РАЗДЕЛ IV. ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ, ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СЛЕДОВАТЕЛЯ И ПРОИЗВОДСТВА СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Наблюдение и наблюдательность в работе следователя

Вопросы предупреждения преступности.
Вып. 4. М., 1966. С. 153–166.

«Живое созерцание» как непосредственное отражение сознанием человека явлений действительности, как первоисточник всякого знания играет исключительную роль в познании вообще и в деятельности следователя в частности. Однако успех этой деятельности обеспечивается не пассивным и бессистемным созерцанием. В психологии были предприняты попытки подсчитать хотя бы примерно количество впечатлений, получаемых человеком от внешнего мира за короткое время одним каким-то органом чувств. Подсчеты показали, что даже в течение одного дня человек переживает десятки тысяч различных впечатлений[138]. Можно себе представить сложность динамической картины психологической жизни следователя. Казалось бы, он неизбежно будет увлечен этим потоком. B действительности следователь – как и любой человек в процессе определенной деятельности – не становится игрушкой своих восприятий, а организует их, чтобы выделить необходимое, понять существенное, учесть все, что может иметь значение для познания того или иного явления, для решения стоящей перед ним задачи, достижения определенной цели.

Успех достигается в результате планомерного целенаправленного восприятия. Такая форма восприятия именуется наблюдением, включающим активную работу всех органов чувств. Поэтому важной психологической предпосылкой плодотворного наблюдения является острота органов чувств следователя.

Особое значение приобретают эти качества в тех следственных действиях, в которых элементы чувственного познания выступают на первый план (осмотр, обыск, проверка показаний на месте, следственный эксперимент). Нельзя, в частности, забывать о том, что острота зрения, слуха и других органов чувств значительно снижается при утомлении, недомогании или ином подобном состоянии. Нежелательность выполнения ответственных и зачастую неповторимых следственных действий в таком состоянии обусловлена еще и тем, что эти действия сопряжены со значительными нервными и физическими нагрузками, а дурное самочувствие угнетающе действует на все психические функции, в том числе и на мыслительную деятельность. Можно с уверенностью утверждать, что невысокая продуктивность и даже неудачи многих следственных действий коренятся именно в этих временных и неблагоприятных состояниях исполнителя. Поэтому ответственная работа всегда должна выполняться лишь при готовности к ней следователя, мобилизованности его органов чувств. В неотложных случаях, когда следователь не уверен в достаточной восприимчивости, а также если объем работы требует наблюдения за большим количеством объектов, нужно привлекать помощников. Известна по этому поводу меткая поговорка: «Четыре глаза видят лучше двух».

Практика знает примеры, когда под влиянием тренировки и требований профессии значительно возрастает острота восприятия, развиваются чувственные способности человека. Так, лица, занятые окраской ткани, различают цветовые оттенки, не доступные восприятию других лиц, акустики улавливают звуки, не слышимые большинством людей. По-своему изощряет способность к наблюдению и следственная работа.

Расширить возможности человеческих восприятий и усилить их остроту удается благодаря применению научно-технических средств расследования: оптики, ультрафиолетовых и инфракрасных лучей, поисковых приборов, а также в результате выбора и создания наиболее благоприятных условий наблюдения (выбор удобной точки и расстояния от предмета, его надлежащее освещение, установка в наиболее удобном для наблюдения пункте, устранение звуковых и иных помех и т. п.).

Отдавая должное нормальной деятельности чувственного аппарата, вместе с тем необходимо подчеркнуть, что не эта сторона познания является решающей в следственной работе. В отличие от тех профессий, где требуется повышенная чувствительность анализаторов (например, дегустатор, радист), в наблюдениях следователя преобладающую роль играют его интеллектуальные качества. Именно мысль придает особую остроту органам чувств человека. «Орлиный глаз, – писал Энгельс, – видит значительно дальше человеческого глаза, но человеческий глаз замечает в вещах значительно больше, чем глаз орла»[139].

Известно, что на полноту и точность наблюдений влияют опыт и знания наблюдателя. Люди, обладая разным жизненным и профессиональным опытом, разной суммой знаний о наблюдаемом предмете или явлении, видят их по-разному. Так, восприятие ландшафта туристом или дачником отличается от восприятий сельского жителя, охотника или офицера-пехотинца. Чем обстоятельнее знакомство с предметом, чем более разносторонними являются эти знания, тем плодотворней наблюдение, ибо человек не только подмечает и фиксирует признаки и свойства предметов или явлений, но одновременно оценивает, осмысливает и истолковывает их. Один человек, рассматривая найденную гильзу, вовсе не сможет определить, что это такое, другой укажет, что это – гильза, третий точно определит, что эта гильза от патрона к пистолету «Макарова», а четвертый сможет еще указать и местоположение стрелявшего.

Определенность, точность и быстрота зависят от теоретической и практической подготовки следователя. Длительное занятие этой профессией порождает автоматизм, который облегчает наблюдение и понимание происходящего, но вместе с тем иногда приводит к ошибкам[140].

Большую опасность представляют и так называемые косные стереотипы, т.е. привычные укоренившиеся суждения и оценки, которые сплошь и рядом искажают восприятие, делают наблюдение неточным и неполным.

В новелле Честертона «Невидимка» весьма ярко описывается, как четыре человека, поставленные в разных местах для наблюдения за входом в дом, не заметили, что туда вошел и оттуда вышел убийца, одетый почтальоном. В один голос они утверждали, что мимо них никто не проходил. «Приходилось ли Вам замечать, – объяснял автор это явление, – что люди никогда прямо не отвечают на заданный вопрос? Они отвечают лишь на то, что, по их мнению, скрывается за вашим вопросом. Представьте себе, что в загородной усадьбе одна дама опрашивает другую: «У Вас сейчас живет кто-нибудь?» Хозяйка никогда не ответит: «Да, дворецкий, три лакея, горничная и так далее», – хотя горничная может находиться тут же в комнате, а дворецкий – стоять у нее за креслом... Но если во время эпидемии врач спросит ее: «Есть в доме кто-нибудь?» – тогда эта дама вспомнит дворецкого, горничную и всех остальных. На этом и строится разговор: вам никогда не ответят буквально, даже если ответ будет правдивым. Когда эти четверо вполне честных людей сказали, что никто не появлялся, они не имели в виду, что там действительно никого не было. Они имели в виду только таких людей, которые могли бы показаться вам подозрительными. На самом же деле один человек все же вошел в дом и вышел из него, так и оставшись незамеченным.., он был мысленно невидим»[141].

Отдавая себе отчет в опасности укоренившихся представлений, следователю надлежит оценивать наблюдаемые факты и явления не только с привычной точки зрения, не ограничиваться тем, что ему было известно ранее, а стремиться каждый раз увидеть в наблюдаемом что-то новое.

Привыкание к тем или иным объектам нередко глушит остроту наблюдения, человек постепенно перестает замечать происходящие изменения.

С учетом сказанного наиболее целесообразно, чтобы в таких действиях, как осмотр места происшествия (особенно повторный) или проверка показаний на месте, участвовали наряду с лицами, хорошо знающими данное место, также и незнакомые с ним.

Избирательность наблюдения, как и во всяком восприятии, обусловлена также потребностями, интересами и, что особенно важно, целями и задачами, которыми руководствуется воспринимающий. По-разному будут воспринимать обстановку квартиры врач, вызванный к больному, и следователь, явившийся для производства обыска. Первый обратит внимание на температуру воздуха, положение постели больного, чистоту в комнате. Лицо, производящее обыск, постарается уловить все, что может указать направление поисков. При этом следователь, не имеющий еще опыта производства обысков, рискует оставить без внимания отдельные конструкции обыскиваемого помещения, а другой, обнаруживший в недавнем прошлом какой-то тайник, будет особо выделять объекты, подобные тем, в которых были спрятаны найденные при удачном обыске вещи. Со временем эта избирательность сменится более устойчивой, сложившейся на основе разнообразного и всестороннего опыта.

Экспериментально установлено, что высокая эффективность наблюдения обеспечивается наличием определенной цели, ясно сформулированной задачи. Общая установка на наблюдение всегда менее продуктивна[142]. В этом легко убедиться, попытавшись найти на загадочной картине то, что в ней замаскировано, не зная предварительно, что искать. Оказывается, что наличие конкретного задания многократно облегчает поиски[143].

В этом и состоит роль инструкции или программы наблюдения, конкретных вопросов, подлежащих выяснению, роль рабочих версий следователя. Как всякое исследование, наблюдение будит мысль следователя и направляется его мыслью. Здесь мы вплотную подошли к интерпретации и оценке результатов наблюдения и обратному их влиянию на ход этого процесса.

По существу речь опять-таки идет об интеллекте, который в конечном счете предопределяет успех наблюдения, организуя этот процесс по определенному плану, устанавливая нужную очередность отдельных этапов наблюдения, используя его результаты для решения стоящей перед следователем задачи.

1. Можно сформулировать следующие общие правила об организации наблюдения, которые полезно выполнять следователю.

2. До наблюдения нужно получить наиболее полное представление об изучаемом человеке, предмете или явлении.

3. Определить цель, сформулировать задачу, составить хотя бы мысленно план или схему наблюдения.

4. Искать в наблюдаемом не только то, что предполагалось найти, но и обратное тому.

5. Расчленить предмет наблюдения и в каждый момент наблюдать одну из частей, не забывая и о наблюдении целого.

6. Следить за каждой деталью, стараясь подметить наибольшее их число, установить максимальное количество свойств предмета или особенностей наблюдаемого явления.

7. Не доверять однократному наблюдению, исследовать предмет или явление с разных точек зрения, в разные моменты и в разных ситуациях, изменяя условия наблюдения.

8. Подвергать сомнению наблюдаемые признаки, которые могут быть ложной демонстрацией, симуляцией или инсценировкой.

9. Ставить вопросы «почему» и «что это значит» относительно каждого элемента наблюдения, продумывая, предполагая, подвергая критике и проверке дальнейшим наблюдением свои мысли и выводы.

10. Сравнивать объекты наблюдения, противопоставлять их, искать сходство, различие и связи.

11. Сопоставлять результаты наблюдения с тем, что ранее было известно об этом предмете, с данными науки и практики.

12. Ясно формулировать результаты наблюдения и фиксировать их в соответствующей форме (зарисовки, записи).

13.  Производить наблюдение совместно, привлекать к наблюдению различных специалистов, сравнивать и обсуждать результаты наблюдения со своими коллегами.

Наблюдение как психический процесс и форма деятельности вырабатывает интеллектуальное качество огромной ценности – профессиональнуюнаблюдательность, которая становится чертой личности следователя. Наблюдательность – одна из излюбленных педагогических проблем[144]. Отдает ей должное и криминалистическая литература[145].

Однако в имеющихся работах не указывается на специфику следственной наблюдательности и пути ее формирования. В психологической литературе встречается классификация видов наблюдательности, согласно которой различают наблюдательность, основанную на «житейской мудрости», наблюдательность натуралистов и наблюдательность в исследовательской работе[146]. Первый вид связывается с высоким совершенством работы анализаторов и иллюстрируется примером из деятельности охотников-следопытов, которые способны в безлунную ночь отличить новый след животного от старого. Такая наблюдательность в отличие от наблюдательности ученого, по мысли авторов, есть результат обобщенного опыта многих поколений людей.

Сомнительность этих положений обусловлена прежде всего тем, что в любом индивидуальном опыте отражается общественная практика и опыт предыдущих поколений. Конечно, не этот признак отличает один вид наблюдательности от другого. Неполнота и условность приведенной классификации, в которой не находится места для наблюдательности следователя, также не могут нас удовлетворить. Характер наблюдения определяется предметом исследования. По-разному наблюдают астроном, ботаник, геолог и следователь. Подчеркивая эту мысль, Б.Г. Ананьев справедливо замечает, что и характер наблюдательности будет у них различным, и подготовка наблюдателя, обучение наблюдению должны происходить по своим методикам, применительно к различным видам человеческой деятельности[147].

Говоря о необходимой следователю наблюдательности, представляется возможным указать некоторые ее особые черты. В первую очередь привлекает внимание направленность наблюдения на признаки-последствия расследуемых событий, на все формы отражения этих событий в материальном мире и сознании людей. Речь идет о следах в самом общем смысле этого слова.

Понятие следа, как известно, имеет различное значение. В трасологии – это отображение на одном материальном объекте внешнего строения другого (след ноги, отпечаток протектора). Однако в криминалистике следами, кроме того, называют последствия и признаки каких-либо явлений (следы выстрела, следы борьбы), предметы, их остатки, частицы и вещества, связанные с определенным событием (следы крови, частицы грунта, жировые пятна), а также некоторые свойства предметов, указывающие на отдельные обстоятельства расследуемого события (запах гари, окраска предмета). В психологии под следами понимают результаты воздействия каких-либо явлений на психику, отражение этих явлений сознанием человека и внешние проявления этих психических форм: отражения в действиях, поступках, высказываниях и т.п.

Здесь же речь идет о всех значениях этого понятия, т.е. любых фактических данных, на основе которых следователь устанавливает обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения уголовного дела. Таким образом, наблюдательность следователя – это прежде всего наблюдательность, направленная на отыскание доказательств. Она носит, так сказать, воссоздающий характер, реконструируя на основе подмеченных признаков обстоятельства расследуемого события. Источником, который питает его наблюдательность, является знание способов совершения и сокрытия преступлений, знание последствий – признаков этих действий, т.е. знание того, какие следы (доказательства) оставляет тот или иной образ действия преступника, где и как они могут быть обнаружены.

Учитывая то, что преступления бывают связаны с любой областью жизни и быта людей, учитывая разнообразие способов совершения и сокрытия преступлений, а также то положение, что доказательствами могут служить любые фактические данные, естественно предположить, что наблюдательность следователя должна обладать универсальными качествами, включая в себя черты наблюдательности натуралиста, охотника, инженера, ученого и т.д.

Достижимо ли подобное совершенство?

Вопрос не лишен оснований, если учесть многообразие решаемых задач и требований, предъявляемых к наблюдательности следователя.

В качестве примера достаточно сослаться лишь на некоторые моменты следственной работы. Чтобы распознать инсценировку кражи со взломом, необходимо подметить признаки, указывающие на перепиливание дужки замка в открытом положении либо проламывание стены изнутри помещения. Преследуя преступника, нужно суметь отличить старый след от свежего, распознать ухищренные следы, определить направление движения по снегу, траве и т.п. Обнаружить тайник удается по признакам, свидетельствующим о переборке полов или вспарывании обивки мебели. О присутствии человека, о месте нахождения спрятанных вещей удается заключить по поведению животных и птиц. При поисках трупа важным указателем служат следы хищников. Хранилище, замаскированное дерном, выдает увядание растительности, у которой подрезаны корни, и т.д.

Однако было бы ошибочным полагать, что во всех этих разнообразных случаях следователь должен одновременно иметь профессиональную наблюдательность слесаря, плотника, охотника, ботаника и пр. Здесь нет совпадения наблюдательности следователя с наблюдательностью натуралиста, инженера или ученого. Частично лишь совпадают знания, навыки и некоторые методы наблюдения, необходимые тем и другим, но совершенно различные по своей целевой направленности.

Значит, основной путь развития следственной наблюдательности – это постоянное расширение знания способов совершения и сокрытия преступления, уловок преступников, методов обнаружения следов, которые рождает практика и разрабатывает криминалистика.

Характер наблюдательности зависит от типов восприятия. В процессе наблюдения следователю требуется гармонически сочетать аналитический (детализирующий) и синтетический (целостный) тип восприятия. Необходимо подмечать отдельные признаки, свойства и особенности наблюдаемых предметов и явлений, однако одновременно нужно охватить и весь предмет, все явления в целости, во всей сложности и взаимосвязи отдельных его частей. Этим, например, отличается наблюдательность следователя от наблюдательности контролера-браковщика, который, проверяя готовое изделие, должен лишь убедиться в соответствии всех его деталей стандарту или установленному образцу.

Применительно к интерпретации результатов наблюдения различают описывающий и объясняющий тип восприятия. Первый обращает главное внимание на самые факты, а второй на их значение и происхождение. И здесь уже вряд ли можно говорить о равной роли этих типов в наблюдательности следователя. Для раскрытия преступления и установления истины недостаточно простой регистрации фактов. Чтобы использовать их в качестве доказательств, нужно найти им правильное объяснение, установить их причину, выявить все связи с расследуемым событием. Правильное доказательство, по справедливому замечанию П.П. Блонского, есть не что иное, как правильное установление связей между явлениями. Неправильное доказательство измышляет мнимые связи, а неспособность к доказательству обычно есть результат незнания этих связей и неумения их распознать[148].

Таким образом, наблюдательность следователя носит по преимуществу объяснительный характер. Именно это обеспечивает проникновение в сущность наблюдаемого явления, познание его всех юридически значимых свойств. Этот вид наблюдательности и образует проницательность следователя – качество, которое в наибольшей степени соответствует его профессии[149].

До сих пор речь шла преимущественно об изучении предметов и явлений материального порядка. Нужно, однако, указать на специфику такого объекта постоянного наблюдения в следственной работе, каким является человек, его духовная жизнь. Наблюдательность следователя в этой сфере можно назвать психологической. Она означает умение подмечать и улавливать внешние проявления внутреннего мира людей, способность видеть и понимать их чувства, переживания, побуждения, мотивы и цели, психические свойства личности, «психологический подтекст» каждого движения, действия и поступка.

Психологическая наблюдательность – предпосылка предвидения человеческого поведения и управления им в нужных для следователя целях. Она имеет наибольшее значение в ходе таких следственных действий, как допрос, проверка показаний на месте, опознание, когда источником доказательственной информации выступают люди и выбор оптимальных тактических приемов целиком обусловлен их психическими особенностями.

Психологическая наблюдательность абсолютно необходима и в других видах деятельности следователя при производстве любых следственных действий, для правильного взаимодействия с участниками расследуемого дела. Известно, например, как умение распознать психическое состояние обыскиваемого в тот или иной момент облегчает поиски спрятанных им предметов[150]. Такую проницательность иногда называют способностью «вчувствования», «вживания», т.е. мысленного перенесения своего сознания в условия существования другого человека для получения наиболее отчетливого представления о его внутреннем мире, чувствах, мыслях, побуждениях и поступках. Было время, когда этот путь считался единственным для познания чужой психики. Признавалось, что о внутреннем мире другого человека мы можем судить лишь по аналогии на основе знания собственных внутренних процессов, собственных внешних проявлений и чужих внешних проявлений. Причем среди буржуазных авторов бытует мнение о врожденной способности такого психологического проникновения[151].

Вряд ли стоит доказывать ошибочность идеи о «врожденном психологе», как и о «врожденном следователе» или «врожденном преступнике». Что же касается способности вживания, вчувствования, перевоплощения, то это свойство, в основе которого лежит творческое воображение, не отрицается нашей наукой, но оно скорее всего должно быть присуще писателю, драматургу, актеру, чтобы войти в образ, освоить роль, чтобы соощущать и сопереживать в соответствии с творческим замыслом[152].

Для следователя же такое перенесение или «проекция» собственной психики на других людей является источником серьезных заблуждений[153].

Если следователь попытается представить себе, как бы он сам переживал и действовал на месте того или иного лица, он рискует впасть в ошибку, ибо нужно понять, что чувствует, переживает, хочет и намерен сделать именно данный человек с его опытом, знаниями, характером, моральным обликом, привычками и пр.

Есть еще один аспект психологической наблюдательности, необходимой следственному работнику. Нужно уметь наблюдать за самим  собой, обеспечивая самоконтроль, управление собственным поведением и своевременное исправление допущенных ошибок. Наиболее опытные из следователей обладают полезной привычкой видеть себя как бы со стороны и вместе с тем чутко реагировать на всякие нежелательные отклонения в психической деятельности (утомление, рассеянность, волнение) с тем, чтобы путем волевых усилий, изменения условий работы и иными средствами нейтрализовать эти грозящие ошибками психические состояния.

Умение наблюдать за собой необходимо и для самовоспитания следователя.

Наблюдательность – не природный дар, она формируется жизненной практикой, совершенствуется в профессиональной деятельности. Будучи хорошо упражняемой, наблюдательность нуждается в повседневной и целенаправленной тренировке. Нужно практиковаться в систематическом наблюдении, используя предметы домашнего обихода, различные документы, рисунки, фотоснимки, макеты, а также подлинную обстановку жилища, служебного помещения, участков местности, явления повседневной жизни и специально инсценированные ситуации. При этом должны быть обеспечены контроль за полнотой наблюдений и точностью выводов, постепенное усложнение заданий путем увеличения количества наблюдаемых объектов, введением незнакомых объектов, более глубокой маскировкой существенных признаков, ограничением времени и т.п.

Характер заданий и вопросов, подлежащих выяснению, должен быть максимально приближен к тем, которые решаются обычно в процессе расследования.

Приведем в качестве примера некоторые из них.

Укажите особенности наблюдаемого объекта, их происхождение, причину возникновения. Определите размеры, вес и наибольшее количество признаков данного объекта с учетом той или иной фабулы дела.

Определите рост, возраст, характер занятий и любые иные данные о наблюдаемом лице.

Наблюдая какой-либо процесс или чьи-либо действия, предскажите дальнейший ход событий, последующее поведение человека и объясните, на чем были основаны ваши прогнозы.

Опишите с возможной полнотой приметы человека по результатам наблюдения, фотоснимку и воспоминанию о нем. Укажите на серии фотоснимков одно и то же лицо, снятое в разном возрасте, одежде, обстановке и иных условиях, изменяющих внешность (прическа, повязка, очки, растительность на лице).

Укажите на снимках и в группе объектов один и тот же предмет в измененном, преобразованном, переделанном виде. Определите, чем отличаются два очень сходных, почти одинаковых предмета или изображения, назовите изменения, которые произошли в обстановке данной квартиры или на участке местности.

Укажите, каким повреждениям и изменениям подвергся данный предмет после изготовления (ремонт, переделка, дефекты, помарки), когда и при каких обстоятельствах они произошли, чем могли быть вызваны.

Сообщите все, что можно заключить о владельце данных предметов, обитателях жилища, лице или предприятии, изготовившем данную вещь, человеке, оставившем наблюдаемые следы, авторе изучаемого документа.

Укажите на ошибки, имеющиеся в описании данного предмета, лица, человека или явления, выявите несоответствие показаний данной обстановке.

Укажите, где в данной обстановке можно спрятать определенные предметы или спрятаться самому, какая маскировка может быть использована и какие признаки демонстрируют спрятанное.

Найдите спрятанную вещь или человека. Укажите, как проникнуть в помещение или выйти из него с помощью наличных средств и т.д. и т.п.

Упражнения, специально предназначенные для развития следственной наблюдательности, можно разбить на три вида:        

а) задания на описание;

б) задания на отыскание, узнавание и различение;

в) задания на понимание и объяснение.

Решение заданий такого рода всегда носит характер очень увлекательных игр и соревнований, результаты которых в той или иной степени не замедлят сказаться на повседневной работе.

Организация и проведение занятий по тренировке наблюдательности будут наиболее эффективны при наличии специальной методики, которую, безусловно, желательно разработать и рекомендовать учебным заведениям и органам следствия.

---

---