Хрестоматия по юридической психологии. Особенная часть.

 

Часть I. ПРИРОДА МОШЕННИЧЕСТВА

Глава 1. Серьезность проблемы мошенничества.

Глава 2. Мошенники и их мотивация.

Глава 3. Факторы внутреннего контроля.

Глава 4. Факторы, не связанные с контролем.

Глава 5. Как мошенники объясняют свои действия.

 

---

Глава 5

---

 

Как мошенники объясняют свои действия

Третий элемент «Треугольника мошенничества»: Самооправдания

24 октября 1989 г. Джиму Баккеру и Ричарду Дорчу было предъявлено обвинение по 23 случаям мошенничества с использованием телекоммуникаций и в сговоре с целью совершить мошеннические действия. Суд приговорил авторов и исполнителей одной из самых крупных и необычных афер в истории США к тюремному заключению. Перед последним словом Джима Баккера обвинитель Джерри Миллер сопроводил эту аферу PTL¹следующим комментарием:

 

Этот самый крупный аферист, когда-либо находившийся в этом зале, человек, прельстившийся властью и деньгами, человек, который мог бы быть профессионалом милостью Божьей, — самый обычный уголовник. Единственная черта, отличающая его от других преступников, — это избранный им способ совершения своего мошенничества. Его вели жадность, эгоизм и жажда власти, и он воспользовался первой же подвернувшейся ему возможностью. Начинал Баккер с того, что он любил людей и пользовался вещами, а кончил тем, что теперь любит вещи и пользуется людьми!

Как же Джим Баккер, любимый телезрителями пастор телевещательной компании PTL, мог оправдать свои действия? Вот сами факты.

 

PTL начинала в 1973 г. довольно скромно, проводя свои первые передачи из маленькой аппаратной в городе Шарлотт, что в Северной Каролине. Где-то в октябре 1975 г. компания приобрела там земельный участок в 25 акров и построила на нем Херитейдж Виллидж, трансляционную сеть, охватывавшую около 70 телестудий США, Канады и Мексики, по которой передавались религиозные программы. По уставу PTL религиозными целями данной компании являлись: 1) поддержка церкви и участие во всех видах религиозной деятельности, включая проповедь евангелия, телевизионные церковные школы, издание и распространение Библии; 2) участие в издании иной религиозной литературы; 3) миссионерская деятельность как внутри страны, так и за рубежом; 4) организация и поддержка школ и учебных центров по изучению Библии. За последующие 11 лет PTL выросла в огромную империю, ворочавшую многими миллионами долларов, состоявшую из самой PTL и раскинувшегося на площади в 23 гектара туристского центра «Heritage USA», оценивавшегося в 172 миллиона долларов. К специфическим направлениям деятельности компании относились «Церковь Херитейдж», которую еженедельно посещали более 3000 человек, организация церковных проповедей, набор более 4000 священников-добровольцев, желавших помочь заключенным в тюрьмах, организация выездных служб для бездомных, проведение религиозных спектаклей на темы из жизни Христа, создание центра по уходу за больными, духовной семинарии «Херитейдж», организация летних лагерей, мастерских, а также панорамы «Рождение Христа», которую посетили более полумиллиона человек. Кроме этого «PTL» занималась и деятельностью, которую Налоговое управление США отнесло к чисто коммерческой. В одном из таких случаев телезрителям предлагалось стать пожизненными владельцами одного из отелей всего за 1 000 долларов. Баккер пообещал продать всего 25 000 таких паев, причем эти владельцы могли бы пользоваться своей собственностью трое суток в году бесплатно. В результате было продано 68 412 таких паев, и с помощью этой и других подобных афер компания PTL насобирала более 600 миллионов долларов, большая часть из которых пошла на поддержание экстравагантного образа жизни самого Джима Баккера и других сотрудников PTL. Баккер постоянно обманывал своих прихожан, используя их пожертвования не по назначению, перепродавая собственность, уклоняясь от уплаты налогов и живя явно не по средствам.

Как же мог этот пастор проводить подобный обман от имени церкви? Большинство верило, что Баккер был искренним, что он действовал во имя помощи ближнему и нес им слово Божье. Сам же он полагал, что его действия направлены на благие цели, и оправдывал их тем, что полученные деньги прямо или косвенно служили другим людям. Он признал даже, что деньги могли бы подкупить и его, и его империю. В 1985 г. Баккер говорил: «Я все собирался сказать слушателям — не присылайте больше денег, но так и не произнес этого». Этот соблазненный деньгами бывший искренний пастор так оправдывался перед своими телезрителями: «Для себя я никогда не просил ни пенни... Мною руководил Бог!» Его самооправдания дошли до того, что один из обвинителей в зале суда вынужден был сказать: «Ведь это так просто — нельзя лгать людям, прося их прислать пожертвования! Все, что мы услышали в течение прошлого месяца, — это просто история коррупции, внутренней коррупции человека... В ходе этого процесса мы обнаружили, что мистер Баккер — это непревзойденный мастер лжи и полуправды».

САМООПРАВДАНИЯ

Во второй главе мы уже говорили о трех элементах треугольника мошенничества, а в главах со второй по четвертую рассмотрели первые два элемента — давление внешних обстоятельств и потенциальную возможность. В этой же главе мы обсудим последний элемент — самооправдания мошенника. Джим Баккер оправдывал свои действия, убеждая себя, что его телевещательная компания действовала в благих целях и что он тем самым помогал ближнему. Точно так же Робин Гуд оправдывал свой разбой тем, что он «грабил богатых и отдавал бедным».

Почти каждый случай мошенничества включает в себя элемент самооправдания. Большинство мошенников до этого не совершали никаких преступлений, и им надо как-то оправдать свои действия в своих же собственных глазах. Обычно они оправдывают их чем-то наподобие следующего:

• Моя фирма или организация мне задолжала.
• Я только одолжу на время деньги и сразу же их верну.
• От этого хуже никому не будет.
• Я заслуживаю большего.
• Это направлено на благие цели.
• Чем-то надо жертвовать — или своей репутацией, или собой. (Если для покрытия моей неплатежеспособности я не совершу эту растрату, то люди узнают, что я не могу держать свои обещания, а это ужасно, ведь я считаюсь профессионалом.)

Конечно, существует бессчетное количество и иных причин и оправданий. Приведенные выше примеры, однако, могут послужить нам основой для обсуждения роли самооправдания при совершении мошенничества.

 

Очень важно осознать, что среди нас очень мало тех, кто не ищет себе оправдания. Мы ищем себе оправданий, что слишком полны, что не делаем зарядку, что тратим больше, чем следует. И большинство из нас так же ищет оправдания своей нечестности. Вот два примера таких оправданий.

 

Жена много работает, копит деньги и покупает себе наконец новое платье. Надев его в первый раз, она спрашивает мужа: «Как тебе моя обновка?» Понимая, что жена тяжелым своим трудом долго копила на него деньги, иначе она бы его не купила, муж говорит: «О да, оно просто прелестно!», хотя оно ему совсем не нравится. Почему же муж лжет? Скорее всего он внутренне сознает, что если он скажет правду, последствия будут гораздо более печальными, чем если бы он солгал. Он оправдывает себя тем, что «в конце концов, если ей самой нравится, пусть оно будет нравиться и мне». Увы, в данном случае это самооправдание из нежелания обидеть жену приводит ко лжи, что уже само по себе является нечестным поведением. Жена носит это платье в полной уверенности, что оно мужу нравится. А тому можно было бы сказать ей: «Дорогая, ты очень красивая женщина, и это одна из причин, по которой я на тебе женился. Большинство из вещей, которые ты покупаешь и носишь, мне нравится, но именно это платье к числу моих любимых я бы не отнес». Вы приходите к теще на обед. На десерт она испекла вишневый пирог. Даже если вам пирог не нравится, вы все равно лжете и говорите: «Какой вкусный пирог!» Почему вы солгали? Потому что вы понимаете, что не хотите обидеть чувства своей тещи, а если похвалить ее кулинарные способности, то ей это будет приятно. Как и в случае с платьем, вы поплатитесь за свою ложь, так как теща, будучи уверенной, что вы любите вишневый пирог, будет потчевать им вас снова и снова. Нечестности можно было бы избежать, просто промолчав или сказав: «Вы прекрасно готовите, и я обожаю ваши обеды, но вишневый пирог я не очень люблю».

Эти два примера самооправдания относятся к случаям лжи. Часто нечестность оправдывается желанием сделать людям приятное, и иногда подобные же оправдания используются при совершении мошенничества, причем можно лгать себе, а можно и другим. Следующий пример показывает, как самооправдание нечестности позволяет нарушить закон.

Вы садитесь в машину и выезжаете на автостраду. Висит знак «55 миль/час». И что вы делаете? Скорее всего будете ехать быстрее, оправдывая превышение скорости одним из следующих способов:

• Никто не едет с положенной скоростью, все ее превышают.
• Эта машина сделана специально для того, чтобы ездить быстро.
• 55 миль в час — это просто идиотское правило. Можно вполне безопасно ездить быстрее.
• Я вынужден ехать со скоростью общего потока машин, иначе создам аварийную ситуацию.
• Ничего страшного, если и придется заплатить пару штрафов за превышение скорости.
• Я опаздываю.
• Если ехать со скоростью 62–63 мили в час, то это, по сути дела, не считается превышением.

Неужели можно нарушать закон и превышать скорость, если это делает кто-то другой? А что если кто-то мошенничает? Дает это вам право жульничать тоже? Превышение скорости может иногда привести к более тяжким последствиям, чем мошенничество.

Ближе связаны с мошенничеством самооправдания при уклонении от уплаты налогов. Очень многие при этом оправдывают свои действия следующим образом:

• Я плачу больше, чем должен был бы.
• Богатые-то налогов не платят!
• Правительство транжирит деньги, а мне надо платить!
• Я свои деньги заработал тяжким трудом.

Для того чтобы понять всю распространенность уклонения от уплаты налогов, рассмотрим следующий пример:

 

В 1988 г. Налоговое управление США впервые опубликовало данные по количеству налогоплательщиков-иждивенцев. Согласно федеральным налоговым поступлениям, в 1987 г. их было 77 миллионов, а в 1988 г. их количество сократилось до 70, то есть 7 миллионов, или почти 10% иждивенцев, испарилось. Что же с ними стало? Или их никогда не существовало, или они бегали где-нибудь на четырех лапах по дворам, нося имена (клички) типа Джерри или Феликс. Налоговое управление установило, что в 1987 г., а скорее всего и раньше, более 60 000 семей показали в налоговых декларациях наличие четырех и более никогда не существовавших иждивенцев, а несколько миллионов ограничились одним и более.

Указание в налоговой декларации никогда не существовавших иждивенцев является одним из наиболее банальных и легко выявляемых мошенничеств с налогами. Кроме того, роль самооправданий в этом случае настолько серьезна, что позволяет миллионам граждан жульничать при декларировании своих доходов. И наконец рассмотрим еще один пример самооправдания.

 

У друга одного из авторов этой книги шесть детей — пятеро сыновей и дочь, самая младшая. Если вы его спросите, что самое важное в его жизни, он ответит: «Моя жена и дети, на следующем месте — работа, потом церковь, а уж затем все остальное». Автор спросил его, каким отцом он себя считает. «Думаю, что я — хороший отец. Я тренирую детскую команду, занимаюсь со скаутами, помогаю по дому, неплохо зарабатываю. Да, мне кажется, что я неплохой отец». Затем его спросили: «А что, по твоему мнению, значит — быть хорошим отцом? Хороший отец ведь должен уделять своим детям время, не так ли?» — «Конечно, — последовал ответ. — Нельзя быть хорошим отцом, не проводя время с детьми». Тогда автор спросил своего друга: «А сколько времени ты проводишь со своими детьми?» Друг покраснел и ответил: «Наверное, недостаточно». Здесь нужно сказать, что, несмотря на то, что он все-таки как-то занимался детьми, на самом деле этот человек был «трудоголиком». Он казался себе хорошим отцом, потому что судил о себе по своим намерениям, а он «пытался» быть таковым. Другие не считали его таким уж хорошим отцом, так как судили о нем по его поступкам и знали, что своим детям он уделяет не так уж много времени.

Все мы грешны тем же. Мы судим о себе по своим намерениям, а другие о нас — по нашим действиям. Чаще всего намерения наши гораздо лучше, чем поступки. Большинство из нас собирается вставать пораньше, делать зарядку, меньше есть, больше читать, быть хорошим мужем (женой), отцом (матерью), больше помогать другим, не сплетничать... Скорее всего именно по этой причине у нас так много разводов. И жены и мужья судят о себе по своим намерениям, а о супругах — по их действиям.

Какое это имеет отношение к мошенничеству? Большинство мошенников, когда их спрашивают, говорят нечто вроде: «Я собирался вернуть эти деньги, действительно собирался», и они в этом искренни. В глубине души они-таки собирались вернуть похищенное, а так как они судят о себе по своим намерениям, то не рассматривают себя в качестве преступников. С другой стороны, жертвы мошенничества оценивают жуликов по их действиям и говорят: «Грязная свинья! Ты украл у меня (или фирмы) мои деньги!»

Оценивая себя по своим намерениям, легко оправдать любое мошенничество. Люди испытывают давление внешних обстоятельств, у них имеется потенциальная возможность, и они намереваются (или убеждают себя, что собираются) вернуть деньги обратно.

САМООПРАВДАНИЯ И ЧЕСТНОСТЬ

Психологами уже длительное время обсуждается вопрос, может ли какой-нибудь человек считаться абсолютно честным? Существует ли вообще человек, который, столкнувшись с сильным давлением обстоятельств, имея возможность для совершения неблаговидных действий и достаточные самооправдания, остался бы честным?

Решая, можете ли вы считаться честным или нет, прикиньте на себя следующую гипотетическую ситуацию (мы уже говорили о ней во второй главе). Вы должны заплатить врачу, но у вас нет денег. Вы работаете в организации, где имеется большое количество плохо учитываемой наличности. Вы оправдываете себя тем, что из следующей зарплаты деньги вернете. Очень многие пошли бы в этой ситуации на «временное одалживание», особенно если других способов раздобыть денег на оплату счета от врача нет. Над большинством людей не довлеют такие обстоятельства, и большинство из нас не имеет таких возможностей.

Если же взять другой крайний случай, то некоторые совершают мошенничество даже при отсутствии реального давления на них внешних обстоятельств и возможностей. Обычно их тут же хватают за руку, но они все равно продолжают вести себя нечестно. Большинство людей относится к «золотой середине» между двумя этими случаями. Когда сочетание давления внешних обстоятельств, возможности и самооправданий достигает определенного предела, они переходят границы честности и совершают мошенничество.

ПРИМЕР: РОЛЬ САМООПРАВДАНИЯ

Джерри Шнайдер, которому был 21 год, являлся примерным менеджером, хорошо образованным и талантливым. От своих коллег он отличался только одним — тем, что растратил миллион долларов Тихоокеанской Телефонной Компании. Вот история его падения².

 

Начало перерождения Джерри Шнайдера относится к одной вечеринке на лужайке, где они с друзьями собрались поболтать, выпить и просто пообщаться. Шнайдер в то время был молодым президентом собственной корпорации, занимавшейся электроникой. В тот вечер они вели разговор об организованной преступности, и, в частности, может или нет она приносить прибыль. «Все эти статейки об убийствах, жуликах, строящих дворцы во Флориде и здесь, на побережье, — проговорил кто-то молодым циничным голосом, — все это только для кино». Шнейдер знал говорившего — это был молодой сценарист, последнюю работу которого — о еврейской мафии — на киностудии завернули. «А вот и нет, — ответил он. — Некоторые из них выходят чистенькими, причем с огромным наваром. Мы слышим только о тех, кого поймали, другие же становятся респектабельными миллионерами». Какой-то юрист спросил: «Ты что, веришь в идеальное преступление?» — «Да, если ты называешь таковым преступление, которое невозможно обнаружить. Я не говорю, что такое преступление уже было когда-либо совершено, хотя наверняка такие уже и были. Просто я уверен, что есть достаточно умные жулики, которые могут придумать, как утереть нос нашей системе.» Еще долго после ухода гостей Джерри Шнайдер раздумывал, может или не может существовать идеальное преступление. Он прекрасно разбирался в компьютерах и подумал, что для совершения такого идеального преступления может применить свои знания. Наконец около двух часов ночи эта идея ему надоела. Никто не знает, почему позднее Джерри к ней вернулся. Следователь окружной прокуратуры полагает, что на эту мысль его навел украденный из Тихоокеанской Телефонной Компании (PTC) список кодов тамошних компьютеров, благодаря чему Шнайдер получил к ним внешний доступ. В ходе следствия так и не было точно установлено, как он это делал. Джерри для размещения своих заказов использовал аналоговые телефонные каналы связи с отделом сбыта, помещая фиктивные заказы непосредственно в компьютер РТС. Затем с помощью специальной программы он заставлял компьютеры PTC оплачивать свои фиктивные ордера и, получив товар, продавал его на свободном рынке.

Поймали Джерри, когда какой-то бдительный служащий обратил внимание на то, что большинство продаваемых компанией Шнайдера изделий на самом деле были изделиями PTC, и он стал подозревать, что здесь что-то не так. Он рассказал о своих подозрениях в полиции, и после расследования оказалось, что на складе PTC — огромная недостача товара. Все записи свидетельствовали о том, что товар отпускался только по утвержденным в диспетчерской ордерам, после чего упаковывался и ожидал, пока его заберут. Обычно его забирал сам Шнайдер ранним утром, и, чтобы избежать неприятных расспросов охраны и всяческих клерков, которые могли потребовать показать транспортные накладные, он каждую ночь выезжал из дому на грузовике, перекрашенном в цвета PTC.

На нем он заезжал на грузовой двор компании, ставил машину среди других трейлеров и с помощью приобретенных каким-то образом ключей и распечатанных компьютером заказов получал доступ на склад, где неопытные ночные вахтеры не только помогали ему найти упакованное для его фирмы оборудование, но и, пока люди Джерри его грузили, угощали раннего гостя кофе и сигаретами.

В какой-то момент от безнравственности своих действий Шнайдер начал испытывать угрызения совести — от того, что он совершал преступление. Ведь он задумывал все это лишь в качестве своего рода околонаучного эксперимента. Он начал понимать, что груз преступления гораздо тяжелее награды. Говоря его собственными словами, «дошло до того, что я стал бояться моих бывших работников, людей, которые, как я думал, знали, чем я занимаюсь, видя, как товар поступает и поступает, а потом уходит уже в виде наших изделий. У меня появилось ощущение преследуемого, обложенного красными флажками волка». Его действия привели к бессоннице, истощению и постоянному ощущению вины. Кроме того, стоимость похищенного постоянно и все быстрее увеличивалась.

В результате Шнайдеру было предъявлено обвинение в «хищении» у компании оборудования на сумму почти в миллион долларов. Эта афера интересна тем, что в качестве самооправдания преступник использовал желание «посмотреть, может ли быть совершено идеальное преступление». На самом же деле он скорее всего просто не смог подобрать себе другого оправдания. Когда его спросили, считает ли он себя честным человеком, Джерри ответил, что да. Когда его спросили: «Если вы увидите на дороге бумажник, положите ли вы его в карман или попытаетесь вернуть владельцу?», он ответил, как обычно отвечают все, — что попытался бы его вернуть. Когда же ему был задан вопрос: «А если бы вы увидели в открытой кассе 10 000 долларов и знали, что вас никто не видит, взяли ли бы вы эти деньги?», то он ответил: «Конечно бы взял! Если фирма настолько неряшлива, что оставляет деньги без присмотра, то стоит наказать ее за это».

Другими словами, Шнайдер видел разницу — причинять вред конкретному человеку или организации. Если ущерб наносится не конкретному человеку, а фирме или организации, он мог придумать самооправдание. Организации представлялись ему чем-то неодушевленным, бестелесным и, следовательно, совершенно нормальным объектом для своих действий.

Его целью были деньги, утоление жажды мести (как показало следствие, Тихоокеанскую Телефонную Компанию он ненавидел) и желание доказать, что он лучше. Шнайдер — это человек внутренне дисциплинированный, вегетарианец, для поддержания физической формы он занимается спортом. Он много работает, талантлив, добивается успеха во всех своих начинаниях. Нет никаких сомнений, что в большинстве корпораций он был бы высокоценимым специалистом, облеченным большим доверием.

Сейчас Джерри Шнайдер работает консультантом по вопросам компьютерной безопасности. Его «идеальное преступление» провалилось. Оно никогда бы не состоялось, если бы он не ответил на вызов самому себе и не оправдывал себя тем, что это лишь игра — игра в интеллектуальные шахматы с какой-то обезличенной фирмой.

КОММЕНТАРИИ В ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Люди не идут на мошенничество до тех пор, пока они не смогут соотнести его со своими личными нравственными принципами. Некоторые аферы оправдываются их авторами благодаря тому, что они терпеть не могут какие-то организации или конкретных людей. Именно так и было в случае с Джерри Шнайдером. Другие оправдываются, наоборот, любовью к людям или организациям. Так было в случае с AFCO (рассмотренном в главе 4), где, видя, что дела компании идут все хуже и хуже, руководители пошли на мошенничество ради ее сохранения. Иные аферы могут оправдываться тем, что мошенники убеждают себя, будто скоро вернут все деньги. Несмотря на то, что, как и в случае давления внешних обстоятельств и наличия возможностей для совершения преступления, самооправдания в каждом конкретном случае могут различаться, одно остается постоянным: мошенничества без нахождения самооправданий этому нечестному поступку не бывает.

Наверное, один из самых великолепных примеров самооправдания мы как-то давно обнаружили в Нью-Йорк Таймс:

Даже воры могут найти себе оправдание. Старый вор-профессионал, проживающий в Нью-Джерси, так оправдывает свои действия: «То, что я делаю, приносит пользу всем. Во-первых, я создаю рабочие места. Я нанимаю людей угонять машины, изготовлять фальшивые номера, перекрашивать угнанные автомобили, подделывать документы, даже перегонять их в другие штаты. Это благотворно влияет на экономику. Во-вторых, я помогаю людям приобрести то, что иначе они никогда бы не смогли себе позволить. Предположим, кто-то хочет иметь «кадиллак», но у него нет на него денег. За какие-то 2000 баксов я ему его обеспечиваю, и он счастлив. Но, скажете вы, ведь есть и тот, у кого машину угнали. Да, отвечу я, но от своей страховой компании он получит новый «кадиллак» и тоже будет доволен. Счастлива и фирма «Кадиллак» — ведь они продали еще одну машину. Единственные, кто остается довольным не в такой степени — так это страховые компании, но они все такие крупные, что там персонально никто не страдает. Ведь их бюджет специально рассчитан на подобные случаи... Скажите же теперь — кому от моих действий плохо?»³

 

---

¹ Praise-the-Lord — «Слава Богу!» — название телевещательной компании в г. Шарлотт, штат Северная Каролина. — Прим. перев.
² Информация об этом случае взята из базы данных Донна Паркера (Стэнфордский научно-исследовательский институт). Донн Паркер лично брал интервью у Джерри Шнайдера.
³ New York Times, June 20, 1971.

---