необходимо объединить уже существующие институты и организации, занимающиеся изучением этнотерриториальных и межнациональных конфликтов. Система должна охватить все крупные города и райцентры. К работе следует подключить не только широкий круг экспертов (конфликтологов, экономистов, историков, краеведов, юристов, психологов и др.), но и представителей региональных и местных элит, диаспор и национально-культурных организаций, а также депутатов Законодательных собраний (региональных, муниципальных и Государственной Думы).

Снижению уровня конфликтности на Северном Кавказе также будет способствовать выполнение следующих условий:

— регулярная смена представителей республиканской и местной власти на выборной основе;

— недопустимость избирательной ориентации федерального центра на определенных местных политиков;

— регулярное повышение компетенции региональных управленцев в вопросах государственного и партийного строительства;

— повышение заинтересованности иностранного капитала в проектах социально–экономического и культурно-исторического развития региона;

— изоляция экстремистских и террористических сил путем ужесточения законодательной базы в области обороны и безопасности;

— развитие и укрепление всестороннего сотрудничества между федеральными и региональными правоохранительными органами;

— применение опыта и сотрудничество с правоохранительными органами и спецслужбами зарубежных стран, в частности, Израиля, разработка совместных программ борьбы с терроризмом;

— «деконфессионализации политики»;

— перекрытие международных и региональных каналов финансирования радикальных исламских организаций, особенно экстремистской направленности;

— вовлечение в антитеррористическую борьбу здравомыслящих исламских сил (партий, движений, диаспор, духовенства) регионального, общероссийского и международного уровня;

— создание зоны безопасности на территории Чечни и сопредельных республик, а также региональной системы обеспечения безопасности юга России;

— институализация политического диалога с государствами, активно влияющими на современные этнополитические процессы в регионе.

Вопросы и задания

1. Каковы особенности этнических конфликтов? Опишите примерный алгоритм действий сотрудника ОВД в ситуации этнического конфликта?

2. Назовите основные правила конфликтного менеджмента в процессе социальной коммуникации сотрудников ОВД с гражданами и общественными объединениями.

3. Каковы главные задачи конфликтного менеджмента в условиях конфронтации представителей различных правоохранительных структур государства?

4. Вспомните основные составляющие «кодекса антиконфликтного поведения» сотрудников ОВД во взаимоотношениях с коллегами из иных правоохранительных органов.

5. Раскройте основы конфликтного менеджмента в особых условиях.

---

[1] См. подробно о содержании федеральной государственной стратегии по предотвращению и разрешению межэтнических конфликтов в Концепции государственной безопасности Российской Федерации 2000 г./ Независимое военное обозрение. — 2000. — 14 января

[2] В практической психологии известен так называемый «синдром нью-йоркского таксиста», который заключается в том, что ради привлечения клиентов и нахождения с ними общего языка таксист постоянно меняет амплуа, подстраиваясь под каждого конкретного седока по принципу «я везу домохозяйку — я становлюсь домохозяйкой, ко мне сел священник — я преобразуюсь в священника».

[3] Известный английский социальный философ Карл Поппер, например, справедливо считал, что в современных условиях любая закрытая общественная система обречена на изоляцию, «вечную конфронтацию» и в итоге на распад.

[4] Именно эту функцию СМИ предлагал активно использовать в деятельности ОВД генерал армии Р.Г. Нургалиев в своем Обращении министра внутренних дел Российской Федерации к сотрудникам органов внутренних дел и военнослужащим внутренних войск МВД России «…обеспечить более активное информационное, творческое и профилактическое взаимодействие со средствами массовой информации по созданию положительного образа сотрудника милиции, повышению имиджа органов внутренних дел и внутренних войск в целом, а также усилению через СМИ профилактического влияния на население в интересах обеспечения правопорядка и предупреждения преступлений» // Проблемы правоохранительной деятельности. — 2005. — № 2. — С. 6.

[5] Вопрос об отнесении судов к правоохранительным органам является спорным, но в данном контексте он не имеет принципиального значения.

[6] Например, в ряде областей страны имели место конфликты между территориальными органами прокуратуры и ОВД. Очевидно, что столкновение ведомств, обладающих немалыми ресурсными возможностями, специальной информацией и поддержкой свыше, не идет на пользу ни самим этим структурам, ни их регионам.

---