Глава 3. Психодиагностические методы психологического профилирования в криминалистике

3.2 Теоретическое и практическое исследование психологического профиля личности террориста — религиозного экстремиста

(Окончание)

Суицидальный тип преступной личности избирает преступления террористической и религиозно-экстремистской направленности в связи с набором личностных установок и качеств (значительно повышенным уровнем тревожности, в том числе неосознаваемой, подавленной агрессивности, импульсивности— хладнокровия и пр.), что диктует линию его поведения в поиске возбуждающего предмета, которым для него является смерть.

Неудачные попытки суицида или террористического акта способом самоуничтожения обостряют потребность преступника-террориста в достижении смерти.

Это выявляет связь суицидальных наклонностей с формированием личности преступника для совершения общественно опасных деяний террористической, религиозно-экстремистской и сепаратистской направленности, что указывает на достаточную склонность и многогранность мотивации рассматриваемого вида преступлений.

Патологический страх и влечение к смерти отличают преступную личность, деятельность которой направлена на совершение общественно опасных деяний террористической, религиозно-экстремистской и сепаратистской направленности, от других типов личности преступника по ряду существенных особенностей:

• демонстрация смерти, которая способна вызвать в человеческом обществе такое же состояние страха, как базовый инстинкт самосохранения и паники;

• идеологический тип преступников, который перекладывает личную, субъективную ответственность не на внутренние, а на внешние причины, относящиеся к социальным аспектам и связанные с интересами религии, политики, нации, этноса и пр. Это, в свою очередь, определяет характер терроризма, религиозного экстремизма и сепаратизма в целом (например, акт терроризма совершен по религиозным мотивам, в целях демонстрации доминирования одной религии над другой, терроризм политический или националистический и пр.).

Чрезмерное эмоционально-чувственное значение, которое придают преступники рассматриваемого психолого-криминалистического типа таким социальным феноменам, как религия, нация/этнос, культура, обычаи и традиции, является достаточно опасным как для самой личности, так и для всего общества. Это обусловлено тем, что такие факторы выступают достаточно сильным источником политической нетерпимости и религиозного экстремизма, сепаратизма, национализма, шовинизма.

Конспирация террористической, религиозно-экстремистской и сепаратистской деятельности определяет строгую внутреннюю дисциплину, жесткую стратификацию и исполнение приказов. Психологическая взаимосвязь преступников внутри группы характеризуется полным доверием в отношениях, что влияет на мотивацию и формирование мотива.

Влияние на формирование и реализацию мотивов, свойственных преступникам, совершающим преступления террористической, религиозно-экстремистской и сепаратистской направленности, оказывают такие личностные качества, как отказ от общепринятых человеческих ценностей, убежденность в собственной правоте, бескомпромиссность, конформизм, отсутствие сопереживания другим людям.

Как указывалось ранее, специфической чертой мотива преступников, совершающих преступления террористической, религиозно-экстремистской и сепаратистской направленности, является то, что непосредственно преступные действия осуществляются для устрашения определенных социальных слоев и групп людей, а не только для устрашения общества в целом. С этой целью преступники данного вида стараются афишировать свои действия, признавать преступные факты, дают броские, помпезные и запоминающиеся названия организациям, которые образуют.

Демонстрационность своего поведения и привлечение внимания выступают мотивационным механизмом для формирования подобной организации, но их психологический облик позволяет лишь провоцировать на агрессивные действия маргинальных лиц и их группы, а не создавать устойчивые преступные группировки.

Необходимо отметить, что религиозный экстремизм как форма террористической деятельности мотивируется не только мнимой доминирующей истиной исповедуемой религии, но и иллюзией спасения своей религии, духовного учения, где наградой за суицид или проявленное насилие в отношении других людей служит вечное блаженство после смерти. Веру в посмертное спасение и блаженство укрепляют посредством употребления наркотических средств, психотропных веществ и внушения.

Адепты различных по направленности религиозных течений способны посредством насилия, которое является основой террористической и религиозно-экстремистской деятельности, утвердить свое религиозное учение. Например, большинство псевдоисламских радикалистов и фундаменталистов убеждены, что «неверных и еретиков необходимо обратить в истинную веру или уничтожить». Вера и убеждение исходят из уверенности обладания высшей и единственной истиной.

Кроме того, преступная личность, осуществляющая террористическую и религиозно-экстремистскую деятельность, также имеет характерные психологические свойства, такие как повышенная внушаемость, подчиняемость, нарушения критичности мышления, необоснованное стремление к власти, потребность в насилии и пр.

По нашему мнению, составление психологического профиля террориста усложняется аспектом определения его роли в совершенном террористическом акте по следующей схеме:

• личность террориста выступает как жертва–орудие— способ, т.е. происходит использование несведущего лица посредством обмана или специально для совершения террористического акта лицо приводится в состояние наркотического, токсического или психотропного опьянения;

• личность террориста как харизматического лидера и организатора террористического акта, который обучал идеологии, военной и боевой подготовке, тактически и стратегически планировал совершение террористического акта на определенной местности, территории, в каком-то одном регионе;

• личность террориста-миссионера, выполняющего только идеологическую подготовку, осуществляющего распространение террористических, религиозно-экстремистских и сепаратистских идей и вовлечение людей в преступное формирование.

Предложенное разграничение имеет достаточно важное значение для составления психологического профилирования преступников в связи с тем, что является первоначальным этапом для последующих психологических выводов, влияющих на процессуальный и уголовно-правовой статус вероятного преступника, выявление, раскрытие и дальнейшее эффективное расследование преступлений террористической и религиозно-экстремистской направленности.

Составление психологического профиля преступника, действия которого имеют террористическую, религиозно-экстремистскую и сепаратистскую направленность, должно строиться в соответствии с предложенной Р.Хейзелвудом формулой «что случилось + почему случилось = кто совершил», как наиболее объемной в исследовании криминального поведения.

Непосредственно техника психологического профиля является традиционно принятой, имеющей определенную последовательность, связанную с накоплением исследовательских данных, которые получают из первоначальных фактических сведений о совершенном преступлении террористической, религиозно-экстремистской или сепаратистской направленности, куда можно включить:

• фотографии и видео/аудиосъемку с места преступления с различных позиций, фото/видео преступника, его жертвы и иных лиц, в какой-либо форме имеющих отношение к произошедшему событию (соседи, близкие родственники и пр.);

• вероятный возраст, пол, национальную принадлежность и иные внешние данные вероятного преступника;

• особенности места совершения преступления, в том числе территориальное расположение, находящиеся объекты и предметы;

• анкетные данные, характеристику и максимально исчерпывающую информацию о расовой, социальной, религиозной и этнической принадлежности, образовательный уровень жертвы и пр.;

• информацию медицинского характера об особенностях физического и психического здоровья жертвы и вероятного преступника;

• предполагаемую дорожную карту преступника и жертвы

(в т.ч. вероятной);

• первоначальную и текущую информацию о произошедшем событии: время, место, способ и средства совершения преступления, подробные свидетельские показания, реконструкцию последовательности событий;

• объекты и предметы сцены преступного события, позволяющие сформировать мотивирующие факторы вероятного преступника;

• описание характерных личностных черт преступника на основе внешних поведенческих проявлений, вероятной психологической сущности, также позволяющей прогнозировать дальнейшее его поведение.

Кроме того, получение фактических данных с целью составления психологического профиля неизвестного преступника связано с тщательным анализом места преступления, что является начальным исследовательским этапом.

По нашему мнению, в представленную технику составления психологического профиля необходимо включать сопутствующие межличностные и межпредметные связи для более точной психологической характеристики преступника-террориста и учета вероятных линий его поведения после совершенного преступления.

В случае, если действия террориста характеризуются указанной выше схемой «личность-террорист = жертва + орудие + способ», то обнаруживается устойчивая связь криминального суицида с последующими действиями его криминального окружения.