Глава 2. Психологические и криминалистические основы моделей диагностики правды и лжи

2.3 Технология выявления лжи в процессе расследования

(Начало)

 

Анализ уголовных дел по отдельным видам преступлений, в особенности связанных с различными видами насилия, а также совершенных из корыстных побуждений, позволяет отметить следующую тенденцию в раскрытии и расследовании преступлений. Производство отдельных следственных действий, направленных на сбор и оценку доказательственной информации (допросы свидетелей, потерпевших, подозреваемых, обвиняемых и иных участников), а также мероприятия по раскрытию преступления, всегда находятся во взаимосвязи с испытанием человеком определенных эмоциональных состояний. В свою очередь эмоции человека диктуют линию поведения и выбор представления информации человеком относительно произошедшего преступного события, которое само по себе уже является негативным и способным вызвать целый спектр эмоций и их комплексов, таких как страх произошедшего для потерпевшего или страх содеянного преступником, гнев, презрение, радость и восторг преступника, печаль потерпевшего и пр.

В этом смысле эмоции человека и избранная в соответствии с ними линия поведения представляются для раскрытия и расследования важным источником криминалистической информации, способной установить событие произошедшего преступления, мотивы его совершения, орудие и способы совершения преступления. Это позволяет сделать вывод о том, что эмоции по поводу произошедшего или готовящегося события находятся во взаимосвязи с такими явлениями, как ложь и правда.

В целях эффективной практики расследования преступлений, производства следственных и оперативно-розыскных мероприятий, выдвижения и проверки версий, установления виновного лица, привлечения его к ответственности и решения иных практических задач достаточно важно учитывать в анализе и оценке поведения участников уголовного судопроизводства взаимосвязь эмоций и лжи лиц-участников и выработанную в соответствии с этим их линию поведения.

В этой связи психолого-криминалистические основы выявления лжи в процессе расследования без первоначального использования технико-криминалистических средств (например, детектора лжи) способствуют эффективному и быстрому раскрытию и расследованию преступлений, особенно на первоначальном их этапе, при производстве оперативно-следственных действий.

По мнению ученых-психологов, ложь может обнаруживаться по ряду объективных факторов, которые выдают лживость сказанного либо самообман человека, что особенно прослеживается в рамках производства оперативно-следственных действий. Это утверждение характеризуется стрессовым состоянием жертвы преступления и очевидцев, которые непосредственно испытали или увидели криминальные действия, и через призму собственной системы ценностей, мировоззрения и эмоциональных состояний преподносится в процессе расследования как доказательственная информация, служащая основой для выдвижения следственно-оперативных действий. Такая ситуация способна исказить факты преступления, умалить или увеличить степень тяжести криминальных действий.

Например, одни жертвы изнасилования не всегда желают заявлять о совершенном насилии, так как их система ценностей и мировоззрения не приемлет огласки, «позора», и сам факт того, что кто-либо узнает о случившемся, уже способен исказить произошедшие («Я сама виновата», «Я боюсь, что скажут другие»,

«Я буду терпеть, забуду, а потом все наладится» и пр.). Другие жертвы, напротив, предпринимают попытку связать с насилием иные свои потребности, например удовлетворение корыстных потребностей («заплатите мне за моральный ущерб, и я не предъявлю претензий», совершение насильственных действий в отношении преступника, продиктованных местью, и пр.).

Особую значимость в обнаружении признаков лжи приобретают заподозренные/подозреваемые и обвиняемые в преступлении, что определяется неоднозначностью сложившейся ситуации. Процессуальный статус таких лиц позволяет производить определенные оперативно-следственные действия, направленные на изобличение лжи на первоначальном и последующих этапах расследования, что, с одной стороны, значительно затрудняет изобличение лжи, а с другой — наоборот, упрощает процедуру получения информации о совершенном преступлении.

В первом случае трудность состоит, прежде всего, в установлении психологического контакта как с заподозренным, так и с подозреваемым лицом. У таких лиц уже определена линия поведения, направленная на сокрытие собственной причастности к криминальным действиям и оказание противодействия процессу раскрытия и расследования преступления. Другими словами, заподозренные и подозреваемые лица в психологическом плане изберут тактику собственной защиты любыми возможными способами — введением следствия в заблуждение, симуляцией психических заболеваний, вызывающим, демонстративным поведением, нарочитой смелостью, отмалчиванием, истериками и пр. Однако такая психологическая установка и трудности в получении достоверной информации имеют свой положительный аспект, а именно:

• неконтролируемая субъектом утечка информации, как естественная психофизиологическая функция (например, гнев, отвращение или удовольствие субъекта, проявляющиеся в речи и поведении от просмотра фотографий трупа на месте преступления, и пр.);

• неправильно избранная линия поведения (например, в силу психофизиологических особенностей организма невозможно повторить ранее идентично сказанное через определенный промежуток времени и пр.);

• несоответствие высказанной информации эмоциям и чувствам о высказанном (например, высказывание о положительных качествах жертвы преступления преступником, совершившим криминальные действия по мотивам мести, из-за личных неприязненных отношений, страха и пр.).

Каждый из указанных признаков лжи в процессе производства оперативно-следственных действий имеет свои специфические черты, характерные для отдельных видов преступления. Они способны изобличить причастное лицо, выдвинуть и проверить следственные версии, избрать тактику раскрытия и расследования в целом, что требует более подробного психолого-криминалистического анализа.

Неконтролируемая субъектом утечка информации напрямую связана с двумя основными формами лжи — умолчанием и искажением, которые традиционно принимаются рядом ученых, исследующих ложь, например Сессилией Бок (S.Bok Sekrets. New York: Pantheon, 1982, р.15), Полом Экманом (Питер, 2011, с.35), Евой Свитсер (E.Sweetster. The dеfinition of a Lie, 1991). Разница в таких понятиях заключается в том, что в случае умолчания субъект скрывает правдивые сведения и не сообщает ложных, а при искажении субъектом скрывается правда и предоставляются ложные сведения в качестве правдивых.

Как правило, синтез умолчания и искажения правдивой информации выступает ложью, что достаточно хорошо прослеживается, проверяется и оценивается в ходе осуществления следственных и оперативных действий. Ложь в качестве умолчания и искажения процессуально проверяется иными источниками фактических данных, которые позволяют подтвердить или опровергнуть указанное допрашиваемым лицом.

Неправильно избранная или ошибочная линия поведения, как естественная психофизиологическая функция, характеризуется тем, что субъект не всегда может спрогнозировать время, место и оппонента своей лжи, что значительно затрудняет выработку соответствующей выгодной линии поведения.

Прежде всего, это обусловлено тем, что вне зависимости от интеллектуального уровня и эмоциональной устойчивости и иных личностных характеристик объективно человек не может спрогнозировать аспекты ложной информации, а именно ответы на поставленные вопросы, тем более, если существует определенный временной промежуток между преступлением и предоставлением о нем информации.

Например, первоначальный допрос заподозренного лица об известных ему обстоятельствах совершенного преступления предполагает, что он будет придерживаться заранее выработанной, четкой линии поведения, начиная с алиби и заканчивая мотивами преступления.

Однако постановка вопросов о новых обстоятельствах дела, использование эффекта внезапности в ходе оперативно-следственных действий способны нарушить ритм избранной линии поведения и вследствие тактического просчета в предоставлении известных сведений позволяет получить правдивую информацию.

В зависимости от психологического типа личности и иных характеристик (профессиональных качеств, интеллектуальных, физических характеристик и пр.) преступник может самостоятельно изменить линию поведения по причине собственной неуверенности и тревожности от высказанной им лжи.

Таким образом, внешние или внутренние условия, возникающие у субъекта по причине сокрытия или искажения имеющейся у него информации о преступлении, позволяют выявить признаки обмана.

К внутренним и внешним условиям относятся:

• невозможность прогноза о необходимости солгать;

• отсутствие возможности выработки соответствующей обстоятельствам определенного этапа линии поведения лжеца;

• способность выработки адекватной реакции на смену сценария преступления;

• возникновение тревожности и беспокойства, оказывающих влияние на невозможность придерживаться первоначально избранной линии поведения вследствие изменения или установления новых обстоятельств расследования.

В этом случае особую значимость приобретают не показания лгущего, а способ преподнесения им ложной информации, а именно изменения жестикуляции, мимики, трудность в подборе слов, иные непроизвольные телодвижения, что уже является психолого-криминалистической диагностикой лжи, так как осуществляется в рамках особых обстоятельств, к которым, безусловно, относится преступное событие с фактическим участием свидетелей, потерпевших, подозреваемых или обвиняемых и предметов и объектов преступления — немых свидетелей.

Несоответствие высказанной информации эмоциям и чувствам является достаточно существенным признаком лжи и наиболее объемным по своему содержанию, что обусловлено испытанием определенных эмоций и чувств, которые, в отличие от речи, человеку достаточно тяжело скрыть, а в отдельных случаях невозможно.

«Эмоции трудно подделать и скрыть, и это представляет для лжеца особые трудности. Попытка скрыть нахлынувшие эмоции может обнаружить себя в словах как оговорка, что достаточно редко, но скрыть выражение лица, сдержать участившееся дыхание или избавиться от внезапно возникшего комка в горле невозможно. Это происходит непроизвольно, в доли секунд, не оставляя выбора и времени на обдумывание. Люди испытывают эмоции не задумываясь, по физиологическим особенностям» (П.Экман. Психология лжи. Изд-во Питер, 2011. С. 39).

Чувства и эмоции человека связаны с происходящими физиологическими процессами, что собственно и фиксируют технические средства по детекции лжи. При этом физиологические процессы, указывающие на определенную информацию по поводу совершенного преступления, также будут отражаться в эмоционально-чувственной сфере человека, что достаточно хорошо будет усматриваться при видеозаписи хода следственного действия, а также на фотоснимках человека в процессе изложения им показаний. Однако производство видео/фотосъемки должно осуществляться в стороннем режиме, без фокусирования на этой процедуре внимания лица, в отношении которого эта процедура и производится.

В ходе настоящего исследования был поставлен эксперимент, который проводился со студентами юридического факультета на добровольной основе. Им был предложен для просмотра документальный фильм на криминальную тему, где достаточно подробно излагались не только фабула совершенного преступления, но и информация о жертве преступления, ходе расследования и виновном лице.

В ходе анализа произведенной видеозаписи у студентов отмечалось возникновение непроизвольного комплекса различных эмоций и чувств. При этом отдельные студенты пытались волевым усилием подавить возникающие эмоции (25 %), другие не сдерживали эмоций (70 %), а третьи пытались подавить эмоции посредством демонстрации равнодушия к увиденному — нарочито отвлекались на разговор, телефон и прочее (5 %) Однако, несмотря на это, эмоции, возникшие у студентов, были зафиксированы видеосъемкой и в медленном режиме просмотра записи достаточно быстро и правильно интерпретированы.

Проведенные нами эксперименты позволили сделать вывод, что просмотр в медленном режиме видеозаписи беседы со студентами о просмотренном фильме о криминальном событии достаточно четко отображает целый комплекс различных эмоциональных реакций, которые студенты, не являясь прямыми участниками события, не могли скрыть даже в случаях попытки подавления возникающих эмоций, а именно: отвращение, страх, гнев и пр.

Возникшие у студентов как реакция чувства и эмоции прослеживались достаточно четко в мелкой моторике мышц — в мимике, жестах, телодвижениях — и не контролировались ими, в силу физиологической природы, реакции возбуждения нервной системы.

Следующая форма проявления признаков лжи состоит в страхе ее изобличения. Например, преступник в большинстве случаев использует ложь не только, чтобы избежать наказания за совершенное преступление, но и чтобы скрыть более тяжкое преступление, отягчающее обстоятельства совершенного деяния. Такая форма неудавшейся лжи обусловлена тем, что способствует возникновению страха изобличения в преступлении, что, в свою очередь, приводит к сильному эмоциональному и психическому напряжению.

С одной стороны, легкое эмоциональное напряжение способно сориентировать преступника в ситуации, когда необходимо дать ложные показания в процессе расследования. С другой — фактор внезапности при производстве следственных и оперативно-розыскных действий увеличивает силу эмоционального напряжения у преступника, который все с большим усердием пытается контролировать свое поведение, и на этом этапе ложность его утверждений начинает проявлять все более устойчивые признаки обмана в показаниях.

Необходимо отметить, что чем больше возрастает эмоциональное напряжение у преступника в период производства оперативно-следственных действий и мероприятий, тем больше существует возможностей изобличить его ложь. Мера страха у преступника за изобличение его криминальных действий, степень контроля за поведением и связанное с ним эмоциональное напряжение зависят от определенных факторов.

1. Объект лжи, т.е. уровень личностных качеств человека, которого преступник пытается обмануть, и наличие технической детекции лжи. В этом смысле достаточно показательным является факт, подтвержденный в рамках практической деятельности, когда используется устройство детекции лжи «Полиграф», который сначала демонстрируется испытуемому лицу и обязательно сопровождается показом возможностей «Полиграфа» по фиксации лжи. Это способствует тому, что у испытуемого возрастает страх разоблачения лжи в его утверждениях, что ведет к установлению четких признаков обмана, проявляемых и фиксируемых на уровне психофизиологических реакций.

2. Субъект лжи, т.е. сам преступник, как личность, обладающая определенным комплексом характерных черт и способностей, например, артистичностью, патологической лживостью, коммуникабельной гиперактивностью, где ложь удается достаточно легко, а также природной способностью к утаиванию правдивой информации и пр.

Как правило, личность преступника отличается характерной особенностью — умением утаивать и искажать информацию. Но существует определенный барьер, который такая преступная личность преодолеть объективно не может, а именно соотносить спланированную ложь и умение мгновенно менять ее в ходе оперативно-следственных действий, мероприятий при факторе внезапности или резком изменении ситуации или исследуемых обстоятельств. Например, подозреваемый, успешно скрывающий ложь о своей непричастности к преступлению, «выдает» устойчивые признаки лжи, когда увидит соучастника преступления, который утверждает, что преступление совершил самостоятельно (мотивом этого, как правило, выступает отсутствие отягчающего обстоятельства, к которому относится фактор совершения преступления в группе или в одиночку, что напрямую зависит от меры наказания за преступление).

3. Степень заинтересованности получения какой-либо выгоды. Этот фактор является наиболее сложным в интерпретации признаков лжи, так как у преступника, скрывающего правду, имеется высокая степень мотивации собственной лжи, личная для него ценность преступной цели, вне зависимости от материального или иного ее характера. В данном случае ценность цели дополнительно усиливается еще и возможностью уйти от уголовного наказания.

Трудность этого фактора также заключается в том, что при психолого-криминалистической диагностике поведения подозреваемые, обвиняемые, свидетели, потерпевшие испытывают достаточно объемный, содержательный комплекс эмоций и чувств, которые можно анализировать и оценивать двояко. Например, чувство вины свидетеля перед подозреваемым, в силу личной симпатии или сочувствия, может спровоцировать желание солгать, чтобы помочь избежать уголовной ответственности. При этом чувство вины и сопутствующий страх изобличения свидетельской лжи будут оценены специалистом как естественная реакция человека на неприятную и непривычную для него ситуацию производства оперативно-следственных действий.

В большинстве случаев чувство вины может сопровождаться и чувством стыда, но здесь имеется определенное условие, которое может существенно отличать их возникновение. Внутреннее чувство вины всегда сопровождается тем, что личность испытывает его самостоятельно, внутренне оценивая свое поведение, связанное с ложью, а стыдливость всегда имеет аспект более широкий и может испытываться человеком как внутренне, так и внешне. Чувство стыда подрывает внутренний авторитет личности к самому себе, ослабляет контроль за собственным поведением, что достаточно быстро и ярко проявляется в процессе оперативно-следственных действий и выдает признаки обмана и действительный мотив свидетеля, потерпевшего, подозреваемого или обвиняемого, и это, соответственно, не остается незамеченным.

Чувства вины и стыда, проявляясь как признаки обмана, обнаруживаются в мимике, жестах, телодвижениях как смущенность, растерянность, презрение, апатия, безысходность, агрессия к себе и в особенности к лицу, осуществляющему оперативно-следственные действия.

В этом случае начинает разворачиваться такой достаточно сложный психологический процесс, как желание солгавшего участника процесса расследования облегчить чувство вины, побуждающее его к признанию обмана. При этом чувство стыда препятствует такому желанию, что неизбежно ведет к внутреннему конфликту личности, усиливающемуся со временем, но неизбежно ведущему к последующему всплеску эмоций в ходе осуществления оперативно-следственных действий или мероприятий.

---