Глава 3. Психодиагностические методы психологического профилирования в криминалистике

3.2 Теоретическое и практическое исследование психологического профиля личности террориста — религиозного экстремиста

(Продолжение)

 

Ведущая роль в преступлениях, связанных с нетрадиционной религиозно-культовой деятельностью, принадлежит психологическому фактору. Находясь в роли потерпевших, адепты не пытаются оказывать сопротивление лицам, оказывающим на них физическое и психологическое давление.

Характер и проявление свойств личности определяются специфической обстановкой и типом нетрадиционной религиозно-культовой направленности, существующей в местах отправления нетрадиционной религиозно-культовой деятельности, которая складывается на момент совершения преступления.

Личность преступника, совершающего общественно опасные деяния в сфере осуществления нетрадиционной религиозно-культовой деятельности, предопределяет своеобразную логику жизненного уклада, адаптации к новым условиям быта и социального окружения, характеризуемого особенностями религиозно-культовой субкультуры, новизны языка и неустановленных норм поведения, одной из особенностей которых является наличие стратификации (от лат. stratum — слой, т.е. социальное групповое расслоение общности отдельных индивидуумов). В данной обстановке естественно обостряются ранее имевшие место дефекты личности и травмы.

Личность преступника-адепта, совершившего преступление в связи с осуществлением нетрадиционной религиозно-культовой деятельности, как элемент криминалистической характеристики специально не подвергалась исследованию. Он составляет тип так называемого идеологического преступника, так как не имеет четкой корыстной или насильственной направленности, а в основе мотивации его поведения лежит определенная идея, в том числе и иррационального характера. Это основная отличительная особенность личности идеологического преступника.

Личность преступника-адепта как специфичный объект исследования требует комплексного подхода, с привлечением уголовно-правовых, уголовно-процессуальных, криминалистических, религиоведческих, психологических и других знаний.

Исследования проводились в двух направлениях. В первом предлагалось создать криминалистическое учение о личности преступника, которое бы состояло из общей и особенной частей, т.е. носило систематизированный характер, где бы общая часть включала понятие личности преступника, а особенная — методы использования информации о личности преступника в криминалистической технике, криминалистической тактике и криминалистической методике.

«Второе направление выделяет два аспекта в криминалистическом изучении личности. Первый аспект призван решать задачу, направленную на раскрытие преступления, и включает в себя совокупность следственных действий и действий органов дознания по собиранию и исследованию данных, указывающих на лицо, совершившее преступление. Второй аспект должен содержать положение по изучению личности установленного, обвиняемого лица» (Белкин Р.С. Курс криминалистики. М., 1997).

На наш взгляд, криминалистические исследования личности преступника в соответствии со вторым направлением больше соответствуют практическим требованиям расследования. Исследования личности преступника должны осуществляться с целью получения необходимых данных для успешного раскрытия преступления и для применения целесообразных и эффективных тактических приёмов проведения следственных действий, а также мер воспитательного воздействия на виновное лицо и установления обстоятельств, которые способствуют совершению преступления.

В исследовании личности преступника-адепта важным направлением является изучение влияния личностных свойств преступника на фактические условия и процесс расследования совершенного им преступления. В процессе организации расследования преступлений, связанных с деятельностью нетрадиционных религиозных конфессий и культов, выбором тактических и технических средств, данный фактор нельзя недооценивать.

На основании данных социологических исследований можно сделать вывод, что в формировании качеств личности доминирующим, определяющим фактором является социальная среда или среда обитания. Отсюда закономерно то, что пребывание в местах отправления нетрадиционных религиозно-культовых обрядов и ритуалов непосредственно связано с переформированием личностных качеств человека. При этом переформирование человека и его мировоззрения проходит в специфических условиях религиозно-культовых сооружений, помещений, при концентрированном психологическом влиянии.

Процесс взаимного общения влечёт за собой обмен личностными свойствами, качествами, характерными чертами и усвоением неофициальных норм поведения и понятийного аппарата (языка общения) нетрадиционных религиозно-культовых традиций.

В результате этого теряется индивидуальность, деформируются отличительные черты личности, её своеобразность, неординарность, что влечет слияние с массой пребывающих в местах отправления нетрадиционных религиозно-культовых ритуалов и обрядов лиц.

Характер личностных свойств человека зависит от тех общественных отношений, которые усваиваются и приспосабливаются в процессе собственной жизнедеятельности, где выражается его поведение по отношению к окружающему миру.

Систематическое, регулярное совершение человеком религиозных обрядов и ритуалов в группе других адептов, а также совместное участие в нетрадиционной религиозно-культовой деятельности, в том числе имеющей признаки общественно-опасных деяний, способствуют не только накоплению у таких лиц преступного опыта совершения преступлений и их сокрытия, но и изменению в морально-ценностных ориентациях, в психологически неадекватных оценках себя, своих действий и поведения окружающих.

Анализ, основанный на практической деятельности по расследованию преступлений, связанных с деятельностью нетрадиционных религиозных конфессий и культов, позволяет выделить классификацию лиц, совершающих преступления в рассматриваемой сфере:

• фанатично-криминальные адепты;

• психологически нестабильные адепты;

• веронеосознанные адепты.

Лица, обладающие нетрадиционной религиозно-культовой активностью и динамичностью, являются фанатично-криминальными и способными на любые действия, как реакция на несогласие или сомнение в вопросах проповедуемых идей, и составляют 74 % от общего числа лиц, привлеченных к уголовной ответственности за преступления в сфере нетрадиционной религиозно-культовой деятельности. Для рассматриваемой категории лиц характерны религиозная, национальная нетерпимость, устойчивая связь между противоправным поведением в фанатичной форме и совершением действий преступного характера, т.е. стойкая мотивация на совершение преступлений. Данное положение подтверждается анализом изученной нами личностной характеристики лиц данной категории. Поведение адептов, обладающих высокой фанатично-криминальной активностью, отличается негативными формами противодействия как окружающей социальной среде и обществу, так и процессу расследования. Более того, после вынесения приговора и в процессе отбытия наказания в местах лишения свободы такие адепты продолжают свою деятельность уже в учреждениях уголовно-исполнительной системы. К рассматриваемой группе можно отнести адептов-преступников, готовящих и совершающих общественно опасные деяния по ст.ст. 162, 164, 168, 169, 170, 171, 233, 233–1,2,3, 250, 251, 252, 255, 336, 337, 337–1 УК РК.

Характерной особенностью таких преступников-адептов является активно устойчивое криминально-фанатичное поведение, выражающееся в:

• противодействии процессу расследования, нетерпимости и неприязни к окружающему обществу;

• ориентации на соблюдение собственных нетрадиционных норм поведения и поддержании субкультуры и языка общения;

• систематическом и регулярном нарушении принятых норм поведения в обществе;

• игнорировании и агрессивности в отношении других религиозных конфессий, в том числе мировых религий;

• стремлении к идейно-религиозному и культовому лидерству среди различных слоев населения;

• стремлении к получению материально-финансовых средств;

• принадлежности к определенной страте с деструктивной, нетрадиционной религиозно-культовой направленностью конфессии;

• ярко выраженном отрицательном отношении к существующему конституционному строю и представителям государственной власти, духовным лидерам мировых религий;

• умышленном создании конфликтных ситуаций в социальной среде.

Основываясь на анализе изучения личности преступника-адепта, можно выделить следующие его характерные черты: отсутствие системы ценностей, морально-нравственная деградация, правовой нигилизм, извращение, хитрость, коварство, жестокость, изворотливость. Как правило, они совершают преступления заранее продуманные, имеющие определённые цель и умысел. Для этого принимаются активные меры по созданию соответствующих условий устранения могущих возникнуть препятствий для совершения преступления.

При совершении групповых преступлений эти лица выступают организаторами преступления или активными соисполнителями. В процессе расследования эта категория преступниковадептов активизирует свои действия по сокрытию следов совершенного преступления. На первоначальном этапе расследования они отказываются от дачи показаний, активно препятствуют объективному расследованию посредством дачи соответствующих установок и указаний другим участникам процесса, через близкое окружение дезинформируют, чтобы скрыть свою причастность к совершенному преступлению.

Данную категорию преступников-адептов можно разделить на две подгруппы. Первую составляют адепты, осуществляющие профессионально преступную нетрадиционную религиозно-культовую деятельность, т.е. вопросы вероисповедания и миссионерства для них являются способом совершения преступлений посредством манипуляции человеческим фактором, и пребывающие в данной преступной сфере длительное время.

Вторая категория включает адептов, уверовавших, но стремящихся получать определенную материально-финансовую выгоду в процессе нетрадиционной религиозно-культовой деятельности и сознательно допускающих деструкцию религиозного характера, а также склонных к поддержанию ритуалов и обрядов, культовых действий и традиций, проявляющих активный интерес к данной деструктивной конфессии или культу.

Психологически нестабильные адепты составляют 25 % от общего числа всех преступников-адептов, совершивших уголовно наказуемые деяния в сфере осуществления нетрадиционной религиозно-культовой деятельности. Для этой категории преступников-адептов нет стойких связей между совершением преступления и какой-либо формой религиозности. Криминальное поведение данной категории осуждённых носит спонтанный и противоречивый характер и отличается непоследовательностью, что сказывается на их статусе среди других адептов.

Поведение этих лиц нестабильно и связано либо с выходом из данной группы в другую нетрадиционную конфессию или культ, либо с предрасположенностью к стратам различных направленностей. Зачастую их поведение показывает, отвергают они или поддерживают нетрадиционные религиозно-культовые устои и традиции, а также демонстративно поддерживают лидеров конфессии или культа с деструктивной направленностью или, напротив, представителей государственной власти и правоохранительных органов.

В конфликтных ситуациях такие адепты-преступники также принципиально не придерживаются определенной линии поведения, что отрицательно сказывается на процессе выявления, раскрытия и расследования рассматриваемой группы преступлений. Их поведение практически невозможно спрогнозировать или смоделировать.

Неустойчивость и неуравновешенность характера проявляются не только в среде адептов конкретной конфессии, их стратификации, но и при выполнении какой-либо иной деятельности. Эпизодический характер носят их взаимоотношения с адептами различных страт. В совершении преступлений эти адепты чаще всего выполняют роль исполнителя.

Веронеосознанные преступники-адепты составляют 5,3 % всех адептов, совершивших преступления, связанные с деятельностью нетрадиционных религиозных конфессий и культов.

Данная категория адептов-преступников является самой разнообразной, т.е. принадлежит к различным стратам адептов в системе иерархии нетрадиционных конфессий и культов.

В соответствии с принятыми психотипами целесообразно выделить адептов с холерическим темпераментом и неврастеническими свойствами личности, для которых характерны отсутствие восприятия личностной критики, раздражительность, неуравновешенность, мнительность, завышенная самооценка, резкость и нестабильность в общении, быстрая психическая и эмоциональная возбудимость, а также неадекватные реакции, доминанта в которых принадлежит бессознательным процессам.

В условиях отправления обрядов и ритуалов в нетрадиционных религиозных конфессиях и культах происходят неожиданные, сложные, внезапно возникающие конфликтные ситуации, где «поведение лица во многом зависит не только от его нравственных качеств, но и от собранности, сдержанности, умения владеть собой, быстро ориентироваться и находить правильный выход из создавшейся экстремальной обстановки, а также от навыков в преодолении трудностей».

Значимость поводов для совершения общественно опасных деяний не соответствует тяжести совершенных ими преступлений, происшедших в результате конфликтных ситуаций. Указанные преступления, совершаемые преступниками-адептами, не выражают антисоциальной направленности, а лишь свидетельствуют об отсутствии у виновного в достаточной мере интенсивных сил для того, чтобы противостоять отрицательной ситуации, не выйти за пределы, установленные законом.

Исследования показывают, что характер преступлений, связанных с деятельностью нетрадиционных религиозных конфессий и культов, где особую роль играют ритуальность и обрядовость, значительно отличаются от аналогичных преступлений, совершаемых не по мотивам религиозности и поддержания культа, т.е. вне светского мировоззрения, что указывает на специфику преступлений, совершаемых лицами, придерживающимися определенных верований религиозно-культового характера, при этом пребывающими в особых, закрытых обществах, которые имеют строгую стратификацию и строгие неофициальные нормы поведения.

Коллективные формы бытия людей обусловливают оценку индивидом того факта, кто он в обществе и чего ему не хватает, и сравнение с тем, кем является в том же обществе другой индивид, чем этот другой обладает и к чему стремится.

Первую стадию формирования негативного отношения к установленному общественному порядку образует неосознанный протест против социального неравенства, что может быть направлено на виновников данной несправедливости и выражаться в определенных преступлениях, в том числе и религиозно-культового характера.

Применительно к преступлениям, связанным с деятельностью нетрадиционных религиозных конфессий и культов, данные положения применяются наиболее точно, так как человек, не получая желаемого, не достигая определенной жизненной цели либо испытав трагичность жизненных ситуаций, унижения, как правило, избирает наиболее доступный путь избавления от внутреннего конфликта и вымещения его на окружающую действительность, вне зависимости от его формы. Он заранее готовится противостоять притеснениям. Основная причина такого поведения заключается в том, что если человек не может противостоять сложной жизненной ситуации и конкретным действиям, то выход и поддержку для себя он находит в идеях конфессии. Соответственно, в случае затрагивания извне конфессиональных или культовых интересов человек неосознанно включается в процесс противостояния и защиты. Для адепта рассматриваемой категории это тяжелая психологическая травма, затрагивающая внутренний мир и установки личности. В качестве средств нападения такой тип преступников-адептов избирает подручные предметы, не используя заранее подготовленные.

Преступления, совершенные под влиянием неблагоприятной обстановки, включают способ нецеленаправленной подготовки, что отличает их от аналогичных общественно опасных деяний, не связанных с нетрадиционной религиозно-культовой деятельностью.

Личностные свойства преступников отражаются в преступной деятельности и, следовательно, влияют на ход расследования, что детерминирует следующее:

• способ подготовки, совершения и сокрытия преступления;

• подбор орудия и средств совершения преступления;

• подбор соучастников криминальной деятельности;

• объем материальных и идеальных следов;

• позиции свидетелей по расследуемому конкретному преступному факту;

• личность потерпевшего, в том числе и адепта;

• предмет преступного посягательства.

В свою очередь адепты являются элементом общей обстановки в преступлениях, связанных с деятельностью нетрадиционных религиозных конфессий и культов, которая и детерминирует его поведение.

Анализ исследования личности преступников, деятельность которых характеризуется террористической, религиозно-экстремистской направленностью, позволяет определить их мотивацию и составить психологический профиль.

Характерным для людей, вступающих в террористические организации, является то, что они выходцы из разных социальных слоев и имеют различные жизненные установки в соответствии с воспитанием, ментальностью и традициями, принятыми в семье, нации, этносе и пр.

Очевидно, что существуют определенные личностные черты, свойственные адептам нетрадиционных религиозных конфессий и культов, которыми преступник — террорист, религиозный экстремист или сепаратист — должен обладать.

Психологические изменения и отклонения от нормы наступают у личности, подчиняющейся определенному культу. Это связано с отказом от нормативной социальной группы, отрицанием общества и преобразованием привычного образа жизни в тайный, конфиденциальный, закрытый, т.е. перехода его как личностной единицы в референтную группу.

Как правило, большая часть (62,8 %) адептов террористических, религиозно-экстремистских и сепаратистских организаций характеризуются как агрессивные параноики, проявляющие склонность к:

• индивидуализму, эгоизму и эгоцентризму, ведущим к отрицанию общепринятых правил и норм жизни;

• неспособности думать системно и последовательно, преувеличивая значение ожидаемого результата от террористического акта;

• жестокости и немотивированной агрессивности по отношению к окружающим и безразличию к судьбе невинных людей;

• слабым социальным контактам, слабому интегрированию в обществе и слепой вере в проводимую политику террористической организации, членами которой они являются;

• самовлюбленности, авантюризму и любви к сильным ощущениям;

• системному наблюдению сцен насилия и презрительного отношения к смерти.

Это объясняется феноменом того, что человек испытывает потребность причислять одних людей к своим союзникам, а других — к врагам. Такая потребность является результатом его усилий в защиту своего чувства самоидентичности.

Необходимо отметить, что исламские террористы психологически настраивают и поддерживают себя пропагандой мнимой угрозы с внешней стороны.

В этой связи Джон Мок развивает понятие «эгоизм преследующего жертву». Это понятие означает отсутствие сострадания к жертве, даже если ее боли превышают уровень страдания, которое испытывает преследующий или связанные с ним террористы (Mack, 1979; Olson, 1988).

Таким образом, общей личностной чертой террориста, религиозного экстремиста или сепаратиста является его непреодолимая потребность присоединиться к преступной группе подобных ему лиц, связанных проблемами самоидентификации. Перед тем, как стать террористом, религиозным экстремистом или сепаратистом, человек проходит через этапы апатии и других форм социальной дезадаптации.

Попытку сформулировать процесс формирования террориста или религиозного экстремиста с научных и практических позиций предпринял Е.Шоу. Он сделал вывод, что террористы — это люди, которые еще в детстве имели проблемы с самооценкой, и определил четыре фактора, которые приводят человека к терроризму:

«— ранняя социализация;

• нарциссичные нарушения;

• конфликтные ситуации, особенно с полицией;

• личные связи с членами террористических организаций» (Olson, 1988).

Для террориста выход из организации связан с потерей его самоидентичности Отказ практически невозможен из-за заниженной самооценки, по причине того, что испытывает страх. При этом каждое нападение на группу он воспринимает как нападение на самого себя, поэтому каждая успешная террористическая акция только увеличивает групповую сплоченность. Это необходимо учитывать при борьбе с террористическими, религиозно-экстремистскими и сепаратистскими организациями.

Лица, входящие в террористические, религиозно-экстремистские и сепаратистские организации, разделяют их идеологию, не подвергая ее критичности, в соответствии с ней готовы к немедленным преступным действиям, не задумываясь об общественной опасности их последствий.

В этой связи противодействие терроризму, религиозному экстремизму и сепаратизму должно производиться не только силовыми, но и, в большей степени, интеллектуальными и психологическими методами.

Кроме того, необходимо учитывать и психологическое воздействие терроризма, религиозного экстремизма и сепаратизма, что обусловливает осуществление психологической реабилитации людей, пострадавших от этих явлений, и сотрудников правоохранительных и специальных государственных органов.

Одним из таких методов является психологическое профилирование преступника, деятельность которого связана с террористической, религиозно-экстремистской и сепаратистской направленностью.

---